1. Гротеск и абсурд в романе ф.К. Сологуба «Мелкий бес».

Гротеск и абсурд в романе Сологуба «Мелкий бес» (лекция)

«М.Б» напис в 1903, опубл в 1905. Реалистич-сатирический роман. Мир в «М.Б.» абсурден. Сологуб пытается показать алогичное, абсурдное, страшное – действительность русской провинции. Сол. Сравнивает героев с животными – это характерообразующий фактор. Это связывает Сологуба с Гоголем, также, как у Гоголя, герои несут нечто метафизическое. Сологуб создает онейрическую реальность (сон, видения…). Персонажей ( в том числе главного -Передонова) Сологуб изображает как кукол (как у Гоголя в «Невском проспекте»). Передонов не герой, а антигерой. Он напоминает «человека в футляре»: Передонов = Чичиков. Сологуб гов о том, что проблема зла – в душе. Убежден, что им заражены многие его современники. Использует «Химерную интригу» (как в «Ревизоре»). Здесь эта интриг – обещание продвижения по службе.

Сологуб хорошо описывает состояние измененного сознания (бред, сон). В 1936 году Сологуб указал причину сумасшествия героя. Сологуб говорит о мире, как о кошмаре больного дьявола, живущего в человеке. Передонову является Недотыкомка – символ фобий, двойник души Передонова. У Сол бытописательство сочетается с фантастикой. Таким образом, создается образ героя, сходящего с ума. Иронический пафос + пафос утверждений.

Л. Рутилова – авторский идеал красоты. Пафос восходит к античной культуре. Через отношения Л. и С. (не знаю, кто это) показывается тема идеализированного язычества. Взаимоотношения Л.и С. Эсетизированы. Жестокий мир влияет на их отношения. Возникает тема огня. Также тема поруганной красоты (Ел. кончает жизнь самоубийством).

2. «Серапионовы братья» и «Перевал»: программы, печатные органы

«Серапионовы братья» (по названию кружка друзей в одноименном произведении Э. Т. А. Гофмана) - литературная группа, возникла в 1921 в Петрограде (Вс. Иванов, М. Зощенко, Л. Лунц, В. Каверин, К. Федин, Н. Тихонов, М. Слонимский и др.). Поиски новых реалистических приемов письма сочетались с формальным экспериментаторством; неприятие примитивизма и «плакатности» в литературе, отрицание «всякой тенденциозности» (особенно социально-политической).

Идейным и художественным руководителем «Серапионовых братьев» был Евгений Замятин. В своих декларациях объединение в противовес принципам пролетарской литературы подчёркивало свою аполитичность. Наиболее полно позиции «Серапионовых братьев» выражены в статье «Почему мы Серапионовы братья» («Литературные записки», 1922, № 3), подписанной Л. Лунцем, в которой на вопрос «С кем же вы, Серапионовы братья? С коммунистами или против коммунистов? За революцию или против революции?» прозвучал ответ: «Мы с пустынником Серапионом». Михаил Зощенко прямо заявлял: «С точки зрения партийных я беспринципный человек… Я не коммунист, не монархист, не эс-эр, а просто русский» (там же). «Серапионовы братья» в ряде статей выступали против идейности в искусстве («Мы пишем не для пропаганды», декларировал Л. Лунц), отстаивая старый тезис идеалистической эстетики о незаинтересованности эстетического наслаждения.

С точки зрения партийной критики, позиции объединения отражали идеологию растерявшейся мелкобуржуазной интеллигенции после октябрьского переворота. Опубликованные декларации и альманах «Серапионовы братья» (Пг., «Алконост», 1922) вызвали оживлённую дискуссию.

Однако с самого своего возникновения объединение не было однородным ни по политическим, ни по литературным симпатиям его членов. Часть «братьев» стремилась соответствовать заявленным принципам аполитичности, другие пытались осознать подлинное значение процессов советской действительности. Так, Всеволод Иванов опубликовал повесть «Бронепоезд № 14—69» («Красная новь», 1922, кн. 6) и другие произведения партизанского цикла. Не соответствовали декларациям «Серапионовых братьев» творческие устремления Николая Тихонова, целый ряд стихотворений которого («Баллада о синем пакете», «Баллада о гвоздях» и др.) стал классикой советской революционной поэзии, а поэма «Сами» явилась одним из лучших произведений, посвящённых Ленину.

Принципиально различными были и стилистические особенности творчества «братьев». Так, Каверин, Зощенко стремились к объективистскому показу действительности, в то время как, например, уже в ранних произведениях Вс. Иванова ярко сказывается увлечённость автора пафосом партизанской борьбы против белых. Чуждой оказалась ряду «серапионовцев» и ориентация на западную сюжетную прозу (Дюма, Стивенсон, Кетнер, Конан Дойль), провозглашённая в статье Л. Лунца «На Запад» («Беседы», 1923, № 3). В то время как так называемое «западное крыло» объединения (Л. Лунц, В. Каверин, М. Слонимский) в центр внимания ставило авантюрный остросюжетный жанр — «западную новеллу», «восточное крыло объединения» (М. Зощенко, Вс. Иванов и др.) работало над бытовым рассказом, используя фольклорный материал.

Сопровождавшие социалистическое строительство репрессии и усиление цензурного гнёта вынудили часть «серапионовцев» принять платформу советской власти.

«Перевал» - литературная группа (1923-1932). Возникла в Москве при журнале «Красная новь». Идея базировалась на книге А. К. Воронского «Искусство видеть мир» (1928), теоретически ее развили критики Д. А. Горбов, А. З. Лежнев и др. Первоначально в «Перевал» входили М. А. Светлов, М. Голодный и др.

«Перевал» во многом возник как реакция на вульгаризаторство РАППа (Российская ассоциация пролетарских писателей), рационализм ЛЕФа (Левый фронт искусств) и конструктивизм. В эстетике были выдвинуты принципы реализма, «искренности» и интуитивизма творчества. Задачей творчества было «раскрытие внутреннего мира», его «новое эстетическое оформление», самовыражение писателя, что осуждалось официальной советской литературой. В выдвинутом ими лозунге «нового гуманизма» подозревали примиренчество с врагами пролетариата, отсутствие борьбы с контрреволюцией. Группа «Перевал» вызвала резкую критику, обвинения в оппозиционности, «реакционности платформы», троцкизме, отрицании пролетарской культуры. Под ударами критики «Перевал» стал распадаться, из него вышли М. М. Пришвин, Э. Г. Багрицкий, П. А. Павленко и др. Писатели, подвергшиеся за «внеклассовую искренность и гуманизм» разгрому, предприняли попытку самореабилитации, заявив в своем обращении «Наша заявка» о намерении отправиться на строительство гидроэлектростанций Ангарстрой. Участие писателей в индустриально-производственных процессах поощрялось в те годы, газеты выходили с заголовками «За новый тип писателя — ударника социалистической стройки», «Писатели — на крупнейшие стройки СССР» и т. д. Но их заявление также было расценено как бегство от трудностей реального строительства социализма в идиллическое «бесклассовое общество» Ангарстроя. После постановления ЦК ВКП (б) от 23 апреля 1932 «О перестройке литературно-художественных организаций» группа перестала существовать. Перевальцы оказались чуждыми новой советской литературе за то, что отстаивали свободу и искренность творчества.

Среди наиболее заметных перевальцев были: М. М. Пришвин, Э. Г. Багрицкий, А. П. Платонов, Артем Веселый, И. И. Катаев и др. Объединение выпустило сборники «Перевал», № 1-6 (1924-1928), № 7-8 «Ровесник» (1932), авторы печатались в журналах «Красная новь», «Новый мир».

 

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЙ БИЛЕТ № 7