Черты, характерные для крестьянского общества в Англии XVI—XVII вв.

Переменные	Крестьянское общество	Англия
Общая структура семьи	Большая семья, состоявшая из многих поколений	Нуклеарная семья
Основная производственная единица	Большая семья	Манор
Основная потребительская единица	Большая семья	Нуклеарная семья
Связь между землей и семьей	Очень сильная	Слабая (за исключением джентри)
Самодостаточность деревни	Почти полная	Далека от самодостаточности
Производство	Для собственного использования (в основном)	Для обмена
Владельцы ресурсов	Деревенская семья	Индивиды
Индивидуальное наследование земли	Нет	Да
Дети	В большинстве случаев остаются дома	Большинство покидают дом
Возраст женщин при первом замужестве	Вскоре после половой зрелости	Десять и более лет после половой зрелости
Дети рассматриваются как экономическое имущество	Да	Нет
Усыновление широко распространено	Да	Нет
Степень географической мобильности	Мала	Высока
Сила общинных связей	Велика	Мала
Вступление в брак	Устраивается родом	Личный выбор
Патриархальная авторитарность	Велика	Мала

Военная деятельность накапливает и хранит в своем арсенале разные приемы, позволяющие добиться успеха и сохранить жизнь и свободу. Это не обязательно оружие. В истории Португалии Ватикан неоднократно помогал ей, объявляя западные крестовые походы и не допуская португальских рыцарей участвовать в восточных. Основной освободительной силой были рыцарско-монашеские ордена. Поэтому католическая религия в крайне ортодоксальной форме (инквизиция, иезуиты) стала нормой культуры португальцев. Все изложенное можно развить и дополнить, но это целесообразно сделать при анализе исторических условий формирования великоросской культуры, которые, как и сама великоросская культура, удивительно похожи на португальские. Здесь же целесообразно сопоставить португальскую культуру и условия ее формирования с североморской культурой. На маршах Североморья крестьянское хозяйство отличалось от земледельческих хозяйств не только животноводческим профилем производства, но и рядом других особенностей. Напомним, что жить приходилось на терпах, что изначально обусловило индивидуалистический характер культуры. Кроме того, изобилие животноводческих продуктов не могло заменить хлеб или материалы для строительства и т. п., поэтому всем жителям терпов нужен был обмен при сохранении специализации производства. От обмена до торговли — один шаг, а торговля, индивидуальная и поголовная, закрепляла индивидуализм как тип культуры. Торговли без прибыли не бывает, а значит, в культуре торговой деятельности формировалась и закреплялась предприимчивость.

Военная деятельность у жителей маршей была не развита: не нашлось желающих завоевать эти гиблые, болотистые, заливаемые морем места. Римляне после ряда попыток почли за благо не связываться с фризами; франкские короли формально покорили фризов и ушли, а их вассалы предпочитали обходиться без земли на маршах; викинги совершали набеги, но фризы реорганизовали торговлю и тем самым избавились от грабителей; испанские войска были уничтожены морем после того, как голландцы преднамеренно разрушили плотины; французские войска при подобной перспективе предпочли в Нижние страны не вступать. Все это не значит, что фризы были слабыми воинами. Купец на море мог защитить себя и свое добро только в одиночку. Как было показано выше, ополчение фризов было грозной силой. Но защита земли с оружием в руках была второстепенной функцией, защищать землю нужно было от моря, и эта борьба выработала в сознании и культуре фризов, а затем и голландцев, железные правила корпоративности. Фризская община с португальской общиной или русской VIII—XII вв. не имеет ничего общего.

В Нижних странах уже существовала частная собственность на землю и сложился рынок земельной собственности, а в Португалии была известна только освященная церковью феодальная собственность.

Культура Нижних стран всегда столь радикально отличалась от культуры земледельческих народов, что все догматы католической церкви, не знавшей ничего, кроме феодальных отношений, служившей королям и прочим феодалам Европы и бывшей крупным феодалом, были отвергнуты, и в христианскую оболочку было вложено содержание, свойственное североморской культуре и названное протестантизмом. Успех жителей маршей из века в век был столь притягателен, что народы североморского бассейна и долины Рейна ассимилировали культуру побережья Нижних стран, привнеся в нее свои особенности, но сохранив то главное, что позволяет говорить о существовании североморской (исходно терпеновой) культуры.

В Англии терпеновая культура англосаксов изначально подвергалась воздействию христианизации, совершившейся на два века раньше, чем у фризов, а затем влияние стал оказывать переход к земледельческому хозяйству. Еще более сильное влияние феодализма англосаксы испытали после разгрома Вильгельмом Завоевателем восстания англосаксов в северной части нынешней Англии. После этого в течение веков англосаксы считались нижним общественным слоем, а аристократами стали пришельцы с континента, обладавшие феодальной культурой. Борьба двух культур протекала веками, но народная культура англосаксов постепенно брала свое. Этот процесс усилился после Войны Алой и Белой розы и в XVII в. вылился в острый конфликт двух культур, в котором англосаксонская (североморская) культура взяла верх. Сохранение монархии было рудиментом феодальной культуры. Гораздо большее влияние феодальная культура оказывала на английское общество через аристократические традиции, сохранявшиеся в высшем слое английского общества. Это влияние ослабло в XIX в. из-за перехода власти от традиционной землевладельческой аристократии к промышленной буржуазии, вышедшей из народных низов. Однако аристократические традиции до сих пор являются частью субкультуры английской элиты, что сказывается на особенностях жизни страны.

Коррупция, очень сильная в Португалии, издавна слабая в Нидерландах и потерпевшая крупное поражение вместе с аристократами в Англии в XIX в., является вездесущим явлением, но несоизмеримо более ярко выраженным в аристократических, феодальных культурах земледельческих народов. Если же история страны отягощена долгой битвой за землю, как, например, в Португалии, то мощная коррупция как наследие феодализма является частью культуры народа по той причине, что битва за землю требует профессионализма, поэтому происходит разделение населения на военную и земледельческую части. В Португалии военной частью стали рыцарско-монашеские ордена, в Киевской Руси — дружина князя, в Московском царстве — пищальщики, а затем стрельцы и т. д. В исторических условиях, подобных португальским, благодарение полководцу, командиру и бойцам за обретенную землю и сохраненные жизни, возданные крестьянами, со временем трансформируется в традицию, имя которой — коррупция. Корни коррупции — не в плохом начальстве, а в народной традиции ублажать начальство. Плохое начальство — это следствие такой нормы народной культуры. В условиях жизни на маршах Североморья индивидуалист благодарить мог только себя и судьбу, а воздавать благодарения кому-то за что-то у него не было причин. В Нижних странах и в Англии профессиональных армий, как во Франции, у королей (графов, герцогов) не было. Землю защищали ополчения, а позже в Англии деньги на наемников вотировал парламент, а не король. В индивидуалистической североморской культуре не было механизма возникновения коррупции. Коррупция в общество североморской культуры привносилась со стороны, как это было отмечено у фризских хоофделингов под влиянием франкской феодальной аристократии или в культуре англосаксов под воздействием правившего аристократического слоя, бравшего свои истоки от феодалов-нормандцев.

Общность так называемой западноевропейской культуры для всех стран Западной Европы — это заблуждение обыденного сознания. Возвращаясь к утверждению Э. Макфарлейна об особом капиталистическом характере английской культуры, следует добавить, что возникла она не на Британских островах, а на терпах, и привнесена в Британию переселенцами с маршей Североморья. У фризов этот тип культуры выработался под влиянием главного вида их деятельности — торговли. Голландцы добавили к торговле капиталистическое ведение многопрофильного сельского хозяйства, включая земледелие, так как тому способствовали природные условия. Англичане к торговле и сельскому хозяйству добавили крупное промышленное производство, потому что Британские острова имели уголь и руды металлов. Какая же силища у этой североморской культуры: зародившись на терпах, она утвердила себя в США, Великобритании, Канаде, Австралии, Германии, Нидерландах, Франции, Бельгии, Люксембурге, Скандинавских странах и Финляндии, Швейцарии, Австрии, Италии, Чехии, Венгрии, Ирландии, Новой Зеландии либо колонизацией, либо диффузией. Некоторые детали этих процессов мы проследим в следующей книге.