ХРЕСТОМАТИЯ ФЕМИНИСТСКИХ ТЕКСТОВ

ХРЕСТОМАТИЯ ФЕМИНИСТСКИХ ТЕКСТОВ.

ПЕРЕВОДЫ

Под ред. Елены Здравомысловой

и Анны Темкиной

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

2000

Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. Под ред. Е.Здравомысловой, А.

Темкиной. СПб.: издательство «Дмитрий Буланин», 2000.

Хрестоматия представляет собой сборник переводов текстов, ставших клас- сикой феминистской теории второй половины ХХ в. Большинство из них пере- ведено впервые. Благодаря им читатель сможет познакомиться с дебатами осо- бого направления современной социальной теории, порожденной женским движением второй волны на Западе. Тексты представляют интерес для социо- логов, политологов, историков, философов, психологов, антропологов, психо- аналитиков и всех тех, кто интересуется проблемами современных гендерных отношений.

Составители и научные редакторы — Е. Здравомыслова, А. Темкина

Редактор перевода — Т. Барчунова

Переводчики — Т. Барчунова, Е. Герасимова, Е. Здравомыслова, Ю. Зеликова, И. Мерненко, Ж. Чернова, С. Чуйкина, А. Ханжин, Н. Яргомская

Издание этой книги стало возможным благодаря финансовой поддержке фонда Дж. и К. Макартуров,

предоставившего институциональные гранты Елене Здравомысловой и Анне Темкиной.

	© Коллектив авторов, перевод 2000
ISBN 5-86007-252-x	© «Дмитрий Буланин», 2000

		С О Д Е Р Ж А Н И Е
Е. Здравомыслова,		А. Темкина Введение. Феминистский перевод:
текст, автор, дискурс ...............................................................................................				5
Д. Е. Смит	Социологическая теория:
методы патриархатного письма ........................................................................				29
Дж. Б. Эльштайн		Императивы приватного и публичного.............		64
Рубин Г. Обмен женщинами.
Заметки о «политической экономии» пола ....................................................				89
Н. Ходоров	Психодинамика семьи .......................................................			140
К. Гиллиган Место женщины в жизненном цикле мужчины .........				166
Дж. Лорбер, С. Фаррелл			Принципы гендерного
конструирования	..................................................................................................			187
К. Уэст, Д. Зиммерман			Создание гендера .........................................	193
Р. Брайдотти Половое различие как политический
проект номадизма ................................................................................................				220
Р. Коннелл	Современные подходы .......................................................			251
Литература ....................................................................................................				280
Справка об авторах ....................................................................................				300

Елена Здравомыслова, Анна Темкина

ВВЕДЕНИЕ. ФЕМИНИСТСКИЙ ПЕРЕВОД: ТЕКСТ, АВТОР, ДИСКУРС

Замысел

Задача данной хрестоматии — ознакомить русскоязычного чита- теля с текстами, важными для современной феминистской мысли. Их выбор не случаен, но, вместе с тем, он далек от того, что в социоло- гии называется представительной выборкой. Для того чтобы быть представительной, эта хрестоматия должна была бы включать гораздо большее количество текстов. Так, например, в «Feminism and Philosophy» (Tuana & Tong 1995) включено 27 текстов, разделенных по девяти направлениям феминизма. Хрестоматия «Second Wave» (Nickolson 1997) включает 23 текста пяти направлений. Наш замы- сел иной; он вырос из практической потребности преподавания кур- са по феминистской теории для аспирантов-социологов, в рамках которого осваивались разные подходы к гендерным отношениям, логика их развития и последующая критика.1

Первоначально на семинарских занятиях анализировались ори- гинальные тексты, в ходе чего обнаружились сложности их обсужде- ния на русском языке. Поскольку многие понятия еще не легитими- зированы в отечественном дискурсе, мы часто пользовались английскими терминами и языковыми кальками, затруднялись най- ти русский аналог. Мы размышляли об ино-контекстуальности на- шего обсуждения, т.е. об отнесенности текстов к иному опыту ген- дерных отношений. Постоянно возникала потребность найти русские аналоги терминов, соотнести понятия с российским контекстом, сде- лав тексты доступными для профессиональной и широкой аудито- рии. Отсюда и возник замысел данной хрестоматии, которая являет-

ся одновременно учебным пособием и попыткой создания российского словаря гендерных исследований.2 Мы полагаем, что перевод феми-

6	Елена Здравомыслова, Анна Темкина

нистского текста на русский язык делает видимым то, что до этого было невидимым; такой перевод нарушает табу молчания, ставит «трудные» вопросы и открывает новые перспективы, создавая и осваи- вая новое пространство российского феминистского дискурса.

В хрестоматию вошли переводы англоязычных текстов, что обус- ловлено причинами, не имеющими принципиального характера, глав- ным образом — доступностью англоязычной литературы, опре- деляемой, в свою очередь, гегемонией англоязычного дискурса в обществознании.3

Хрестоматия как единый текст

В хрестоматию включено десять текстов, представляющих несколько направлений феминистской мысли второй и третьей волны. Эти тексты разнообразны: сборник включает аналитические статьи, ставшие классическими, главы монографий и обзорные работы, ко- торые помогают ориентироваться в феминистском дискурсе.

Проясним, что обычно понимается под разделением феминизма на вторую и третью волну. Вторая волна феминизма — это западное интеллектуальное и общественно-политическое женское движение 1970-х—1980-х гг. Принято выделять следующие направления феми- низма второй волны: либеральное, радикальное, марксистское, со- циалистическое, психоаналитическое. Третья волна, развитие кото- рой наблюдается с конца 1980-х— начала 1990-х годов, включает такие направления, как конструктивистский и постмодернистский фе- минизм, феминизм цветных, культурный феминизм и другие. Надо отметить, что применительно к третьей волне (иногда называемой постфеминизмом) не существует конвенционального разделения на направления, что обусловлено усложнением и дроблением современ- ного феминистского дискурса.

Мы считаем, что, несмотря на различия авторских подходов, работы, вошедшие в данную хрестоматию, могут быть представлены как некий единый текст. Этот текст объединен, во-первых, общностью позиции ав- торов по отношению к трем основным референциям и, во-вторых, рядом общих исходных положений. Каковы же три группы референций, по от- ношению к которым формируется общность хрестоматии?

Во-первых, все тексты можно отнести к постлиберальному феми- нистскому дискурсу. Это означает, что либеральная феминистская фи- лософия, утверждающая равенство и безразличие мужского и женс- кого субъекта, является для авторов пройденным этапом. Они исходят из того, что политика либерального феминизма во многом улучшила

Введение. Феминистский перевод

7

положение женщин в современном мире, но ни в коем случае не по- дорвала основ гендерного устройства общества.

Вторая референция текстов — это классическая работа Симо- ны де Бовуар «Второй пол» (русский перевод : М., 1997). Дискурс, представленный в хрестоматии, можно назвать постбовуарным. При всем разнообразии позиций авторов этот дискурс развивается во- круг центрального положения — женского как иного, выдвинутого де Бовуар.

Основная мысль Бовуар заключается в том, что женщина в современ- ном обществе не является субъектом, она не способна к трансценденции, понимаемой в экзистенциальном смысле, т.е. к творчеству и преодоле- нию себя в творении. «Всякий индивид, — пишет де Бовуар, — стремя- щийся оправдать свое существование, ощущает последнее как некую по- требность в трансценденции. Вот почему особенность ситуации женщины состоит в том, что, обладая, как и любой человек, авто- номной свободой, она познает и выбирает себя в мире, где мужчины заставляют ее принять себя как Другого: ее хотят определить в каче- стве объекта и обречь тем самым на имманентность, косность, по-

скольку трансценденция ее будет постоянно осуществляться другим сознанием, сущностным и существенным» (Бовуар 1997:40). Инакость женщины сводится к ее вторичности, обусловленной репродуктив- ными возможностями. Чтобы стать субъектом, женщина должна пе- рестать быть иной. Итак, де Бовуар мыслит женское иное как низшее,

вторичное и инфраструктурное по сравнению с трансцендентными субъектом экзистенциальной маскулинности.

Феминизм двойственно относится к этой позиции. С одной стороны, философия женского иного, разработанная де Бовуар, является источни- ком феминистской мысли. С другой — призыв к отказу от иного в пользу

публичного трансцендентного и мужского — рассматривается как пре-

дательство женского субъекта. Позиционировать себя по отношению к де Бовуар стало необходимостью феминистской теории. Это значило пред- ставить некую концепцию женского особенного как позитивного иного,

как отличного и равного.

Такая интеллектуальная задача должна опираться на эпистемо- логию, которая проблематизирует понятие прозрачного, безразлич- ного и рационального субъекта. Субъектность прозрачна лишь по видимости. На самом деле рациональный субъект — это агент, по- рождающий и воспроизводящий фаллогоцентричный (партриархат- ный) дискурс, который исключает иное из познания. В результате такого эпистемологического исключения множество иных субъек- тов оказываются не представленными в социальной мысли. В том

8	Елена Здравомыслова, Анна Темкина

числе и женщина как иная субъектность «поет чужим голосом», т.е. либо определяется через фаллические значения культуры, либо не находит выражения вовсе. Дилемма невыразимости женской субъектности и необходимости в ее выражении постоянно вос- производится в феминистском дискурсе.

Феминистская эпистемология утверждает, что субъектность про- изводится переживаемым опытом индивидов и групп. Однако и та- кой подход не разрешает проблемы женской субъектности, посколь-

ку всепроникающие режимы власти определяют опыт на единственно существующем языке, порожденном патриархатной культурой. «Как только феминизм начинает оперировать теорией и говорить на ее язы- ке, он тут же оказывается в ловушке «общезначимого» и теряет воз- можность собственного — «женского» или «иного» — языка вы- ражения в культуре» (Жеребкина 1996: 19). В противоположность де Бовуар, для которой женщина, являясь другой, все же имеет шанс на обретение трансценденции, для постмодернистских теоретиков и субъект, и другой(ая) — это способы производства доминирующего фаллогоцентричного дискурса (см., например: Butler 1990).

Решение дилеммы женской субъектности — существующей и не су- ществующей одновременно — усложняется политическими задачами женского движения. Признав раз и навсегда связанность культуры и патриархата, трудно требовать политических изменений, не разрушая культурных оснований собственного существования. Тупик феминис-

тского интеллектуального и политического проекта преодолевается посредством новой концепции феминистской политики. Политичес- кий проект феминистского постмодернизма заключается в деконст- рукции, призванной разрушать доминирующий дискурс. В этом фе- минизм следует традиции Фуко—Лакана—Дерриды.

Вернемся к нашему тезису. Единство текста данной хрестоматии основывается на том, что все авторы признают необходимость ос- мысления женского иного. Они анализируют механизмы производ- ства и воспроизводства вторичности женского субъекта и статуса (Ру- бин, Лорбер, Фаррелл, Уэст и Зиммерман, Коннелл, Гиллиган, Смит, Эльштайн, Ходоров), выявляют специфику женского опыта, на ко- торый может опираться феминистская политика (Эльштайн, Гилли- ган, Брайдотти, Ходоров, Смит). Через утверждение женского субъек- та создается потенциальная возможность феминистского действия. Сама интеллектуальная работа такого рода рассматривается как фе- министская политика разрушения доминирующего дискурса.

Итак, в любом варианте феминизм — это критика властного по- рядка, ориентированная на его изменение. Все современные феми-

Введение. Феминистский перевод

9

нистские исследователи мыслят свою аналитическую работу как по- литическую. Они понимают, что концептуализация женского субъек- та как отличного от мужского и равного ему предполагает включе-

ние новых тем в общественное обсуждение и выдвигает новые требования преобразования общества, изменения властных струк- тур не только на уровне реформ в политике, экономике и семейной сфере, но и сфере микро-политики языка и тела.

Третьей группой референций для всех текстов хрестоматии являет- ся основной корпус классической и постклассической социальной те- ории. Это означает, что феминистские исследователи постоянно со- относят себя с той или иной концепцией mainstream (основной теории), обнаруживая при анализе, что ее предметом является мужс- кой субъект. Нечувствительность к опыту женского субъекта очевид- на в большинстве текстов современной социальной теории, и это вы-

зывает интеллектуальный протест феминистски ориентированных исследователей. Они деконструируют методологическую позицию, ле- жащую в основе социальной теории, и «переписывают» ее, включая в нее женский опыт. Так, например, Кэрол Гиллиган критикует Коль- берга, который, по существу, ограничивал стадии морального раз- вития личности теми, которые типичны для развития мужчин, — со- гласно встроенной шкале оценок, женские случаи оказывались маргинальными. Нэнси Ходоров, анализируя первичные истоки жен- ственности, «переписывает» Фрейда, смещая анализ с отношений между отцом и ребенком на отношения между ребенком и матерью. Кэндес Уэст и Дон Зиммерманн корректируют Гоффмана и Гарфин- келя, распространяя принцип гендерной конструкции на все без ис- ключения повседневные взаимодействия. Гейл Рубин инкорпориру- ет идеи Маркса и Леви-Стросса в анализ поло-родовых отношений и сексуальности. Идеи номадизма, разрабатываемые в феминистской перспективе Рози Брайдотти, тоже «вписаны» в современную соци- альную теорию. Роберт Коннелл использует теорию структурации Гидденса и теорию практик Бурдье для анализа гендерных отноше- ний. Дороти Смит, отталкиваясь от дебата об эпистемологии и мето- дологии современной социальной теории, восходящего к Дюркгей- му, тестирует теорию на гендерную чувствительность и обнаруживает игнорирование женских опытов в построении всех и всяческих тео- рий. Таким образом, пересмотр методологии, центрирование вокруг множественного женского опыта становится политическим дейст- вием феминистской теории. Феминистская критика создает иные подходы, включающие в теоретическую перспективу разнообраз- ные женские опыты, и тем самым расширяет корпус современной

1 0	Елена Здравомыслова, Анна Темкина

социальной теории, переосмысливая, проблематизируя и видоиз- меняя ее основания.

Кроме трех референций (феминистский либерализм, С. де Бовуар, основное русло социальной теории), тексты хрестоматии объединяет

ряд общих методологических позиций. Во-первых, в феминистском дискурсе различие (полов и гендеров) мыслится как социальный кон- структ в широком смысле. Это означает, что отношения между по- лами рассматриваются как социально создаваемые властные отно- шения, при которых воспроизводится субординация «слабого» пола. Во-вторых, современный феминистский дискурс принципиально междисциплинарен. Авторы опираются на психоанализ, антропо- логию, социологию, историю, политическую экономию, психоло- гию, литературоведение, философию и другие дисциплинарные области. В-третьих, феминистский дискурс исходит из того, что отождествление мужского с общечеловеческим, присущее основным социальным теориям, зиждется на классических когнитивных дуаль- ных оппозициях культуры и природы, активного и пассивного, ра- ционального и иррационального, мужского и женского. Простое дуалистическое мышление, работающее в режиме бинарных оппо- зиций, дискурсивно соответствуют иерархии властных отношений господства и подчинения и потому должно быть отвергнуто.

Хрестоматия: логика текста

Хрестоматия открывается статьей Дороти Смит («Социологичес- кая теория. Методы патриархатного письма», 1989). В этом тексте сформулирована эпистемологическая и методологическая позиция, разделяемая (не всегда эксплицитно) большинством современных фе- министских исследователей: гиноцентрический или позиционный под- ход в эпистемологии. Смит демонстрирует, что классическое социо- логическое знание является гендерно-нечувствительным, оно исключает из исследовательского поля конкретный, телесно вопло- щенный опыт женщин. Автор делает попытку вернуть женский субъект в социологию. Для этого она реконструирует организацию современного знания и постулирует новые принципы включения кон- кретных опытов в теоретический дискурс. Смит критикует мето- дологические принципы Дюркгейма и Парсонса, которые, вслед за Ф. Бэконом, устраняют чувствующий субъект из процесса познания

и декларируют возможность достижения объективной эмпирической истины. То, что субъекты думают и чувствуют, считается нерелеван- тным для конституирования социологического феномена. Смит ут-

Введение. Феминистский перевод

1 1

верждает, что тексты, создаваемые по таким правилам, обслуживают существующие властные отношения.

Автор предлагает императив: феминистская социология долж- на дискурсивно соединить пишущих и читающих, поместив тео- рию в контекст повседневного опыта. Если произойдет такой по- ворот в социологии, то множество голосов, звучащих с разных позиций, получат доступ к публичному дискурсу. Позиционный подход — как эпистемология — открыто заявляет о том, что зна- ние неизбежно производится с определенной позиции. Женская позиция производит иное знание, отличное от квази-объективно- го, то есть мужского, осмысления мира.

В своей критике позитивистской социологии феминистки не оди- ноки. Однако и в постклассической социальной теории, в основном, используются те конвенции, которые конституировали социологию как науку. Статья Смит, хотя и стала классической, только наметила

способы теоретического и эмпирического преодоления отчуждения субъекта в феминистской социологии.

С позиции политической теории подходит к проблеме женского субъекта Джин Бетке Эльштайн («Мужчина — в публичном, жен- щина — в приватном. Женщины в социальной и политической мыс- ли», 1981). Она строит свой анализ вокруг категорий приватного и публичного, которые принадлежат к основным понятиям, структу- рирующим социальную жизнь индивидов и групп. Эльштайн пока- зывает, что типичное для современного социального знания и со-

временной повседневной жизни разделение мира на публичную и приватную сферы есть механизм исключения женщины из публич- ного мира и политического дискурса, в результате которого она оказывается «умалчиваемой», немой. Разделение приватного и пуб- личного, характерное для всех современных обществ, является струк- турным основанием гендерных отношений. Частная сфера — это тра- диционная сфера женского мира, поэтому в современной социальной науке она до недавнего времени не была осмыслена. Эльштайн вы- ходит за границы привычной дихотомии публичного-приватного, разрабатывая методологию «женского субъекта» или «женщины- субъекта» (female subject). В рамках этой методологии женщина, оставаясь в центре семейно-приватных отношений, становится фигурой (субъектом) общественной сферы. Быть субъектом в публичной сфере — значит быть субъектом анализа, критики, изменений.

Так же, как Смит, Эльштайн отталкивается от того, что называется феминистским наследием де Бовуар: она признает, что именно после-