Общая характеристика средневековой философии ранняя патристика

Специфические черты средневековой философии - дидактизм, учительство, назидательность. Для нее характерна также психологическая самоуглубленность. Литературная исповедь - жанр, открытый средневековьем. Исповедь была способом нравственного очи­щения и публичного покаяния. Это делалось не столько в собственных интересах автора, сколько в назидание другим. Беспощадность к себе - неотъемлемая черта средневековых исповедей. Им присуща также необычайная искренность, не превзойденная никакой эпохой. В них нет позы и кокетства. Средневековый философ доверчиво раскрывает перед чита­телем секреты своей творческой лаборатории, излагает историю, логику своих сомнений, ошибок, неудач, находок и прозрений. Собственное «Я» философа служит равноправным объектом исследования и анализа.

Символизм - следующая особенность средневекового мышления. Мир рассматривался как символ и как тайна. Греческое слово «символ» значит совпадение, объединение, сбрасывание в одно. Тайна есть то, что по самому своему существу никогда не может быть раскрыто. Но тайна может являться. Явление тайны - такое ее состояние, когда она ясно ощутима, представима и сообщима именно как тайна. Символы - именно такие явления тайны. Они выступают положительными реальностями, стимулирующими беско­нечное о них размышление. Они заставляют подолгу, часто мучительно и напряженно в них всматриваться. Символ - это то, где совпадает индивидуальность вещи с той или иной ее интерпретацией. Символ понимается как полная и абсолютная тождественность «сущности» и «явления», «идеального» и «реального», «конечного» и «бесконечного». Символ - указание на индивидуальность вещи и на ее скрытый смысл. Символическое истолкование событий и текстов рассматривалось в Средние века как метод нахождения истины. Оно давало не только интеллектуальное удовлетворение, но и ощущение свя­щенного и мистического. Благодаря попытке раскрыть тайну мира возникла идея взаи­мосвязанности всего во Вселенной. Отсюда вытекало убеждение в необходимом и неизменном течении событий. Бог выше законов природы. Он может действовать помимо них, совершая чудеса. Но обыкновенно он действует через законы природы, пользуясь ими как «кузнец своим молотом».

Специфически средневековые идеи - творение Богом мира из ничего и троичность Божества, соотношение сущности и ипостаси в Боге в плане единства, т.е. нераздельности и неслиянности Лиц Троицы. Это была настоящая логическая революция.

Филон Александрийский

Первый большой период средневековой философии носит название патристики (от лат. patres - отцы |церкви. Предтечей патристики был Фипон Александрийский (ок. 20 г. до н.э. - ок. 40 г. н.э.). Он - яркий представитель эллинистической культуры, с присущим ей синкретизмом. В его лице ветхозаветная традиция получила выра­жение в терминах греческой философии. Высоко почитал Библию, считая ее не только в исконном варианте, но и во всех переводах боговдохновенной. Вместе с тем Филон - по­клонник Платона, Пифагора, элейскои школы. Считал, что в Пятикнижии Моисея и в гре­ческой философии содержится одна и та же истина.

Философия Филона была разновидностью платонизма с сильной примесью стои­цизма. Исходным пунктом системы Филона является идея Божества. С одной стороны, Бог возвышен над всем конечным Никакое понятие, никакое имя не соответствуют его величине. Бог безымянен, бескачественен и непостигаем. Можно лишь знать, что Он есть, а не каков Он. К Нему применимо лишь имя Сущий. Здесь Филон опирался на книгу «Исход» (Гл. 3, стих 14), где Бог говорит Моисею: «Я есмь Сущий» (Яхве). С другой стороны, Бог исконно заключает в Себе всякое бытие и всякое совершенство. Лишь от Него они могут передаваться всему конечному. Основные свойства Бога - всемогущество и благодать. Последние наиболее непосредственно связаны с Его сущностью. Он обладает абсолютной действенностью в мире и абсолютно отрешен от мира. Поэтому существуют посредники между Ним и миром. Здесь Филон опирался на: 1) ветхозаветное предание об ангелах;

2) учение о Мировой Душе и идеях; 3) стоическое учение об эманациях, т.е. проникающих мир истечениях Бога. Филон называл посредников силами. С одной стороны, это качества, идеи и мысли Божества, с другой, - служители, послы, спутники Бога, исполнители Его воли. Таким образом, эманации Бога частично персонифицированы. Все эти силы объе­динены в Логосе. Он есть общий посредник между Богом и миром, мудрость и разум Бога, идея, объемлющая все идеи, сила, включающая все силы. Логос - первородный сын Бога, орудие миротворения и мироправления.

Материю Филон, вслед за Платоном, называл не-сушим (меон) и сущностью (усия), вслед за стоиками. Из хаотического смешения веществ Бог через посредство Логоса образовал мир. Мир имеет начало, но не имеет конца. Филон говорил, что через связь с телом каждому человеку прирожден» склонность ко греху, от которого никто не может вполне воздержаться от рождения до смерти. На место стоического доверия к самому себе у Фи­лона выступало доверие к Божеству. Лишь из веры вытекает мудрость, на которой осно­вывается добродетель. В добродетели Филон придавал большое значение внутренней жизни благочестивой души. Наука имеет значение лишь вспомогательного средства для благочестия. Религиозное совершенство имеет различные ступени:

• аскетическая добродетель, основанная на упражнении («добродетель Иакова»);

• добродетель, основанная на обучении («добродетель Авраама»);

• добродетель, проистекающая непосредственно из благословленной Богом природы («добродетель Исаака»).

Филон - настоящий философский отец христианства. Но взгляды Филона на отно­шения Бога и мира (т.е. совечность Бога и материи) были впоследствии отвергнуты хри­стианскими и иудейскими богословами.

В Александрии ок. 180 г. стоик Пантен, ставший христианским основал школу, по­лучившую название Катехизисной. Ее блестящими представителями были Климент и Ориген.

Климент Александрийский

Климент Александрийский (род. ок. 150 г.) искал гармонии между верой (pistis) и знанием (gnosis). Лишь согласие веры и разума делают христианина сознательным. Начало и основание философии - вера. Для углубления веры нет ничего важнее разума. Философия как союзница веры не делает веру более сильной, но делает бессильными атаки против­ников истины, а крепость веры - неприступна. Вера - критерий истины, наука же по своему характеру вспомогательна.

Климент создал свое понятие Логоса, которое включает три момента: 1) творчес­кое начало мира; 2) начало любой формы мудрости, которое вдохновляла пророков и философов; 3) начало спасения. Логос - истинная мера, которая соединяет античную мудрость и добродетель с учением Христа. Формирование Логоса противно крайностям, он в обретении правильной меры всему. Это - рациональное снадобье, которое удерживает человека от всех желаний, противных разуму, путь к спасению.

Ориген

Ориген (род. ок. 185 г.). Его отец был христианским мучеником. Поскольку имущество было конфисковано, то Ориген зарабатывал на жизнь преподаванием. В 203 г. возглавил Катехиэисную школу. В 231 г. из-за разногласии с епископом покинул Александрию и перебрался в Палестину. В 253 г. был казнен во время гонений на христиан.

В центре размышлений Оригена Бог и Троица. Бог - это простая интеллектуальная природа, т.е. он бестелесен. Бог непознаваем, это - реальность непостижимая и неиспове­димая. Ориген находился под сильным влиянием неоплатонизма и слушал в Александрии Аммония Саккаса. Ориген называл Бога разумом, источником любого разума, любой ин­теллектуальной субстанции. Он участвует во всем, что есть бытие, как благо, из которого любое благо истекает.

Ориген рассуждал также о природе Христа как сына Бога. Он порожден Богом с помощью вечной и непрерывной эманации, имеет ту же природу, что и Отец. Ориген, тем не менее, признавал определенную субординацию, подчиненность Сына Отцу. Отец есть абсолютное единство, Сын также сам един, но включает в себя множество активностей, а. потому назван в Писании разными именами. Христос обладает двумя природами: он -истинный Бог и подлинный человек (т.е. с душой и телом)- Душа Христа играет роль по­средника между Божественным Логосом и человеческим телом.

Теория творения Оригена достаточно сложна. Сначала Бог создал рациональные существа, свободные и равные между собой, по своему образу. Их конечная природа и свобода становятся источником несовладения в поведении. В этом разница между анге­лами, людьми и демонами. Первые остались верны Богу, вторые отступились от Него, третьи и вовсе пали. Телесный мир родился как следствие греха. Но Ориген не оценивал тело чисто негативно. Оно также инструмент очищения и искупления.

Оригея считал, что творение - не единовременный акт. Создается целая серия ми­ров, следующих друг за другом. Такой взгляд подразумевает, что все духовное, в конце концов, очистится от греха. Но для этого нужно пережить множество инкарнаций в по­следующих мирах. Однако Христос воплотился в этом мире только один раз, что остается уникальным невоспроизводимым событием.

Сердце Оригена было переполнено любовью. Он не мог смириться с мыслью о веч­ном страдании даже демонов. Ориген отстаивал учение о временности адских мук Оно называлось апокастасис (восстановление, возвращение). Все вернется к Богу. Ведь все имело Его своим началом. Это логично. Но Церковь не приняла такой поворот мысли.

По мнению Оригена, Писание можно читать на трех уровнях: 1) буквальном, 2) моральном, 3) духовном, что наиболее важно, но и более сложно.

Тертуллиан

Тертуллиан (160-220 гг. н-э.) - сын карфагенского сотника, прекрасно знал римское право, что отразилось в его аргументации. По характеру человек очень суровый. Требовал от христиан высшей строгости нравов, крайне непримирим к врагам христианства.

Согласно Тертуллиану, знание исходит не от незнания, а от самой открытой, откро­венной истины. Тертулдиан строил своеобразную иерархию знания. Душа старше буквы, слово старше книги, чувство старше палочки для письма, сам человек старше философа и поэта. Стоический, платонический, диалектический разум толкуется как любознатель­ность, т.е. поиск неизвестной истины. Но истина уже дана, т.е. открыта христианам.

Тертуллиан не любил философию и философов. Философы - «умы спорливые и презрительные», занятые праздными разговорами. Они не знают истины, «они еще ищут, стало быть не нашли». Истина - от Бога, а философия и ереси - от дьявола. Критерий истины - духовность. Учение церкви древнее ересей, стало быть - истиннее. Тертуллиан писал: «Мы не нуждаемся ни в любознательности после Иисуса Христа, ни в изысканиях после Евангелия».

Логическая полнота человека обнаруживает логическую невыразимость Бога. Логос находится за пределом существования. Логическая полнота человека оборачивается ничто для Бога. Здесь ставится проблема бытия как ничто, что было невозможно в логике Аристотеля. Вера есть граница, предел или свертывание разума в душе. Душа, вышедшая из Божественной простоты и в простоту вернувшаяся, спасается Таким обра­зом, не идея истины теперь двигает мысль, а идея спасения.

Тертуллиан ввел в латинский язык слово persona (личность), которая проявилась в акте личного прикосновения Бога к человеку. Христос соединил в себе двойную природу (status), не смешанную, но объединенную в одном лице (persona). Знаменателен сам факт переноса термина persona из сферы юриспруденции в богословие. В обоих случаях дело касается закона. Конкретное в человеческом праве стало означать конкретное в праве божественном. Сенека различал четыре «маски» (persona), которые носит человек. Чело­век обладает признаками рода, разделяемыми всеми людьми, относится к определенному типу характера, живет в определенной среде и обстоятельствах, избирает профессию или образ жизни. Тертуллиан, касаясь природы Бога, впервые использовал формулу tres personae – una substantia (три персоны - одна субстанция). Характерно, что он понимал эту формулу юридически. Значит, «persona» первоначально означала «роль» или «соци­альную функцию». В вопросе о божественной и человеческой природах Христа использовалось не греческое слово «prosopon» (аналог лат. «persona»), a «upostasis», первоначально означавшее «основание», а затем получившее значение «индивидуальная сущность». Термин «субстанция» Тергуллиан также заимствовал из юриспруденции и противопоставил его «сущности». При этом субстанция понималась натуралистически, вещественно- Камень и железо - субстанции, но материальность - их общая сущность. Субстанция каждого в отдельности разделяет вещи. Статус играет особую роль в понимании бытийственности ве­щи. Статус - всегда бытие чем-то. Всякое бытие присуще чему-то прямо и непосредственно.

В трактате «О плоти Христовой» Тертуллиан выразил легендарную формулу: «Верую, потому что абсурдно» (Credo, quia absurdum est). Буквально Тертуллиан говорил следующее: «Я не нахожу лучшего предлога к посрамлению себя, как презирая стыд, быть свято бесстыдным и счастливо безумным. Сын Божий был распят: я того не сты­жусь, потому что как будто бы надобно стыдиться. Сын Божий умер: надлежит тому ве­рить, потому что разум мой возмущается против этого. Он восстал из гроба, в который был положен: дело верное, потому что кажется невозможным».

Тертуллиан считал, что утверждение о совечности Бога и материи является уступкой многобожию. Требовал буквального, а не символического понимания Священного Писания.

Философия Блаженного Августина

Аврелий Августин (354-430 гг.) родился в г. Тагасте на территории современного Алжира (римская провинция Африки). Семья была типичной для своего времени: отец - язычник, я мать - христианка (мать Августина - Моника - была впоследствии канонизи­рована католической церковью). Латынь была родным языком Августина, но в жилах его текла берберская кровь, что обусловило силу и темперамент его натуры.

В молодости несколько лет Августин находился под влиянием манихейства - дуалистического религиозно-мифологического учения, очень популярного в ту эпоху. Оно использовало христианскую терминологию, будучи, по сути, отдельной религией. Основа­тель - пророк Мани (216-277 гг.), перс по происхождению, родился в Вавилоне в знатной семье. В юности у Мани были какие-то видения, побудившие основать новую религию. Умер смертью мученика, будучи казнен по требованию ортодоксальных зороастрийцев.

Весь мир, по учению манихеев, есть результат соединения доброго и злого начал, света и мрака, которые понимаются как две вещественные субстанции. Возникновение материального мира обусловлено пленением частиц доброй световой субстанции злыми силами. В этом освобождении заключается конечная цель развития мироздания. В манихейской системе зло активно, роль же добра сводится к чисто пассивному самосохране­нию, самообороне. Добро может и должно, в конце концов, освободиться от зла. Но зло неуничтожимо, оно одинаково вечно с добром. Этическое настроение, соответствующее, такому дуализму, есть пессимизм.

Августина привлек в манихействе, во-первых, рационалистический характер системы, которая опирается не на внешний авторитет, а обращается к разуму человека, хочет объяснить существующее. Августин в то время искал научного миросозерцания. Во-вторых, мифологическая система манихейства будоражила воображение Августина и соответство­вала его темпераменту. В-третьих, душевное состояние Августина в описываемый период характеризовалось такой же раздвоенностью, о которой повествовала манихейская док­трина. Августин искал высшее начало бытия и остро ощущал неподлинность своего обы­денного существования. Эти крайности казались Августину непримиримыми.

Разочарование в манихействе определилось тем, что манихейский бог единороден человеку по своей природе, а потому не возвышает над слабостью и немощностью чело­веческой природы. От такого божества нельзя ждать спасения.

Поэтому Августин обратился к философии. На него большое впечатление произвел диалог Цицерона «Гортензий». Этот диалог относится к жанру протрептиков, т.е. побуждений к философствованию. Философия есть лекарство против заблуждений (болезней души), внушает любовь к добродетели, избавляет от страха смерти. Какое бы направление в философии ни исповедовал человек, не нужно бояться смерти. Ведь если жизнь кончается со смертью тела, то там, где нет чувства, нет и зла. Смерть может быть попята как долгожданный отдых после долгих трудов жизни. Если же душа бессмертна, то тем более нечего бояться. Смерть в этом случае - лишь краткий миг перехода к под­линному существованию.

Августин обратился к неоплатонизму и прочитал «Эннеады» Плотина. Это чтение развило умение разбираться в своем внутреннем мире, ввело Августина во внутренний храм его души. Но Августин хотел спастись от жизненной раздвоенности. Стремление к единству - жизненный нерв его философии. Задачу философии Августин видел как за­дачу практическую, религиозную, задачу спасения. Божественный мир для Августина -объективное спасающее начало. Единое же неоплатоников абстрактно. Все индивидуальное, личное в нем отрицается. Человеческая личность может прийти к его созерцанию лишь через самоуничтожение в экстатическом состоянии. Безличное Божество равнодушно и чуждо человеку. Оно его не бережет и не спасает. Предмет искания Августина есть Бог, заинтересованный в спасении человека. В Нем личный, человеческий элемент не уничто­жается, а сохраняется, получает высшее содержание и средоточие. Поэтому неоплатонизм Августина получил христианскую окраску. На место Единого становится энергия личного самосознания Бога, который вступает в диалог с человеком, отвечает человеческим иска­ниям. Чтобы спасти человека, Бог должен войти с ним в непосредственное, личное общение, вочеловечиться.

На Августина решающее влияние оказал миланский епископ Амвросий, выдающий­ся человек своего времени. Амвросий сочетал в себе церковный авторитет с научным об­разованием. Слушая Амвросия, Августин впервые убедился в возможности различного истолкования христианского учения, убедился в отсутствии противоречия между разум­ным знанием и откровением. Под влиянием Амвросия Августин научился символически толковать Священное Писание как заключающее в себе высшие тайны.

В минуту, когда страдания Августина дошли до крайнего предела, а это были стра­дания от неудовлетворенного искания истины, он услышал детский голос, запевший:

«tolle lege, tolle lege» (возьми, читай). Августин взял первую попавшуюся книгу. Это были послания апостола Павла. Обращение состоялось.

Философские достижения Августина.

1. Августина интересовала проблема человека как конкретного «я», невоспроизво­димого индивида, как личности в ее отдельности и особенности. «Я сам, - говорил Авгу­стин, - стал для меня самого ощутимой проблемой, большим вопросом (magna quaestio). Я не осознаю всего, что я есть». Эта проблема родилась у Августина в процессе внутрен­ней борьбы. Когда внутренний мир дал трещину, тогда Августин познал страдания. Он уяснил внутреннюю противоречивость его воли и желаний. Это ему удалось превозмочь лишь в результате полного отречения от собственной воли в пользу воли Бога. Именно эту волю посредством мучительных усилий Августину удалось сделать своей. Религиозная проблематика возникла в процессе осознания противоречия, несовпадения человеческой воли с Божественной, что, в конце концов, вело к открытию «Я» как личности.

Особая новизна заключена во взгляде Августина на человека внутреннего как образ и подобие Троице, где три Лица находятся в сущностном единстве. Августин находил целую серию триад в человеческой натуре: я существую, я умею существовать, я люблю свое бытие и познание. Я есть определенность бытия, то, что способно себя знать и любить. Перед лицом такой истины Августина не задевали скептические аргументы: «А если ты обманываешься?» Если обманываешь себя, то ты точно уже есть. Я существую хотя бы с того момента, когда сам себя надуваю. Если я знаю, что я есть, то я и способен к познанию самого себя. А когда я люблю бытие и самопознание, то очевиден и третий значимый элемент - любовь. В этой любви к самому себе нет обмана. В том, что я люблю, невоз­можно себя обманывать. Даже если бы обнаружилось, что то, что я люблю, фальшиво, то было бы верно, что я люблю вещи лживые и недостойные, но не то ложь, что я люблю. Таким образом, в душе отражается Бог. Не в испытании природы и мира, но в углублении в душу мы находим Бога. Сократическое самопознание для Августина означало познание себя как образ и подобие Божия. Наше мышление - это воспоминание о Боге, познание -разум Бога, рождаемая в душе любовь - это любовь Бога. Стало быть, в человеке есть нечто более глубокое, чем он сам. Этот остаток в мышлении (сокровенное разума) есть неизменная тайна Бога. Ведь Его жизнь и наша в своей глубине невыразимы.

2. Августином была поставлена проблема понимания как переход от знака к значе­нию. Августин ввел рационалистический принцип: «понимаю, объясняя». Это верно, т.к. я начинаю лучше усваивать что-то, проговаривая это. В то же время Августин добавил:

«верую, чтобы понимать». С его точки зрения, вера должна предшествовать пониманию. Ведь высший пункт познания - познание Бога. Поэтому составные элементы познания - вера, надежда, любовь. Вера полагает, что предмет, на который обращается взгляд, дей­ствительно таков, что если он будет увиден, то сделает взгляд блаженным. Надежда предрешает, что увидит непременно, если хорошо посмотрит. Любовь желает видеть и наслаждаться. Для земной жизни необходимы все три компонента, для жизни в Боге -только любовь. Бог есть, Он познается, наконец. Он дает познать остальное.

Когда Августину было 33 года, он написал трактат «Монологи». Это - внутренний диалог мыслителя: - Ты, который желаешь знать себя, знаешь ли ты, что ты существу­ешь? — Знаю. — А откуда знаешь? — Не знаю. — Простым ли ты себя чувствуешь или сложным? — Не знаю. — Знаешь ли ты, что движешься? — Не знаю. — Знаешь ли ты, что мыслишь? — Знаю. Значит, единственной достоверностью является акт мышления. Он и удостоверяет наше существование.

3. Как же человек достигает истин? Скепсис, сомнение разрушает само себя, когда стремится отвергнуть истину в ее определенности. Истина вновь утверждается: «Si fallor, sum» (Если я ошибаюсь, я существую). Существование есть предпосылка акта сомнения, мысли. Этим аргументом Августин предвосхитил картезианское «cogito, ergo sum». Хотя их цели значительно не совпадают. Познавательный процесс Августин интерпретировал так:

а) Ощущение не есть аффект, воздействие, претерпеваемое душой. Объекты действуют на чувства. Результат этого действия не ускользает от внимания души. Она тоже дейст­вует внутри самой себя, формирует представления об объекте, что и есть восприятие.

6) Восприятие - не первая ступенька познания. Душа в отношении ко всему телес­ному обладает автономией и спонтанной активностью. Все вещи изменчивы, текучи, не­совершенны. Но критерии оценки, которыми душа обладает, неизменны и совершенны. Особенно это ясно, когда мы оцениваем объекты в свете математических, эстетических и этических концепций. Например, эстетически оценивая предмет, мы обращаемся к поня­тиям единства и пропорции. Благодаря симметрии, творение искусства выступает как целостное и прекрасное. Эта симметрия требует, чтобы части отвечали целому таким образом, чтобы как в своей пропорциональной разнице, так и в равенстве, части стремились к единству. Равенство и единство, насколько они присутствуют, суть всегда мыслитель­ные пропорции. Они образуют осмысленность суждений о красоте, когда ум, посредством чувств, признает, наличие в телах того, чего нет ни в пространственном измерении, ни в капризной временности.

в) Но критерии оценки не являются и продуктом познающей души. Ведь человече­ский ум склонен к заблуждениям. Человеческий интеллект находит истину в виде объекта, выше себя. С ее помощью он судит, и сам оценивается ею. Истина - мера всех вещей. Сам интеллект измеряется и оценивается Истиной.

г) Истина - мир платоновских идей. С точки зрения Августина, ценность понятия «идея» такова, что никто не может считать себя философом, не имея представления об «идеях».

Августин понимал «идеи», во-первых, как мысли Бога. Во-вторых, он заменил понятие «анамнезис» (припоминание) понятием «иллюминация» (т.е. озарение, про­зрение), что естественно в свете его богословских взглядов. Бог через творение участвует я бытии других веществ. Так же Истина, присутствуя в душах, делает их способными к познанию. Бог как Вытие творит, как Истина все освещает, как Любовь все притягивает и умиротворяет. Познание «идей» доступно лишь для разума (mens), т.е. наиболее возвы­шенной части души Не всякая душа способна их увидеть, а лишь чистая и святая. Чистая ясность души - условие прозрения Истины, наслаждения и успокоения в ней.

4. Учение о времени изложено в XI книге «Исповеди». Ощущение неустойчивости мира породило эту проблему. Августин ввел образ времени, фиксирует движение, данное не зрению, а слуху. Таково звучание человеческого голоса. Оно длится и в то же время неуловимо. Надо найти меру времени и измерять его в самой душе. Условием возможности времени является строение нашей души: ожидание, внимание, память. Будущего еще нет, но в душе есть ожидание будущего- Прошлого уже нет, но в душе есть воспоминание о прошлом. Настоящее для нас неуловимо, но внимание нашей души останавливается на нем, посредством чего будущее переходит в прошедшее. Августин был прав в том отно­шении, что только нашему сознанию открыты одновременно настоящее прошлых пред­метов, настоящее будущих предметов. Психологическое истолкование проблемы времени стало очень важным в европейской культуре.

Бл. Августин сформулировал свой знаменитый парадокс о времени: «Так что же такое время? Если никто меня о нем не спрашивает, то я знаю - что, но как объяснить вопрошающему - не знаю. Твердо же знаю я только одно: если бы ничего не проходило, не было бы прошедшего; если бы ничего не приходило, не было бы будущего; если бы ничего не было, не было бы настоящего. Но как могут быть прошлое и будущее, когда прошлого уже нет, а будущего еще нет? А если бы настоящее не уходило в прошлое, то это было бы уже не время, а вечность. Настоящее именно потому и время, что оно уходит в прошлое. Как же можно тогда говорить о том, что оно есть, если оно потому и есть, что его не будет? Итак, время существует лишь потому, что стремится исчезнуть» (Гл. XIV). В своем парадоксе Августин сформулировал ту истину, что наиболее привычно наименее известно нам. А знакомое не означает познанное.

5. Философия истории. Труд Бл. Августина «О Граде Божием» создавался в драма­тических условиях. В 410 г. Рим был взят и разграблен остготами Алариха. Это событие потрясло современников. Язычники считали, что Рим покинули древние боги- Христиане тоже переживали. В Риме находились могилы апостолов Петра и Павла. Рушилось един­ство империи, которое гарантировало единство веры. Встала проблема смысла истории. Августин первый из христианских мыслителей развил учение о движении истории с Вос­тока на Запад. Рим занял место Вавилона. Рим - мировая держава, посредством которой Бог объединил в единое политическое целое народы. Августин не верил в вечность Рима, но верил в его продолжение.

В истории осуществляется борьба между верой и неверием. В этой борьбе решаются судьбы человечества. Олицетворение борющихся сил - Град Божий и Град земной. К Граду Божьему принадлежат все, кто чужд гордыни, смиренен, во всем уповает на Бога. Прин­цип жизни Града Божьего - истина, а Града земного - тщеславие. В житейском плане Град Божий - существующая церковь, а Град земной - мирское государство.

Августин ввел идею линейности исторического времени. Оно имеет начало и конец (от грехопадения до Страшного Суда). Августин критиковал античную идею «вечного воз­вращения». Если историческое время циклично, то не может быть и спасения. Выдвигается моральное требование: живи каждый миг, как последний. При этом активно действуй, чтобы доказать свою причастность к Граду Божьему. Августин привел периодизацию ми­ровой истории: 1) от грехопадения до Моисея («дети гнева»), 2) от Моисея до Христа («дети благодати»), 3) от Рождества до Вознесения («племя справедливых»), 4) от Возне­сения до Страшного Суда («наследники вечности и славы»). Биологическая аналогия:

детство, юность, зрелость, старость. Эсхатологические мотивы связаны с ощущением смены исторической эпохи. Другая периодизация дается на основе толкования книги пророка Даниила: мировая история - смена четырех мировых монархий: Вавилона, Персии, греко-македонской, римской.

Справка: Летоисчисление от Рождества Христова было предложено римским диаконом Дионисием Экзегетом в 525 г. Бэда Достопочтенный (672-735 гг.) в «Церковной истории англов» (закончил в 731 г.) популяризировал эту идею. Ей последовало боль­шинство хронистов.