IZVESTIYA 133

Литературная ситуация периода Веймарской республики как контекст творчества Э. М. Ремарка

Keywords: Weimar Republic, literary situation, foreign literature, German literature, Erich Maria Remarque.

Ремарк — один из наиболее известных немецких писателей периода Веймарской республики. В это время из-под его пера вышло несколько крупных произведений, наиболее известное из которых — «На Западном фронте без перемен» — принесло автору мировую известность. Одной из задач в исследовании творчества Ремарка, связанной с высокой степенью автобиографичности его произведений, является анализ культурно-исторического и литературного контекста.

До 1920-х годов правительство Германии поощряло только тех писателей, которые поддерживали концепцию «высокого искусства» (то есть, по сути, тех, которые не хотели связываться с политикой); в 20-е годы ситуация меняется. Некоторые писатели ненадолго получили государственные должности в 1919 году. Говоря об Эрихе Марии Ремарке, можно отметить отсутствие у него интереса к политике — он возвращается в Оснабрюк, где в начале 1919 года становится сельским учителем. Но из-за низкого заработка и разочарования в профессии учителя он вскоре бросает это занятие, становится внештатным журналистом, пишет статьи о лодках, автомобилях, рецептах коктейлей и т. д. — среди них нет ни одной работы, прямо посвященной политике либо политической ситуации.

События Веймарской республики явились катализатором для развития многих видов искусств, важнейшим из которых была литература. Ни в одном из предыдущих периодов немецкой истории писатели не были связаны столь непосредственно с политическими событиями и социальными силами; в период Веймарской республики они оказывали на них прямое влияние. Характеризуя литературу этого периода, один из критиков замечал: «Роман был наиболее политически пропитанным жанром времени» [3, с. 991].

Ремарк не участвовал в политической жизни Веймарской республики и дистанцировался в своем творчестве от оценочных суждений о происходящем в стране (отчасти можно предположить, что это было вызвано рекламной кампанией “Ullstein”). Однако очевидно, что политические и экономические потрясения оказывали непосредственное влияние на его творчество. В период 1919−1934 годов были написаны романы «Приют грез», «Гэм», «Станция на горизонте», «На Западном фронте без перемен» и «Возвращение», а также серии рассказов 1930−1931 годов. Обладая высокой степенью автобиографичности, эти произведения отражали во многом трансформации, происходившие в Германии в это время.

Рост городов, опыт городской жизни — все это были центральные аспекты культуры Веймара. Ход урбанизации был ускорен во время индустриальной революции 1871 года. Так, в 1871 году население Берлина составляло 800 тысяч человек, а уже в 1925 году — 4 миллиона, что делало столицу Германии вторым по величине городом Европы после Лондона. Джон Уиллет утверждал, что «Веймарская культура была культурой горожан», и «в 1920-е годы концепция “большого города” и “асфальтной литературы” была доминирующей во всех сферах искусства» [5, с. 111]. Индустриализация и урбанизация сопровождались скоростными технологическими улучшениями, такими, как новые быстрые виды транспорта, средства коммуникации; это также напрямую влияло на развитие искусства. Возникает явление мультимедиа — в 1923 году появилось радио, фотография получает статус новой формы искусства.

Веймарская республика была благоприятным временем для романистов. И дело не только в том, что жанр романа позволял наиболее полно освещать социально-

111

ФИЛОЛОГИЯ

политические события; резко увеличилось число читателей, появились книжные клубы, что в итоге отразилось на существенном расширении рынка книготорговли.

У писателей Веймарской республики появилась и новая тематика — современное оружие, отличающееся ранее невиданным уровнем массовости поражения и механизацией. Как и в живописи, в романе тематика живого противопоставляется современному оружию [1]. Ремарк был одним из писателей, развивавших тематику противопоставления «живого» и его антипода — «оружия».

Начальный этап эпохи Веймарской республики оказался наиболее продуктивным в сфере экспериментального творчества; он «характеризовался духом позднего экспрессионизма» [4].

Экспрессионизм, изначально связанный только с визуальным искусством и поэзией, сформировался как художественное направление приблизительно в 1910 году и достиг пика своего развития после Первой мировой войны. Данное направление было доминирующим в ранние годы Веймарской республики — экспрессионизм колеблется между мессианским оптимизмом и апокалипсическим отчаянием, что наиболее точно отражало настроения общества в период военного поражения и революционных событий 1918−1919 гг. Выдающиеся стихотворения в стиле экспрессионизма были написаны перед войной и в ее первые годы. На момент публикации Куртом Пинтусом поэтической антологии «Сумерки человечества» (1920) многие авторы стихов были уже мертвы. Экспрессионистские пьесы начали появляться накануне войны, наиболее значительной из них была «Сын» Вальтера Хазенклевера; тематика пьес была сосредоточена на типичной для экспрессионизма проблеме конфликта поколений.

Кинематограф воспринял экспрессионизм позже остальных видов искусства. Первым фильмом в рамках данного направления считается «Кабинет доктора Калига-

ри» (1919), а наиболее известными — «Носферату» Мюрно (1922) и «Метрополис» Ланга (1927).

Вначале 1920-х годов экспрессионизм начал уступать место более «трезвому» взгляду на искусство и литературу, основанному на намерении передать достоверную картину современного общества. Термин “neue Sachlichkeit” — «новая объективность» — обозначал эту тенденцию.

Отход от экспрессионизма был, несомненно, обусловлен не только разочарованиями в идеалистических мечтах после провала революционных надежд 1919 года, но также экономическими и политическими потрясениями в первые годы Веймарской республики. Концепции «искусство как область для избранных» был брошен вызов социальными и технологическими разработками. Все дешевеющие способы печати книг, газет и журналов обеспечивали постоянное увеличение числа читателей. С девятнадцатого века значительно вырос уровень грамотности, что, в сочетании с увеличением количества свободного времени изза сокращенного рабочего дня, создало высокий спрос на печатную продукцию (в том числе для женщин среднего класса, составляющих значительную часть читающей публики).

Идея популяризации литературы, основанная, в том числе, на проблеме «расширения аудитории», была ключевым элементом литературы «новой объективности». Герман Кестен считал данное явление «программой» искусства Веймара: «Искусство должно снова стать ремеслом … продукт, который, как и любой другой, соответствует нуждам потребителей, что отражает скорость

имобильность нашего существования; продукт, который используется обычно в тот же день, в который он появился».

Вразвитии массовой литературы и современных методов маркетинга издательство “Ullstein” играло важную роль. Основанная в 1848 году Леопольдом Улльштайном как оптовый газетный бизнес, фирма изда-

112

Литературная ситуация периода Веймарской республики как контекст творчества Э. М. Ремарка

вала газеты, журналы, удешевила производство и соответственно розничную стоимость книг, став к концу 1920-х годов крупнейшим издательским домом в Европе.

“Ullstein” рекламировало и распространяло романы через свои газеты, доступные большому кругу читателей. Массовое производство дешевых книг было позднее перенято издателями “Fisher” и “Reclam”, что положило начало современному промышленному производству книг в мягкой обложке. Фирма Леопольда Улльштайна сочетала либеральную философию, успешную рекламную стратегию и психологическую проницательность. Основатель “Ullstein” был лично знаком с Генри Фордом и посещал Америку с целью изучения методов маркетинга.

Как отметил в своих дневниках Антон Гиль, политическая нестабильность Германии в период между мировыми войнами шла в ногу с «бурной культурной жизнью». Кинематограф, театр, кабаре, танец, живопись, архитектура, дизайн и литература в период Веймарской республики активно развивались, испытывая влияние других культур, особенно американской; но и немецкая культура имела влияние за рубежом (к примеру, фильмы немецких экспрессионистов).

Поражение Германии в Первой мировой войне привело к появлению большого количества писателей, так или иначе затрагивающих тему войны, фронтового братства и т. д. В то время, как многие уже известные писатели использовали традиционные повествовательные формы, в литературе появлялись новые жанры и стили, среди которых

— детективная история и так называемый “Zeitroman” («роман времени», критический анализ автором современной ему реальности). Формируются поэтика находящихся под влиянием психоаналитических теорий; новая «техника монтажа», которая стала характерной для всех видов искусства Веймарской республики. Термин «монтаж» (а также прием как таковой) пришли из кине-

матографа. Его суть состоит в разделении повествования на множество мелких эпизодов, что создает эффект «литературного калейдоскопа», за фрагментарностью которого скрывается единство замысла. Яркий пример этого — роман Деблина «Площадь Александрплатц в Берлине».

Сборник статей, посвященный немецким литераторам эпохи Веймара — “German Novelists of the Weimar Republic. Intersections of Literature and Politics” [2], — представляет собой критический обзор творчества писателей этого времени, произведения которых связаны так или иначе с политической ситуацией в Германии. В книге представлены следующие писатели: Генрих Манн, Герман Гессе, Лион Фейхтвангер, Якоб Вассерман, Йозеф Рот, Эрнст Юнгер, Эрих Мария Ремарк, Б. Травен, Габриэль Тергит, Альфред Дёблин, Вики Баум, Ганс Фаллада.

Подводя итог в кратком рассмотрении литературной ситуации Веймарской республики, необходимо выделить общие особенности, которые в дальнейшем могут способствовать правильному пониманию особенностей творчества писателей этого периода.

1.Несмотря на экономические, социальные и политические потрясения, происходившие в этот период, Германия испытывала культурный «рассвет», выражавшийся как в появлении множества новых направлений в искусстве, так и в экспериментах во всех областях творчества.

2.Писатели Веймара в основном либо придерживались аполитичных взглядов, либо поддерживали становление демократии в Республике, принимая в этом процессе активное участие.

3.Большинство авторов противопоставляло себя нацистскому режиму. Юнгер — единственный из рассмотренных выше писателей, активно поддерживавший националистов (но он также вступил в конфронтацию с ними в 1930-е годы).

113

ФИЛОЛОГИЯ

4.Журналистика была тесно связана с писательской деятельностью, что отразилось на появлении новых гибридных литературных жанров.

5.Новые виды искусства, ставшие популярными в 20-е годы (такие, как кинематограф), сделали возможным появление муль-

тимедийных видов творчества; многие произведения, написанные в этот период, были экранизированы.

6. Литература становится по-настоящему массовым явлением в связи с маркетинговой стратегией таких издательств, как “Ullstein”.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Eberle Matthias. World War I and the Weimar Artists: Dix, Grosz, Beckmann, Schlemmer. New Haven and London: Yale UP, 1985.

2.Leydecker K. and others. German Novelists of the Weimar Republic. NY: Camden House, 2006.

3.McCormick R. W. Gender and sexuality in Weimar modernity: film, literature, and «new objectivity». NY: Palgrave, 2001.

4.White Alfred D. Weimar Republic // Encyclopedia of German Literature, ed. Matthias Konzett. Chicago and London: Fitzroy Dearborn, 2000.

5.Willett. The Weimar Years: A Culture Cut Short. London: Thames and Hudson, 1984.

Шэху Эда Скендер

ВЛИЯНИЕ РУССКОГО ЯЗЫКА НА АЛБАНСКИЙ (на материале научно-технической литературы)

Всесторонние связи Албании с бывшим Советским Союзом были кратковременными и длились с 1945 по 1960 годы, однако влияние этих связей нашли отражение во всех областях жизни, в особенности — в лексике албанского языка. Албанские специалисты, получавшие высшее образование в Советском Союзе, осваивали там науку и технику и через знания, полученные на русском языке, привнесли в албанский язык почти во всех отраслях жизни слова и термины, обозначавшие новые технические объекты, — такие, как станок, бегунок (мeх.). После прекращения связей с Советским Союзом продолжалось поступление в библиотеки и школы научно-технической литературы, которая служила базой при составлении учебников для высшей школы. Влияние русского языка на албанский язык продолжалось на втором этапе (1960−1980), через научно-техническую литературу в области терминологиии для образования терминологических систем. Эти образования нельзя считать прямыми заимствованиями из русского языка, так как они служили словообразовательными моделями, на основе которых была пополнена и обогащена терминология на материале лексики языка и при помощи своих словообразующих средств. На основе русских моделей были активизированы албанские словообразующие средства для обозначения абстрактных явлений, а также новых объектов. Это, например, суффиксы -im, -ri, -si [рус. -ение, -ость-: ligjshmëri-законность (юрид.), pamjaftueshmëri-недостаточнось, (мед.)], и, наконец, до построения словосочетаний, которые составляли большую часть терминологий, все это привело к созданию симметрии в структуре внутренних форм единиц в обоих языках: рус.: чёрная металлургия, цветная металлургия и алб.: metalurgji e zezë, metalurgji me ngjyra.

Ключевые слова: влияние, термин, модель, словообразующие средства, внутренная форма, заимствование, научно-техническая литература.

114

Влияние русского языка на албанский (на материале научно-технической литературы)

Eda Shehu

Russian Language Impact on the Albanian Language (based on Scientific-Technical Literature)

The relationships between Albania and the ex-Soviet Union were short lived (19451960), but the intense development in the fields of life and its impact on these relationships had their reflection on the Albanian lexicon. A lot of technical words which referring to new technical objects like станок (arm.), бегунок (mech.) etc. were introduced into the Albanian Language by the Russian speaking specialists who had studied in the Soviet Union, another source is scientific-technical literature. After the relationships between the two countries broke off, the scientific-technical literature kept coming to our libraries. The literature was used for writing text-books for higher schools. The Russian impact on the Albanian language went on during the second phase (1960-1980) through the scientific-technical literature in the field of wordformation. These word-formations can not be qualified as direct loan-words from Russian, but as pattern adoption which enriched the terminologies through the Albanian resources and Albanian means of word-formation. On the basis of the Russian patterns there were activated the Albanian word-formation means for the nomination of the abstract phenomena as well as the new objects, such as the suffixes: -im, -ri, -si: (in Russian -ение, -ость: lawfulness-законность (just.), insufficiency-недостаточность (med.) up to the creation of the word-groups which constitute the most part of the terms. This led to the creation of the symmetries in the structure of the internal forms of the units in both languages, such as: in Russian: чёрная металлургия, цветная металлургия, and in Albanian: metalurgji e zezë, metalurgji me ngjyrë.

Keywords: impact, term, pattern, word-formation means, internal forms, loan words, scientific-technical literature.

Албанский язык, как и любой другой, испытал самые разносторонние влияния, что прослеживается на разных уровнях, но прежде всего — в области лексики. К числу наиболее распространенных заимствований в албанском относятся латинизмы, грецизмы, славизмы и турцизмы. К наиболее ранним относятся итализмы и галлицизмы, а на современном этапе нашей истории более отчётливо проявляется влияние англицизмов. Все эти наслоения, особенно самая древняя их часть, давно стали объектом всестороннего изучения как албанских учёных — А. Джувани, Е. Чабея, так и иностранных — Е. Майера, А. В. Десницкой (ср.: [3, с. 45−78; 5, с.37−583; 1, с. 1−30]). Однако и в настоящее время проблема заимствований не утратила актуальности. В последние двадцать лет внимание исследователей чаще всего привлекают англицизмы, которые получают в языке активное распространение. Примечательно, что англицизмы, а точнее, — американизмы, усваиваются дистантно и в силу своего рода

«культурной глобализации», тогда как старые заимствования проникали в язык в результате непосредственных человеческих контактов, как это имело место в случае с турецким языком, когда слово зачастую заимствовалось вместе с реалией, напр.: тур. xhezve «джезве», bakllava «пахлава», hamam «турецкая баня», xhami «мечеть» и т. п.

Особый случай заимствований представляют собой русизмы. Это — результат кратковременного, но интенсивного влияния на албанский язык со стороны русского языка, чье воздействие особенно сильно ощущалось на протяжении 20 лет XX века (с середины 40-х до начала 60-х гг.). Оно иявляется предметом нашего внимания.

До сих пор вопрос о влиянии русского языка на албанский — в частности, в области лексики и словообразования — подробно не рассматривался. Правда, отдельные примеры русизмов приводятся албанскими авторами в учебниках для филологических вузов [6, с. 189−203]. Были предприняты и некоторые попытки рассмотрения русских

115

ФИЛОЛОГИЯ

заимствований в сопоставительном аспекте [10, с. 1−9].

Необходимость анализа терминологической лексики, заимствованной из русского языка, подчеркивает известный албанский филолог Эмиль Ляфе [7, с. 346–352], об этом же пишет Л. Мюртай [9, с. 365–369]. Оба автора положительно оценивают влияние русского языка на развитие обществен- но-политической и научно-технической албанской лексики по образцу русских словообразовательных моделей, что привело также к образованию соответствующих терминов при помощи сугубо албанских языковых средств. Благодаря разумному подходу к этому процессу стали возможными создание новых албанских форм, а также продуктивная замена иностранных слов албанской терминологией. Так, например, неолатинский термин nuklear был заменён aлб. bërthamor по аналогии с рус. ядерный; неолат. solvent заменён алб. tretës по аналогии с рус. растворитель. Основные типы албанского словообразования, обнаруживающие влияние соответствующих русских словообразовательных моделей, рассмотрены профессором Э. Ляфе.

В данной статье мы постараемся вкратце охарактеризовать условия воздействия русского языка не только на албанский, но и на языки других стран, которые в недавнем прошлом были объединены на базе куль- турно-экономических и общих идеологических и политических установок. Нами также будут рассмотрены некоторые обстоятельства, способствовавшие быстрому освоению албанским языком того мощного лексического потенциала и словообразовательных моделей, которые заметно видоизменили систему албанской терминологии, особенно в сфере научно-технической лексики.

Как известно, после XIV века русский язык отделяется от старославянского ствола, превращаясь в совершенно самостоятельную восточнославянскую ветвь. При этом с учетом типологических и структур-

но-семантических признаков на фоне двух других восточнославянских языков — белорусского и украинского — русский язык характеризуется как наиболее нормированное в ареальном и аксиологическом отношении «ядро» восточнославянской группы языков или центр культурных инноваций, которые были восприняты и многими другими народами, соседствовавшими с интенсивно развивавшимся и расширявшим сферы своего влияния Российским государством.

Новый этап влияния русского языка связан с историей Советского Союза. Русский язык стал официальным языком на территории СССР, а после образования так называемого социалистического лагеря он стал языком международного общения в рамках стран этого лагеря, в том числе в Албании.

Все более тесные и всесторонние связи в идеологической, политической, экономической, военной и других областях с советской страной и со всеми странами бывшей народной демократии были мощными внеязыковыми факторами, которые привели албанское общество к своеобразному двуязычию, практически выраженному прежде всего на уровне его творческой интеллигенции, представители которой получали профессиональное образование в СССР. Это и отразилось на состоянии терминологической лексики в албанском языке. Причем, наряду с явными русизмами, отмечается как заимствование лексических значений отдельных русских слов, так и образование структурно-семантических калек, сконструированных по образцу албанских словообразующих моделей.

Менее чем за двадцать лет (1945−1961 гг.) русский язык оказал такое сильное влияние на албанский, что короткий период его истории, начинающийся после 1945 г., следует выделить особо при рассмотрении проблемы заимствований. Для более адекватного ее рассмотрения мы считаем целесообразным различать три этапа, отображающих не только внеязыковые условия проникновения в албанскую речь русизмов,

116

Влияние русского языка на албанский (на материале научно-технической литературы)

но, прежде всего, особенности их адаптации и осознания в качестве заимствований самими носителями языка.

Первый этап (1945–1961 годы), фактически завершившийся в 1963 году.

–Это время интенсивных языковых контактов, обусловленных разносторонними человеческими контактами в «социалистическом лагере». В Советском Союзе и в других странах народной демократии получали образование специалисты во всех областях знания и практической деятельности. Тысячи молодых специалистов распространяли свои знания и культуру в Албании. Для этого периода характерны следующие процессы.

–Заимствование русских терминов, связанных с новыми отраслями промышленности: механической, текстильной, нефтяной, оборонной и др. Имевшие аналоги в албанском русские заимствования в языке не прижились, напр.: vishka ‘вышка’, valik ‘валик’, strushka ‘стрyжка’, baraban ‘барабан’. Подобные термины просуществовали в албанском языке очень недолго, так как параллельно употреблялись устоявшиеся ранее албанские термины, ср.: strushka — ashkël, baraban — tambur, stanok — mbështetës.

–Проникновение в албанскую лексику русских слов, выражающих понятия и объекты общественной, экономической и политической жизни, военного дела, равно как и явления обыденной жизни, перешедшие из русской среды в албанскую: kulak ‘кулак’, kulakëri ‘кулачество’, hozrashot ‘хозрасчет’, inteligjencia ‘интеллигенция’, plitka ‘плитка’, brigadë ‘бригада’, djagaç ‘тягач’, agregat ‘агрегат’, shashka ‘шашка’.

–Обогащение албанского лексикона интернационализмами, адаптированными русской речью, ср.: detal ‘деталь’, dezhurn ‘дежурный’, kombinat ‘комбинат’, kompleks ‘комплекс’, docent ‘доцент’, plenum ‘пленум’, presidium ‘президиум’, byro ‘ бюро’, reкtor ‘ректор’.

– Калькирование названий, обозначавших явления, понятия и концепты идеологической или политической и социальной значимости, ср.: Komitet i Partisë ‘Партийный Комитет’, Komiteti Ekzekutiv ‘Исполнительный Комитет’, Komiteti Qendror ‘Центральный Комитет’.

Второй этап (1962–1980 годы). Главной его особенностью является полное прекращение любых отношений Албании с Советским Союзом и с рядом других стран народной демократии. В этих новых условиях усвоение научно-технической терминологии все же продолжалось благодаря использованию литературы на русском языке, так как большинство специалистов успели получить высшее образование в основном в

СССР. В это время первой и основной задачей стало составление учебных пособий для подготовки национальных научных и инженерных кадров, а также издание самой необходимой специальной литературы. Албанский язык нуждался в обогащении новыми лексическими единицами и в расширении и активизации словообразовательных моделей для обозначения постоянно пополнявшихся научных и технических понятий, новых явлений и объектов человеческой деятельности.

Нельзя не отметить, что последовательные усилия национальной филологии, направленные на нормализацию языка и разработку относительно однозначных научных и технических понятий, оказались в итоге плодотворными и привели к окончательной консолидации албанской терминологии. Эта нормализующая тенденция намечается уже в начале XX века — в период, известный как Албанское возрождение.

Возвращаясь к нашей теме, следует обратить внимание на следующие моменты.

− Ряд терминов, заимствованных из русского языка, сохранился и поныне, ср.: tjagaç ‘тягач’, plitka ‘плитка’, ballast ‘балласт’, baraban ‘барабан’, kulak ‘кулак’. Это относится и к словам, обозначающим реалии русской культуры и природы России:

117

ФИЛОЛОГИЯ

	balalajka ‘балалайка’, borsh ‘борщ’, daça						ideshmëri ‘идейность’, pamjaftushmëri ‘не-
	‘дача’, kazaçok ‘казачок’, kоpejkë ‘копейка’,						достаточность’.
	rubël ‘рубль’, kvas ‘квас’, matrjëshka ‘мат-						− Активизировалось			образование имён
	рёшка’, samovar ‘самовар’, shçi ‘щи’, tundër						существительных с суффиксом -ës (анало-
	‘тундра’, tajgë ‘тайга’, sputnik ‘спутник’,						гичен рус. -тель), ср.: përbërës ‘состави-
	vodka ‘водка’ и т. п. Сохранились и ино-						тель’, goditës ‘ударник’.
	язычные заимствования, опосредованные в						− Появился целый ряд новых композитов
	албанском языке русским, ср.: feldshpat						или составных слов и словосочетаний, ср.:
	‘фельдшпат’, panel ‘панель’, plasmasë ‘пла-						(а) составные слова: mësimdhënës ‘препо-
	стмасса’, takt ‘такт’, gabarit ‘габарит’, shasi						даватель’,	mësimdhënie		‘преподавание’,
	‘шасси’, kontur ‘контур’, rele ‘реле’,						vendbanim	‘местожительство’,			vendndodhje
	stacionar ‘стационарный’, armatura ‘армату-						‘местонахождение’; б) словосочетания: kan-
	ра’, silos ‘силос’, rozetka ‘розетка, agregat						didat i shkencave ‘кандидат наук’, këshill
	‘агрегат’.						shkencor ‘учёный совет’, artist i popullit ‘на-
	− Интенсифицировался процесс образо-
							родный артист’, Kuvend Popullor ‘Народное
	вания словосочетаний по модели имя суще-						Собрание’,	fushatë	zgjedhore		‘выборная
	ствительное + имя существительное — кон-						компания’.
	струкция с		генетивом принадлежности в				Третий этап (1980–1990 гг.). Это период
	албанском		обычно соответствует русским
							постепенного снижения			влияний русского
	сочетаниям с прилагательным в препози-						языка на албанский, вплоть до их полного
	ции, но не только, ср.: kontradikta klasore						прекращения. Однако нельзя не отметить,
	‘классовые противоречия’, kamp pionierësh
	‘пионерский			лагерь’, shtëpi		oficerësh ‘дом	что русские словообразовательные модели
	офицеров’.						стали составной частью процесса дальней-
							шей нормализации албанской терминологи-
	− Под воздействием русского языка акти-
	визировались			образования прилагательных			ческой системы в целом, одним из результа-
	с суффиксом			-or,	ср.: klasor ‘классовый’,		тов которого явилось составление отрасле-
	botëkuptimor ‘мировоззренческий’.						вых терминологических словарей в разных
							областях технической и хозяйственной дея-
	− Другим продуктивным словообразова-
	тельным средством является суффикс -jo в						тельности.
	прилагательных со значением отсутствия						Трудно сказать что-либо определенное о
							влиянии русского языка на албанский в на-
	признака, ср.: jodemokratik ‘недемократиче-
	ский’,	johistorik			‘неисторический’. Такой		стоящее время. Можно лишь констатиро-
	образовательный				тип аналогичен русской		вать, что до сих пор наши страны не имеют
	модели образования прилагательных с от-						интенсивных контактов ни в одной из об-
	рицательными префиксами неили без-						ластей культуры, а тем более в экономике и
	(бес-) [2].						промышленности.
	− Продуктивным стал способ образова-						В заключение		подчеркнем, что изуче-
	ния слов с суффиксом -ëri (аналогичен рус. -						ние русскоязычных влияний и заимствова-
	ость),	ср.:		partishmëri		‘партийность’,	ний (или русизмов) в албанском языке чрез-
	rrezikshmëri ‘опасность’, papajtueshmëri ‘не-						вычайно важно, особенно для разработки
	примиримость’,				ndershmëri	‘честность’,	методики преподавания русского языка.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Десницкая А. В. Славянские заимствования в албанском языке // Доклад на V Международном Съезде славистов. София, сентябрь, 1963. М.: Изд-во АН СССР, 1963.

118

Влияние русского языка на албанский (на материале научно-технической литературы)

2.Михайлов В. А., Сухачев Н. Л. О номинативном статусе слов с монемами «лишения» или отсутствия признака // Лингвистические исследования: Структура языка и языковые изменения / Отв. ред.

Н.Д. Андреев. М.: ИЯ АН СССР, 1985. С. 117–124.

3.Basha Y. Interferencat në të mësuarit e gjuhës së huaj. Tiranë, 1982.

4.Bidollari Ç. Semantika e foljeve të lëvizjes në rusishte dhe barazvlerëset e tyre në shqipe // Studime dhe artikuj rreth teorisë dhe praktikës së mësimdhënies së gjuhëve të huaja. Universiteti i Tiranës. Tiranë, 1986. F. 176–188.

5.Çabej E. Marrëdhëniet e shqipes në periudhën e saj historike // Studime gjuhësore. V. III. Rilindja, Prishtinë, 1976. F. 45–78.

6.Duro A. Veçoritë e dukurive gramatikore të stilit tekniko-shkencor të rusishtes dhe mënyrat e të ushtruarit praktik të tyre // Studime dhe artikuj rreth teorisë dhe praktikës së mësimdhënies së gjuhëve të huaja. Universiteti i Tiranës. Tiranë, 1986. F. 189–203.

7.Lafe E. Развитие книжной лексики албанского языка во второй половине XX века (влияние русского языка) // Studia linguistica et balcanica (Памяти Агнии Васильевны Десницкой). СПб.: Наука, 2001. С. 346–352.

8.Meyer Е. Fjalor etimologjik i gjuhës shqipe. Tiranë, 2007.

9.Myrtaj L. Hyrja e përkohshme e huazimeve ruse në shqipen e folur përmes terminologjisë // Seminari ndërkombëtar për gjuhën, letersinë dhe kulturën shqiptare. 28/1. Universiteti i Prishtinës, Prishtinë, 2009. F. 365–369.

10.Xhelili A. Vështrimi mbi disa përdorime të formave foljore të së shkuarës të aspektit të kyer të gjuhës ruse të ballafaquara me shqipen // Studime dhe artikuj rreth teorisë dhe praktikës së mësimdhënies së gjuhëve të huaja. Universiteti i Tiranës. Tiranë, 1986. F. 162–175.

REFERENCES

1.Desnitskaja A.V. Slavjanskie zaimstvovanija v albanskom jazyke // Doklad na V Mezhdunarodnom Sjezde slavistov. Sofija, sentjabr', 1963, M.: Izd-vo AN SSSR, 1963.

2.Mihajlov V. A., Suhachev N. L. O nominativnom statuse slov s monemami «lishenija» ili otsutstvija priznaka // Lingvisticheskie issledovanija: Struktura jazyka i jazykovye izmenenija / Otv. red. N. D. Andreev. M.: IJa AN SSSR, 1985. S. 117–124.

3.Basha Y. Interferencat në të mësuarit e gjuhës së huaj. Tiranë, 1982.

4.Bidollari Ç. Semantika e foljeve të lëvizjes në rusishte dhe barazvlerëset e tyre në shqipe // Studime dhe artikuj rreth teorisë dhe praktikës së mësimdhënies së gjuhëve të huaja. Universiteti i Tiranës. Tiranë, 1986. F. 176–188.

5.Çabej E. Marrëdhëniet e shqipes në periudhën e saj historike // Studime gjuhësore. V. III. Rilindja, Prishtinë, 1976. F. 45–78.

6.Duro A. Veçoritë e dukurive gramatikore të stilit tekniko-shkencor të rusishtes dhe mënyrat e të ushtruarit praktik të tyre // Studime dhe artikuj rreth teorisë dhe praktikës së mësimdhënies së gjuhëve të huaja. Universiteti i Tiranës. Tiranë, 1986. F. 189–203.

7.Lafe E. Razvitie knizhnoj leksiki albanskogo jazyka vo vtoroj polovine XX veka (vlijanie russkogo jazyka) // Studia linguistica et balcanica (Pamjati Agnii Vasil'evny Desnickoj). SPb.: Nauka, 2001. S. 346–352.

8.Meyer Е. Fjalor etimologjik i gjuhës shqipe. Tiranë, 2007.

9.Myrtaj L. Hyrja e përkohshme e huazimeve ruse në shqipen e folur përmes terminologjisë // Seminari ndërkombëtar për gjuhën, letersinë dhe kulturën shqiptare. 28/1. Universiteti i Prishtinës, Prishtinë, 2009. F. 365–369.

10.Xhelili A. Vështrimi mbi disa përdorime të formave foljore të së shkuarës të aspektit të kyer të gjuhës ruse të ballafaquara me shqipen // Studime dhe artikuj rreth teorisë dhe praktikës së mësimdhënies së gjuhëve të huaja. Universiteti i Tiranës. Tiranë, 1986. F. 162–175.

119

ФИЛОЛОГИЯ

Ф. Ф. Кадыров

ЭВОЛЮЦИЯ СЕМАНТИКИ МОРФЕМ ГРЕКО-ЛАТИНСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ (на примере морфемы нано-)

На материале русского языка были изучены композиты с морфемой греколатинского происхождения -нано-, входящей в интернациональный фонд словообразовательных морфем. Выявлены семантические изменения данной морфемы в современном русском языке.

Ключевые слова: неологизм, словообразование, иноязычные префиксы, семантические изменения.

F. Kadyrov

Semantic Evolution of Morphemes of Greek and Latin Origin (based on morpheme Nano-)

The Russian compound words with the element nanoof Greek and Latin origin belonging to the international word-forming fund of word formation morphemes have been studied. The semantic changes of this morpheme in the modern Russian are discussed.

Keywords: neologism, word formation, foreign-language prefixes, semantic changes.

Характерной особенностью современных интернациональных морфем является развитие ими новых значений, т.е. приобретение одного или двух дополнительных. Так, анализируя датские препозитивные элементы с точки зрения эволюции их семантики, Е. В. Краснова отмечает, что «элемент termo- кроме первого значения приобрёл второе значение — «сделанный из термоизолирующего материала» (termopose, termosokker), а элемент oko- приобрёл дополнительное значение — «произведённый с учётом необходимости сохранения природного баланса» (okomжlk, okokod)» [4, с. 108].

Данный процесс можно наблюдать и на примере освоения русским языком морфемы нано-, для которой, подобно указанным выше морфемам, также характерно наращивание семантического потенциала — возникновение у данной морфемы новых вариантов (оттенков) значений, а также усиление качественного значения.

В качестве доказательства проведём небольшой лингвистический эксперимент. Попробуем дать толкование следующим словам: нанолекарство, нанолинза, нанопроцесс, нанобумага, — учитывая лишь «словарное» значение продуктивной морфемы нано- (нано…[с греч. нᾶннпт карликовый] — первая составная часть сложных терминов — названий единиц измерения, обозначающих миллиардные доли основных единиц [5]). К сожалению, справиться с этой задачей невозможно, поскольку нельзя дать логически правильного толкования. Таким образом, можно констатировать наличие семантических лакун в современных толковых словарях.

В результате эксперимента нами было установлено, что многочисленные дериваты с анализируемой морфемой (наногенератор, нанокристалл, нановакцина и др.) демонстрируют отклонения от закреплённой «стандартности» толкования значений производных с нано- как «одна миллиардная

120