khrestomatia

другой уже вызывает полицию или что это вообще чья-то, а не его собственная забота. (…)

Но возможны ситуации, в которых люди вдохновляются идеей прийти на помощь товарищу.

Один случай из моего собственного жизненного опыта может пролить свет на эту проблему.

Несколько лет назад я бродил с рюкзаком по Йосемитскому национальному парку и ночевал на открытом воздухе. Однажды ночью меня разбудил мужской крик. Был ли это крик боли, удивления или радости, я не понял. Возможно, какието туристы проехали мимо на лошадях или на кого-то из нашей группы напал медведь. Тем не менее я выбрался из спального мешка и огляделся. Срывая рукой паутину над головой, я постарался определить, откуда донесся разбудивший меня крик. И тут я увидел странное явление. Все темное пространство вокруг меня было заполнено мерцающим светом. Это были фонарики в руках десятков туристов, спешащих на помощь кричавшему. Оказалось, что ничего страшного не произошло: один из туристов просто вскрикнул от неожиданности, когда слишком резко открыл кран газовой плитки и она полыхнула, не причинив, впрочем, особого вреда. Прибывшие на помощь туристы выглядели почти разочарованными. Убедившись, что в помощи никто не нуждается, они опять разбрелись по своим палаткам и, думаю, немедленно заснули. Все, кроме меня: я еще долго не находил себе места, ворочался, да так и не смог сомкнуть глаз. Как социального психолога, приученного верить данным науки, меня всю ночь мучила головоломка: почему мои собратья-туристы в данном случае повели себя совсем не так, как испытуемые в экспериментах Дарли – Лэтэнэ?

Действительно, почему? В чем именно ситуация с туристами отличалась от той, что создали экспериментаторы? В нашем палаточном лагере наличествовали по крайней мере два фактора, которых либо совсем не было в ранее описанных ситуациях, либо они присутствовали в них в самой малой степени.

На один из них я уже указал выше, употребив словосочетание «мои собратьятуристы». Говоря конкретно, чувство общей судьбы, или общности, может возникнуть у людей, связанных одними и теми же интересами, радостями, испытаниями и замкнутой средой обитания (такой, как палаточный городок), причем подобное чувство общности оказывается сильнее того, что связывает просто проживающих вместе в одной стране, в одном графстве или в одном городе.

Вторым фактором, определенным образом связанным с только что описанным, была невозможность уклониться от столкновения с ситуацией лицом к лицу.

Наблюдавшие за убийством Дженовезе могли отойти от своих окон и почувствовать себя под относительной защитой родных стен, то есть и в относительной изоляции от происходившего за ними. (…)

Эксперимент, поставленный Ирвингом Пилявиным и его сотрудниками в одном из вагонов нью-йоркского метро, как раз подкрепляет эти умозрительные рассуждения.

В данном эксперименте подставной помощник экспериментаторов внезапно как бы испытывал головокружение и падал на пол вагона прямо на глазах

261

присутствующих, после чего оставался неподвижно лежать, уставившись в потолок. Сцена была повторена 103 раза в разных условиях, и самым впечатляющим результатом было то, что в большом числе случаев люди были готовы поспешить на помощь упавшему. Особенно отчетливо эта тенденция проявилась в ситуации, когда жертве придавали действительно болезненный вид: более чем в 95% случаев кто-то предлагал помощь немедленно. Даже когда в руке упавшего оказывалась бутылка и от него явно пахло спиртным, он все равно получал немедленную помощь в 50% случаев.

Как можно усилить стремление помочь другим? Давайте зададим вопросы, которые придут на ум, окажись вы в критической ситуации: «Она действительно так серьезна? Это требует моего личного вмешательства? Будет ли оказание помощи трудным для меня? Потребует ли оно больших затрат? Принесет ли мое вмешательство пользу жертве? Могу ли я легко исчезнуть с места происшествия?» Ваша реакция на ситуацию будет зависеть от ответов на каждый из этих вопросов.

Первое необходимое условие оказания помощи – быть убежденным в том,

что ситуация – критическая, чрезвычайная. Мы уже видели, как само присут-

ствие невмешивающихся свидетелей служит своеобразным «знаком» для других наблюдателей считать сложившуюся ситуацию именно нечрезвычайной. Однако отношение свидетелей может таким образом повлиять на ее восприятие испытуемыми, что они будут, наоборот, проявлять активность. (…)

Определение ситуации как чрезвычайной – это первый шаг. Следующим ша-

гом должно стать принятие персональной ответственности за вмешательство.

Наблюдатели с большей вероятностью придут на помощь, когда не смогут приглушить свое чувство ответственности ожиданием помощи со стороны кого-то другого. (…)

Далее, хотя событие может показаться действительно чрезвычайным и требующим вмешательства, люди все-таки помогают меньше, если цена такого вмешательства высока. В видоизмененном эксперименте Пилявина «жертва», падая на пол, успевала незаметно раздавить во рту капсулу с красной краской, отчего создавалось впечатление, что у нее изо рта сочится кровь. Хотя наличие этого обстоятельства придавало ситуации еще большую серьезность, к истекающим кровью «жертвам» приходили на помощь реже, чем к тем, у кого ее не наблюдалось. Очевидно, потенциальные помощники испытывали испуг при виде крови, или этот вид их просто отталкивал, снижая готовность прийти на помощь.

Люди учитывают издержки своего вмешательства, включая те, которые кажутся тривиальными. Это искусно продемонстрировали Джон Дарли и Дэ-ниэл Бэтсон. Они привлекли группу студентов-богословов из Принстонской теологической семинарии якобы с целью сделать аудиозаписи их речей. Каждый из испытуемых тренировался перед выступлением в отдельном помещении, а затем ему сообщали, что он должен пройти в соседний корпус, где и состоится запись. На этом этапе некоторым из студентов говорили, что они опаздывают и должны поторопиться, другим – что все идет по графику, и, наконец, остальным – что у них есть время в запасе. На пути в то здание, где должна была состояться запись, испытуемые встречали в дверном проеме человека, сидящего на полу с поникшей

262

головой и закрытыми глазами. Когда они проходили мимо, он начинал тяжело кашлять. Те из студентов, которые спешили, чаще, чем другие, проходили мимо попавшего в беду человека не задерживаясь. В то время как среди «шедших по графику» или имевших запас времени более половины остановились, чтобы оказать ему помощь, среди опаздывавших на мероприятие предложили свою помощь лишь 10% испытуемых. Самое интересное, что в их речи, которую предполагалось записать, должна была прозвучать притча о Добром Самаритянине (Евангельский персонаж, упоминание которого стало синонимом бескорыстия и благотворительности)!

Оказывая помощь, люди учитывают не только издержки, но и возможную пользу, которую они могут принести. Имеется предостаточно доказательств, что люди будут помогать друг другу, если они уверены, что действительно могут принести пользу.

К примеру, в одном из экспериментов Роберт Бэрон показал: в том случае, когда индивид испытывал боль, а свидетель его мучений знал, что его вмешательство способно уменьшить мучения, – чем более явной была боль, тем быстрее вмешивался свидетель, а в том случае, когда свидетель не был уверен, что его вмешательство поможет уменьшить мучения, – чем сильнее было проявление боли у индивида, тем менее быстрой была реакция свидетеля.

Для осмысления результатов этих экспериментов нам придется прибегнуть к концепции эмпатии. В данном случае под ней понимается тенденция каждого из нас испытывать неприятные физиологические реакции при виде другого человека, мучающегося от боли, причем, чем сильнее чужая боль, тем неприятнее могут быть наши ощущения. Уменьшить их можно двояко: либо оказать помощь жертве, либо психологически «вывести» себя самого из данной ситуации. Если нам ясно, что мы в состоянии помочь, мы дейсчвуем быстро, особенно когда боль сильна. Когда же мы понимаем, что ничего сделать не в состоянии, то происходит обратный процесс: чем сильнее испытываемая жертвой боль, тем с большей решимостью мы постараемся отстраниться от происходящего, уменьшая таким образом собственные неприятные ощущения.

До этого момента мы фокусировали внимание на соображениях, возникающих при решении помочь жертве. Но как показало наше обсуждение эмпатии, совершенно очевидно, что свидетель также рассматривает личные выгоды и издержки отказа от помощи. Дискомфорт, вызванный видом страданий жертвы, может быть уменьшен, если свидетель способен пересмотреть свое восприятие инцидента, считая, что он не требует экстренною вмешательства. Вероятность оказания помощи жертве также уменьшается, если свидетелю не представляет труда выйти из ситуации.

Однако существует много факторов, которые усиливают у свидетеля чувство его связи с жертвой. Это чувство может побороть искушение отстраниться от происходящего. Каждому из нас приходилось слышать истории про людей, которые, спасая членов своей семьи, шли буквально на все – врывались в горящее здание, преграждали путь несущейся автомашине... Мы испытываем большую эмпатию и принимаем на себя большую ответственность, когда жертвой является

263

кто-то из близких нам людей. Связь с жертвой может быть и более поверхностной: к примеру, потенциальные помощники окажут бульшую поддержку тем, чьи аттитьюды близки к их собственным.

В 1971 г., когда в Вашингтоне проходили демонстрации протеста против вьетнамской политики президента Никсона, Питер Сюдфелд и его коллеги разыграли эксперимент с целью проверить связь между сходством аттитьюдов и желанием прийти на помощь. Они подготовили молодую женщину к следующей роли: она должна была подходить к участникам демонстрации и просить их помочь своему больному другу, держащему плакат с надписью «Долой Никсона!» в одном случае и «Поддерживаю Никсона!» – в другом. Демонстранты оказывали большее содействие соратнику по протесту, нежели мнимому стороннику Никсона.

Подведем итог. Как я уже упоминал при обсуждении случая в палаточном лагере в Йосемитском национальном парке и экспериментов в метро, люди с большей вероятностью поспешат на помощь, если у них возникает чувство общей судьбы. Вместе с тем это чувство взаимозависимости легко игнорируется в нашем обществе: преобладающим объяснением, которое дали 38 свидетелей убийства Дженовезе, было: «Мне не хотелось быть причастным к этому делу».

264

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………………..3

МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ – ОБЩЕНИЕ БОЛЬШИХ СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП (Н.Н. Богомолова)

Особенности общения в условиях массовой коммуникации…..……………………6 Три стороны общения в массовой коммуникации………………….………………11

Социальные и социально-психологические функции массовой коммуникации…13 СТРУКТУРНЫЕ КОМПОНЕНТЫ МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ И ИХ СО- ЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ (Н.Н. Богомолова)

Функционирование и восприятие каналов массовой коммуникации…..................19

Коммуникатор – кто он?...............................................................................................27

Сообщение – важнейший компонент массовой коммуникации.…………………..41 Аудитория – активный участник общественного диалога…………………………51

Проблема исследования эффективности массовой коммуникации.………………62 ОЖИДАНИЯ И ЗАПРОСЫ АУДИТОРИИ (С.К. Рощин)………………………….66

ПСИХОЛОГИЯ СЛОВА (С.К. Рощин)…...………………………………................69

СОЦИАЛЬНЫЙ КОНТЕКСТ ИССЛЕДОВАНИЯ АУДИТОРИИ. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ТИПЫ (Г.С. Мельник)…………………………………….83

ПСИХИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ (Ю.А. Шерковин)

Проблема внимания в массовых информационных процессах.………...................94 Проблема понимания и массовая коммуникация……………………...…………..113 Процессы памяти и массовая коммуникация……………………………………...127 ВОСПРИЯТИЕ ЖУРНАЛИСТСКОЙ ИНФОРМАЦИИ И ОСНОВЫ ЕГО МОДЕЛИРОВАНИЯ (Г.С. Мельник)

Процесс восприятия и массовая коммуникация .……………………….................145 Механизмы и эффекты восприятия журналистских материалов…………………151

Текстовые факторы восприятия журналистских произведений……….................162 Восприятие аудиторией «человека в кадре»…………………………….................165 ВОЗМОЖНЫЕ СОПУТСТВУЮЩИЕ ЭФФЕКТЫ МАССОВЫХ ИНФОРМАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ И ИХ СОЦИАЛЬНОПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ (Ю.А. Шерковин) ..……………………172 МАССОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ, ПРОПАГАНДА И ПРОЦЕСС УБЕЖДЕНИЯ

(Э. Аронсон)……………………………………………………….............................183 КОНФОРМНОСТЬ (Э. Аронсон)………………………………………...................238

265