khrestomatia

к максимальному покою, надежности. Выражается потребность в информации на личностном уровне, отрицательно оценивается более обобщенный уровень информации. Для этой аудитории особенно близки передачи, раскрывающие реальных людей, таких как они сами и их знакомые. В сфере массовой коммуникации отдают предпочтение постоянным рубрикам, привычным формам, знакомым комментаторам, известным исполнителям.

Полученные результаты показали различные требования к телеинформации со стороны различных типов молодежной аудитории. Более подготовленная аудитория (тип II – активная, социально-зрелая) отдавала предпочтение оперативности, высокой информативной насыщенности, рациональной организации телеинформации. Остальные три типа аудитории (I, III, IV) нуждаются в формах подачи социально значимой информации, максимально приближенных к их сферам жизненных интересов, на личностном уровне.

На следующем этапе исследования О.Т. Мельниковой (1986) было проведено лабораторное исследование, в ходе которого использовался «Тест рефлексивных вопросов», являющийся развитием «метода обратного вопроса» (см. гл. I. Тесты. Поликарпов, 1986). Группы испытуемых подбирались по вышеуказанным типам. Им демонстрировался сюжет из информационной телевизионной программы, после чего их просили выполнить различные задания, в числе которых были просьбы следующего содержания: 1) задать первый пришедший в голову вопрос герою просмотренного сюжета; 2) представить, что этот герой думает об аудитории; 3) попытаться описать представление героя о том, что аудитория думает о нем.

В итоге был получен набор, по сути дела, проективных, рефлексивных высказываний, отражающий спонтанное, неосознанное отношение испытуемых к телегерою. Содержательный анализ высказываний позволил выявить взаимосвязь отношения к телегерою с общей ценностно-ориентационной направленностью аудитории. Образ коммуникатора – героя телесюжета, как и в тесте «20 ответов», как бы «достраивался» аудиторией с целью сделать его более доступным и понятным, как-то мотивировать его действия и текст его сообщения. Выяснилось, что если «активная, социально-зрелая аудитория» (тип II) интересовалась прежде всего деловыми качествами личности коммуникатора, его компетентностью, моральным правом выступать перед многомиллионной аудиторией (в основном фактор «компетентности – убежденности» коммуникатора), то остальные типы аудитории (I, III, IV) нуждались в возможности представить героя телесюжета в неформальной обстановке, в семье, в кругу семьи, друзей и т. д., т. е. в сферах, наиболее близких и значимых для данной аудитории. Здесь большую роль играли характеристики, связанные с фактором «уважения – привлекательности».

Такого рода социально-психологические исследования дают возможность глубже проникнуть в психологию отдельных групп аудитории, лучше понять их специфику и возможности для эффективного взаимодействия со средствами массовой коммуникации.

61

ПРОБЛЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ ЭФФЕКТИВНОСТИ МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ

Проблема эффективности массовой коммуникации всегда являлась и продолжает оставаться одной из самых актуальных и сложных.

Актуальность данной проблемы не требует специальных доказательств. Она очевидна. Сложность же данной проблемы определяется многоплановостью, полифункциональностью массовой коммуникации и ее неоднозначной связью с реальной действительностью.

На интуитивном уровне всем ясна возможность большого воздействия массовой коммуникации. Однако по мере ее развития сменяли друг друга и сосуществовали различные точки зрения по этому вопросу.

Известный американский исследователь Д. Сиэрс (Sears, 1987), занимающийся политической социальной психологией, отмечает, что 30-е годы, когда радио широко использовалось в демагогических целях, породили представление об аудитории массовой коммуникации как податливой и доверчивой, легкой добыче демагогов. Это представление основывалось не на массовых эмпирических исследованиях, которые тогда еще не проводились, а на подсчете размеров аудитории и на неформализованном анализе содержания сообщений массовой коммуникации.

Вконце 40-х годов, когда стали проводиться массовые обследования аудитории, американскими исследователями было обнаружено, особенно в избирательных кампаниях, что воздействие средств массовой коммуникации не так уж и велико (Lazarsfeld et al., 1948). Именно к этому времени относится высказывание известного специалиста в области контент-анализа Б. Берельсона, фактически минимально оценивающего возможности воздействия массовой коммуникации. По его мнению, «некоторого рода сообщения по некоторого рода вопросам, доведенные до сведения некоторого рода людей при некоторого рода условиях, имеют некоторого рода воздействие» (Berelson, 1948, р. 500).

Вконце 50-х – начале 60-х гг. в значительной мере под воздействием работ «экспериментальной риторики» (Hovland, 1959) и весьма популярной до сих пор книги Дж. Клэппера «Эффекты массовой коммуникации» (Klapper, 1960) сформировалась так называемая «модель минимальных эффектов». Суть ее выражена в следующих словах Клэппера: «Массовая коммуникация не служит необходимой и достаточной причиной перемен в аудитории. Скорее, массовая коммуникация функционирует среди и через посредство промежуточных факторов и явлений. Эти сопутствующие факторы таковы, что, как правило, делают массовую коммуникацию дополняющим фактором, а не единственной причиной в процессе закрепления существующих условий» (1960, р. 8). Массовая коммуникация, как считают приверженцы этой модели, скорее усиливает, закрепляет уже имеющиеся у

аудитории социальные установки, чем приводит к их резкому изменению, за исключением лишь особых обстоятельств.

Появились работы об «упрямой аудитории», не подчиняющейся воздействию массовой коммуникации (Bauer, 1967), о сопротивлении убеждающей коммуни-

кации (Festinger, Maocoby, 1964).

62

В60-70-е гг. стало бурно развиваться телевидение и появилось много работ, утверждающих огромную силу его воздействия и подчеркивающих его многие опасные последствия, в том числе для детей. По мнению Д. Сиэрса, выводы о воздействии телевидения на аудиторию основывались главным образом на размерах аудитории, которая определялась по числу включенных телевизоров без учета того, что телевизор часто смотрят невнимательно и что он остается включенным даже в пустой комнате.

Вконце 70-х – начале 80-х гг. в исследованиях продолжала господствовать «модель минимальных изменений», наиболее ярким подтверждением которой явился анализ результатов предвыборной телевизионной дуэли между президентами Дж. Картером и Дж. Фордом в 1976 г. (Sears, Chaffee, 1979). В 80-е гг. большое внимание уделяется исследованию возможности телевидения привлекать внимание аудитории к животрепещущим социальным вопросам, а также объяснению эффектов воздействия телевидения с точки зрения концепции «использование и удовлетворение». Как подчеркивает Гаррамоун (Garramone, 1985), ряд исследователей объясняют незначительное политическое воздействие телевидения тем, что большинство аудитории смотрит телевизор прежде всего для развлечения,

ане для ориентировки в политической жизни.

Западные исследователи массовой коммуникации, как правило, говорят не об эффективности, а об отдельных эффектах массовой коммуникации. Например, Э. Беттингхауз отмечает такие эффекты, как изменение мнения реципиента, перцептивные изменения (другое восприятие объекта под воздействием убеждающей коммуникации), изменение в сфере эмоций реципиента, изменение в его поведении (Bettinghaus, 1972, р. 17). В. Вайсе выделяет значительно большее число эффектов за счет их детализации. В его классификации есть количественные и качественные эффекты (W. Weiss, 1988). Под количественными рассматриваются такие эффекты, как эффект всего канала или только сообщения, размер аудитории

ивходящих в нее групп, количество времени, уделяемое каналу массовой коммуникации. К качественным эффектам Вайсе относит изменения: знаний, понимания, подъема эмоций, идентификации, социальных установок, наблюдаемого поведения, интересов и ориентированного на них поведения, общественных вкусов, взглядов и ценностных ориентации, семейной жизни. Данная классификация – достаточно нестрогая, но она опирается на имеющиеся эмпирические и лабораторные исследования в области массовой коммуникации.

Исследование различных эффектов массовой коммуникации в западной социальной психологии содержит богатый эмпирический материал. Отличительная особенность всех этих исследований заключается в том, что большинство из них исходит из «медиацентрированной» концепции массовой коммуникации, когда аудитория рассматривается лишь как объект коммуникативного воздействия. Меньше работ, которые осуществляются в рамках концепции «использование

иудовлетворение». В них эффекты массовой коммуникации также рассматриваются односторонне, лишь с точки зрения того, насколько они связаны с удовлетворением потребностей аудитории.

63

У нас и в восточноевропейских странах проблема эффективности массовой коммуникации разрабатывается в социологических исследованиях. Она в том или ином виде рассматривается на всех научных встречах, ей посвящаются специальные конференции.

Одна из отличительных особенностей социологического подхода к проблеме эффективности массовой коммуникации заключается в том, что в нем кроме понятия эффективность выделяется еще и понятие действенность массовой коммуникации. Под действенностью понимается принятие официальными органами конкретных мер по решению проблем, поднятых в материалах массовой коммуникации. Иначе говоря, критерием действенности выступает в основном выполнение массовой коммуникацией своих социальных функций управления и контроля.

Весьма сложной и нерешенной остается проблема выделения системы критериев эффективности массовой коммуникации. В этом отношении нам представляется наиболее адекватным подход Б.А. Грушина (1979) и других советских социологов, которые в качестве основных критериев эффективности рассматривают выполнение массовой коммуникацией своих социальных функций. Для социальных психологов здесь на первый план выступают психологические функции массовой коммуникации, а точнее социально-психологические и общепсихологические в тесном взаимодействии с социальными, что открывает возможности для реализации в исследовании массовой коммуникации диалогической модели общения.

Особенно трудной представляется операционализация такого подхода в реальных, доступных наблюдению и измерению явлениях. В социологических исследованиях массовой коммуникации в отдельных случаях, например при исследовании восприятия телевизионных передач, в качестве показателя эффективности используется размер аудитории, которая положительно оценивает ту или иную передачу. Если аудитория передачи велика и она дает высокую оценку передаче, то такую передачу считают эффективной. Для социальных психологов такой подход недостаточен, так как за его пределами остается ответ на вопрос, почему эта передача понравилась аудитории и какие из этого можно сделать выводы.

Одним из операциональных показателей эффективности массовой коммуникации считается запоминание аудиторией ее содержания. Здесь исходят из того, что, как отмечает известный французский исследователь массовой коммуникации А. Молль, «лучше всего запоминается то, что нас убеждает, поскольку такая информация становится частью нашего сознания, каким-то образом вписывается в него, но с другой стороны … человеку всегда кажется более убедительным то, что он запомнил, даже если это запоминание произошло в результате механического заучивания» (1973, с. 182). Косвенным подтверждением здесь могут служить результаты запоминаемости сюжетов теленовостей, когда 79% опрошенный отметили, что они запомнили тот или иной сюжет потому, что он им показался «важным» и «интересным», правда при этом был обнаружен низкий уровень запоминаемости: из 13,5 сюжета теленовостей средний зритель запоминал 2-3 сюжета (Staffer, First, Pybolt, 1983). Но здесь следует иметь в виду, что

64

запомниться может и то, с чем человек совершенно не согласен, что он резко не приемлет. Поэтому, используя такой операциональный показатель эффективности массовой коммуникации, как запоминаемость сообщений, его надо должным образом соотносить с ценностными ориентациями аудитории, ее потребностями, социальными и психологическими функциями массовой коммуникации.

В плане показателей социально-психологических функций массовой коммуникации могут служить отдельные выделенные в литературе психологические эффекты массовой коммуникации: 1) утилитарный эффект (разрешение различных жизненных проблем); 2) престижный эффект (удовлетворение от информации, поддерживающей цели и ценности социальной группы, к которой принадлежит реципиент); 3) эффект усиления позиции (поддержка во мнении по спорному вопросу); 4) эффект удовлетворения познавательного интереса; 5) эмоциональный эффект (удовлетворение от эмоциональной разрядки); 6) эстетический эффект (радость эстетического обогащения); 7) эффект комфорта (удовлетворение от психологического комфорта) (Социальная психология.., 1975; Шерковин, 1983; и др.). Так, определенными показателями функции социальной ориентировки могут служить эффект удовлетворения познавательного интереса и утилитарный эффект. Функция аффилиации (сопричастности с группой), безусловно, связана с престижным эффектом и эффектом усиления позиции. Показателями функции контакта могут служить эффекты укрепления позиции, престижной и эмоциональной. Что касается функции самоутверждения (самопознания и самореализации), то она связана тоже с эффектами усиления позиции и престижным эффектом. Утилитарная функций естественно, проявляется в утилитарном эффекте, а функция эмоциональной разрядки – в эмоциональном, эстетическом эффектах и эффекте комфорта.

Однако психологические эффекты являются далеко не единственными показателями социально-психологических функций, но к настоящему времени пока еще не выработан систематизированный набор таких показателей. Их разработка является, на наш взгляд, одной из актуальных теоретических и прикладных задач социальной психологии массовой коммуникации. Отметим лишь, что при выборе этих показателей надо исходить из того, что на уровне личности необходимо учитывать когнитивные, эмоциональные и поведенческие характеристики реципиентов, а на уровне группы – общественное мнение и общественные настроения.

Социально-психологическая разработка проблем эффективности массовой коммуникации в значительной степени упирается в нерешенность ряда методологических проблем более общего, скорее социологического порядка. Здесь можно обозначить по крайней мере три проблемы.

Первая из них – выделение эффективности функционирования именно данного канала, когда известно, что одна и та же аудитория пользуется самыми различными каналами массовой коммуникации; вторая – отделение воздействия массовой коммуникации на аудиторию от воздействия на нее других социальных институтов и реальностей повседневной жизни. Как отмечает венгерский исследователь Т. Сечкё, «ошибочно полагать, что общественное сознание разделено на области, одни из которых развиваются под воздействием массовой

65

коммуникации, а другие как бы находятся в ведении школы, музеев, театров и т. д. Налицо сложный клубок взаимосвязей массовой коммуникации с другими социальными институтами, из которого трудно вытянуть «нить» прямого воздействия массовой коммуникации на общественное сознание» (1979, с. 25); и, наконец, третья – реализация в конкретном исследовании модели диалогического общения, взаимодействия субъектов массовой коммуникации – коллективного коммуникатора с массовой аудиторией. Хотя в исследованиях массовой коммуникации в нашей стране, особенно в последние годы, все чаще и чаще звучат слова о том, что массовая коммуникация – это не одностороннее воздействие коммуникатора на аудиторию, а диалогическое взаимодействие с ней, тем не менее, фактически не анализировалось, в чем же состоит это взаимодействие и каковы его реальные субъекты. Учет характеристик аудитории виделся лишь как необходимое условие более успешного воздействия на нее. Аудитория выступала преимущественно либо как объект, либо как источник обратной связи (письма) (Массовая коммуникация и развитие…, с. 44), а критерии эффективности коммуникативного воздействия и коммуникативного взаимодействия не могут быть одинаковыми. Разработка всех этих теоретико-методологических вопросов на социологическом и соци- ально-психологическом уровнях дает возможность выйти с новыми подходами к практике исследования и функционирования средств массовой коммуникации в духе перестройки нашего общества.

ОЖИДАНИЯ И ЗАПРОСЫ АУДИТОРИИ (С.К. Рощин)

Печатается по: Рощин, С.К. Психология и журналистика / С.К. Рощин – М.: Наука, 1989. – С. 96–99.

В 1987 г. в Институте психологии АН СССР было проведено социальнопсихологическое исследование, имевшее целью выявить, по каким признакам молодые читатели оценивают молодежные газеты и насколько эти признаки выражены в газетах. Иными словами, вопрос стоял о том, что читатели ожидают от газет и насколько их ожидания оказываются оправданными. Вначале были изучены запросы трех групп молодежи. Первую составляли учащиеся старших классов школы и ПТУ, вторую – молодые рабочие и служащие (до 30 лет) и третью – студенты и аспиранты. После того как были проанализированы ожидания читателей по отношению к газетам, был разработан специальный метод опроса, чтобы выявить, насколько, по мнению читателей, их ожидания удовлетворяются двумя газетами – «Комсомольской правдой» и «Собеседником». Далее с помощью также специализированного метода контент-анализа был изучен ряд материалов названных газет, чтобы объективно оценить, насколько точно оценки читателей отражают реальное положение дел.

66

В запросах этих групп читателей оказались некоторые различия, но если взять аспирантов, студентов, рабочих и служащих, то наиболее важными качествами газеты они считают:

информативность; проблемность публикаций;

дискуссионность материалов, т. е. сопоставление различных точек зрения и аргументов;

доказательность, обоснованность высказываемых позиций и суждений; умение правдиво и убедительно объяснить трудные и острые проблемы; способствует ли выработке собственной позиции; оригинальность изложения, живость языка; доступность и доходчивость материалов.

Не будем вдаваться в детали сравнительного анализа тех оценок, которые были даны читателями «Комсомольской правде» и «Собеседнику» по вышеперечисленным качествам, отметим лишь отдельные из них. По специальному методу обработки результатов средние оценки по каждому качеству определялись в диапазоне от -3 (продольно возможная отрицательная оценка) до +3 (предельно возможная положительная оценка). В целом и по отдельным качествам «Комсомольская правда» получила более низкие оценки у читателей, чем «Собеседник». Для иллюстрации скажем, что положительные, хотя и невысокие, оценки «Комсомольская правда» получила по таким качествам, как информативность (+1,6), способствует выработке собственного мнения (+0,3) полемичность, дискуссионность изложения (+0,16); доказательность и обоснованность суждений (+0,06). Смысл этих оценок означает, что газета далеко не в полной мере удовлетворяет читателей по названным критериям-качествам. Самую высокую оценку она получила по критерию доступности и доходчивости материалов (+2,18).

Однако оценки по всем остальным характеристикам оказались со знаком минус. И это говорит о том, что в данных случаях читатели «больше не удовлетворены, чем удовлетворены»: проблемность публикаций – (-0,03); умение правдиво объяснить трудные вопросы – (-0,06); оригинальность изложения – (-1,0); живость, образность языка – (-1,5). Последующий контент-анализ материалов двух газет показал, что оценки читателей отражают действительное положение дел. Это доказывается тем, что во всех случаях, в которых оценки по «Собеседнику» были выше, объективные показатели соответствующих качеств его материалов были также значительно выше. Например, проблемность материалов в «Комсомольской правде» оценена как -0,03; а в «Собеседнике» – +1,42, Соответственно, как показал контент-анализ, число проблемных материалов в первой газете составило по вопросам экономики 36 %, по вопросам досуга – 54 %; а во второй по тем же рубрикам – 70 и 83 % (анализу подвергались материалы только этих двух рубрик).

Но как было замечено, мы приводим некоторые результаты исследований не для сравнения «Комсомольской правды» и «Собеседника». Важно другое: из полученных данных достаточно ясно видно, что порождает интерес к газете, повышает ее привлекательность для читателя и его доверие к ней, а также что вредит

67

ей и снижает ее авторитетность. И хотя исследование было проведено на молодых читателях и молодежных газетах, основные выводы могут считаться применимыми к широкой образованной аудитории СМИ в целом. Рассмотрим в этой связи другие примеры.

Постоянно подчеркивается важность аргументированности оценок и заключений. Результаты исследования еще раз свидетельствуют о том, что глубокое обоснование, доказательность суждений, содержащихся в материалах СМИ, составляют одно из важнейших требований образованной аудитории. При этом для решения вопроса имеет значение, конечно, не только сам факт аргументации, но и качество аргументов, и представленность различных точек зрения. С этим связаны запросы аудитории, касающиеся проблемности публикуемых материалов и дискуссионности, полемичности их изложения.

Помимо того, что дискуссионность в подаче материала помогает более глубокому пониманию обсуждаемых вопросов и способствует выработке людьми самостоятельного суждения, есть еще один психологический момент, на котором следует остановиться. Он связан с естественной склонностью человека к соревновательности, состязательности.

Потребность людей в соревновательности, состязательности имеет вполне определенные психологические основания. Эта потребность проявляется не только в их собственной жизни и деятельности, но и в стремлении видеть реальную «соревновательную борьбу» людей. Для мыслящих людей эта потребность находит выражение в желании увидеть и оценить борьбу точек зрения, где бы она ни происходила – в открытых диспутах или на страницах печати. Этим объясняется огромный интерес к таким формам телевизионных передач, в которых борьба точек зрения происходит на глазах у зрителей. Эта же потребность находит отражение в интересе людей к проблемной постановке вопросов в печати и к их дискуссионной форме изложения. Иными словами, помимо других вышеназванных причин, полемичность изложения материала, отражающая борьбу разных позиций, позволяет людям удовлетворять их естественную потребность видеть соревновательность, оценить силу и слабость «противников» в полемике, быть своего рода участниками дискуссионной борьбы, что в конечном итоге способствует выработке собственной позиции.

68

ПСИХОЛОГИЯ СЛОВА (С.К. Рощин)

Печатается по: Рощин, С.К. Психология и журналистика / С.К. Рощин.

–М.: Наука, 1989. – С. 134–154.

1.Слово, эмоции и апперцепция

Очевидно, нет смысла повторять общеизвестную истину относительно того, что язык журналистики должен быть ярким, убедительным, выразительным и т. д. Проблема заключается в том, как придать языку названные качества. Оставляя в стороне вопрос о неоспоримой важности таланта и творческой интуиции, необходимо также вести поиск научных путей решения этой задачи. Этим занимается ряд наук – от литературоведения до психолингвистики. Обзор многообразных научных изысканий был бы под силу лишь целой группе специалистов различного профиля, поэтому мы затронем лишь некоторые, главным образом психологические аспекты проблемы слова, которые лежат как бы на поверхности, но в то же время не всегда учитываются в практике.

То, что каждое слово имеет определенное значение, а их сочетания позволяют передавать сложные мысли и чувства – это азбучная истина. Понятно, казалось бы, и то, что отдельные слова в определенном контексте способны влиять на смысл и оттенки содержания текста в целом. Но помимо всего этого есть у слов и такие качества, которые нередко на подсознательном уровне связываются у человека с теми или иными эмоциональными состояниями и тем самым незаметно изменяют восприятие содержания и смысла материала. Более того, было выяснено, что такие эмоциональные ассоциации с отдельными словами в какой-то степени определяют, насколько часто люди этими словами пользуются как в бытовой, так и в литературной речи.

Иначе говоря, слова, по крайней мере, некоторые из них, обладают в зависимости от их смысла особым эмоционально воспринимаемым качеством, определяющим различную степень их «привлекательности» для людей. Практически это находит выражение в том, что в письменной и бытовой речи «привлекательные» слова употребляются значительно чаще, чем непривлекательные. Так, например, проведенное в 1944 г. в США одно из многих исследований языка (на массиве 30 тыс. слов) показало, что слово «счастье» встречается в изученных текстах 761 раз, тогда как слово «несчастье» – лишь 49; слово «красота» употребляется в 41 раз чаще, чем слово «безобразное», «смех» – в 2,4 раза чаще, чем «плач», «любовь» – в 7 раз чаще, чем «ненависть», «находить» – в 4,5 раза чаще, чем «терять», и т.п. Подчеркнем, что в более ранних исследованиях, так и в исследованиях, проведенных после 1944 г., описанная закономерность была подтверждена на большом количестве разнообразных текстов не только на английском, но и на французском, испанском и немецком языках. При этом изученные тексты относились к различным периодам – от конца XIX в. до наших дней. Отсюда можно заключить, что

69

определенные предпочтения в выборе слов являются проявлением общечеловеческой психологической особенности. Объяснение этой особенности в следующем. Если учесть, что частота употребления отдельных слов совсем не совпадает с частотой, с которой встречаются в жизни события или качества, обозначаемые этими словами (ведь нельзя представить, что красивое встречается в жизни в 41 раз чаще, чем безобразное), то остается признать, что предпочтения в выборе слов свидетельствуют о сознательном, а чаще неосознанном стремлении людей к положительным, а не отрицательным эмоциональным переживаниям. Следовательно, и восприятие отдельных слов связано с возникновением определенных, не всегда осознаваемых эмоциональных реакций, которые накладывают отпечаток на восприятие текста в целом.

К сказанному можно лишь добавить, что в приведенных примерах мы использовали слова, эмоциональное значение которых явно связано с их смысловым содержанием. Но, как показали другие исследования, практически все слова имеют для людей ту или иную эмоционально-оценочную окраску, не обязательно связанную с их прямым смыслом. Эта окраска просто «чувствуется», но далеко не всегда поддается объяснению. Есть даже метод, с помощью которого можно выявить эмоционально-оценочную окраску отдельных слов, но он требует специального описания, приемлем в научных исследованиях и трудно применим в журналистской практике. На практике выбор слов продолжает оставаться делом творческой интуиции, таланта и мастерства.

Мы рассмотрим лишь некоторые из психологических свойств слов и их ограниченных сочетаний в журналистской практике, в частности их свойство создавать «подготавливающую установку» на восприятие, слова, предопределяющие эмоционально-оценочную реакцию на информацию, и роль слов и словосочетаний, которые стали штампами.

Помимо понятия социальной установки в психологии известно еще понятие просто установки. Психологическая основа у них одна, а именно предрасположенность, готовность человека действовать определенным образом по отношению к какому-то конкретному объекту или в каких-то конкретных обстоятельствах. Различие же заключается в более высокой организации социальной установки, которая, как правило, бывает осознанной, включает в себя необходимый компонент знания и обязательно компонент оценочно-эмоционального отношения. Просто установка может быть осознанной, как, например, у бегуна на старте перед забегом, и очень часто бессознательной или неосознаваемой, когда мы не замечаем ее действия. И осознанная, и бессознательная установки играют огромную роль в процессах восприятия. Первая направляет наше внимание в соответствии с нашими интересами, потребностями или какими-то конкретными обстоятельствами. Скажем, открывая газету, мы в первую очередь ищем те материалы, которые нас больше интересуют. Вторая также оказывает большое и нередко «коварное» влияние на наше восприятие. Примером может послужить эксперимент, описанный американскими психологами Дж. Бруннером и Л. Постмэном. Группе испытуемых предлагалось назвать обыкновенные игральные карты, которые предъявлялись им на очень короткий промежуток времени. При этом среди карт

70