Подход Третьей силы

Изучение душевных заболеваний необходимо, но не достаточно. Изучение животных необходимо, но не достаточно. Изучение средних индивидов само по себе не решит проблему. Для понимания душевных заболеваний требуется глубокое понимание душевного здоровья. Маслоу предложил ввести в психологию и психиатрию этот новый важный массив информации. Он пришел к идее, что можно узнать много о человеке и его потенциальных возможностях, изучая особенно здоровых, наиболее зрелых людей – ту часть человеческого рода, которую Маслоу назвал "растущей верхушкой". Детали этого подхода описываются в следующей главе.

Маслоу почувствовал, что полная теория поведения должна включать его внутренние детерминанты так же, как и внешние, исходящие от среды. Фрейд сосредоточился на первых, а бихевиористы – на вторых. Обе точки зрения требуется скомбинировать. Объективного изучения человеческого поведения недостаточно – для полного его понимания необходимо рассмотреть и субъективные факторы. Чтобы понимать поведение людей, мы должны учитывать их чувства, желания, надежды, стремления.

Характеристики самих ученых, изучающих поведение, – очень важные детерминанты их способности понимать его. Маслоу перечисляет следующие критерии. Ученый должен быть уверенным в себе и душевно здоровым, чтобы правильно воспринимать изучаемую им реальность. Он должен подходить к проблемам с открытыми глазами, быть "проблемоцентричным", а не эгоцентричным. Исследователю поведения нужны обширные общие знания: чрезмерная специализация не продуктивна. Как отмечает Маслоу, крупнейшие, достигшие наибольших успехов ученые обычно обладали широкими интересами: выдающимися примерами могут служить Аристотель, Леонардо да Винчи, Томас Джефферсон, Альберт Эйнштейн.

Исследователь человеческого поведения, чтобы добиться успеха, должен быть склонен к философии, творчеству, разнообразию, проявлению интуиции, целостному видению действительности: он должен видеть различные дисциплины как взаимно друг друга дополняющие, а не как отдельные, не связанные между собой. Если сделать акцент на средствах и методах, а не на результатах, то проявляется тенденция к разрыву между учеными в области социальных наук и другими искателями истины. Между тем, наука призвана вести поиск истины, понимания и прозрений: и на этот поиск способны не только те, кто обладает удостоверенной степенями специальной профессиональной подготовкой. Ученые в области социальных наук слишком стремились походить на физиков, и это привело к ограничению поля поиска новых и лучших методов изучения людей. Ортодоксальная наука уделяет слишком много внимания инструментам, приемам, процедурам, аппаратам и методам, недооценивая значение проблем, вопросов, функций и целей. Чересчур большую роль приобретает позиция специалистов по методикам, "аппаратных людей", а о вопросах, ответах и решении проблем забывают Сосредоточенные на средствах ученые склонны приспосабливать свои проблемы к своим методикам, вместо того чтобы поступать наоборот. Сформировалась иерархия наук, в которой физика считается более "научной", чем биология, биология – более "научной", чем психология, и психология – более "научной", чем социология. Это разделяет науки и возводит между ними преграды.

Ряд ученых согласился с призывом Маслоу к более широкому, более полному, объединяющему многие дисциплины подходу к человеческим проблемам. Пьет Хейн, видный датский философ, говорит:

"Все проблемы, которые мы пытаемся решать, теряют смысл, если мы сужаем их, ампутируя то, что не входит в нашу случайную область специализации. Вы можете отрезать от проблемы столько, что ее остаток не будет иметь никакого смысла. Чтобы проблема имела смысл, вы должны привлечь к ее решению все поле человеческого знания и человеческой деятельности".

Другим примером может служить Жак Лёб, который на вопрос, кто он – невролог, химик, физик, психолог или философ, – ответил просто: "Я решаю проблемы".

Иллюстрируя точку зрения, что не только профессиональные ученые способны решать человеческие проблемы, Маслоу приводит пример "Синанона" – организации, основанной непрофессионалами и достигшей большего успеха в излечении наркоманов, чем профессионалы. Маслоу описывает это так:

"В истории с "Синаноном" мы сталкиваемся с нелепостью бюрократической науки, где некоторые части истины могут быть определены как "ненаучные", где истина считается таковой, только если она установлена надлежащим образом уполномоченными "собирателями истины" и в соответствии с освященными традицией методами или церемониями... Разве только дипломат, доктор философии, доктор медицины, вообще профессионал способен быть мудрым, обладать знаниями, совершать открытия, излечивать?..

Действительно ли столь мудро и полезно требовать в качестве условия для многих работ диплом колледжа, вместо того чтобы искать людей, обладающих действительным образованием, знаниями, умениями, способностями, подходящих для данной работы?".

Исследователи поведения не могут быть свободны от ценностей. Акцент на "научных методиках" побуждает психологов к тому, чтобы обеспечивать собственную безопасность и "правильность" вместо того, чтобы проявлять смелость, и убеждает ученых в том, что они более объективны, чем это имеет место на самом деле. Их выводы становятся этически нейтральными. Такие ученые избегают важных вопросов этики, морали, правильного и неправильного, здорового и нездорового поведения – вопросов, на которые наше общество хотело бы знать ответы. Становясь чрезмерно прагматичной, психология избегает таких важных областей, как удовольствие, радость, игра, красота, искусство, любовь, счастье. Маслоу считает, что нравственные и духовные проблемы существуют в царстве природы и потому их изучение должно быть частью науки, а не какой-то противоположной областью. Он говорит, что наука как социальный институт и как человеческая деятельность обладает целями, этикой, моралью – или, проще говоря, ценностями.

Поиск точных "научных" ответов в изучении человеческого поведения может быть нездоровым явлением: есть слишком много областей, где научные исследования слабы или отсутствуют. В отсутствие точного знания мы должны использовать любое доступное нам знание.

"Есть разные уровни знания, – говорит Маслоу. – Любое прибавление знания или повышение его надежности лучше, чем ничего. Некоторые настаивают на том, что "научное" знание есть и должно быть ясным, четким, недвусмысленно определенным, безошибочным, проверяемым, могущим быть установленным повторно, коммуницируемым, логическим, рациональным, вербализуемым, осознанным. Если это не так, то это не "научное" знание, это что-то другое. Но что мы скажем тогда о первых стадиях знания, предшествующих этим окончательным формам, о том начале, которое каждый из нас может легко обнаружить в своем опыте? Полезно и правильно относить к знанию все "протознание", если только вероятность его правильности больше случайной. Если это условие выполняется, то знание может быть более или менее надежным, но все же это знание."

Маслоу также критичен по отношению к тому, что он называет атомистическим подходом. Этот подход, обычный в физических науках, предполагает разложение изучаемых объектов на компоненты и изучение последних по отдельности. Человека, полагает Маслоу, надо изучать как целостную сущность, как систему. Здесь каждая часть связана с другой и, если не изучать их как единое целое, ответы будут неполными. Большинство исследователей поведения пыталось выделить независимые влечения, побуждения и инстинкты и изучать их по отдельности. Маслоу обнаружил, что такой подход в общем менее продуктивен, чем подход целостный, исходящий из того, что целое больше суммы своих частей.

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Библиотека Фонда содействия развитию психической культуры (Киев)

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>