Guseynov-_Antichnaya_etika

24.738

1. Софисты

Гусейнов А.: Античная этика, 95

воплощений является наиболее совершенным? Чем должен руководствоваться человек при сравнении и выборе обычаев, норм, законов? Какими должны быть отношения между индивидами и какими добродетелями они должны обладать, чтобы вторая природа человека в каждом из них рeaлизовaлaсь наиболее совершенным, оптимальным образом? Эти вопросы вели к формированию этики как самостоятельной философской дисциплины.

Моральные нормы, как и все прочие установления культуры, являются, с точки зрения софистов, продуктом человеческого творчества, имеют произвольный, субъективный хаpaктep. По их мнению, не существует общего определения добродетели, различия между добром и злом всегда конкретны. Горгий (ок. 480 – ок. 580 до н. э.) ограничивается пеpeчислeниeм отдельных видов добродетелей, которые у разных людей различаются в соответствии с их социальным статусом и возрастом. Одна, например, добродетель у мужа, другая у жены, иная у ребенка, иная у свободного, иная у раба и т. д. "...Соответственно каждому из занятий и возрастов в отношении к каждому делу для каждого из нас есть (особая) добродетель..."53. То же самое можно сказать и о

24.739

1. Софисты

Гусейнов А.: Античная этика, 96

пороке. Еще более опрeдeлeнноe высказывание по этому поводу находим мы в "Двояких речах": "Два взгляда на добро и зло высказываются в Греции философами. А именно, одни говорят, что добро и зло отличны друг от друга, по мнению же других, [добро и зло] одно и то же, и то, что благо для одних, для других есть зло и для одного и того же человека [то же самое] бывает иногда благом, иногда злом. К мнению последних присоединяюсь и я сам"54.

Софисты сформулировали кардинальную для этики проблему: являются ли добро и зло самостоятельными, надындивидуальными сущностями или они имманентны человеческой деятельности? Говоря нормативным языком, должен ли индивид силой духовного самопринуждения подчинить свою деятельность требованиям абстрактной морали или же он должен руководствоваться в своем поведении личными интересами, вытекающими из его склонностей, биографии, опыта общения и т. д.? С точки зрения софистов, добродетели вообще нет, и к ней следует подходить контекстуально. Хотя все они считали представления о добре и зле относительными, тем не менее меру этой относительностипонималипо-разному.

Старшие софисты (вторая половина V в. до

24.740	1. Софисты	Гусейнов А.: Античная этика, 96
н.	э.) в этике	остаются относительными

консеpвaтоpaми, младшие же (конец V – начало IV в. до н. э.) отличаются крайним радикализмом. И индивидуализмом. Для них государство уже не обладает нравственным авторитетом. Границами морали, с их точки зрения, является польза индивида. Более того, они доходят до крайнего волюнтаризма. Так, по мнению Фрасимаха, "справедливое есть не что иное, как полезное более сильному"55. Другой софист младшего поколения – Калликл (есть мнение, что это только литературный персонаж Платона) полагает, что мораль и право выдуманы представителями власти для своей выгоды. И потому тот, кто силен встать выше законов, тот имеет на это право. Аналогичным образом Критий (ок. 460–403 до н. э.) объясняет происхождение религии: какой-то мудрец, утверждает он, специально "придумал для людей божий страх, чтобы он служил некоторым устрашением для злых и в том случае, если и тайно они что-нибудь (дурное) делают или говорятилимыслят"56.

Младшие софисты в крайностях своего индивидуализма были теоретически более последовательны, чем их старшее поколение, которое не довело философско-гносеологический скептицизм до адекватных моральных выводов.

24.741

1. Софисты

Гусейнов А.: Античная этика, 97

Если мораль есть произвольное, многообразно ваpьиpующeeся человеческое установление, которое обнаруживает себя в неприродных отношениях между индивидами, то моральное совершенство последних может состоять только в том, чтобы стараться занять более предпочтительную, лучшую позицию в этих отношениях – одерживать верх в споре, выигрывать в суде, склонять на свою сторону собрание, словом, побеждать всюду, где победа зависит от убеждающей силы и красоты слова. Когда мы говорим о софистах, всегда следует различать два момента. Во-первых, их общую установку, согласно которой пространство человеческой добродетели есть пространство логики и речи, таких утверждений, которым можно обучиться, которые можно культивировать в себе и которые являются сферой ответственного существования индивидов, пространство, где исход дела решается не силой, а убеждением. Это было их величайшим и непреходящим открытием, положившим начало философской этике. Во-вторых, их конкретные учения, связывавшие добродетель со стремлением индивидов к выгоде, успеху, власти. Эти учения отчасти заслуживают позитивной оценки: будучи направлены против догматизма, косности и лицемерия повседневного

24.742

1. Софисты

Гусейнов А.: Античная этика, 97

морального сознания, они заключали в себе гуманистический подтекст и к тому же задавали зарождающейся этике диспозицию критического отношения к своему предмету. В то же время они были уязвимы и исторически, поскольку индивидуализм у них приобрел социально-рaзpушитeльныe черты, и теоретически. Тeоpeтичeскaя слабость позиции софистов состояла в следующем. Сводя добродетель к пользе индивида, они приходили в противоречие со своими собственными представлениями о том, что она (добродетель) есть самое важное из всего, к чему стремятся люди, и что она имеет вне-природный статус. Если добродетель измеряется пользой, то это означает, что польза выше добродетели. Как бы расширительно пользу ни понимать, в конечной основе она замыкается на природную противоположность удовольствий и страданий и в этом смысле не является произвольной и не может быть в полной мере вменена индивиду в вину.

Софисты вырвались за горизонт натурфилософской ограниченности и открыли совершенно новую реальность социокультурной жизни, являющуюся ареной и предметом человеческой добродетели. Но для этого им пришлось оторвать добродетель от познания,

24.743

1. Софисты

Гусейнов А.: Античная этика, 97

релятивировать и инструментализировать ее до такой степени, что она лишалась своего собственного содержания и назначения. Они не могли ответить на вопросы о том, что такое добродетель и сопряженные с ней понятия прекрасного, блага, справедливости сами по себе, насколько логически законно их употребление в речи? С этими вопросами к ним приставал Сократ.

24.744

2. Сократ

Гусейнов А.: Античная этика, 98

2. СОКРАТ

Сократ (ок. 470–399 до н. э.) принадлежит к философскому кругу софистов. Сограждане и считали его софистом, притом особенно зловредным, поскольку Протагора за самостоятельные суждения о богах они изгнали из Афин, а Сократа за то же самое приговорили к смертной казни. У Сократа действительно было много общего с софистами: как и они, он интересовался по преимуществу проблемами логики и этики, оставаясь совершенно равнодушным к изучению природы, философствовал на площадях в форме диалогов, часто с обычными гражданами, видел в философии руководство к совершенной жизни. Но в отличие от софистов за свои беседы он не брал денег. Здесь проходила линия рaзмeжeвaния.

Большинство, сетовал Сократ, "о знании...

думают прямо как о невольнике: каждый тащит его в свою сторону" (Гиппий Большой, 325с). Софисты возвели такой прагматизм в принцип. Сократа интеpeсовaлa истина, а не успех и выгода. Диоген Лаэртский пишет о Протагоре: "О мысли он не заботился, спорил о словах" (Diog. L. IX, 52). Сократ, напротив, был сосредоточен на

24.745

2. Сократ

Гусейнов А.: Античная этика, 99

мысли и совсем не отличался крaсноpeчиeм. Он выделил понятие как основу мышления. А единственным адекватным и достойным мысли предметом он считал мораль, добродетель; "он исследовал, что благочестиво и что нечестно, что прекрасно и что безобразно, что справедливо и что несправедливо, что есть благоразумие и что – безумие, что – храбрость и что – трусость, что – государство и что – государственный муж, что есть человеческая власть и что – человек, способный властвовать над людьми и так далее; кто знает это, тот, думал он, человек достойный, а кто не знает – по справедливости заслуживает название человека низкого" (Воспоминания, I, 1, 16)57. Он не отрывает моральность (добродетельность) человека от многообразия его сознательной социокультурной деятельности, только он не согласен измерять ее успехом, эффективностью этой деятельности. Напротив, он видит в морали основное, смыслообразующее начало человеческого бытия и полагает, что от нее, морали (добродетели), зависит успех жизнедеятельности индивидов. Так как добродетель (стремление к совершенству, лучшему для себя) есть главное для людей, с чем все они согласны и на что очевидным образом ориентированы их сознательные усилия, главное

24.746

2. Сократ

Гусейнов А.: Античная этика, 99

состоит в том, чтобы понять, узнать, что это такое. Возвысив этику над всей прагматикой жизни и поставив ее лишь в зависимость от логики, Сократ выступил основным оппонентом и критиком софистов. Этическому контекстуализму софистов он противопоставил убеждение в неизменности морали. Особое место Сократа в истории философии очень точно определил уже Аристотель: "Сократ исследовал нравственные добродетели и первый пытался давать их общие

понятия"58.

Сократ излагал свои взгляды только устно, они дошли до нас через свидетельства современников. Основными среди этих свидетельств являются сочинения его юных друзей и последователей Ксенофонта (прежде всего "Воспоминания о Сократе") и Платона. В случае последнего не всегда легко провести границу между взглядами Сократа и самого Платона. К сократическим обычно относят ранние диалоги Платона до "Протагора" включительно. Считается несомненным, что, по крайней мере, в "Апологии" и "Критоне" платоновский Сократ соответствует историческому оригиналу. Сократа-философа нельзя отделить от Сократа-человека, ибо мудрость знания состоит в мудрости жизни. Поэтому для понимания

24.747

2. Сократ

Гусейнов А.: Античная этика, 99

мировоззрения Сократа факты его биографии так же важны, как и его суждения.

Жизнь Сократа прошла под знаком Аполлона, бога муз, искусств, гармонии. Он появился на свет во время ежегодных праздников, посвященных рождению Аполлона и Артемиды. Его казнь пришлось отложить на месяц до возвращения корабля, отправленного с дарами для храма Аполлона в Дельфах, Жрица того же храма назвала его самым мудрым среди афинян. А надпись на входе в него "Познай самого себя" (γνωθι σαυτόν, gnothi sayton) прeдопpeдeлилa его занятия философией и их нравственно-очистительный смысл. Сократ посвятил свою жизнь служению Аполлону и сделал это настолько совершенно, что его имя стало символом аполлонийского (разумно-умеряющего) начала в европейской культуре, противостоящего дионисийскому (чувственно-необузданному) ее началу.

Когда Сократ ждал в тюрьме исполнения смертного приговора, его друг Критон, подкупив стражу и сделав другие необходимые приготовления, предложил ему убежать из неволи. Обдумывая эту возможность, Сократ рассуждает так. Убежав, он сохранит жизнь, но изменит своим убеждениям, поставит себя в положение,