Guseynov-_Antichnaya_etika

24.688

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 71

виде большого числа (свыше 150) отдельных фрагментов, подлинность которых до настоящего времени остается предметом спора, полна явных противоречий. В ней встречаются взаимоисключающие суждения по вопросам, которые были основным предметом идейной полемики в этике V в. до н. э. С одной стороны, Демокрит выдвигает довольно определенный натуралистически-индивидуалистический тезис: "Граница между тем, что родственно нашему духу и неродственно – удовольствие (τέρψις, terpsis) и неудовольствие (α’ τερττίη, aterpie)"35. С другой стороны, он интеллeктуaлизиpуeт моральные мотивы и высказывает убеждение в существовании общих этических определений: "Для всех людей одно и то же добро (α’ γαθόν, agathon) и истина (α’ ληθές, alethes). Приятно (ηδύς, hedys) же одному одно, другому другое" (227). Столь же противоречив Демокрит по вопросу о нравственной ценности государства. У него есть однозначное утверждение, сводящее моральную личность к гражданину города-государства: "Дела государственные надо считать более важными, чем все прочие; каждый должен стараться, чтобы государство было благоустроено, не добиваясь больших почестей, чем ему приличествует, и не захватывая большей власти, чем это полезно для

24.689

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 71

общего дела. Ибо государство, идущее по верному пути, – величайшая опора. И в этом заключается все: когда оно в благополучии, все в благополучии, когда оно гибнет, все гибнет" (360–361). И у него же моральный образ действий связывается с эмансипацией от законов; считая их дурным изобретением, он говорил: "мудрец (σώφρων, sophron) не должен повиноваться законам, а жить свободно" (371). О многозначности идейного содержания этики Демокрита свидетельствует также тот факт, что в ней можно зафиксировать точки соприкосновения со многими, в том числе полемизировавшими между собой этическими теориями античности. Демокрит сходится с софистами в том, что разводит природу и человеческие установления, законы. С Сократом его объединяет подчеркивание огромной роли разума, адекватного осознания цели жизни в достижении счастья; вполне по-сократовски звучит его высказывание, что причиной ошибки является незнание лучшего. У Демокрита встречаем мы положение о том, что совершающий несправедливость несчастнее несправедливо страдающего, что лучшему свойственно управлять, что государство выше индивидуальности, – словом, идеи, которые

24.690

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 72

специфичны для этики Платона. Много общего у него также с Аристотелем: прежде всего высокая оценка дружбы и этическое осмысление так называемого принципа золотой середины. У него есть утверждения, которые традиционно считаются типично стоическими, в частности заключающие космополитические мотивы, сводящие счастье к внутренней самоудовлетворенности. О его родстве с Эпикуром особо говорить не приходится, ибо оно является бесспорным и имеет иной хаpaктep: Эпикур в этике, как и в философии в целом, сознательно продолжает линию Демокрита.

В историко-философской литеpaтуpe выдвигались различные интеpпpeтaции смысловой многозначности этики Демокрита. Ряд авторов (например, Аристотель, Б. Рассел) отрицает вообще наличие у Демокрита самостоятельной этики. Близко к ним примыкают те (Э. Целлер, С. Н. Трубецкой, Г. Лангepбpeк), которые сводят этику Демокрита к практическому морализированию, отказывают ей в теоретической обоснованности, тем самым противоречивость суждений объясняют как эклектичность. Широко рaспpостpaнeны односторонние истолкования, которые не учитывают всей совокупности противоречивых высказываний философа и, в

24.691

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 72

сущности, просто упрощают его взгляды. Для одних (Г. Лауэ) он – чистый гедонист, для других (Э. Радлов, Л. И. Аксельрод-Ортодокс), напротив, суть его этики состоит в преодолении страстей властью разума, в ней даже усматриваются аскетические мотивы. Сохранившиеся фрагменты Демокрита дают большой материал для утверждения, что "его этика насквозь

индивидуалистична"36. В то же время нельзя считать безосновательным мнение В. Ф. Асмуса, согласно которому "устой этики Демокрита – мысль, что свободный грек – не изолированная от общества единица, а гражданин города-государства(полиса)"37.

Наконец, особо следует сказать о попытках осмыслить этику Демокрита в ее противоречивой целостности. С точки зрения С. Я. Лурье, Демокрит, "хотя бы временно, допускал существование двух этик: одной – для широких народных масс... другой – для мудрецов"38. Такое объяснение представляется привлекательным, ибо позволяет логически убедительно состыковывать друг с другом ряд противоречивых фрагментов (о примате общегосударственного блага и о допустимости попрания законов со стороны мудреца, о предпочтительности приобретения детей путем усыновления), тем не менее оно

24.692	Глава третья. Демокрит		Гусейнов А.: Античная этика, 73
представляется		маловероятным.			Оно
противоречит		демократизму		политических

воззрений философа. Оно сближает (в довольно существенном пункте) этику Демокрита с этикой пифагорейцев, а между тем учение Демокрита и по существу, и по субъективным замыслам философа противостояло пифагорейству. Кроме того, идея двух этик, облегчая понимание нескольких противоречивых фрагментов Демокрита, затрудняет осмысление основной эвдемонистической направленности его этических воззрений. Следует также отметить еще один аналогичный взгляд, фиксирующий в этике Демокрита два уровня: непосредственно-чувственный и интеллектуально-содержательный, которые различаются между собой как кажущаяся и подлинная эвдемония. Его высказывают, в частности, В. Виндельбанд, П. Наторп и ряд других исследователей. Такое мнение является прямым следствием ошибочного сближения гносеологии Демокрита с гносеологией элеатов, противопоставлявших изменчивость кажущегося постоянству единого. Оно не учитывает и того существенного факта, что Демокрит, поскольку он исходит из рaзгpaничeния природы и человеческих законов, не мог придавать

24.693

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 73

нравственным понятиям природносубстанционального смысла. Утверждение Наторпа о том, что "изменчивые субъективные различия приятного и неприятного должно сводить к неизменным объективным различиям блага и зла"39, противоречит общему подходу Демокрита к социальным проблемам и явно игнорирует прямые высказывания философа, которого скорее можно упрекнуть в релятивировании нравственных понятий, чем в их абсолютизации: "от чего мы получаем добро, от тогожесамогомыможемполучитьизло" (156).

Итак, где же объяснение внутренней напряженности этики Демокрита, противоречивости ее ключевых положений? Ответ на этот вопрос, с нашей точки зрения, связан с общей особенностью философии Демокрита, которая была научно ориентированной (и в этом смысле материалистичной) в значительно большей степени, чем все другие натурфилософские учения Древней Греции. Речь идет прежде всего об атомизме. В поисках единого основания, объясняющего одновременно и физические процессы, и человеческую мораль, философы натолкнулись на ряд трудностей. В качестве таких оснований первые философы выдвинули природные стихии. Но природные

24.694 Глава третья. Демокрит Гусейнов А.: Античная этика, 74

стихии, объясняя вещное многообразие и текучесть мира, не объясняли его единство, устойчивость и вечность, что имело первостепенную важность для понимания человеческого стремления к совершенству. Необходимо было найти некий принцип, который управляет самими стихиями. Существенным шагом в этом направлении явилась пифагорейская идея числовой гармонии, задающей упорядоченность космосу. Числа, однако, не обладают субстанциональностью, вещественностью. Количественно-математический универсализм пифагорейцев не имел физического базиса.

Парменид связал бытие с мышлением и наделил истинно сущее хаpaктepистиками (единственность, неподвижность, неуничтожимость, нескончаемость и др.), коррелирующими с той равной самой себе самодостаточностью, на которую нацелено этическое сознание. Онтология, утверждавшая, что небытия нет, и открывавшая в этом смысле вдохновлявшуюэтическуюперспективу, имелатот недостаток, что дискрeдитиpовaлa чувственный опыт, ставила под сомнение возможность рационального обоснования множественности и изменчивости мира (апории Зенона). Тем самым

24.695

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 74

ставились под сомнение и ценность познания природы, и ценность добродетели как пути к совершенству. Философия Демокрита, полагавшая, что все состоит из атомов (неделимых и непроницаемых начал) и пустоты, давала выход из обозначенных выше трудностей: так как атомы по числу бесконечны, универсальность математических законов получала физическое объяснение; так как атомы различаются между собой формой, порядком и положением, идея единства мира органически увязывалась с его множественностью и изменчивостью. Одновременно с этим атомизм открывает возможности для более адекватного познания морали. Они связаны с тем, что атомистическое учение о бытии прeдполaгaeт конкретное изучение мира в многообразии его проявлений.

Тотальность философского мышления, которая была прeвaлиpующeй в учениях ранних философов, у Демокрита сменяется плюрализмом конкретно-научных объяснений. Постулировав атомы как последние кирпичики, из которых строится все здание космоса, Демокрит одновременно исходит из того, что многообразию мира соответствует многообразие причин, каждая из которых должна быть познана в ее специфическом содержании. Многообразие мира

24.696

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 74

не дефект, не отступление, не видимость, а вполне законное его состояние, укорененное в бытии. Применительно к этике это означало необходимость познания морали как особой реальности. Конечно, существует и прямая связь между учением о бытии Демокрита и его этикой; так, по мнению философа, душа и ум состоят из привилегированных атомов, обладающих сферической формой, гладких, легко воспламеняющихся. Однако более важной является опосредованная связь, вытекающая из заключенной в атомизме общеметодологической установки на конкретно-научный анализ реальность, а тем самым и анализ морали в ее специфичности.

Этика Демокрита представляет собой своего рода феноменологию античного морального сознания, которое в своих реальных проявлениях было значительно более богатым, эклектичным, диффеpeнциpовaнным и противоречивым, чем оно предстает в тех или иных этических теориях. Отсюда ее бессистемность, обилие взаимоисключающих утверждений. Отсюда же свойственная ей назидательность; широкая известность Демокрита в не меньшей степени, чем его атомистическим учением, была обусловлена его воплощавшими общегреческую мудрость

24.697

Глава третья. Демокрит

Гусейнов А.: Античная этика, 75

моральными изречениями.

Демокрит не ограничивается описанием, суммированием морального опыта. Он одновременно выявляет его специфическую структуру, которая предстает как отношение между основной целью деятельности и конкретными нормами, качествами и поступками, которые к ней ведут. Этика Демокрита довольно четко расчленяется на учение о высшей цели и учение о добродетелях как пути к ней, что более чем на два тысячелетия стало принципом построения этой области философского знания.

Основной целью человеческой жизни, а одновременно и основным движущим ее мотивом является, с точки зрения Демокрита, хорошее расположение духа, или эвтюмия (термин, который впервые встречается у Демокрита). Это состояние, по свидетельству Диогена Лаэртского, обозначается им еще как "уравновешенность", "гармония", "безмятежность", "невозмутимость", "неизумляемость", "тишина", "незнание страха". "(По мнению Демокрита) целью является благое состояние духа (ευ‘θυμία, euthymia). Оно не тождественно наслаждению (η‘δονή, hedone), как, превратно поняв, восприняли некоторые. Это такое состояние, при котором душа пребывает в спокойствии и равновесии, не волнуемая