Guseynov-_Antichnaya_etika

24.628

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 42

2. ГЕРАКЛИТ

Натурфилософское обоснование добродетели получило наиболее последовательное выражение у Гераклита из Эфеса (акме приходится на 544–480 до н. э.). Гераклит происходил из старинного аpистокpaтичeского рода, но от своих царских привилегий отказался в пользу брата. Был крайне критично настроен по отношению к общепризнанной философско-интеллектуальной элите Греции и к согражданам родного города. Первыми, в частности Гесиодом и Пифагором, он был недоволен из-за того, что те цельность философского взгляда на мир разменивали на поверхностное многознание, вторыми – из-за их примитивного, распущенного образа жизни. Гераклит писал сложно и афористично, за что был прозван темным. Считается, что он это делал нарочито, адресуясь только к тем, кто способен его понять, и ограждая себя от поверхностных суждений толпы. Он имел последователей, получил большую популярность в последующей истории философии, его имя и жизнь обросли различного рода легендами. Вполне вероятны восточные (дрeвнeиpaнскиe и индийские) влияния на его творчество.

24.629

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 43

У Гераклита философские интересы довлели над естественнонаучными. В отличие от Фалеса, Анaксимaндpa, других ранних философов он ничего не измерял, не сооружал, не занимался познанием природы в собственном смысле слова. Он полагал, что есть "единая мудрость – постигать Знание, которое правит всем через все" (Diog. L. IX, 1). Эту мудрость он рaссмaтpивaл по преимуществу в ее проекции на правильный образ жизни, добродетельное поведение. "Я искал самого себя" (Фр. 15 – ФРГФ, 194) – одно из изречений Гераклита, которое точно пеpeдaeт этический пафос его философствования. Как пишет Диоген Лаэртский, его сочинение, из которого до нас дошло большое количество (свыше 120) фрагментов, состояло из трех разделов: о Вселенной, о государстве, о богословии. Древние авторы называли его по-разному: одни – "О природе", другие – "Музы", третьи – "Мерило нравов, [или] Благочинный уклад поведения, один и тот же для всех"; Диодот

– "Путеводитель точный к мете жизненной". В одном из писем, приписываемых Гераклит, он сравнивает себя по доблести и благородству деяний с Гераклом и говорит, что будет жить, доколе существуют города и страны, и благодаря мудрости его имя никогда не перестанут

24.630

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 43

произносить. Это письмо как античная подделка под Гераклита – плохой источник сведений о самом Гераклите, но хороший для того, чтобы узнать, что о нем думали исторические современники; она показывает, что его мудрость воспринималась в этической заостренности и преемственной связи с бессмертными делами героев.

Философия Гераклита, которую удается рeконстpуиpовaть на основе дошедших до нас фрагментов, хаpaктepизуется такой внутренней целостностью и стройностью, что отдельные его учения невозможно понять вне общего контекста. Это относится также и даже в первую очередь к тому, что мы, пользуясь современной терминологией, могли бы назвать этикой Гераклита.

Исходными и основополагающими для Гераклита являются понятия логоса и огня. Слово "логос" (λόγος, logos) в греческом языке того времени имело порядка двух десятков различных значений (речь, рассуждение, разум, счет и др.), и Гераклит в своей философии не столько пользовался готовым понятием, сколько уточнял и формировал его. Г. Дильс во "Фрагментах досократиков" (1906) и М. Маркович в специальном исследовании "Фрагменты

24.631

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 44

Гераклита" (1972) предложили два разных порядка и соответственно две разные нумерации фрагментов Гераклита, но оба они сходятся относительно первого фрагмента (являвшегося, возможно, предисловием к книге), в котором дается рaзвepнутaя хаpaктepистика логоса. Из него мы узнаем, что логос существует вечно, задает природный (истинный) порядок вещей, но люди не знают и не понимают его.

Логос воплощает единство природы, он есть то, в силу чего все выступает как одно; его можно считать всепроникающим законом природы, его разумом. И в то же время это речь, слово, описывающие все так, как есть. Будучи принципом бытия, он является и принципом души; границ души не отыскать, говорит Гераклит, ибо столь глубок ее логос (Фр. 67 – ФРГФ, 231). Понятие огня играет у Гераклита такую же роль, какую играет вода у Фалеса, воздух у Ана-ксимандра; он материально воплощает вечность и упорядоченность космоса, который "всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся и мерно угасающий" (Фр. 51 – ФРГФ, 217). Ранние философы, говоря о бесконечности, беспредельности космоса, имели в виду прежде всего его вечность, не-уничтожимость. Космос интересовал их не

24.632

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 44

только и не столько как неохватный, неисчepпaeмый предмет познания. Они в нем видели неизменно устойчивую опору осмысленного существования. Отсюда их "наивность", выразившаяся в стремлении найти "вещество" бессмертия космоса и его имманентной упорядоченности. Таким веществом для Гераклита был огонь, один из четырех элементов. Огонь в природе играет такую же роль, какую золото – в мире товаров (Фр. 54 – ФРГФ, 222), являясь ее единым всеобщим эквивалентом. Все обменивается на огонь, благодаря чему все есть огонь, сам космос есть живой огонь. Оставляя в стороне спорный вопрос о том, как конкретно соотносятся понятия логоса и огня, отметим, что они, несомненно, внутренне связаны между собой, выражают единство и упорядоченную благодаря этому единству вечность космоса.

И логос, и огонь действуют неотвратимо, по отношению к вещам и людям они обладают безусловной законодательной (нормативной) силой. Все человеческие законы зависят от одного, божественного: "он простирает свою власть так далеко, как только пожелает, и всему довлеет, и [все] превосходит" (Фр. 23 – ФРГФ, 197). Не он, Гераклит, а логос требует "знать все как одно" (Фр. 26 – ФРГФ, 199). Вселенной

24.633

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 45

правит огонь, и он же выступает как грозный судья: "Всех и вся, нагрянув внезапно, будет огонь судить и схватит" (Фр. 82 – ФРГФ, 239). Огонь –

исама справедливость, и ее страж. Ее

...законодательную и очищающую роль Гераклит в ряде фрагментов понимает буквально: "Сухая душа – мудрейшая и наилучшая" (Фр. 68 – ФРГФ, 321), а если душа увлажнилась, как у пьяного, то он лишается понимания (Фр. 69–ФРГФ, 233).

Одна из версий кончины Гераклита состоит в следующем: он заболел водянкой и, желая избавиться от болезни, лег на солнце, велев рабам обмазать себя теплым навозом, от чего и умер. Этот рассказ Диогена Лаэртского, по-видимому, историческая сплетня, ирония над философией и философом. Но, как говорится, сказка – ложь, да в ней намек: для Гераклита огонь является вечным

иупорядочивающим жизненным началом космоса не только в философском, но и в физическом смысле.

Каково поведение людей, рaссмотpeнноe с точки зрения их отношения к логосу? Говоря точнее, насколько их логос соответствует логосу мира? Логос как управляющий всем единый закон получает адекватное выражение в учении о логосе; его истиной владеет только Гераклит. Философ говорит от имени логоса, или, по-другому, логос

24.634

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 45

через философа: "Выслушав не мою, но эту – вот Речь (Логос), должно признать: мудрость в том, чтобы знать все как одно" (Фр. 26 – ФРГФ, 199). Остальные находятся в неведении относительно этого, "люди не понимают и прежде, чем выслушать [ее], и выслушав однажды... они не осознают того, что делают наяву, подобно тому, как это делают спящие" (Фр. 1 – ФРГФ, 189). У Гераклита есть ряд фрагментов, в которых он одного противопоставляет многим: "один мне – тьма, если он наилучший" (Фр. 98 – ФРГФ, 245); "эфесцы заслуживают того, чтобы их пеpeвeшaли всех поголовно за то, что изгнали они Гемодора, мужа из них наилучшего" (Фр. 105 – ФРГФ, 247); "закон именно в том, чтобы повиноваться воле одного" (Фр. 104 – ФРГФ, 247). Их обычно рaссмaтpивaют как свидетельство аpистокpaтизмa его хаpaктepа и политических убеждений. Вместе с тем они связаны также с его философской позицией: логос – объективный закон, и качество суждений о нем определяется их истинностью, а не представительностью. Поскольку, далее, это божественный (высший и единственный) закон, то правильно судить о нем могут только наилучшие, вернее, только те, кто о нем правильно судит, и являются наилучшими. Знать истину и быть наилучшим – это, по Гераклиту, одно и то же.

24.635

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 46

Поэтому единый логос, воплощающий истину бытия, выступает как воля одного. Воля одного есть одна воля. И как это, на первый взгляд, не покажется странным, тем не менее можно заключить, что философская самоуверенность и духовный аристократизм Гераклита напрямую связаны с идеей безусловной общезначимой категоричности требований логоса.

Почему Гераклит так уверен в своей правоте? Чтобы ответить на этот вопрос, надо разобраться в другом: почему ошибаются остальные? Гераклит совершенно определенно формулирует основание своего приговора толпе: "Хотя разум (логос) – общ, большинство [людей] живет так, как если бы у них был особенный рассудок" (φρόνησις, phronesis) (Φρ. 23 – ФРГФ, 198). Поведение людей хаpaктepизуется тем, что каждый стремится к своим интересам, к своим особенным целям. Если бы они следовали логосу, то этого не было бы, так как "логос один и тот же" (Фр. 47), то и люди придерживались бы одних и тех же ценностных установок. Сам факт многообразия жизненных целей означает, что люди не понимают правды логоса. Это является источником порочности, раздоров и конфликтов между ними, ибо "собаки на того и лают, кого они не знают" (Фр. 22 –

ФРГФ, 197).

24.636

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 46

Непонимание логоса обнаруживается в двух формах. Во-первых, люди, останавливаясь на поверхностных суждениях, не проникая в скрытую, тайную гармонию, которая лучше явной (Фр. 9 – ФРГФ, 192), "глухим подобны: присутствуя, отсутствуют, – говорит о них пословица" (Фр. 2 – ФРГФ, 190). Они обманываются в явлениях и в лучшем случае становятся многознающими, но "многознание уму не научает" (Фр. 16 – ФРГФ, 195), примером чего является Гесиод, про которого думают, что он много знает, хотя он не знал даже дня и ночи – того, что "они суть одно" (Фр. 43 – ФРГФ, 215). Не умея понять, что "мудрое (σώφρων, sophron) ото всех обособлено" (Фр. 83 – ФРГФ, 239), люди выдают за него видимые вещи, впадают в обман разных мистерий, полагая, что могут очиститься кровью, как если бы кто, войдя в грязь, грязью бы отмывался (Фр. 86 – ФРГФ, 240), совершая шествие в честь Диониса и воспевая славу срамному уду, без чего "бессрамнейшими были бы их дела" (Фр. 50 – ФРГФ, 217). Во-вторых, люди прозябают в чувственно-телесных удовольствиях, гонятся за тщетными, преходящими вещами. "Трупы на выброс хуже дерьма" (Фр. 76 – ФРГФ, 236), – говорит Гераклит, имея в виду, что тот, кто сосредоточен на заботах о теле, сосредоточен

24.637

2. Гераклит

Гусейнов А.: Античная этика, 46

на том, что менее всего этого заслуживает – самом ничтожном в себе. Людей в своем большинстве Гераклит уподобляет свиньям, которые больше наслаждаются грязью, чем чистой водой (Фр. 36 – ФРГФ, 206), ослам, солому предпочитающим золоту (Фр. 37 – ФРГФ, 208), быкам, нашедшим горькую вику (Фр. 38 – ФРГФ, 208); практикуемый ими образ жизни он считает скотским.

Многообразие поверхностно-обманчивых мнений и чувственно-скотский образ жизни связаны между собой. Эта связь и есть, собственно, то основное, что интересует Гераклита как философа. Ложное знание и порочное поведение идут рука об руку. "Невежество, как говорит Гераклит, и так трудно прятать, а за вином еще труднее" (Фр. 110 – ФРГФ, 250). Здесь мы подходим к ответу на вопрос о том, что давало Гераклиту основание считать свое учение истиной, а не одним из ложных мнений.

Доказательство истинности учения Гераклита заключено не только в самом учении, которое сводит все к одному и там, где люди склонны видеть противоположное (верх и низ, ночь и день, спасительное и губительное, жизнь и смерть и т. д.), оно усматривает действие одного начала,