16.Дети индиго.

+Технология – Set Me Free

…Р-руах-х! – справа пронеслась ракета самосвала, ослепила мальчика, обдала его выхлопными газами и скрылась в темноте, мигая бортовыми огнями. Да, это похоже на чужую Планету, подумал Солнышко. Он шёл уже много часов подряд, не чувствуя усталости. Промокшая под дождём одежда успела высохнуть, идти было легко и всё-таки длительная ходьба давала себя знать: слезились глаза, ломило спину, кроссовки то и дело цеплялись за крупнозернистый щебень асфальта… Вдобавок под утро стали появляться всякие видения. Лес по обе стороны трассы превратился в чащу, пятна дорожных знаков размахивали руками-крыльями, лужи разевали чёрные пасти… Страшно. И звёзд не видно из-за тумана… Сколько он уже прошёл? Километров сто, не меньше. Это вторая ночь без сна. Двое суток мальчик шёл по этой бесконечной дороге, наматывая километр за километром, делая короткий привал лишь на автобусных остановках…

С восходом Солнца небо очистилось от туч. Он сошёл с трассы к автобусной остановке. Присев на скамейку, вынул из нагрудного кармана ручку и запакованную в целлофан подарочную записную книжку. Распаковал, раскрыл её и принялся писать:

Здравствуй, Вита! Я присел отдохнуть и решил написать, что видел. Вчера я летел как угорелый совсем без остановок. Интересно узнать, какое расстояние я прошёл… Я думал – можно ли писать в подарочном блокнотике. Решил, что можно… Вчера шёл дождь, я вымок до нитки, но просох на ходу. Я и шёл всю ночь, чтобы согреться, а ещё бежал от пугал на обочине дороги. Мне так жаль! Я шёл и думал, о чём напишу здесь, в этих путевых заметках. Но всё забылось! Но я по пути всё время рассказывал тебе, что вижу. И даже показывал, словно у меня на груди болтается телекамера.

Прости меня за почерк. Устраиваюсь так и эдак на скамейке и всё получается безалаберно…

Закрыв записную книжку, мальчик снова упаковал её в целлофан, посидел немного, затем встал и двинулся дальше. До полудня он шагал не останавливаясь и к обеду вошёл в большой город. Проходя по улицам, с любопытством рассматривал людей. Все они спешили, у всех были свои дела. У него тоже было дело! Обратившись к женщине, идущей ему навстречу, Солнышко уточнил направление и повернул направо.

Солнце припекало, становилось жарко. Уже на выходе из города мальчик умылся у водяной колонки, напился и быстро зашагал по северной развилке.

Выйдя за черту города, Солнышко сошёл с обочины и устроился в придорожном березняке. Трава успела просохнуть и мальчик лёг животом вниз, достал записную книжку и сделал следующую запись:

Здравствуй, Вита. Я лежу под берёзой и рядом со мной растут пять ягод – розовая гроздь костяники. Они редко бывают по пять сразу, эти ягоды…

Не отрывая ягоды друг от друга, мальчик сунул их за щеку. Зрелая костяника – младшая сестра вишни, подумалось ему.

…Как странно. Уже осень, а жарко как летом, стрекочут кузнечики, впереди – зелёное кукурузное поле. Неужели это поздний сорт или я перепутал и кукурузу убирают в сентябре?.. А справа растёт какая-то светлая трава. И цветы – большие ромашки, такие только в лесу бывают или в оранжерее; и другие цветы. Издалека они похожи на хлопок, а вблизи – на белую тину с длинным стеблем и зонтиком-метёлкой. А ещё есть маленькие фиолетовые цветочки… Здесь такие красивые цветы!

В этот момент мальчик приподнялся, устраиваясь поудобнее, и обнаружил, что лежит на каких-то грибах. Он перебрался от них ближе к фиолетовым цветам и, только оказавшись рядом с цветами, различил, что это колокольчики. Фиолетовые осенние колокольчики!

…Вита, я сейчас увидел, что лежу на грибах. Я их раздавил… Вроде бы место свободное, а как оглянешься – обязательно кого-то раздавил… Вита! Эти фиолетовые цветы – колокольчики! Я к ним присмотрелся. Думаю, они молчат потому, что их бутоны вырастают далеко от зелёных язычков-листьев. Поэтому цветы поют, только соединяясь вместе – сначала один поиграет на лепестках соседа, потом другой… А потом прихожу я и чуть не сажусь на них. Ну, конечно, Солнце ищет, чтобы не было железяк возле деревьев или грязи, и забывает поискать, чтобы были колокольчики…

А!.. – Солнышко прислушался и улыбнулся. – Всё-таки они поют! Вита!.. Если я испишу на этом месте весь блокнотик, то смогу записать колокольчиковую мелодию. Но кто-то исследует мои ноги, забирается внутрь трико и… это не мухи, это муравьи!!

Мальчик вскочил, отряхнулся и, вернув записную книжку в карман, двинулся прочь от города, на север… Но мысленно он продолжал разговаривать с девочкой.

…Вита, я хотел тебе рассказать, как шёл ночью. Ночью машины носятся по дороге как космические ракеты. Яркие фары, грохот колёс – настоящее космическое впечатление! А после полуночи появляются привидения и дорога становится сказочной – по ней нужно идти то по левой стороне, то по правой, то посередине, словно командует кто-то. Страшно, но очень интересно. Лужи превращаются в животных, их нужно обходить; дорожные знаки – в пугал с руками, на них тоже надо смотреть смело… Но так чудесно, когда на встречную горку-холм взлетает машина! Северное сияние от ярких фар!..

После хорошего отдыха шагалось легко. До вечера Солнышко миновал три деревеньки. На второстепенной дороге встречалось мало машин и он мог без всяких опасений идти посередине трассы. Ближе к сумеркам мальчик хотел остановиться, и только тогда появилось чувство опасности, гнавшее его в спину. Солнышко взглянул на небо, затянутое фигурными облаками. Там, на высоте, дул восточный ветер и облака летели быстро, складываясь в знакомые фигуры. Левое превратилось в чёрного всадника, правое – в белого журавля. Всадник гнался за журавлём, облака на скорости растягивались, расплывались, светились багровым закатным светом и мальчику в опустившихся сумерках стало жутко, словно он был птицей и улетал от невидимого всадника…

А потом начались чудеса. По левую руку в небе появился журавль. Он спикировал вниз и исчез над головой мальчика. Потом слева же на поле объявился всадник, бесшумно пересёкший дорогу и исчезнувший на правой её стороне. Солнышко сжал губы и ускорил шаг. Уже в густых сумерках он миновал небольшую деревеньку и вошёл в лес. Стоп! Впереди на фоне багряного неба появились образы. Мальчик увидел папу, маму, сестру, потом страшное лицо Анти-Пилота. Затем образы исчезли и шагах в десяти на дорогу опустилась прозрачная фигура в плаще с капюшоном. Зловещий силуэт метнулся вперёд и исчез вдали, а на асфальте, в месте, где он опустился, вспыхнула багровая лента – рубеж. Солнышко остановился, застегнул куртку, опустил до щиколоток штанины трико, вынул из бокового кармана перочинный ножик и тут же порезался им. Держа окровавленный палец левой руки во рту и выставив вперёд правую руку с ножиком, он осторожно пересёк багровую границу и ускорил шаг. Обходя тёмные пятна на дороге, мальчик направлял ножик в сторону мелькающих кустов. Лес пришёл в движение, ветви закачались, обнажая беззубые пасти, дорогу впереди пересекали необычные существа… Одним духом Солнышко проскочил лесную зону и, миновав вторую границу, краем глаза увидел распрямившуюся ель, которая послала ему вслед тяжёлый вздох. Здесь он перевёл дыхание, через полчаса забрёл в маленькую деревушку, где устроился на разбитой скамейке и достал записную книжку.

…Вита, я сейчас видел удивительных существ. Они хотели меня остановить. Я двигался почти бегом и в куртке что-то тикало. Я прошёл Зону! Её охраняла ведьма в дымчатом балахоне. Я расстегнул куртку, опустил штанины, разложил ножик, который тут же порезал мне указательный палец. Потом я сражался, успокаивал чудовищ взглядом или взмахом ножа; обходил кляксы и ямы, держался левой половины дороги, ближе к разметке. На выходе стояла Сломанная Принцесса, такое высокое и тонкое дерево и Зелёный Великан. Я остановился перед ними, сложил и спрятал нож, застегнул молнию на кармане и вытянул руки ладонями вверх, растопырив пальцы. Так вышел. Потом меня ещё пугали, например, Зелёная Женщина – боковым зрением видел, как она поднимала руки, а когда взглянул прямо на неё, она быстро опустила руки и дохнула на меня. Это была ёлка, похожая на женщину. Сейчас я сижу на Треснувшей Скамейке – это моё временное убежище. Ещё светло, хватает света, чтобы писать, но через полчаса будет темно. Надеюсь, у меня хватит сил идти всю ночь, ведь я не спал два дня…

Ещё – я не сразу заметил Треснувшую Скамейку. Сел сначала на бетонный бордюр рядом с колючим растением и услышал твой шёпот «Не садись», но не послушался, потом всё же заметил врага – это колючее, страшное растение, и пересел. Так приятно, что ты невидимо идёшь со мной, Цветок!..

Сделав это добавление, Солнышко спрятал записную книжку. Что было дальше, Солнышко плохо запомнил. Почти бегом двигался по дороге, слышал крики ночных птиц, видел мигание ярких глаз волков, подобравшихся к самой обочине, но почему-то не посмевших его тронуть… А утром уже в полузабытьи вошёл в город, забрёл в парк и уснул на скамейке, не обращая внимания на холод. Проснулся часа через два от толчка в бок – это был дворник, грозно предупредивший, что если ещё увидит мальчика в парке, вызовет милицию. Солнышко спустил окоченевшие ноги со скамейки на землю и охнул – распухшие от энергичной ходьбы ступни отозвались болью. Кое-как доковыляв до края города, он почувствовал на щеке каплю, потом другую, увидел на горизонте чёрные тучи, явно предвещавшие дождь. Не долго думая, он постучался в ближайший дом. Дверь открыла женщина.

- Здравствуйте, - вежливо сказал Солнышко. – Можно у вас переждать дождь?

Женщина подозрительно оглядела мальчика и покачала головой.

- Нет, мы уходим на работу…

В других домах мальчик тоже получил отказ и тогда заметил пятиэтажный дом нового типа – с чердаком.

…Здравствуй, Вита! Вчера днём пошёл ливень – и так весь день и всю ночь. Я ткнулся в несколько домов и очень удивил людей. Они меня не пустили к себе… Но на самой окраине города я забежал в многоэтажный дом с благоустроенным чердаком. Честно! У меня есть мягкая постель с матрацем из кровельного мочала, её я устроил на листе шифера, который положил наклонно на балку возле стены. Есть топливо и место для костерка, который я берегу на ночь, есть письменный столик из строительного табурета, его я покрыл газетой и поставил у постели.

Здесь можно жить даже несколько дней, в компании с голубями, до тёплой и солнечной погоды. Но пока пасмурно и ноги мои, вернее, их ступни оставляют желать лучшего. Нет воды и пищи, но есть не хочется. Хочется спать… Надеюсь, дальше будет без особых трудностей. Вообще-то я вывернул наизнанку одежду, даже бейсболку. Но грязь накапливается изнутри. Когда приеду к тебе, вид у меня будет потрёпанный… Вита, ты можешь спросить, почему я иду всё время пешком. Я отвечу, что так надо. Не могу тебе объяснить лучше, но такой уговор – надо только пешком. У меня есть деньги, но они на дорогу домой.

…Ещё немного благоустроился. Нашёл деревянный лежак, а лист шифера приспособил как щит от ветра (ветер страшный, гул по всему дому, сквозняк), щель забил брошенной строительной одеждой. Я думал до вечера обойтись без огня, но слишком холодно. У меня с собой есть спички. Я собрал деревянных обломков и кровельного мочала и разжёг костёр. Мочало почему-то не горит… Всё-таки холодно, голубиные птенцы плачут. Когда я хожу по чердаку, голуби шарахаются крыльями о стёкла. Окна здесь грязные, но пейзаж за ними приятный… Каким-то он будет в хорошую погоду?..

…Воркует мама-голубица, пищат от страха птенцы, за стеной бушует буря. Я ворочаюсь с бока на бок, сворачиваюсь восьмёркой, стараюсь согреться возле маленького костра. Из-за дыма дышится с трудом, зато тепло. Это я пишу уже на следующее утро. Погода всё ещё плохая… Холодно, на дрова пришлось пустить «письменный столик»…

В обед буря улеглась, на небе появилось Солнце и мальчик осторожно спустился с чердака на улицу, определил северное направление и бодро пустился в путь. Ступни ног за двое суток, проведённых на чердаке, пришли в более-менее рабочее состояние. Шагалось легко, тело было лёгким и жарким. Солнышко быстро двигался по обочине, любуясь небом, Солнцем и зелёной травой. Так он шёл до вечера, делал короткие остановки, перекладывал носки изнутри листьями подорожника и водянистой ивы, листья оттягивали от ступней ноющую боль. Про себя мальчик продолжал описывать всё, что видел вокруг: калейдоскоп полей, поющие колокольчики, миражи, которые появлялись перед глазами даже днём, и мечтал о стакане чистой, прозрачной, свежей, прохладной, домашней, нежной и вкусной водопроводной воды. Эту ночь он провёл в лесу, разложив под разлапистой елью костёр и соорудив постель из еловых ветвей. Утром почувствовал сильный голод и в какой-то деревне наелся до отвала черноплодной рябины, росшей вдоль дороги, напился воды из колодца и по случаю хорошей погоды окунулся в ледяную воду деревенской речушки. До обеда блаженствовал на её берегу, загорал под Солнцем, а затем вновь двинулся к городу, где жила (когда-то жила!) Вита. Шёл день, ночь и ранним утром вошёл в очередной город. Немного поспал на коврике перед дверью во многоэтажном доме… Когда выходил из города по сосновой аллее, в которой была проложена асфальтированная дорога, с одной из сосен упала шишка. Чпок!.. Снова шёл день, ночь и утром в деревеньке, стукнув в двери сельского дома, попросил чего-нибудь перекусить. Добрые хозяева угостили мальчика варёной картошкой и дали ему с собой яблок и хлеба.

…Здравствуй, Вита! Уже вечер. Я только что прошёл под щитом с названием твоего города. Буду искать тебя!..

Поблуждав по улицам, мальчик нашёл дом, где жила девочка, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь, обитую синей клеёнкой. Ему открыла женщина в голубом домашнем халате.

- Здравствуйте.

- Здравствуй.

- Я ищу девочку. Она жила по этому адресу, но потом переехала. Вы что-нибудь знаете?..

Женщина подумала немного, затем пригласила:

- Входи, сейчас я всё узнаю…

Солнышко присел на стул в прихожей, но женщина сказала:

- Проходи в зал, я сейчас приготовлю чай.

Мальчик мотнул головой.

- Понимаете, я издалека, я…

Он замолчал, думая, стоит ли рассказывать о своём марафоне, но ноги болели нещадно, сидеть на стуле было так удобно, и он объяснил, каким образом добрался сюда и хозяйка, внимательно его выслушав, ответила:

- Вот что, снимай кроссовки и жди меня, я сейчас вернусь.

И скрылась за дверью, оставив удивлённого мальчика в квартире одного. Он медленно стащил с ног кроссовки, прошёл в зал. От кроссовок так несло, что он решил вынести их на балкон. Там же Солнышко оставил и носки. Потом нашёл ванную и, уже стоя под душем, блаженно улыбаясь, услышал, как вернулась хозяйка квартиры. Когда он выглянул из ванной, заметил висящее на дверной ручке полотенце. Из кухни послышался голос женщины:

- Это полотенце для тебя. Оботрись и идём ужинать…

Уже уплетая за обе щеки яичницу с гречневой кашей, мальчик слушал о том, как хозяйка заселилась на квартиру, лишь мельком познакомившись с бывшими её жильцами.

- А как тебя зовут, кстати? – спросила она.

- Солнышко.

Женщина, кажется, совсем не удивилась такому имени и представилась сама:

- Меня зовут Роза Свет. И сейчас ты поужинаешь и мы позвоним твоим родителям.

Солнышко чуть не подавился кашей. О родителях он совсем забыл!

- Но мне нельзя сейчас домой, я должен найти Виту.

- Значит, так зовут эту девочку?

- Да.

- Мне дали новый адрес её семьи, но пешком ты туда не дойдёшь. Денег у тебя, конечно, нет?

- Почему, есть…

- Хорошо. Позвоним тебе домой и решим, как быть дальше.

Роза Свет бросила выразительный взгляд на распухшие ступни мальчика и он согласно кивнул головой.

Опустошив тарелку, Солнышко поблагодарил хозяйку и вышел вслед за ней в прихожую, где был установлен телефон. Набрав через восьмёрку код города и домашний номер, он после трёх гудков услышал голос мамы.

- Мама, здравствуй.

- Солнышко! Ты откуда?..

Мальчик быстро рассказал ей о своём путешествии и о Розе Свет и передал ей трубку.

- Да, - сказала Роза. – Да, он переночует у меня, а завтра отправится домой… Да, он говорит, у него есть деньги… Ты знаешь расписание поездов? – спросила она мальчика, прикрыв на секунду трубку рукой. Солнышко кивнул. – Но он хочет побывать в гостях у знакомой девочки, - продолжала Роза Свет. – Да, мы перезвоним. – Она снова подала трубку мальчику.

- Да, мама.

- Солнышко, куда ты ещё собираешься?.. Мы так волновались за тебя!

- Я знаю, мама, но так нужно.

- Что нужно?

- Идти к Вите.

- И ты хочешь к ней в гости?

- Да.

Мама вздохнула на другом конце провода. Она хорошо знала упрямого сына.

- Солнышко, возвращайся домой.

- Я увижу Виту и вернусь, обещаю.

- Вот что, ты переночуешь у этой женщины и утром мы с папой позвоним и ещё раз поговорим. Хорошо?

- Хорошо, - согласился мальчик.

- Только сейчас никуда не иди, оставайся там. Хочешь, я сама приеду и заберу тебя?

- Не хочу. Если ты приедешь, я уйду сейчас.

- Ну, хорошо… Смотри, хорошо себя веди там. Мы позвоним.

- Да, мама. Пока.

- Пока, сынок.

Солнышко передал трубку Розе Свет, которая продиктовала маме свой телефон.

- Ну, а теперь идём пить чай, путешественник. Не страшно тебе было идти одному?

- Страшно, - признался мальчик. – Но так надо.

Хозяйка только покачала головой. За чаем они немного поговорили, потом мальчик постирал носки. Допоздна они вместе с Розой Свет смотрели телевизор. Роза Свет жила одна. Мальчику понравилась её квартира. Все вещи в квартире были подобраны по цвету, все аккуратно расставлены по местам. Про себя Солнышко решил, что, когда вернётся домой, наведёт в своей комнате такой же образцовый порядок… Когда женщина заметила, что мальчик клюёт носом, она постелила ему на диване в зале.

Ночь Солнышко проспал как убитый, а утром его разбудил телефонный звонок. После долгого спора с родителями он аккуратно опустил трубку на место.

- Я уезжаю, - сказал он вышедшей из кухни Розе Свет.

- Домой?

- Да.

- Позавтракаешь?

- Да… Вы узнали адрес Виты?

- Да, вот. – Она протянула листок бумаги.

- Спасибо. Спасибо вам большое…

Солнышко забежал на балкон, снял с верёвки успевшие высохнуть носки.

- У тебя точно хватит денег на билет?

- Хватит…

На кухне уже были расставлены чайные приборы, над чашками поднимался пар и ароматно пахло мятой.

- Почему ты передумал ехать к девочке? – спросила Роза Свет.

- Я не передумал, - ответил Солнышко. – Но папа сказал, что в потрёпанном виде, без предупреждения и без подарков в гости не ездят.

- Правильно.

- Вот я тоже так подумал.

Чай они допили в молчании. Потом Солнышко встал, слегка поклонился хозяйке и сказал:

- Большое спасибо за всё.

- Пожалуйста, Солнышко. Путешественник… - улыбнулась женщина. Она объяснила как найти вокзал и проводила мальчика до двери. Выйдя из подъезда, Солнышко сориентировался и скоро нашёл железнодорожную станцию. На вокзале, ожидая поезда, он всё-таки не выдержал, развернул листок с адресом и телефоном девочки и позвонил.

Трубку подняла сама Вита. Её голос Солнышко узнал бы из миллиона других.

- Привет!

- Привет, - холодно отозвался далёкий голос.

Солнышко глубоко вздохнул, чтобы успокоить разбушевавшееся в груди сердце, и хрипло сказал в микрофон:

- Ты узнала меня? Я…

- Я узнала тебя. Что ты хочешь?

Где-то задребезжали телефонные провода. Зелёный индикатор медленно отсчитывал секунды. Мальчик крепче сжал в руке трубку.

- Ты не пишешь… - пробормотал он. – И я… в общем, искал тебя…

- Зачем? – слабо, словно с другой планеты, долетел голос Виты.

- Ты не хочешь меня увидеть? – в отчаянии спросил Солнышко.

- Извини, мне пора в школу.

- Вита, пожалуйста! Я почти перестал думать про космос…

Тишина повисла в трубке, лишь где-то в пространстве шумел солнечный ветер, потрескивали электрические разряды. Наконец сквозь космическую бездну донёсся тихий ответ девочки:

- Солнце… Ты не должен больше звонить сюда.

- Но почему?! – воскликнул мальчик.

- …Встретимся на орбите, прощай.

Что-то щёлкнуло, связь прервалась, секунды на индикаторе остановили свой бег. Солнышко вынул телефонную карточку из прорези в автомате и медленно повесил трубку.

…Солнышко, поёживаясь от холода, возвращался домой с ночного поезда. Редкие огни в городских окнах сияли словно звёзды.

Всё чужое вокруг, люди, цветы. Только звёзды свои, родные. Всегда было так… неуютно на этой Планете, - подумал мальчик. - Я и сейчас не знаю, кого в кого превращаю, звёзды в цветы или цветы в звёзды…

Он поднял голову и размытое звёздное небо обрело резкость. Остановился, нашёл глазами маленькую белую звёздочку и та словно почувствовала взгляд, мигнула раз, другой. Прилетел откуда-то порыв тёплого ветра, принёс с собой аромат цветов, овеял лицо и в тишине Солнышко услышал шёпот: «Встретимся на орбите, Солнце!..», ощутил как космическая сила приподняла его, совсем немного, и бессильно опустила на землю. Цветочный аромат исчез, снова стало холодно.

- Эй! – позвал Солнышко. – Вы, там… Скажите, кто я? – помолчал и добавил: - Заберите меня отсюда.

Далёкие звёзды тихо перемигивались над его головой.

…В остеклённом коридоре, ведущем в зал ожидания, не было ступеней, их заменяли неподвижные ленты транспортёра и люди с рюкзаками пешком одолевали подъем до внутренних дверей.

Не спеша Солнышко прошёл вдоль книжных лотков, побродил среди рядов пластмассовых кресел и выбрал себе одно, в самом тёмном углу. На доске сменялись номера составов, голос женщины-диспетчера монотонно объявлял названия поездов и Солнышко незаметно уснул, сидя в кресле. Снилась ему Вита. Она улыбалась и подбрасывала в левой руке жёлтый теннисный мячик, похожий на маленькое солнышко.

Проснулся он до восхода Солнца, огляделся. В зале заметно прибавилось ожидающих. Многие, как и он, спали, часто завалившись на сцепленные в ряд кресла. В зале было тепло. Солнышко вышел на улицу размяться и его сразу передёрнул озноб. Было ещё совсем темно, на путях горели разноцветные огни. Столбов и подвесных каскадов видно не было, казалось, электрические огни горят прямо в воздухе. Небо горело жёлтым заревом как на Сатурне. Натянув кожу у левого глаза (он пользовался таким временным способом улучшения зрения), Солнышко прикинул по щиту с расписанием электричек ближайшую и по подземному переходу вышел на нужную платформу. Моросил дождик.

Солнышко встал между колонн под днищем зала ожидания и дождался электрички. Ехать нужно было минут пятнадцать. За это время мальчик, закрывшись в туалете, успел привести себя в порядок и умыться.

В тёплом лестничном пролёте у окошка мальчик дождался рассвета и по влажному от росы лесу отправился на поиски Цветка-Колокольчика. Поначалу лес был полон мусора – пластиковых бутылок, рваной бумаги и осколков стекла. Попадалось много кострищ. Но по мере того как Солнышко уходил вглубь леса, мусора становилось меньше, гуще стали деревья, появились нагромождения валежника и Солнышко повернул в сторону железной дороги, рассудив, что Колокольчику в лесных дебрях делать нечего. Постепенно встало Солнце. Небо над горизонтом из жёлтого стало розовым. Вскоре между сосен проклюнулся пылающий диск Солнца. День обещал быть тёплым и солнечным. До полудня действительно стояла хорошая погода, но потом начало портиться настроение у мальчика. И хотя он твёрдо решил, что без Цветка-Колокольчика к Вите не пойдёт, надежда найти Цветок начала слабеть. Мальчик ожесточённо продирался сквозь густую растительность, грудью разрывая упругие лианы с кленовыми листьями, из кратеров на их стеблях росли гроздья белых колокольчиков, их лепестки от легчайшего касания опадали на землю и Солнышко оставлял за собой тропу растоптанной зелени, усыпанную опавшими белыми лепестками. После лиан мальчик вторгся в заросли многоэтажных папоротников, из которых поднимались розовые свечки, на их гранях как бортовые огни сверкали радужные блёстки. Потом Солнышко вышел на поляну пушистых цветов с жёлтыми и синими протуберанцами-лепестками… Но всё это было не то, не то!..

Солнышко, в отчаянии разбивая пушистые цветы ногами, пересёк поляну, продрался сквозь колючие кусты терновника и уже совсем злой на всё и вся, остановился как вкопанный, потому что увидел то, что искал, прямо у себя под ногами.

Небесно-голубой колокольчик был всего один, наверное, последний на весь лес. Три его бутончика почти терялись в поникшей траве. Вокруг них словно в хороводе поднимались розовые головки клевера в паре с ромашками. Мальчик присел на корточки и трепетно обвёл цветок по контуру кончиками пальцев.

Ну вот, умиротворённо сказал он самому себе. Уранианский колокольчик нашли, можно возвращаться к Вите.

Колокольчик он срывать не стал, просто запомнил место – возле самой железной дороги у большой старой берёзы. По рельсам мальчик вернулся на полустанок, от него – к общежитию Виты. Надо же! Он искал Волшебный Цветок глубоко в лесу, а тот растёт совсем рядом – десять минут ходьбы по рельсам!

В общежитие его не пустили. Солнышко сел на скамейку во дворе, расслабился и задремал. Снова он попытался пройти сквозь проходную, когда уже стемнело. На этот раз никто не стал ему препятствовать. Дверь комнаты на шестом этаже открылась сразу и открыла её сама Вита. Не задерживаясь, она шагнула вперёд и Солнышко отшатнулся – такое у неё было выражение лица.Рролллолав

- Идём, - бросила на ходу девочка и, быстро спустившись на лестничный пролёт, остановилась у раскрытого окна. – Так, ты что крутишься? под моими окнами! Тебя сюда приглашали? Ждали?

Она говорила отрывисто, не глядя на мальчика, который растерялся от такой резкой встречи.

- Я думал… это… думал… - пролепетал он.

- Уходи отсюда и возвращайся домой, к маме. Всё. Больше у нас разговора не будет.

По прежнему не глядя на мальчика, она развернулась и взбежала по лестнице наверх. Щёлкнул фиксатор дверного замка.

+Юта - Мел

Оглушённый и опустошённый, Солнышко медленно спускался по лестнице. На площадке второго этажа с трёх сторон одновременно запели колокольчики и из-за дверей прозвучал голос:

- Вы на канале Культура беларускага радыё…

Солнышко вздохнул и быстро вышел из здания на сырой воздух, добрёл до остановки, устало сгорбился на скамейке и задремал.

Проснулся от мужского голоса.

- Не город, а собачье дерьмо, менты на каждом шагу, на каждом углу, скоро комендантский час введут…

Солнышко удивлённо открыл глаза и увидел мужика. Тот стоял возле его скамейки и, уставясь в пространство, громко продолжал вещать:

- По району столько падали развелось, что крыс. Кучкуются по вокзалам, прут, чего плохо лежит…

Мальчик поёрзал на скамейке, кашлянул деликатно, но мужик, не обращая на него внимания, закатил целую речь:

- Да! По подвалам бомжуется говно всякое, воняет на остановках, дыхнуть нечем. На улицах зелень тусуется, клеет наркоту по скамейкам, такая гниль! Была бы пушка, навёл шухер, пострелял всех выродков как собак! Разносят заразу…

Дальше пошёл такой мат, что Солнышко не выдержал и пересел на другую скамейку, подальше от мужика. Тот умолк и куда-то исчез. Но только мальчик вздохнул облегчённо, рядом присела парочка – две девочки его возраста, обе черноволосые и быстроглазые.

Забросив нога на ногу они принялись во весь голос обсуждать каких-то общих приятелей.

- Ну а мы с Маринкой на сексушнике тоже натринкались, сидим что лёлики, я уже почти в вырубоне. Вижу – этот харяп бухой меня между ляжек тянет. И как понёс загружать, как понёс! Суёт мне готовый колпак под нос – ты мне дадишь, Нинка! Я говорю – даду, резину нулёвую найди, и даду… Он говорит – фигня, так дадишь… Я говорю – губу раскатал, поломалась, потом вспоминаю – у меня цикл на пике. Лезь, говорю, кобель. Только брыла свои слюнявые отверни, а то меня вывернет… Так ты думаешь, он кончил? Хрен! Привязал коней себе в штаны…

- А мне Кисуня толкала, что он педик…

- Кто? Боба педик?!

- Ну да!

И обе девочки громко расхохотались. Потом та, что сидела ближе к Солнышку, снова завела:

- А тот, что в джинсовке и в голубых тапках – тоже педик?

- А то! Пацаны все педерасты, ты не знала?

- Я думаю, он наш базар сосёт, - кашлянула одна из девочек в сторону мальчика.

У него что-то задрожало в животе, вибрация перекинулась на руки и ноги. Судорожно дёрнувшись, он поднялся и зашагал по дощатому настилу на другую сторону железнодорожного полотна. Вслед ему полетел заливистый смех.

Солнышко присел на скамейку рядом с двумя пожилого вида женщинами, ожидавшими электричку из города. На коленях обе держали большие авоськи, возле их ног на асфальте стояла корзина с какими-то овощами. Одна из женщин заговорила:

- И вот он целыми днями на диване за телевизором. Спит хорошо, ест хорошо, как работать – он хворый, - женщина закашлялась, потом продолжила: - Правда, книжек много читает. Но пользы нету, говорит, нету жилки, чтоб деньги зарабатывать. И учиться не хочет, говорит, не интересно.

Она замолчала, но её соседка подхватила:

- А мой всё по девкам. Манька, Любка, Зинка – гуляет со всеми, в школу ни ногой! В прошлом году не знаю как его перевели, одни девки на уме. Бабник и бабник, даром что малец…

Солнышко, стиснув зубы, поднялся и на нетвёрдых ногах ушёл в сторону, прислонился к забору и так, стоя, прикрыл глаза. Страшно хотелось спать и есть, вдобавок он очень устал, ступни в дермантиновых кроссовках жгло огнём, сам же мальчик замерзал. Солнышко вспомнил статью в «Тайной Доктрине», где говорилось о том, что миллион лет назад Земля вращалась по другому и Солнце вставало на юге, садилось на севере и проходило прямой путь по небу, а не так, как сейчас – наискось. Значит, если бы он жил миллион лет назад, Солнце ещё стояло бы над горизонтом и согревало его своими лучами. Он вздохнул и крепче обхватил себя руками, спрятав ладони под мышками. Зачем он вообще сюда приехал, на что надеялся? Поверил своим детским фантазиям, будто нужен Вите. Нет, не зря, видно, младшая сестра говорила ему: «Солнышко, ты как телепузик Дипси – такой большой, а ведёшь себя как маленькая По».

Солнышко вздохнул и поднял взгляд к небу, на матовые, плоские, словно мазки кисточкой, облака. Закатный свет Солнца делал их неземными, багровыми… Такие тучи были на Венере в романе «Страна багровых туч». Да… Земля удивительна тем, что здесь можно ходить без скафандра. Солнышко поёжился и крепче стиснул зубы, чтобы они не стучали от холода, покрутил головой, чтобы размять онемевшую шею и заметил приближающийся с южной стороны поезд. Сейчас он уедет отсюда навсегда и больше не увидит Виту. Никогда-никогда не увидит. Набежала слеза – круглые очки фар подъезжающей электрички вытянулись, расплылись золотистым облаком и скользнули с ресниц на асфальт. Солнышко направился к останавливающемуся составу.

Мерный перестук колёс успокаивал. В дороге Солнышко клевал носом, вполуха слушая разговоры соседей по вагону. Слева сидели два парня в кожаных куртках, они жарко обсуждали проблему компьютерных вирусов.

- У меня зофт завирусовало, чистить надо было, а я что делал?..

- Что?

- Сидел в кресле и плевал в монитор!

- И помогло?

- Мне – да. А комп и сейчас глючит.

Оба рассмеялись.

- А я своему шоковую терапию врезал.

- Дал триста вольт на вход?

- Не, загрузил тяжёлым роком в развёрнутом формате – до зелёных чёртиков в окнах.

- И что, забил вирус?

- Не-а, всё равно винт пришлось затирать.

- Помирать, так с музыкой, а?

- Точно!

Солнышко прислушался к беседе двух солидного вида мужчин, сидевших напротив. Один, в позолоченных очках и с бородой, размеренно диктовал своему спутнику:

- Древние Малыми Детьми называли людей, посвящённых в магические науки: астрологию, сакральную физику, травную медицину…

Его спутник, серьёзный мужчина, одетый в чёрное, отвечал:

- О да, в Святом Писании Господь наш Иисус Христос именует Малым Ребёнком апостола Павла.

- Вы совершенно правы! И царь иудейский не младенцев жизни лишал, но Малых Детей, потому что Утро – это Начало Будущего. Будущего он боялся. Он боялся Жаворонков, - Новых людей!

Оба выглядели очень довольными. На центральном вокзале все сошли. Солнышко направился к телефону.

- Что тебе, малыш, не спится?

- Мама, странный сон мне снится…

Солнышко вздрогнул и проснулся. Огляделся. Справа от него через несколько кресел сидела девушка в клетчатом костюме, рядом с нею – ребёнок, мальчик лет пяти. Девушка сходила к бару, принесла бумажные стаканчики чая и булочку, покормила ребёнка. Это, наверное, её братик, решил Солнышко. Уснул. Опять проснулся – объявили электричку. Солнышко думал – ехать, нет? Оглянулся на девушку в клетчатом… Та смотрела прямо на него. Чего уж там… Если добрался до Минска, назад поворачивать глупо.

Солнышко вскочил, рванулся к выходу, сообразил, что бежит не в ту сторону и развернулся. Часы показывали пять минут до отхода электрички. Остановился. Вернулся. Махнул мысленно рукой. Это бесполезно. Это отчаянно…

+J.M.Jarre – Equinoxe Part 1

…Мягким светом сияли золотистые фонарики ламп, тихо шелестел кондиционер, цветы на подоконнике распускались и потягивались, отряхивая с лепестков влажные капли ночной росы. Восходящее Солнце за стеклом окна согревало остывшую за ночь Планету, наполняло воздух радостными трелями птиц и влюбленно улыбалось, заглядывая в комнату, где за столиком уютно устроился мальчик Солнышко, а рядом с ним – ведущие молодёжной программы. Они внимательно слушали, а Солнышко, обнимая ладонями чашку горячего чая и всё ещё дрожа, но уже скорее от пережитого волнения, чем от холода, медленно и обстоятельно рассказывал, без лишних эмоций и фантазии, не замечая, что повзрослел в эти минуты неимоверно.

Он рассказывал о странных снах, в которых видел удивительные города Таскалил и Летлау, о невидимом Учителе, показавшем ему Цитадель звёздных людей и великолепную Библиотеку. О существах Тонкого Мира, обитающих в стратосфере на высоте десяти километров, с которыми подружился. О своей тоске по девочке и о том как родился заново, пройдя Лабиринт Времени. Как впитывал знания, которые дарили ему невидимые Учителя.

Когда Солнышко умолк, ведущие тоже некоторое время молчали, затем девушка спросила:

- Что же ты искал на самом деле?

Солнышко пожал плечами.

- Уранианские колокольчики искал.

Она улыбнулась.

- Нашёл?

Мальчик ярко улыбнулся в ответ и довольно кивнул.

Юноша, который до сих пор с любопытством наблюдал за мальчиком, коснулся лба.

- Ты сможешь рассказать о Пилоте и невидимках перед камерой?

Солнышко с готовностью кивнул.

- Но сначала позвоним твоим родителям.

Мальчик дал юноше домашний телефон и после разговора с его мамой, юноша махнул ему.

Они поднялись на лифте, прошли по коридору со множеством дверей. Юноша толкнул одну из них. В помещении, похожем на рубку космического корабля, сидел рыжий парень в красной футболке.

- Привет, Рыжик, - девушка подошла к пульту. – Мальчик утверждает, что общается с обитателями Тонкого Мира.

У рыжего в глазах появился интерес, он откинулся в кресле и повернулся к ним.

- Нам нужен час, - сказал юноша.

Дежурный улыбнулся и кивнул на стеклянную переборку: мол, идите.

Мальчика осмотрел доктор, затем его причесали и дали новую майку, к которой прицепили маленький микрофон, на пояс повесили рацию, пропустив под майкой тонкий провод.

Студия оказалась просторным помещением без окон. Три однотонные стены сияли голубизной, четвёртая была прозрачной и за ней сидел дежурный в наушниках.

Юноша уселся в кресло, девушка, а рядом с ней Солнышко устроились на диване за столиком, на котором появились цветы и фрукты.

- Освещение, - сказал кто-то из операторов. Вспыхнули лампы, мальчик заморгал от яркого света.

- Запись.

- Сюжет о Пилоте, дубль первый, - объявила ассистент. После хлопка девушка, сидевшая рядом с мальчиком, ободряюще улыбнулась.

- Солнышко, расскажи, пожалуйста, о своих орбитальных друзьях. Кто они?

Мальчик набрал воздуха в лёгкие.

- Они люди, - сказал он. – Как мы. Разные.

- И дети?

- И дети, - кивнул он.

- Ты разговариваешь с ними?

Солнышко взглянул на красный глазок камеры и немного смутился.

- Их плохо слышно, но они сказали, что кто-нибудь из них всегда рядом.

- И сейчас?

Он потёр вспотевшие от волнения ладони друг о друга и сглотнул. – Они сказали, что наблюдают за всеми.

- Успокойся, - девушка погладила его по руке, - мы верим тебе. Твои невидимые друзья сказали, откуда они?

Солнышко поднял глаза от цветов и посмотрел на девушку. Её взгляд, добрый и внимательный, вселил в мальчика уверенность.

- Да, - он улыбнулся ей, - они живут в стратосфере, на высоте десяти-двенадцати километров, но не все.

Юноша наклонился вперёд.

- Ты можешь описать, как они выглядят? Или нарисовать?

- Я попробую…

- Сможешь без очков?

Солнышко кивнул.

Ведущий коснулся уха с миниатюрным наушником внутри и посмотрел на режиссёра. Тот поднял большой палец вверх. Из-за спин операторов вышла ассистент и положила перед мальчиком альбом для рисования, карандаши и фломастеры. Солнышко склонился над столиком. Несколькими штрихами он изобразил Учителя, и девушку, которая звала его ночью к звёздам.

Ведущая указала на девушку.

- Кто это?

- Её зовут Урусвати, - Солнышко положил карандаш на стол. – Она сказала, что внешне в неё превратиться нельзя. Она очень красивая. Она пахнет розами и поёт колокольчиковой мелодией. Она и сейчас рядом.

- Ты слышал её голос?

Мальчик моргнул.

- Нет. Я слышу мысли. Но и голос тоже, но очень редко. Им трудно говорить голосом.

- Что же ты слышал?

- Когда я показал рисунки нашей классной, Пилот громко сказал: Чистый цветок, молодец, хорошо сделал.

- А ещё что?

- Мне запретили повторять поход по Лабиринту Времени.

Юноша поднял руку.

- Погоди, что это за лабиринт?

Солнышко развёл руками.

- Это трудно объяснить. Будто попадаешь в сказку. У меня всё в блокнотике записано.

- Ты ведёшь дневник? – спросила ведущая.

Он кивнул.

- Хорошо. Что ещё тебе говорили Учитель и Урусвати?

- Они сказали: Летлау.

- Что это значит?

- Я услышал от них это название. Сначала думал, что это имя, но, может быть, и город. Или Планета.

- Ты видел города, в которых живут…

- Звёздные люди, - подсказал мальчик.

- …в которых живут звёздные люди?

Солнышко кивнул.

- Это горы. Высокие. Солнце и водопад – очень красиво. Пилот показывал горную Библиотеку, книги про Атлантиду.

- На русском?

Он кивнул.

- Ты запомнил что-нибудь из этих книг?

Солнышко снова кивнул.

- Я запомнил имя – Урусвати.

- Урусвати?

- Да. И ещё… У меня было чувство, что я когда-то знал всё, что там написано, только забыл.

- Что тебе ещё показывали?

Он пожал плечами.

- Их иногда трудно понять – прорываются одно или два слова… И картинки. Например, появляется белое окно, мигает несколько раз и на нём буквы – БДК.

- Ты не знаешь, что они значат?

Солнышко мотнул головой. Потом сказал:

- Я слышал людей, которых видел по телевизору.

- Да??? – ведущие были явно удивлены. – Кого именно?

Мальчик смущённо потёр лоб.

- Я точно не знаю, но у меня несколько раз была бессонница и я записывал мысли. Не помню точно… Что-то о международной журналистике, культуре и о том, что это неимоверный труд – хорошо выглядеть. Ещё что-то о правах человека, трип-кружке и о том, что кинобизнес – это сотни богатых и деньги. Что идеи они, конечно, возьмут, а… А что такое трип-кружок?

- Ты не знаешь?

- Нет. Мне сказали во сне, что он совпадает с международным правом или что-то в этом роде…

- Хорошо, мы расскажем тебе об этом позже. Что ты ещё слышал?

- Смотря от кого, - Солнышко потёр виски. – Я слышал ведущих с российских каналов.

- Да? – юноша натянуто улыбнулся. – И что они говорили?

- Они говорили о дружбе.

- О дружбе?

Солнышко посмотрел ему в глаза.

- А Хрюша из «Спокойной ночи, малыши!» сказал: Маленьким всегда трудно, - мальчик вздохнул и добавил: - А Урусвати сказала, что враги, как только страна поднимает голову, пытаются разрушить… и показала Солнышко.

- Солнышко? Хорошо… Что ещё? Ты говорил о музыке по утрам.

- Да… Например, утром чаще всего бывает красивая музыка, приятные запахи и чувства… Ко мне приходили маленькие дети. Я думал о том, что, когда мне было плохо, сумел выкарабкаться без всякой помощи. И сразу услышал голосок: «Неправда!», думаю: «Хорошо, мне помогали… Но я не хочу учиться и читать знания, я хочу… думаю о дружбе…». А они сразу говорят: «О любви!», - «Хорошо, о любви…», - «Он хороший!». И много ещё…

И девушка, и юноша были явно удивлены. Ведущий восхищённо смотрел на мальчика.

- Что ещё?..

- Ещё, - продолжал Солнышко, - мне сказали, что обладатели писем всё же имеют право на каждую букву… и ещё… что я, возможно, никогда не расскажу правду. Это я слышал летом, когда спал на балконе и смотрел на Венеру.

Юноша поднял брови.

- Может быть, ты улавливаешь мысли с Венеры?

Мальчик пожал плечами.

- Может быть… Мне сказали: «Звездулькин, Планета Меркурий». Но я не знаю, что это значит.

Ведущие переглянулись.

- Звездулькин? Что-то знакомое.

- Это из тележурнала для подростков, - вспомнил юноша. – Ты смотришь БУМ?

Мальчик кивнул.

- Что тебе ещё говорили?

- Они сказали: «Мальчику трудно учиться» и попросили изобразить Мэри Поппинс. Я этот фильм смотрел днём. Я ответил, что мне трудно это сделать – я плохо рисую…

- Ну, твои рисунки красивые, Солнышко, - девушка провела пальцем по карандашным линиям. – Что ты ещё слышал?

- Мне однажды сказали, что я тупой и что школы всего района соревнуются в жестокой борьбе. И показали звёздное небо.

Юноша усмехнулся.

- Так и сказали – тупой?

Солнышко кивнул.

- А потом кто-то из старых женщин спросил: У него что, голова не работает? А другая ответила – Голова работает, у него энергии нету.

- Откуда ты знаешь, что это были пожилые женщины? Ты видел их?

- Нет, - мальчик помотал головой. – Но они думают своими голосами.

- Хорошо. А что потом?

- А потом Урусвати говорила, что мне нужно равняться на здоровье и красоту. И повторила: здоровье и красота. Я видел её у ворот Детской Цитадели с ключами в руке. Она много рассказывала, но я плохо помню… Её слышно, когда немного… немного… - Солнышко искал нужное слово.

- Когда находишься в трансе, - подсказал ведущий, - то есть снаружи и внутри очень тихо?

- Точно! – улыбнулся мальчик. – А картинки видны в темноте.

- Здоровье и красота… Прекрасно. Ты чувствуешь что-нибудь особенное во время общения со звёздными людьми?

- Конечно. Сердце… Тепло… Плескает, как вздох. Часто нервный огонь и бессонница. Но Пилот сказал, чтобы я не сопротивлялся.

- Расскажи ещё о Урусвати.

Солнышко подумал немного.

- Я слышал однажды, как она сказала: «Если я люблю его…» - и после этого колокольчики. И потом уже хорошо услышал о том, что внешне в неё превратиться нельзя.

- Ты действительно устаёшь от чего-то?.. От учёбы?..

Мальчик почесал нос.

- Я устаю от плохих чувств. От запахов. Но и от книжек и телевизора тоже. От звуков…

- Но то, что ты слышишь, связано с тем, чем ты занимался накануне?

- Да, почти всегда, - подтвердил Солнышко. – Например, когда я читал «Город Солнца» Томаззо Кампанеллы, то невидимая девочка… она поправила меня: «Город Дружбы!». Ещё спросила, можно ли сделать копию звёзд.

- Ты брал «Город Солнца» в библиотеке? – поинтересовался ведущий.

- Нет, это у папы в комнате книга есть.

- А с чего тебя просила девочка сделать копию звёзд?

- Я занимаюсь фотографией, - пояснил Солнышко. – Фотографировал видимое сближение Венеры и Марса… и вообще звёздное небо. С большой выдержкой. Венеру. Может быть, она говорила об этом.

- Когда ты фотографируешь звёздное небо, ты видишь звёзды или что-то ещё?

Солнышко немного смутился.

- Когда я фотографировал Венеру летом, в половине пятого, я видел, как кто-то летел… похожий на Питера Пэна – только вы не смейтесь! Я нарисовал его, а рисунок подарил девочке.

- Мы тебе полностью верим, - ведущая была серьёзна. – Скажи, бывают ли неприятные контакты?

- Да, - Солнышко нахмурился. – Например, первого июня кто-то сожрал всю энергию ночью и я не смог пойти на день защиты детей.

- Ты кого-нибудь видел?

Мальчик неуверенно потёр подбородок.

- Да, - сказал он. – В мою комнату заглядывал… нечеловек, он приходит примерно раз в месяц… у него страшные мысли… он голодный и по другому не может. А ещё он боится.

- Чего?

Солнышко словно окаменел. Губы его плотно сжались.

- Я… видел… его. Потом. Как-то в аптеке. Это был старик. Сухой. В тёмных очках. Он коснулся левого бока. Сначала ничего, а потом меня начало колотить. А ночью я почувствовал его – появилась вонь, как от трупа. Я с ним сражался. Защищал от него детский садик и дома… силовым полем… Потом попал куда-то ему и он осыпался. Как песок. Целые крепости из песка. Всё сыпалось. Но ударил его не я.

- А кто?

- Ребёнок. Маленький. В детской кроватке… Он и меня прикрыл.

- А ведьмы? Колдуньи? На тебя нападали?

Солнышко кивнул.

- Но им нужен не я, - объяснил он, - а детский садик, в котором я… который защищаю.

Он потёр покрасневшие от яркого света глаза.

- Ещё… На меня нападали, когда я покупал диск классики для малышей, - добавил он. – Это был мужчина, он спросил, есть ли здесь Бутырка, я ответил, что нужно спросить… После этого силы через музыкальный диск начали утекать к нему. И сейчас я диск на время похоронил. А коробку спрятал. А она потом исчезла… куда-то. Вы умеете лечить испорченные диски?

- Такие дефекты вряд ли… - юноша грустно вздохнул. – Чтобы от одного взгляда…

- Да! – Солнышко распахнул покрасневшие глаза. – Это очень важно, на кого смотреть. Это программа: звёзды и цветы! И вы совсем как я! Вы солнечные и цветочные! Только чуть-чуть старше. Понимаете?

Он смотрел на ведущих и напряжённо ждал их ответа. Потом расслабился и заморгал.

- Устал? – девушка положила ладонь ему на руку. – Прервёмся до завтра, - объявила она и наклонилась ближе к мальчику. – Молодец, Солнышко. Ты правильно сделал, что позвонил нам. Отдыхай.

Ночь мальчик провёл в комнате отдыха на диване. А утром, после душа и завтрака увидел знакомых ведущих.

- Готов, Солнышко?

Он вскинул руку по-пионерски.

- Тогда идём.

На этот раз мальчик чувствовал себя увереннее. За ночь он успел обдумать, о чём расскажет новым друзьям. Но разговор повернул в неожиданное для него русло.

- Сюжет о Пилоте и Урусвати. Часть вторая, дубль первый, - объявила перед камерой девушка-ассистент.

- Я хотел вам сказать важное, - начал мальчик. – Для звёздных людей старость – это болезнь. Они повторяли мне это два раза.

- То есть там, где они живут, старости нет? – спросила девушка.

- Я старых людей среди них не видел, - подтвердил Солнышко. – И уродливых тоже. Они очень красивые. Но это только звёздные люди. Остальные похожи на обычных людей. И мир их такой же – с дорогами, машинами, домами, книгами… Только книги на незнакомом языке. Он похож на штрих-код, как на этикетках.

- Я заметила, ты любишь книги.

- Да… - Солнышко помолчал. – Книги, которые стояли в моей комнате, оживали. Я жил по их сценариям. Например, ждал восхода Солнца, которого всё не было, как у Фредерика Пола. Ждал прилёта марсиан, как у Герберта Уэллса, путешествовал в будущее с Киром Булычёвым и тренировался по системе иттов с Владиславом Крапивиным…

- А фильмы?

- И фильмы, - подтвердил мальчик. – Любимые. Мэри Поппинс – чудесно, прекрасно… Летаешь. «Через тернии к звёздам» - серьёзно, немного грустно… Но какая там музыка!!. – Солнышко поднял глаза к голубому потолку. – А «Приключения Электроника»!..

- Гарри Поттер, Матрица, - подсказал юноша.

Мальчик отрешённо пожал плечами.

- Далёкие фильмы… Я бы лучше посмотрел «Солярис». И американский, и русский.

- Что это значит?..

- Эти фильмы сняты слишком далеко отсюда.

- Тебе нравятся отечественные фильмы?

- Мне нравятся Кир Булычёв, Стругацкие и Ефремов, - твёрдо сказал Солнышко.

- То есть, тебе нравятся настоящие, глубокие фильмы?

- Мне нравятся высокие фильмы, - поправил мальчик.

- «Через тернии к звёздам» - фильм довольно старый.

- Ну и что? Сценарий писал Кир Булычёв, я бы его посмотрел только за это. И «Гостья из будущего» тоже. Они живые. Они добрые. Я люблю старую фантастику. «Отроки во Вселенной» старше меня в три раза, но это настоящий фильм.

- А современные?

Солнышко пожал плечами.

- Вы снимите продолжение о Зорке Венере и о маленьких беглецах. Или о трёх талерах. Я буду смотреть, - заверил ведущих мальчик.

Юноша кивал.

- Ты, конечно, смотришь «Мультиклуб».

Мальчик заулыбался.

- Конечно! ЛАД – очень добрый канал. И БТ. Я вашему каналу придумал расшифровку, между прочим.

- Какую? – заинтересовался ведущий.

- БелсвеТ.

Юноша поднял брови и выразительно взглянул на режиссёра. Тот помахал сцепленными над головой руками – так держать!

- Остроумно! – девушка восхищённо смотрела на мальчика. – Ты сам это придумал?

- Нет, - признался Солнышко. – Случайно увидел в словаре Даля. У папы на столе.

- Кто твой папа?

- Он учитель. Преподаёт Мировую Художественную Культуру в школе.

- У тебя по МХК, наверное, одни девятки?

- У нас ещё нет МХК. И папа работает в другой школе.

- Но ты заглядываешь в папины книги?

- Иногда.

- Что тебе особенно нравится?

- Энциклопедия Мифов. Такая толстая, - показал Солнышко. – Два тома.

- Тебе нравятся сказки, - утвердительным тоном сказала ведущая.

- Да, - согласился мальчик. – И фантастика.

- …И ты любишь сочинять и выдумывать.

- Да… - подтвердил Солнышко и запнулся.

Ведущие улыбались.

- Вы думаете, я выдумываю?!

Девушка ласково погладила его по плечу.

- Нет, Солнышко. Мы тебе верим. Просто ты нам очень нравишься.

Мальчик успокоился.

- Расскажи нам ещё о звёздных людях, - попросила его ведущая. – Расскажи о Урусвати.

- Она всегда рядом. Или почти всегда. И здесь; я слышал её голос: «Нашагался, устал…»

- Нашагался, устал… - так она сказала? Уже здесь, у нас?

- Да… - Солнышко помолчал, затем продолжил: - У неё в гостях была девушка с Венеры. Я летом вылепил её портрет, когда был у папы на работе. Её портрет стоит у меня в шкафу. Я его из пластилина вылепил и покрасил белой темперой.

Ведущие в который раз многозначительно переглянулись.

- Нам, пожалуй, понадобятся твои звёздные рисунки и портрет венерианской гостьи. Разрешишь снять их на камеру?

- Да, - Солнышко потёр лоб. – А ещё они сказали моё настоящее имя. Точнее, показали письмо, где оно было написано, а потом телевизор со включённым восьмым каналом. На восьмом у нас настроен БелсвеТ. И сказали: «Добро пожаловать!».

- Ты откроешь нам своё имя?

Он покачал головой.

- Пилот открыл его после того, как я по рисунку вылечил знакомую девочку. Могу сказать только, что этого слова нет даже в Энциклопедии Мифов.

- Ага, - ведущий понимающе кивнул головой. – Что ты ещё видел? И как лечил девочку?

Солнышко поудобнее устроился на диване.

- Мои рисунки, те, которые я рисую долго, - живые, - сказал он. – Я получаю от них сигналы ночью, а иногда днём, - он помолчал. Ведущие терпеливо ждали. Мальчик начал вспоминать: - Я рисовал карту внутреннего мира и Пилот серебристыми звёздочками указывал, где и что нужно рисовать. А ещё я разговаривал с деревьями и животными. Но это быстро прошло. Это было весной.

- Они отвечали по-русски? – спросил юноша.

- Нет, я просто чувствовал, что они думают. Например, когда… ушла Вита, я сидел на скамейке, а рядом на автобусный знак сел ворон. Я думал о смерти и ворон сказал: «Дур-рак!».

Последнее слово прозвучало так комично, что ведущие улыбнулись, хотя здесь не было ничего смешного.

- Вообще, - сказал Солнышко, - у меня всё в бортовом журнале записано. Я вам дам почитать. А так рассказывать много чего забуду.

- Ну, что ж, - согласилась ведущая. – Для законченного сюжета хватит, осталось только запечатлеть твои рисунки и скульптуру.

- Можно я стихи прочитаю? – попросил мальчик.

- Стихи? Ты сочиняешь стихи? – ведущая согласно улыбалась. – Конечно. Конечно, Солнышко!

- Стихотворение называется «Я люблю». На беларускай мове, - мальчик подождал секунду, сосредотачиваясь: -

Дзіунае дзіва ёсць, мілыя дзеці –

Зора, якая вам раніцай свеціць.

Дочу Венеру Зямля вельмі рада

Бачыць на тэлеканале – Два: ЛАДа.

БелсвеТ “Юпітэр” – Планета БТ.

Побач з “Венерай” – канал АНТ.

Колькі каналау і колькі планет!

Я люблю ЛАД і канал Белы свеТ.

Кожны канал раунаважны планеце.

Мноства праграм у любімым Сусвеце.

Я абрау сорак хвілін у Фармаце.

Ціха. Сігналы з Венеры! Чакайце…

- Великолепно! – вся студия, включая операторов и режиссёра зааплодировала. – Да на родном языке!..

- Звёздные люди всегда говорят с тобой по-русски? – спросил юноша.

- Они говорят на том языке, на котором я веду бортовой журнал, - ответил мальчик.

- Солнышко, - попросила ведущая. – Ты можешь вспомнить самое последнее, что слышал от Урусвати?

- Да, конечно. Она сказала: Подставь глаза Солнцу и улыбнись!

- Когда это было?..

- Сегодня утром, - сказал Солнышко.

Студия вновь зааплодировала.

- Молодец! Солнышко, ты – чудо! – девушка поцеловала его в щёку. Мальчик светился от счастья.

- Мы отвезём тебя домой, - сказал юноша. – И всё будет в порядке.

- А правда, что в Минске есть Планетарий? – спросил мальчик.

- Да, - подтвердил ведущий. – Есть. Хочешь посмотреть?

Солнышко энергично закивал.

Выйдя на открытый паркинг вместе с ведущими, где их уже ждал микроавтобус, он вопросительно взглянул на юношу. Тот показал колечко из пальцев – о‘кей! – и обратился к водителю.

- Валера, заверни в парковый центр. Мальчик хочет посмотреть Планетарий.

По широкому проспекту машина въехала в парковую зону. Миновав несколько аттракционов, остановилась у здания с параболической крышей.

Внутри Солнышко, пройдя мимо стендов с астрономическими картами и экспонатов, оказался в кинозале. Сферический потолок был экраном, а странное сооружение с головой, словно увитой бигудями, - проектором.

+J.M.Jarre – Fourth Rendez-Vous

Когда погас свет, на звёздном потолке появились созвездия и галактики. Голос ведущего рассказывал об эволюции Вселенной, которая в ускоренном времени разворачивалась на экране, звучала космическая музыка и Солнышко парил в волшебной атмосфере зала.

Из Планетария он вышел ошеломлённый и восхищённый… и восхищение было беспредельно как Космос! Мальчик впервые в жизни побывал в Космосе, в рубке космического корабля и даже почувствовал невесомость! Удивительно, сказочно, галактически прекрасно!

- Ну как, понравилось? – ведущий, улыбаясь, смотрел на него. Мог бы и не спрашивать – вид у мальчика был такой, словно он только что побывал на Венере.

- Ещё бы! – наконец, выдохнул он. – Это не то что по телевизору документальные фильмы смотреть!

Всё ещё в эйфории, Солнышко покачивался на носках, помахивая руками, будто в самом деле побывал на орбите и только приземлился.

- Тогда поехали домой, - решил юноша.

Домой Солнышко ехал с комфортом, развлекаясь тем, что обозревал окрестности с экранчика видеокамеры.

Через несколько часов они были на месте. Ведущие быстро договорились с родителями мальчика, он показал им свою комнату, рисунки, скульптуру гостьи с Венеры и бортовой журнал. К вечеру команда ребят с телевидения отбыла домой.

На прощание ведущий крепко пожал мальчику руку и произнёс слова, которые Солнышко затвердил на всю жизнь:

- Запомни, дружок, беспределен только Космос.