20.Белое и чёрное.

+Классика для малышей – Лунная Соната

Жук влетел через открытую форточку, когда Солнышко заканчивал печь пасхальные булки. Услышав над головой низкое гудение, мальчик присел и напряжённо оглядел потолок. Узнав в незваном госте Майского Жука, расслабился. Подождал, пока Жук налетел на светящуюся ртутную трубку, посадил на ладонь. Подойдя к холодильнику, посмотрел на часы. Пирогам печься ещё минут двадцать… С жуком в кулаке пошёл в зал, там мама и сестра смотрели телевизор.

- Ой, что это? Жук! – сестра протянула руку. – Солнце, принеси пирога с молоком. Пожалуйста.

- А что вы смотрите?

- Комедию… Принеси пирога!.. И садись смотреть.

Солнышко пожал плечами и вернулся на кухню. Отрезав ещё вчерашнего пирога, отмерил два стакана молока – сестре и себе, - перелил его в ковшик и поставил на плиту греться.

Ртутная лампа тихо жужжала, огонь в духовке гудел. Включился холодильник, поработал немного и замолк. Усевшись на табуретку, Солнышко смотрел в тёмный иллюминатор окна. Сквозь туманную штору и стеклянные блики различались различались разноцветные огни в окнах других домов. Поднявшись, мальчик выключил освещение и комнату залил лунный свет. Стоя у подоконника, Солнышко смотрел на небо, сейчас прозрачное и видимое на высоту до самых звёзд. Луна летела среди них и сияла отражённым солнечным светом.

Молоко на плите зашипело, закипало. Завернув вентиль, мальчик осторожно снял ковшик с чугунной решётки и разлил молоко в стаканы. Глаза уже привыкли к полумраку, мальчик двигался легко и бесшумно. Залив ковшик водой, оставил его в раковине. Водрузив поверх стаканов блюдце с ломтиками пирога, крепко ухватил всё сооружение и торжественно вынес его в зал. Поставив молоко на стол, сбегал на кухню за литровой банкой для Жука.

- Ему листья нужны, - глухо сказала Ника, махнув в сторону банки пирогом.

Жук лежал на выпуклом дне, перевернувшись кверху лапками.

- Что это, он помирает?..

Солнышко перевернул банку и вытряхнул Жука на ладонь. Тот нехотя перевернулся и пополз к свету, оставляя за собой ручеёк жиденького гуано.

- Ах, ты…

Солнышко стряхнул насекомое в банку. Сестра засмеялась, прикрыв рот.

- У него понос, он только что родился! Видишь, сонный какой…

- Очень смешно!

Мальчик с досадой посмотрел на Жука, вновь впавшего в дрёму, и пошёл в ванную. Вымыв руки, натянул на ноги сандалии и побежал вниз за листьями.

Хотя на улице было темно, фонарь над крышей подъезда хорошо освещал двор. Остановившись у кустов барбариса, Солнышко с сомнением пощупал жёсткие тёмные, а в холодном свете фонаря почти чёрные листочки. Это Жуку на подстилку разве что… Обежав кусты, подошёл к берёзе. Дав глазам разбежаться в разные стороны, посмотрел в середину между двумя одинаковыми берёзами. Сердце защекотало, в животе стало тепло, в голове полегчало. Берёза разрешила сорвать несколько молодых листьев.

В ладони поместилось шесть нежных листочков, седьмой ловко обогнул руку и улетел к земле. Солнышко благодарно кивнул и бегом вернулся домой.

- Что так мало? – Ника сидела на диване, легко потряхивая банку. Жук катался по дну, поджав лапы, но просыпаться отказывался.

Мальчик ссыпал листья внутрь.

- Не дала больше…

Сестра понимающе промолчала. Жук зарылся в листья и затих.

- Прикрой чем-нибудь, вдруг он захочет улететь.

- Вряд ли. Он на свет летит.

Солнышко забрал банку с Майским Жуком к себе в комнату и поставил на подоконник, не включая света. Улёгшись на кровать, некоторое время помогал Планете согреваться. Для этого он представлял, что он – это Земля, и зажигал сердечное ядро. Конечно, яркий огонь притягивает чудовищ, они вьются около сердца как спутники. Но ведь и они когда-нибудь будут планетами…

Согревшись, Солнышко встал и пошёл на кухню вынимать паски из духовки. Очень ответственное дело – печь пасхальные булочки. Сделаешь сильный огонь – внутри останутся сырыми, слабый – зачерствеют прямо в камере… Но эти, кажется, вышли хорошо. Ура! Прикрыв булки полотенцем, мальчик вернулся в комнату и включил родиолу. Поплавав в УКВ-диапазоне, нашёл приятную музыку и снова улёгся в постель.

Тихо ступая, в комнату вошёл кот Индрикис, мурлыкнул: «Я здесь!» - и, запрыгнув на кровать, свернулся клубком у мальчика под боком. Солнышко запустил пальцы в его мягкую шерсть. Индрикис развернулся и выпятил живот, чтобы было удобно чесать. Поглаживая кота, Солнышко ощутил быстрое биение сердца в груди. Намного быстрее, чем у него самого. Кошки умирают раньше людей потому что сердце у них бьётся быстрее, подумал мальчик.

Жук тихо скрёбся в банке. Привстав, Солнышко отодвинул прозрачную занавеску и в звёздном небе увидел Жука, который давил лапами на дальнюю стенку банки. Обернув банку, мальчик вынул Жука, взял его на ладонь. Тот неуклюже развернулся к окну, потоптался и поднял закрылки. Р-р-р… Вцепившись в синтетику занавески, он шевелил усами, нащупывая дорогу на воздух. Солнышко встал на ноги, его голова оказалась вровень с висящим на занавеске Майским Жуком.

- Жук… - прошептал Солнышко. – Жук в муравейнике…

Он открыл форточку и посадил Жука на раму. Тот отказывался улетать. Может быть, боялся. Тогда Солнышко посадил жука обратно в банку. Вспомнив ещё кое-что, сбегал на кухню, замочил зёрна пшеницы для проращивания, почистил зубы, ополоснул ноги…

Где-то он читал сказку про ночных существ Тави. Очень хотелось найти и почитать на ночь.

Солнышко включил лампочку над входом в комнату, порылся в книжном шкафу. Перебрал фантастику, приключения, сказки. Где-то она была, эта сказочка… Где-то была. Может быть, вспомнится ночью.

Раздевшись, мальчик лёг спать, прижав Индрикиса к животу. Откуда-то прилетела муха, уселась поверх одеяла, потом переползла на плечо и прыгнула на нос. Смахивая её, Солнышко задел по уху Индрикиса и тот удивлённо хрюкнул, приоткрыв один глаз. Солнышко погладил кота, успокаивая… Забыл выключить радио. Пришлось вылезать, потом забираться обратно под одеяло. Наконец, успокоившись, он задремал. Уже в полусе вздрогнул, открыв глаза – ему послышался шорох в комнате. Решив, что это шуршит запертый в банке Жук, расслабился. Вскоре мальчик уже спал.

Ночью снились странные сны. Как всегда. Солнышко давно перестал им верить, зная о проделках Телепата – чёрного «партнёра» Пилота. И хотя они с Телепатом были похожи как две капли воды и друг без друга вряд ли бы обошлись, мальчик играл всё же на стороне Пилота.

С подоконника вновь послышался шорох. Солнышко повернул голову. Индрикис, стоя на задних лапах, передними сосредоточенно разрывал землю в высоком горшке с кактусом.

- Индрикис! Тебе на улице земли мало?

Кот отвлёкся, уселся на четыре лапы и молча уставился в окно…

… Солнышко одевался, слушая по радио передачу об искусстве звука. Идею обрабатывать на компьютере звуки природы он запомнил: звуки леса, звуки прибоя, детский лепет и пение китов… Солнышко остановился у родиолы и дослушал передачу, хотя время поджимало. Третьей композицией был синтез… синтез… Мальчик подивился, как это похоже на то, что он иногда слышал по дороге в школу: когда шорох шин, рокот машин, стук каблучков и ритм шагов – всё сливалось в музыку, а пение птиц – в мелодию…

А времени было мало, потому что с утра Солнышко хотел сделать защитный амулет.

Едва умывшись, мальчик с зажатой в кулаке восковой свечой забежал на кухню. Положив на чугунную решётку плиты металлическую крышечку от кофейной банки, набросал в неё кусочки воска и зажёг огонь.

Первый диск пришлось расплавить – на него записался чей-то плевок на улице. А во втором… Во втором диске Солнышко увидел чёрный крест. Мелькнули звёзды. Кто-то сказал: «Вместе копали…». Мальчик поскорее расплавил восковую массу и задвинул диск подальше: в массе отчётливо обозначился полумесяц Млечного Пути. И это было страшно, потому что узор должен был быть круглым.

В школе Солнышко разрабатывал устройство «Астры». Спланировал расположение научных лабораторий, производственного сектора, жилого блока и центра управления. Энергия. Всё упиралось в энергию. Тащить в Космос тяжёлый атомный реактор невыгодно. Нужен приёмник-преобразователь космических лучей. Солнышко так и эдак ворочал в голове этот вопрос. Ведь и люди, рассуждал он, старели из-за утраты солнечного огня. Звёздной энергии. Значит, к старости организм перестаёт воспринимать космические излучения? Всегда?..

Вполуха мальчик слушал учительницу литературы. Да, может быть, стихотворный ритм это и есть аккумулятор звёздной энергии. Информация стиха – тот самый приёмник-преобразователь.

Если бы люди сумели,

Если бы принять смогли

Кристальную воду …

От жаркого лона Земли…

… Капели, купели… Лайзы Минелли…

Прозвенел звонок и Солнышко свернул стихи до следующего урока.

На геометрии он подбил ритм, карандашом исправив стихотворение и уставился в учебник, где на обложке выписывала замкнутые виражи кардиоида. Помучив две черновые строфы ещё полчаса, Солнышко выдал второй вариант. И почувствовал себя хорошо, даже прекрасно! Со звонком он поднялся из-за парты и, лавируя в потоке ребят, вырулил в коридор.

Ким прохаживался у подоконника с геометрией в правой руке. Он учил урок, бормоча строчки под нос; левой рукой он дирижировал, выводя ритм доказательства: выводил волнистую вязь сомкнутыми в щепоть пальцами, словно расписывался в знании теоремы.

- В системе живые фигуры

Пространством и временем дышат.

Их дружбу законы порядка

И чисел всегда согласуют.

По времени, месту и массе

Везде отношенье едино –

Знак “Пи”, поделённый надвое…

Ким остановился, заметив Солнышко.

- Ты учишь урок прямо как этот…

- Евклид.

- Ну да! У нас сейчас геометрия?

- Да.

- Я стихи сочинил. Послушай.

Солнышко вытащил из кармана блокнотик.

- Если бы люди узнали,

Если б увидеть смогли

Пречистую воду… Ой, подожди! Не то. Вот:

Если бы люди узнали,

Если б увидеть смогли

Озёра горячей… м-м… печали,

Залитые в недра Земли.

Если бы люди сумели,

Если бы принять смогли

Пречистую воду… па-па-па

От жаркого лона Любви.

- Хорошо… У тебя слов для рифмы нет?

Солнышко почесал нос.

- Сказать честно, меня другое… у меня есть ещё второй вариант.

- Ага, слушаю!

Ким прикрыл геометрию, заложив страницу пальцем и приготовился слушать.

… Вернувшись домой, Солнышко переоделся, зашёл на кухню и сыпанул в кастрюльку перловой крупы. С некоторых пор он готовил себе сам.

Стоя возле плиты, мальчик отдирал катышки с рукава шерстяной рубашки. Один упал в серую перловую пелену. Кипящее небо разбилось рваной дырой, газовый цветок зашумел как стравливаемый из ракетных дюз пар. Уменьшив огонь, Солнышко побежал в комнату сестры и попросил коробку с пуговицами. Выбрав большую, перламутровую, зацепил её на тонкий проводок и положил на письменный стол. Сказал негромко:

- Цитадель вызывает Станцию. Приём.

Проводок натянулся, станция оторвалась от стола и медленно поднялась в воздух.

- Отвечает Станция. Слышимость хорошая, Цитадель. Готов к раппорту.

Наблюдатель расположился в зале управления. Его руки, ноги, голову и грудь охватили прозрачные обручи.

- Фиктивный перенос: экстренная отмена! – объявил автопилот.

Зал растворился и запахло горелым. На кухне стоял сильный запах. Вода выкипела из кастрюльки и каша горела, шипела дымом и плавилась. Забыв выключить газ, Солнышко уставился на погибающую перловку. Потом медленно закрыл вентиль. Обмотав тряпкой руку, взял кастрюлю и вывалил её содержимое в мусорное ведро. У окна, в свете заходящего Солнца, рассмотрел дно, покрытое гарью. Обугленная корка дымилась словно потухший вулкан.

Ужинать расхотелось. Солнышко бросил почерневшую кастрюлю в раковину и вышел из кухни. Постояв на балконе, вернулся; зажёг огонь. Поставил новую кастрюльку, залил в неё воду и засыпал крупу.

В закатанном выше колен трико он стоял возле зажжённой плиты. По пламени бегали жёлтые сполохи, иногда среди них мелькали зелёные огни. Настоящая светомузыка, подумал Солнышко.

- Кому светомузыка, а у кого-то пятки горят, - проворчал Наблюдатель. – Пилот, эта среда кусается.

- Бедный мой, - спокойно сказал Солнышко.

Наблюдатель опять хотел сострить, но в этот момент прозрачные испарения от разбухающей каши подхватили корабль и понесли его к потолку. Наблюдатель ловко выскользнул из циклона и серебристой звёздочкой метнул диск Станции вниз.

- Твою мать… - прошипел он.

Впереди поднимался рассыпчатый вулкан перловки. Из вулкана как из гейзера со свистом рвался наружу пар. Звёздочка заложила вираж, обогнула раскалённую струю и корабль с треском врезался в борт кастрюли.

- Приехали, - откомментировал Наблюдатель.

- Уходи отсюда, - тихо ответил Солнышко.

- Куда? Радуйся, что нашли спокойный уголок. Едва Наблюдатель закрыл рот, как под днищем разверзлась пропасть и корабль ухнул в трещину. Наблюдатель вернул управление и долбанул аппаратом в крупяной свод. Что-то грохнуло, сильно ударило в ноги и Станция пробкой вылетела наверх. Наблюдатель закончил манёвр и спикировал к краю кастрюли.

- Здесь опасная зона, - предупредил Солнышко, подстраховал Наблюдателя и они вместе посадили аппарат на грунт.

- Спасибо… - Наблюдатель вытер пот со лба.

- Внимание! – объявил Солнышко. – Эпизод второй: «Поплавок».

Перловка начала подсыхать. Солнышко добавил в кастрюлю воды из ковшика. Потом туда же покрошил тонкими ломтиками свеклу и луковицу.

Корабль покачивался в горячей воде. Наблюдатель огляделся.

- Что теперь? – спросил он.

- Теперь ничего. Но скоро она закипит.

Вода действительно быстро закипела. Пузыри с громким пуканьем подбивали диск аппарата и теснили его к борту.

- Уходи, - сказал Солнышко.

Лавируя между свекольными скалами, Наблюдатель вывел диск к центру, где волнение было меньшим.

На кухне повеял сквозняк. Облако пара, похожее на белое высокотемпературное пламя, задрожало, сузилось в струю. Молнией сверкнул набравший разгон аппарат. Обогнув занавеску, он вылетел в форточку. Солнышко накрыл кастрюлю крышкой и выключил газ.

- Всё! – объявил он. – Поехали.

… Планета теплела. Подземные овощи уменьшались, зато солнечные культуры увеличивались - Земля тянулась к Светилу. Люди тоже заметили перемену в настроении Планеты.

Во всём есть ритм, думал Солнышко. Ритм восходящий и ритм нисходящий. Восходящий и…

Наблюдатель вышел на связь – Солнышко не успел доесть кашу, как услышал его вызов. Отложив ложку, прикрыл глаза, настраиваясь на волну Станции. В этот момент он начинал видеть глазами Наблюдателя.

- Ну, рассказывай, что узнал. Рассказывай…

- Ты здорово ошибся в своей спиральной теории, вот что я скажу.

Солнышко усмехнулся.

- Резкое начало. Где же я ошибся?

- Направление потока не от красного к фиолетовому, а наоборот: от северного полюса к южному, с востока на запад, от головы к ногам… К тому же поток всасывается в землю… как бы свивается в хвостик вокруг ядра.

- Собственно, я это уже понял сам.

- И морочил мне голову! – Наблюдатель сердито выдохнул. – Фантазёр.

- Я не Бог, - сказал Солнышко. – Солнечный Мир творил по своему пониманию. Хуже, когда фантазии вообще нет.

- Да, это хуже, - согласился Наблюдатель. – Особенно для Пилота. Или Бога.

- Молчал бы уж! – махнул рукой Солнышко. – Есть идея послать тебя в одно место.

- Райское? – ухмыльнулся Наблюдатель.

- Может быть. Как эксперимент. Виртуальное путешествие во времени.

- Хоть сейчас. Я всегда готов!

- Ах, пионер!

Оба рассмеялись. Солнышко потянулся.

- Ладно…

Он сосредоточился, мысленно объединяясь с орбитальной сферой, и прикрыл глаза. Когда он открыл их, в окно ярко светило Солнце.