Тема 17. Сущность человеческого бытия

Накопивший опыт и навыки по поддержанию и развитию своего бытия, пользующийся не только готовыми средствами существования, но и искусственно создающий их, обладающий разумом и знаниями, передающимися от поколения к поколению, постоянно накапливающий эти знания человек – маленькая песчинка не только в громадном космосе, но даже на Земле. Тем не менее своим умом человек охватывает и космос, и Землю. Он решает множество вопросов, в том числе и вопрос о своем месте во Вселенной и на Земле, о своем происхождении, о своей силе и слабости и т.д. Его все интересует. И прежде всего вопрос, откуда и как он появился сам.

Донаучные воззрения на происхождение человека

У разных народов существовали различные представления о том, как появился человек. По одному из китайских мифов, люди появились из паразитов, ползавших по телу Паньгу, когда он лежал на смертном одре, а ветер их развеял повсюду. Но эта версия унижала человеческое достоинство. Поэтому она не получила широкого распространения. По более позднему преданию, у Паньгу была жена. Она родила сыновей и дочерей, и от них пошел род человеческий. Но и эта версия не получила широкого признания, т.к. лишала образ Паньгу фантастичности.

В китайской мифологии существует сказание о том, как небесные божества создавали людей: Хуан-ди разделил людей на мужчин и женщин, а Шантянь сделал уши, глаза, рот и нос, Санлинь – руки и ноги. В этой работе участвовала Нюйва, но что она сделала, – не ясно. Но и этот миф не получил распространения. Наибольшим доверием пользовался миф о сотворении людей богиней Нюйва. Рядом с именем Нюйва встречается имя Фуси (Паоси, Баоси). По преданию, Фуси и Нюйва первоначально были братом и сестрой. В более поздних преданиях – мужем и женой. От Фуси и Нюйва, которые изображались до пояса в виде людей, в головных уборах и халатах, а ниже пояса – в виде змеи (дракона), с крепко переплетенными хвостами, и произошли люди.

Древнегреческие философы тоже отвечали на вопрос о происхождении людей. Анаксимандр считал, что животное рождается из влаги, испаряемой солнцем. Человек вначале был подобен животному, а именно, рыбе.

Большое внимание эволюции органической материи уделял Эмпедокл. Его воззрения по этому вопросу наивны, но они заключают в себе догадку о естественном возникновении жизни. Эмпедокл выделяет четыре периода в этом процессе. Сначала из земли в разных областях ее возникли отдельные части животных:

Выросло много голов, затылка лишенных и шеи,

Голые руки блуждали, не знавшие плеч, одиноко

Очи скитались по свету без лбов, им ныне присущих.

Затем эти отдельные члены случайно сочетались и от этого произошли чудовища:

Множество стало рождаться двуликих существ

и двугрудых,

Твари бычачьей породы с лицом человека являлись,

Люди с бычачьими лбами, создания смешанных полов:

Женской природы мужчины, с бесплодными членами твари.

(2. Т.1. Ч.1. С.304)

Третий период – это период вражды, период цельноприродных существ:

Сначала неясные формы поднялись над землею,

Имея в себе двоякую необходимость: воды и земли;

Их низвергал огонь, желавший соединиться с себе

подобными,

Но они еще не имели красивого соединения членов.

В четвертом периоде растения, животные и люди возникли друг от друга путем размножения.

Религиозная (иудейско-христианская) концепция происхождения человека связывает его появление с волей Бога. Как творение Бога человек имеет двойственную природу: земную и божественную. Как земное существо человек смертен и грешен. Как божественное существо человек обладает чувствующей, мыслящей, неизменной, вечной, бессмертной душой.

Научный взгляд на проблему человека

Научная точка зрения на происхождение человека весьма сложна и объемна. Она требует доказательств, опирающихся на известные науке факты из области истории, антропологии, палеонтологии и других областей науки. Но фактов часто недостает. Их место занимают научные гипотезы, которым в свою очередь не хватает доказательности. Поэтому вполне естественно, что возникающие точки зрения на эту проблему с течением времени, уточняются, совершенствуются, а иногда и отбрасываются, как не выдержавшие критики. Это, конечно, делает науку уязвимой по сравнению с религиозной точкой зрения на человека. И все-таки наука сквозь дебри фактов, уточнений и размышлений, то двигаясь вперед, то отступая, совершая зигзаги, неуклонно приближается к ответу на вопрос о происхождении человека.

Научная точка зрения на происхождение человека исходит из естественной эволюции животных. Человек по своей конституции весьма похож на обезьян, особенно на человекообразных. Этот факт был очевиден шведскому систематику XVIII в. Карлу Линнею, который поместил полуобезьян, обезьян и человека в один отряд приматов. Приматы появились на земле примерно 70 млн. лет назад. Их общими признаками являются: крайняя специализированность конечностей, что не служит препятствием к их дальнейшему развитию; подвижность пальцев рук и ног; замена когтей плоскими ногтями и т.д. Но самое главное – прогрессивное развитие крупного и сложного головного мозга. Изменение емкости черепа (в пределах нормальной изменчивости) характеризуется следующими данными:

шимпанзе и горилла – 325-550 см3;

австралопитек – ок. 500 см3;

питекантроп – 750-900 см3;

синантроп – 900-1200 см3;

неандерталец – 1100-1500 см3.

Первые приматы были маленькими существами. Из них развились животные типа лемуров, живших на деревьях. Примерно 40 млн. лет назад появляются более высокоразвитые обезьяны Старого света. Они были, в частности, представлены маленькой обезьяной парапитек. От нее пошло развитие в направлении гиббонов и далее к предкам остальных человекообразных обезьян. Затем эволюция шла к образованию австралопитека, который уже передвигался вертикально, на задних конечностях. Рост его был около 120 см, весил около 20-25 кг и имел объем черепа около 500 см3. Австралопитек был всеядным существом. Вполне возможно, что австралопитек и родственная ему специализированная форма парантроп являлись предковыми формами человека. Но этот вопрос является спорным.

В 1890 г. был найден фрагмент нижней челюсти питекантропа, жившего около 500 тыс. лет назад. Питекантроп передвигался вертикально. Останки питекантропа были найдены сначала на о. Ява, затем в Африке, Азии и в Европе. Объемы их черепов были между 750 и более 900 см3. В 1929 г. в Китае был найден синантроп, похожий на яванскую форму, но, по-видимому, более позднего периода. Емкость черепа составляла в среднем 1050 см3.

Синантроп уже пользовался каменными орудиями, охотился на животных и в то же время убивал и поедал своих соплеменников. У синантропа отмечается некоторая асимметрия мозга, что означает, что в связи с употреблением орудий труда он научился работать правой рукой (конечностью).

Остатки скелета гейдельбергского человека были найдены в Германии в 1907 году. В 1954 г. в Алжире были найдены сначала две нижние челюсти, а затем еще одна, вместе с частью теменной кости. Эти костные остатки принадлежали одной из форм питекантропа, жившего около 500 тыс. лет назад.

Затем появляется новая форма – неандертальский человек, скелеты которого были обнаружены в 1856 г. в долине Неандерталь (Германия). Позднее неандертальского человека находили в Бельгии, Франции, Палестине, Абиссинии (Эфиопия), в Узбекистане. Самое восточное место нахождения неандертальского человека отмечено в Китае (1958 г.). Возраст исчисляется примерно в 150-200 тыс. лет. По-видимому, неандертальский человек является предком современного человека. Он занимался охотой, создавал орудия труда.

Процесс перехода к современному человеку (Homo Sapiens) называется "сапиентацией". Возможно, что особенное значение для этого перехода имел тип неандертальца, скелет которого был найден в Палестине. Он жил примерно 115 тыс. лет назад и являлся, вероятно, переходной ступенью от неандертальца к кроманьонцу, названному так по месту находки возле деревни Кро-Маньон во Франции в 1868 г. Он жил примерно 70 тыс. лет назад и до конца последнего периода оледенения земли.

Таким образом, человек прошел путь от человекообразной обезьяны до современного вида. Развивался он, по-видимому, из одного корня.

Некоторых людей, особенно гордящихся своим именем "чело­век", шокирует точка зрения, согласно которой человек и обезьяна имеют один корень. Отвечая таким людям, Ч. Дарвин писал, что "человеку можно простить, если он чувствует некоторую гордость при мысли, что он поднялся... на высшую ступень органической лестницы; и то, что он на нее поднялся, вместо того чтобы быть поставленным здесь с самого начала, может внушить ему надежду на еще более высокую участь в отдаленном будущем" [29. Т. 5. с. 656].

Имеется и еще одна точка зрения на появление человека на Земле. Суть ее сводится к тому, что нынешние земные люди являются потомками когда-то залетевших на Землю людей из Космоса. При этом ссылаются на древние мифы, в которых упоминается об огненных шарах ("тарелках"), прилетевших с Неба; на космодром в горах Южной Америки, который не мог быть создан земными людьми и который наблюдается только из летящих над ним аппаратов; на отсутствие переходных форм от неандертальца к кроманьонцу и др. В то же время сторонники этой точки зрения не отрицают существования на Земле человека-дикаря.. Но возникает вопрос, как же могли на Земле появиться первобытные люди, если прилетевшие из Космоса на Землю люди по определению должны быть высокоразвитыми? Разрешая это затруднение, сторонники космического появления человека на Земле считают, что потомки космонавтов, попав в дикие условия земной жизни, не сумели удержаться на уровне цивилизации своих предков и сами одичали. Неандертальцы же либо вымерли сами в связи с изменившимися на Земле условиями жизни, либо были истреблены пришельцами из Космоса и их потомками.

Не отбрасывая эту точку зрения, все же следует заметить, что, во-первых, земляне, независимо от того, появились ли они в результате эволюции органической жизни на Земле или являются потомками пришельцев из Космоса, являются космическими людьми, ибо Земля – частица Космоса, Вселенной. Во-вторых, если даже признать, что земные люди – это потомки космических пришельцев, то по-прежнему остается нерешенным вопрос: как, при каких условиях, почему и т.д. они появились там, в глубинах Вселенной? Ответов может быть, по крайней мере, два: 1) люди на этих отдаленных планетах созданы Богом (иногда Бога заменяет космический разум); 2) люди там возникли в результате естественной эволюции. Но ни тот, ни другой ответ не может быть обсуждаем, ибо нам неизвестна ни планета, откуда якобы прибыли люди на Землю, ни условия ее существования. Иначе говоря, отсутствует объект обсуждения. Фантазировать же можно сколь угодно долго и рьяно, но прийти к какому-то определенному результату невозможно. Утверждение, что люди там созданы Богом, ничем не отличается от иудейско-христианской точки зрения. Заявления о существовании космического сознания (разума) нисколько не подвигают нас в направлении объяснения происхождения человека, ибо сознание (разум) – это тот же Бог, лишенный личностных, субъективных качеств.

Таким образом, наиболее плодотворной, подвигающей человеческий разум к новым попыткам объяснить тайну человеческого происхождения, является научная точка зрения. Она дает человеку возможности глубже проникать в тайну материи, в тайну ее эволюции. Она постоянно требует от него все новых размышлений о самом себе и о своих предках.

Детерминизм и свобода человека

Какова природа, сущность человека? Это один из главнейших вопросов, которые обсуждались древними мыслителями Востока и Запада. Безусловно, мы не можем изложить взгляды каждого из них. Да в этом и нет необходимости. Следует остановиться на наиболее важных из них, показывающих оригинальное понимание человеческой сущности.

Вопрос, "что есть человек?" не так прост, как может показаться сначала. Говорят, древние мудрецы, пытаясь дать определение человека, спорили между собой. Один из них сказал, что человек – это существо, передвигающееся на двух ногах. Его оппонент вышел и вскоре вернулся с петухом в руках. Поставив его на землю, он спросил: это человек? Тогда первый уточнил свое определение, сказав: человек – это существо на двух ногах и без перьев. Его оппонент ощипал петуха и вновь обратился с тем же вопросом: это человек? Неизвестно, чем закончился этот спор, да это и не столь важно. Эта сценка говорит лишь о том, что дать определение человека не столь просто, как кажется на первый взгляд.

Древнекитайские мыслители по вопросу о сущности человека, его активности или пассивности разделились, по крайней мере, на две противоположные группы. Одна из них исходила из того, что человек по своей природе пассивен и должен следовать указаниям либо Неба, либо каких-то иных оснований. Конфуций отводил Небу роль безличной объективной необходимости, судьбы, от которой человек не может уйти, не может ее преодолеть. Другой китайский мыслитель Мэн-цзы полагал, что воля Неба отражается в воле народа. По его мнению, мироздание состоит из "ци", под которой он понимал жизненную силу, энергию, в человеке подчиненную воле и разуму. "Воля – главное, а ци – второстепенное. Поэтому я и говорю: "Укрепляйте волю и не вносите хаоса в ци". Мэн-цзы не согласен с конфуцианцем Гао-цзы, утверждавшим, что "природа человека подобна бурлящему потоку воды. Откроешь ему путь на восток – потечет на восток, откроешь на запад – потечет на запад. Природа человека не разделяется на добрую и недобрую, подобно тому как вода в своем течении не различает востока и запада". Мэн-цзы ему возражает: куда бы вода ни текла, она всегда течет вниз. Человек всегда стремится к добру и в этом отношении все люди равны. Недоброта человека столь же противоестественна, как и движение воды вверх. Злое в человеке есть отражение определенных условий: неурожай, голод и т.д. "В урожайные годы большинство молодых людей бывают добрыми, а в голодные годы – злыми. Такое различие бывает не от природных качеств, которые дало им Небо, потому что вынудило их сердца погрузиться во зло". Хотя Мэн-цзы признает волю человека, она, однако, не играет в его жизни существенной роли. Она детерминирована условиями его жизни [2. Т. 1. Ч. 1. С. 209].

Конфуцианец Сюнь-цзы говорит уже о личных интересах людей, как проявлении их воли, ибо, по его мнению, всякий человек рождается с "инстинктивным желанием наживы", "стремление к наживе и алчность – это врожденные качества человека". Но тогда оказывается, что даже стремление к наживе не является результатом свободной волевой деятельности субъекта.

Даосисты считают, что человек полностью подчинен дао, некоему всеобъемлющему началу, закону мироздания, матери всех вещей. Человек поступает умно, если следует дао, и глупо, если пытается ему противостоять. Главное качество человека – недеяние. Он "не борется, но умеет побеждать".

Таким образом, в китайской философии человек рассматривается в основном фаталистически. Он подчинен в своих деяниях либо Небу, либо условиям жизни, либо дао. Свобода человека китайской философии остается неизвестной.

В древнеиндийской философии ("Упанишады") человек еще не выделяется из мироздания. Он растворяется в объекте. "Я" и мир тождественны. Все превращается в атман, то есть в некоторое духовное начало сущего. "Сотворив все миры, он, пастырь (атман), свертывает их в конце времени". "Как из пылающего огня тысячами возникают искры, подобные ему (то есть атману), так... различные существа рождаются из неуничтожимого и возвращаются в него же". Все возникает из атмана и возвращается в него. Места для личности не остается [2. Т. 1. Ч. 1. С. 83].

В практической философской части буддизма – йоге – призна­ется свобода человека. Она понимается как абсолютная независимость от материального (пракрити). Причиной всех желаний человека является незнание им истинной природы вещей. Человек не знает и своего тела, а потому и его объекта – причины мирских наслаждений, которые бременем висят на человеке. Когда индивид достигает знания, "Я" очищается. До этих же пор человек полностью определяется законом кармы, то есть того, что определяет человеческую жизнь.

Индийская философская мысль заостряет внимание на индивиде, который должен отрешиться от всего земного, совершенствовать дух, подчиняя ему тело. Индивид отделяется от других людей и всецело занят собственным духом. В этом и состоит суть знания. Это – "смирение, честность, невреждение, терпение, искренность, почитание учителя, чистота, самообладание, стойкость, отвращение от предметов чувств, свобода от себялюбия, понимание бедственности рождения, болезни, страсти, смерти, отрешенность, непривязанность к сыну, жене, дому, в желанных и нежеланных событиях, постоянная уравновешенность мысли,... отсутствие влечения к людскому обществу, пребывание в уединенном месте, стойкость в познанье высшего Атмана, постижение цели истинного знанья. Это называется знанием; неведенье – все другое".

Не знает свободы и древнегреческий человек. Его жизнь полностью детерминирована либо богами, либо судьбой, либо естественной необходимостью. Человек фатально зависим во всей сво­ей жизни. Троянская война фактически развязана богами. Победы и поражения в ней троянцев или ахейцев зависят от воли богов. Когда Артемида стала на сторону троянцев, Гера (жена Зевса) в ярости ударила ее по лицу колчаном, так что стрелы разлетелись во все стороны. Покровительницей ахейцев была Афина, любимая дочь Зевса. Она вернула на родину Одиссея. Любимому городу, носящему ее имя, она подарила священное оливковое дерево. Она научила эллинов различным ремеслам, ткачеству; она же помогла аргонавтам построить корабль, а эллинам, сражавшимся под Троей, – деревянного коня.

Афина не терпит соперничества смертных. Она превратила в безобразного паука девушку Арахну, поспорившую с Афиной, кто из них лучше соткет покрывало. Работа Арахны не уступала по красоте покрывалу богини, но за дерзость девушка была жестоко наказана.

Гефест, которого Гера, рассердившись, сбросила с Олимпа, научил людей кузнечному делу. Прометей дал людям огонь, за что был наказан Зевсом и т.д. Одним словом, древнегреческий человек полностью зависел от богов. Ни о какой его свободе не могло быть и речи.

Одним из первых, кто попытался объективно рассмотреть вопрос о сущности человека, был древнегреческий философ Демокрит. Его воззрения отличаются уже тем, что, во-первых, люди, по его мнению, были созданы не богами, а появились из грязевых образований земли. Одинокие и слабые, они добывали себе пищу – траву и плоды деревьев. Во-вторых, они стали помогать друг другу, видя в этом пользу для выживания. В-третьих, терпя постоянную нужду и опираясь на собственный опыт, они, обладающие "годными на все руками, разумом и сметливостью души", заимствуя многое из природы, "научились важнейшим делам, а именно – мы ученики паука в ткацком и портняжном ремеслах, ученики ласточки в построении жилищ и ученики певчих птиц, лебедя и соловья, в пении" [2. Т. 1. Ч. 1. С. 344-346].

Может показаться, что Демокрит наделяет человека свободой. Она как бы прямо вытекает из его онтологического учения о движении атомов в пустоте. Говоря о существовании двух видов космоса – макрокосма и микрокосма,  Демокрит фактически должен был признать, что человек есть социальный атом, свободно движущийся в пространстве. Возможность такой интерпретации субъекта у него была. Но Демокрит не пошел в этом направлении. Он лишь заменил божественный фатализм естественным, физическим. Из признания вечности времени (поскольку атомы неизменны) и материального начала всего существующего (все состоит из атомов) Демокрит выводит необходимость всех процессов и явлений природы. Случайностей не существует. "Люди измыслили идол случая, – говорит он, – чтобы пользоваться им как предлогом, прикрывающим их собственную нерассудительность" [2. Т. 1. Ч. 1. С. 329].

Но если нет случайности, то нет и свободы. И человек в своих действиях не может выйти за пределы необходимости. Симплиций, заимствуя пример из ходячих анекдотов, приписывает Демокриту следующее положение. В солнечный день лысый старик шел по полю в соседнее селение по надобности. Вдруг ему на голову сваливается черепаха и разбивает череп. В обыденной жизни это происшествие можно рассматривать как доказательство существования случайности. Но это не так. Случай несомненен только для этого старика. Сам же по себе он не выходит за рамки необходимости. Черепаха упала потому, что ее нес в когтях орел: орлы любят черепашье мясо и чтобы добыть его, они поднимают черепаху, схваченную когтями, в воздух и бросают на камень, чтобы расколоть ее панцирь. Увидав блестевший на солнце голый череп человека, орел принял его за камень и бросил черепаху на него. Таким образом, все здесь говорит об отсутствии случая. В мире существует только необходимость.

Следует обратить внимание на воззрения римского философа Эпикура. Будучи последователем атомистического учения Демокрита, он все же видоизменяет его, признавая значение случайности. "В самом деле, – рассуждал Эпикур, – лучше было бы следовать мифу о богах, чем быть рабом судьбы физиков: миф, по крайней мере, дает намек на надежду умилостивления богов посредством почитания их, а судьба заключает в себе неумолимость" [2. Т. 1. Ч. 1. С. 358]. В этике Эпикур признает свободное определение воли, а в физике это положение обосновывает отклоняющимся от прямолинейного пути движением атомов. Признание случайности у Эпикура направлено против фатализма, рока, судьбы и подводит к постановке проблемы соотношения необходимости и свободы. Центральным понятием этики Эпикура является понятие индивидуальной свободы. Последователь Демокрита древнеримский философ Тит Лукреций Кар так выразил античное представление о свободе:

...но чтоб ум

не по внутренней только

необходимости все совершал и чтоб вынужден

не был

только сносить и терпеть и пред ней

побежденный склоняться,

легкое служит к тому первичных начал

отклоненье,

но не в положенный срок и на месте, дотоль

неизвестном...

[2. Т. 1. Ч. 1. С. 370].

Положение об индивидуальной свободной воле имеется и в иудейско-христианской религии. Грехопадение Евы и Адама стало возможным лишь потому, что у Евы была свобода выбора: уступить соблазнам змия или следовать божественному запрету и не вкушать весьма приятных на вид плодов дерева познания добра и зла. Соблазнившись сама, Ева соблазняет затем мужа своего – Адама. Так на Еве лежит печать двойного падения: она одновременно является соблазненной и соблазнительницей.

Индивидуальная свободная воля признается одним из ранних христианских философов – Августином Блаженным. Он снимает через нее ответственность с Бога и возлагает ее на самого человека. Однако вменение вины человеку все же не освобождает Бога от ответственности. Поскольку Бог – существо всемогущее, всезнающее и т.д., то возникают вопросы: каким образом Бог допустил присутствие в раю (Едеме) змия? Почему Бог не предотвратил соблазнение Евы и Адама, ибо он должен был знать об их возможном соблазнении? Ответ, что Бог решил испытать человека, не вызывает доверия, ибо Бог должен был знать, что первые люди соблазнятся. Если человек получил свободу от Бога, то, следовательно, грехопадение Адама и Евы нисколько не снимает ответственности с Бога. Русский философ Н.А. Бердяев совершенно прав, говоря, что "обычное теологическое понятие о свободе нисколько не снимает с Творца ответственности за зло и муку мира" [10. С. 38]. Если же люди продолжают грешить, то это происходит не без влияния Бога, ибо он, как отмечал еще Кальвин, "одних предопределил к вечному спасению, других же – к вечной гибели".

Оправдывая Бога, Н.А. Бердяев опирается на учение немецкого мистика XVI-XVII вв. Якоба Беме. Вместе с последним он пользуется понятием Ungrund как ничто, небытие, бездна. Свобода человека – это дочь бездны, небытия, дьявола. Бог всесилен над Бытием, но не всесилен над Небытием. Поэтому он не мог победить заключенной в свободе потенции зла. Но тогда получается, что свобода идет не от Бога, а от дьявола. Именно последний определяет трагедию человека, поскольку человек может мотивировать свои поступки через свою свободную волю. Отсюда можно пойти в выводах дальше: борьба человека за свою свободу есть вместе с тем проявление дьявольского в самом человеке и в его истории. Осуществление человеком свободы есть, следовательно, дело не божеское, но дьявольское, бесовское. Бесы вселяются в человека, и он не знает, что творит. Но тогда ответственность с человека переносится на дьявола. Словом, религиозная точка зрения, признав существование индивидуальной свободной воли, остается все-таки на позициях фатализма: безгрешный человек следует за Богом, грешный – за указаниями дьявола. Точнее: свободным человеком управляет дьявол. Чтобы вернуть человека к Богу, дьявол должен быть изгнан из человека. Иисус Христос изгоняет бесов из двух человек и вселяет их (бесов) в пасущееся поблизости стадо свиней, которые, бросившись с крутизны в море, погибают вместе с бесами. Люди были спасены.

Во времена святейшей инквизиции в Европе ее служители умерщвляли носителей, особенно носительниц, бесов. Их сжигали на кострах, топили в воде, испытывали раскаленным железом и т.д. Чаще всего это были красивые женщины, виновные уже потому только, что они были красивыми, а, следовательно, соблазнительницами представителей мужской половины рода человеческого, в том числе и священнослужителей. Обвиненную, скажем, в колдовстве, то есть в сношении с дьяволом, женщину подвергали испытанию, например, водой. Ее бросали в водоем. Если она потонет, она виновна, так как Бог не спас ее. Если же она всплывет, то тем более виновна, так как дьявол помогает ей держаться на воде, В любом случае женщина виновна. Она заслуживает лишь одного – смерти.

Просуществовавшее примерно полторы тысячи лет западноевропейское средневековье, господствующей идеологией которого было христианство, сменяется новым общественным состоянием – буржуазным. Хотя религия по-прежнему весьма сильна, но появляются и новые теории, в которых отражаются реалии нового общества. Буржуазия не может уповать на человека, действующего под влиянием каких-то внешних, пусть даже и божественных, сил. Она нуждается в человеке свободном, активном, творческом. Французский философ XVII в. Р. Декарт заявляет: "Я мыслю, следовательно, я существую". Человек, стало быть, обладает самосознанием. Он не просто существует в мире, подчиняясь тем или иным силам, но по своему разумению создает собственное бытие. Человек – существо не просто страдательное, но деятельное, осознающее самого себя в качестве человека независимо от сословного происхождения и следующее своим собственным установлениям. Английский философ XVIII в. Дж. Беркли усиливает творческие возможности человека, заявляя, что именно он созидает мир. Вне субъекта нет мира, нет вещей. Существовать, значит, быть воспринимаемым. "Странным образом, – пишет он, – среди людей преобладает мнение, что дома, горы, реки, одним словом, чувственные вещи имеют существование, природное или реальное, отличное от того, что их воспринимает разум". Все эти объекты, считает он, суть "вещи, которые мы воспринимаем посредством чувств" [11. С. 172]. Если же эти объекты не воспринимаются субъектом, то, следовательно, они не существуют, и человек является единственным творцом всего сущего. Надо отметить, что такая точка зрения ведет, во-первых, к солипсизму, что не устраивало Беркли ни как философа, ни как епископа. Поэтому он вынужден был признать Бога в качестве высшего воспринимающего мир существа. Во-вторых, она ведет к атеизму, ибо с логической неизбежностью вытекает, что и существование Бога определяется воспринимающим его субъектом. Далее. Если мир есть лишь комплекс ощущений, то как быть с библейским положением о сотворении Богом естественного мира, являющемся источником греховного прельщения человека? Но как бы то ни было, Беркли высвобождает человека от внешней зависимости и делает его свободным творцом.

С Беркли не согласен И. Кант, который рассматривает человека в аспекте феноменально-ноуменального дуализма. Как феномен (явление), как полноправный член физического мира, человек в своих поступках полностью детерминирован. "Нет никакой свободы, все совершается в мире только по законам природы". Но как ноумен (сущность, отдельное) мира, человек свободен, независим ни от чего внешнего по отношению к нему. Если здесь и можно говорить о детерминации человека, то она определяется лишь законодательной деятельностью его собственного разума. Все разумные существа, – пишет Кант, – подчинены закону, по которому каждое из них должно обращаться с самим собой и со всеми другими не только как со средством, но также как с целью самой по себе. Человек должен следовать долгу, а долг есть то, что делает человека моральным существом, то есть таким, которое свободно и относится к каждому другому человеку как к самоцели, а не как только к средству.

Идею свободного волеизъявления личности в дальнейшем усиливает Гегель. Он связывает в гносеологическом аспекте свободу с необходимостью и определяет первую через вторую. "Свобода есть познанная необходимость". Иначе говоря, знание человека увеличивает его свободу. "Необходимость как таковая еще не есть свобода, но свобода имеет своей предпосылкой необходимость и содержит ее в себе как снятую" [18. С. 337]. Необходимость слепа лишь до тех пор, пока она не познана. С ее познанием человеку открывается свобода в мышлении и в поступках. Впрочем, свобода человека в его деяниях относится уже к марксизму, поставившему задачу преобразования не только природной, но и социально-исторической действительности.

Последующие философские теории ХХ в. в вопрос о соотношении свободы и необходимости, детерминации или индетерминации человека ничего нового не добавили.

Таким образом, можно констатировать, что проблема свободы человека и его несвободы вылилась в истории философской мысли в три основные точки зрения. Первую из них называют фаталистической (от лат. фатум – судьба, рок, неизбежность). В свою очередь в ней можно выделить три производных. Во-первых, религиозно-фаталистическую, начавшую свой путь от древних мифов и существующую по сей день. При этом следует отметить различие между религиозно-философским учением о свободной воле индивидуума и практическими действиями людей, особенно тех, которые не знакомы с теоретическими выкладками богословов. Ныне, как и раньше, священнослужители, как и их паства, уповают на Бога посредством молитв, жертвоприношений (сжигание в церкви свечки) и т.п., просят Бога о даровании им милости и блага. Во-вторых, естественнонаучную, которую можно разделить, по крайней мере, на две составляющие: а) собственно научную, утверждающую, зависимость поведения человека от естественных условий его бытия. Например, человек в условиях умеренного климатического пояса не может при всем своем желании круглый год выращивать капусту на открытой почве; б) астрологическую, которая соединяет в себе некоторые научные данные о взаимном расположении планет и созвездий, якобы влияющих на жизнь человека. В последнее время астрология все более входит в обиход нашего общества, распространяя свое влияние через телевидение, газеты и даже "научные" труды. В-третьих, социально-историческую, исходящую из того, что человек живет в определенных общественных условиях, выбраться из которых он не в состоянии. Часто эта точка зрения исподволь подменяется волюнтаристской. Так это происходило при коммунистическом режиме в Советском Союзе.

Социально-историческую концепцию свободы и необходимости разрабатывал К. Маркс. По Марксовой теории человек в своей деятельности, с одной стороны, детерминирован общественными условиями его бытия, и сущность человека в своей действительности есть совокупность всех общественных отношений; с другой стороны, человек обладает относительной свободой воли, но он не может переходить предела существующих общественных отношений. Однако в действительности эти "пределы" свободно игнорировались. Так было во времена формирования социализма, так происходит сейчас в период реставрации капитализма в России. И в первом и во втором случае негативные последствия этого волюнтаризма отражаются на бытии большинства простых граждан.

Противоположной фаталистической и социально-историчес­кой концепции является концепция волюнтаристская (от лат. волюнтас – воля). Ее начало можно найти у Сократа, но наиболее полно она представлена в субъективно-идеалистической философии Нового и современного времени. Она делает человека абсолютно свободным, творящим мир по своему разумению. То, что над ним стоит Бог (например, у Беркли, Ясперса и др.), не имеет существенного значения, так как субъективно-идеалистический Бог есть не что иное, как чувственный образ, созданный сознанием субъекта. Он не имеет реального существования.

Третья точка зрения представлена диалектической концепцией соотношения необходимости и свободы. Ее истоки находятся в философии Гегеля. На диалектико-материалистической основе она разработана марксизмом. Однако, последователи Маркса не удерживались на позициях диалектики и впадали то в фатализм, то в волюнтаризм. Если Ф. Энгельс понимал свободу не в воображаемой независимости от объективных законов природы и общества, а в способности выбирать, "принимать решения со знанием дела" [105. С. 116], то его последователь В.И. Ленин преувеличивал значение необходимости. "Идея детерминизма, – писал он, – устанавливая необходимость человеческих поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий. Совсем напротив, только при детерминистическом взгляде и возможна строгая и правильная оценка, а не сваливание чего угодно на свободную волю [54. С. 159]. Однако в практической деятельности большевики "забы­ли" о диалектике необходимости и свободы и встали на путь волюнтаризма. В апреле 1917 г. В.Л. Ленин ясно и четко говорит о том, что партия пролетариата никоим образом не может задаваться целью "введения" социализма в стране мелкого крестьянства, пока подавляющее большинство населения не пришло к сознанию необходимости социалистической революции. [56. C. 168]. Но после октября 1917 г. В.И.Ленин уже говорит о принудительной организации социалистического общества, заяв­ляя, что "мы полным ходом идем к социализму" [57. C. 54].

Нынешние правящие круги России в этом отношении не ушли далеко от волюнтаристских идей большевиков. Развал СССР, начавшийся Беловежским соглашением, реставрация капитализма, вестернизация России и т.д. – все это результат субъективной деятельности стоящих у власти людей. Именно поэтому с такими трудностями, с экономическими, социальными, нравственными и т.д. потерями идет реформирование страны. Особенно наглядно волюнтаризм власти проявился в так называемой чеченской войне, которую эти власти не называют даже войной. Война, разрушив столицу Чечни  г. Грозный, оставив после себя детей-сирот и родителей без детей, увеличив поток беженцев и перебив и покалечив десятки тысяч человек, закончилась с нулевым результатом. Бесчисленные жертвы войны оказались совершенно напрасными. Политические власти России, пожелавшие нажить на Чечне политический капитал, окончательно потеряли и тот, что имели. Война закончилась переговорами между воюющими сторонами. Но именно с них, с переговоров, стороны должны были начинать диалог.

Волюнтаризм разрушает объективный ход истории и ведет к многочисленным народным бедам. При этом власти всегда выступают от имени народа и якобы в его защиту. Так было, есть и так будет.

Движущие силы становления человека

Мы уже видели, что мифологическо-религиозная точка зрения на человека изначально рассматривает его в развитом современном виде. Библия рассказывает о божественном творении тела человеческого – Адама – из праха земного, после чего в эту телесную оболочку Бог вдохнул жизнь. И стал человек человеком со всеми своими членами и речью (языком). Язык человека – это божественный дар. Адам еще до сотворения Евы дает по распоряжению Бога имена всему сотворенному: "Нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым" (Бытие, 2: 20).

Первоначально, говорит Библия, на земле существовал один язык и одно наречие. Но люди возгордились и решили заглянуть на небо, построив до небес башню. Бог решил не допустить такого святотатства и смешал язык их так, "чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город и башню. Посему дано ему имя: Вавилон" (Бытие, 11: 7-8). Следовательно, и все другие языки, помимо первоначального, были даны Богом.

По мнению Демокрита, люди изначально имели разум. Однако языка у них не было. Первоначально они вели беспорядочный и звероподобный образ жизни. Действуя каждый сам по себе, в одиночку, они выходили на поиски пищи. Но опыт и нужда заставили людей объединяться ради совместной пользы. Вследствие этого они стали вырабатывать знаки, а затем и язык, который "вначале был бессмысленным и нечленораздельным", но постепенно "в общении друг с другом стали устанавливать словесные символы относительно каждой вещи, и, таким образом, они создали сами себе привычную речь обо всем существующем". Многообразие языков Демокрит объясняет тем, что первые сообщества людей возникли не в одном каком-то месте, а "по всей обитаемой земле", и каждая людская группа "составляла слова как ей пришлось" [2. Т. 1. Ч. 1. С. 343-344].

Естественнонаучная точка зрения на эволюцию человека упирается в весьма сложный вопрос, который не решен до сих пор: как возникла жизнь на земле? Если земля спонтанно породила из неорганической материи материю органическую, то немедленно возникает теоретическая трудность: могут ли низшие формы материи, подчиняющиеся механическим законам, эволюционировать в более высокие, где действуют уже законы немеханические? Если даже принять на веру такую возможность, то где доказательства, что эта возможность превратилась в действительность? Если без доказательств согласиться, что на земле естественным путем появились простейшие одноклеточные организмы, то каким образом, по каким причинам, в силу какой необходимости, при каких условиях и т.д. они усложнялись до тех пор, пока не появились высшие животные и человек? Вопросов много, по настоящему доказательных ответов нет. Конечно, наука накопила много материала, опираясь на который, используя логические рассуждения, можно более или менее научно ответить на поставленные вопросы. Однако ответы все-таки будут не строго доказанными.

Трудности научного познания происхождения жизни и самого человека дают много материала для различных мистических, околонаучных, религиозных, спиритуалистических и т.д. спекуляций. Но все они не только не разрешают интересующих человека вопросов, но все больше заводят его (человека) в дебри мистики, не поясняющей, а только запутывающей суть дела.

При всех недостатках естественнонаучной точки зрения на человека, на его происхождение и сущность, именно она является наиболее плодотворной, заставляющей человека исследовать свой собственный путь становления и развития.

Не дело философии отвечать на вопросы о возникновении жизни и человека. Это задача естественных наук. Но и философия может внести свой вклад в их решение тем, что она предлагает свое мировоззренческое и методологическое основание.

Выше уже отмечалось, что эволюция рода человеческого продолжалась миллионы лет. Антропология располагает фактическими данными об определенных этапах становления человека: от какого-то весьма удаленного от нас во времени предка через австралопитека – неандертальца – к кроманьонцу и современному человеку. При анализе этого пути возникает вопрос: создан ли человек Богом или он (человек) создал себя сам. Первый ответ, как уже говорилось, нисколько не подвигает человеческую мысль вперед. Он прям, как стрела, и не может удовлетворить пытливый человеческий ум. Второй ответ заставляет человека размышлять, искать пути научного объяснения явления "человек".

Поставим вопрос так: в чем состоит существенное отличие человека от животных? Мы можем ответить, что, во-первых, между человеком и животным (приматом) имеется много внешнего и внутреннего сходства. Не случайно медики, прежде чем применять лекарства на людях, апробируют их на обезьянах и других животных. Говорят, что ключ к анатомии человека лежит в анатомии обезьяны. Анатомическое строение и физиологические процессы человекообразных обезьян такие же, как и у человека. Иначе говоря, биологически обезьяна и человек тождественны.

Во-вторых, все же человек – не обезьяна. Отличие между ними заключается не только и не столько в том, что человек есть существо разумное (зачатки мышления можно отметить и у обезьян), сколько в том, что человек есть существо трудящееся, создающее искусственные орудия производства с целью осуществления своих интересов. Но и животные трудятся и в ряде случаев могут использовать орудия труда. Так что приписывать только человеку способности к труду нет никаких оснований.

На первый взгляд может показаться, что эти и другие приведенные факты являются сильнейшим аргументом против трудовой теории становления человека. На самом же деле они лишь усиливают ее, утверждая преемственность труда, идущего от животного к человеку. Труд животного – это инстинктивный, "животный" труд, направленный на удовлетворение животных потребностей, на поддержание и сохранение жизни индивида и рода. Паук плетет паутину, чтобы посредством ее ловить насекомых, употребляемых им в пищу; бобер строит плотину, чтобы выжить и т.д. В процессе эволюции существо, превращающееся в человека, от случайного употребления природных орудий труда (кости, камни, палка и т.д.) перешло постепенно к изготовлению орудий труда с определенной целью. Накапливаемый опыт закреплялся в форме навыков и первоначальных "животных" знаний. Затем был осуществлен переход к изготовлению орудий труда для изготовления других орудий труда.

Первоначально дикарь-человек употреблял орудия труда инстинктивно, "по-животному". Позже – на основе заранее составленного плана. Так, процесс производства, в конце концов, превратил далеких предков в человека. В процессе трудовой деятельности постепенно формировалась рука как орудие орудий. Животное-человек становился на задние конечности, приобретая вертикальную походку. Одним словом, можно сказать, что в процессе труда человек создал себя сам.

Жизнь дикарей в диких же условиях требовала совместных действий. Появилась потребность в их согласовании. Это вынуждало далеких предков человека общаться между собой. Сначала это достигалось благодаря различным естественным звукам, которые постепенно превратились в членораздельную речь. Так появился язык, который, с одной стороны, есть продукт трудовой деятельности, а с другой – сам способствовал этой деятельности, поскольку позволял обмениваться знаниями. Вместе с языком появляется человеческое сознание. Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь способствовали дальнейшему развитию мозга. И наоборот, развивающийся мозг содействовал усовершенствованию процесса труда и речи.

Большое значение для становления человека имел переход дикаря-человека от растительной пищи к животной. Библия отмечает вегетарианский период жизни людей. Адаму, находящемуся в Эдеме, Бог разрешает пользоваться плодами деревьев. Даже изгнав его из рая на землю, Бог разрешил питаться Адаму (и его жене) плодами земледельческого труда, "полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб" (Бытие, 3: 18-19). Однако позже первые люди и Бог переходят на животную пищу. Сыновья Адама и Евы – Каин и Авель – занимались, соответственно, земледелием и пастушеством. Они принесли Богу в дар плоды трудов своих. "И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел" (Бытие, 4: 4-5). И Каин убивает своего брата Авеля, потому что Бог предпочел животную пищу растительной.

Некоторые ученые отмечают, что, возможно, решающим шагом к становлению человека был переход от растительной пищи к мясной, вызванный ухудшением условий жизни в ледниковую эпоху, то есть приматы, в том числе высшие, не были биологически приспособлены к хищническому образу жизни. Появление человека началось с употребления им мяса. Это в свою очередь привело к переходу человека от лесной жизни к степной. Охота на диких животных (крупных) способствовала созданию коллективной жизни людей. Это вело к более интенсивному становлению человека.

Таким образом, можно сказать, что формирование человека осуществлялось двумя взаимосвязанными и дополняющими друг друга путями: биологическим и социальным. Человек есть биосоциальное существо. Его никто не создавал. Он создал себя сам. Человек есть собственное творение.

Заключение. Земной человек – существо космическое, какая бы точка зрения на его происхождение ни принималась. Он включен в механизм космоса, поскольку земля со всем, что существует на ней и в ней, есть космическое тело. Человек не может игнорировать естественных условий своего бытия. Он подчинен естественной необходимости. Этот факт, наблюдаемый еще древними людьми, нашел свое выражение в воззрениях о зависимости человека от внешних ему сил.

Человек есть существо мыслящее, волящее, чувствующее, деятельное. Последнее не могло не отразиться во взглядах человека на себя самого. Сократовский призыв "Познай самого себя" неизбежно ведет к вопросу, что человек может. Оказалось, человек может многое. Он может изменять мир в своих целях и в своих интересах; он может творить добро и совершать зло; он может познавать природу и подавлять ее; он может восхищаться своими соплеменниками и уничтожать их. Человек может совершать как много хороших, так и плохих дел и т.д. И все это находит свое выражение в самых разных теориях, часто противоречащих одна другой, но, тем не менее, отражающих противоречивую разнообразную сущность людей.