- •Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов Учебное пособие для власть имущих, нынешних и грядущих
- •Введение
- •Глава первая. Этология, этологи и этот «безумный» мир.
- •1.1. В чем суть учения этологов?
- •1.2. Обезьяньи процессы
- •1.3. Пророк в своем отечестве. О гражданской позиции академика и.П. Павлова.
- •1.4. Еще о Конраде Лоренце и других этологах
- •1.5. Конрад Лоренц о восьми смертных грехах цивилизованного человечества.
- •1.6. Конрад Лоренц о разрыве с национальной культурой
- •Глава вторая. О сущности человека.
- •2.1. Кем был Адам, кто мы?
- •2.2. Разговаривающие обезьяны и немые "маугли". (в чем же все-таки мы - особенные?)
- •2.3. Семиотические революции и основные закономерности развития культур
- •2.4. Развитие цивилизации как частный случай эволюционного процесса
- •2.5. Кто умнее: люди или бактерии? (Случайный поиск- универсальная стратегия живых существ)
- •2.6 Краткий урок истмата на примере Римской империи
- •2.7. В мире несуществующих вещей
- •2.8. Жертвы информационной революции
- •2.9. Культ высшего существа
- •2.10 Извращения религиозного чувства
- •2.11. Где начинается совесть?
- •Глава третья. «Человек человеку — волк?»
- •3.1. «Агрессия» — что это такое?
- •3.2. Четыре основных закономерности агрессивного поведения.
- •3.3. Злоба с кнопочным управлением
- •3.4. Переадресованная агрессия и козел отпущения».
- •3.5. Демонстративное поведение.
- •3.6. Пощади, сдаюсь!
- •3.7. «Ворон ворону глаз не выклюет».
- •3.8. «Закон что дышло?»
- •3.9. Месть и зависть.
- •3.10. Поза подчинения и ее заменители в человеческом обществе.
- •3.11. Есть такая наука — виктимология.
- •3.12. «Не убий» — инстинкт или продукт воспитания?
- •3.13. «Гены порядочности» и «гены альтруизма».
- •Глава четвёртая. Иерархия и конфликты в коллективе
- •4.1. Иерархия в коллективе у животных и людей
- •4.2. Кто из животных ближе к нам по социальной структуре?
- •4.3. Откуда берутся вожаки?
- •4.4. Кто такие подонки?
- •4.5. Истерия как «психотропное» оружие и ее эволюционно-этологические предпосылки.
- •4.6. Социальный стресс и вождь, как биохимическая индивидуальность.
- •4.7. Секс и иерархия
- •4.8. Иерархия и комплекс неполноценности.
- •4.9. Этологический смысл самовознесения владык на пъедестал и выше.
- •4.10. Подражание и авторитет.
- •4.11. Ни одно доброе дело не должно оставаться безнаказанным или почем неблагодарность — профзаболевание начальников.
- •4.12. Дочеловеческие предпосылки некоторых правил дипломатического этикета, а также детолюбия вождей и их особого пристрастия к шкурам крупных хищников из семейства кошачьих (по в.Р. Дольнику).
- •Глава пятая. Стенка на стенку (этническая вражда и ее извращения).
- •5.1. Свой — чужой.
- •5.2. Тотем и государственно-партийная символика.
- •5.3. И все-таки, может быть, Кант был прав?
- •5.4. Молодежный бунт (по Конраду Лоренцу)
- •Глава шестая. Земельная собственность — закон природы.
- •6.1. Территориально-агрессивное поведение у животных. Для чего оно им?
- •6.2. Эффект «Вороньей слободки» или «пауков в банке»
- •6.3. Окопное братство
- •6.4. Каким виделось окружающее пространство древнему человеку?
- •Глава седьмая. «Мать всех битв» — «каинов генотип».
- •7.1. Военные игры и желание воевать.
- •7.2. Межродовой геноцид — предшественник современных войн?
- •7. 3. Марс и Афродита (война и половой отбор)
- •7.4. От лежбища котиков до личной жизни Гитлера.
- •7. 5. Священный трепет и военный костюм
- •7.6. Суррогаты войны или можно ли лечиться от военного психоза?
- •Глава восьмая. Человек в толпе.
- •8.1. И устремилось стадо с крутизны (о массовых психозах).
- •8.2. «Взрыв» подражания.
- •8.3. Инстинкт перелетных птиц и корабельных крыс.
- •8.4. Агрессия неорганизованной толпы
- •8.5. Агрессия добровольно собравшихся организованных толп.
- •8.6. Дудочка крысолова (о чарующем действии маршевой музыки).
- •8.7. Чахотинская наука побеждать.
- •Глава девятая. Технология изготовления слонов из мух (подсознательная реакция на образы и ухищрения демагогов)
- •9.1. «Страшно аж жуть» («образ врага» в животном мире и человеческом обществе).
- •9.2. Обострение этнической вражды в годы социальных потрясений
- •9.3. Нагнетание ненависти
- •9.4. Образ «большого брата»
- •9.5. Волки площадей
- •9.6. Верой и правдой (идеология как насущная потребность)
- •9.7. От логократии (диктатуры слов) к диктатуре партократов
- •9.8. Веймарская Россия?
- •9.9. Не кричи: «Волки!»
- •Глава десятая. Человек и государство.
- •10.1. О происхождении экономических отношений и государства (по в.Р. Дольнику).
- •10.2. Цикл тирания — олигархия — демократия — снова тирания (по в.Р. Дольнику).
- •10.3. Еще немного о причинах нашего краха.
- •10.4. От двух типов поведения человека к двум типам государственных структур?
- •10.5. Красное колесо.
- •10.6. Человечества сон золотой…
- •10.7. Можно ли дважды войти в одну и ту же реку?
- •10.8. Так что же нам делать?
- •Глава 11. «Рефлекс свободы» и этология счастья.
- •11.1. «Рефлекс свободы».
- •11.2. Этология счастья
- •Заключение Зачем мы написали эту книгу?
- •Литература
10.6. Человечества сон золотой…
Господа, если к правде святой, Мир дорогу найти не сумеет, Честь безумцу, который навеет Человечеству сон золотой. Если б завтра земли нашей путь Осветить наше Солнце забыло, Завтра целый бы мир осветила Мысль безумца какого-нибудь… Золотой век. Почему о нем с такой ностальгической тоской вспоминали античные писатели? Они верили, что этот век когда-то был, когда еще не существовало ни частной собственности, ни государства. Другим, как Кампанелле, Томасу Мору, утопическим социалистам XIX века и потом уже марксистам всех мастей, а также, отметим, членам некоторых христианских сект и конфессий, например «Свидетелям Иеговы,» этот же век виделся и ныне видится в более или менее отдаленном будущем. В чем общие черты разных таких «воспоминаний о будущем»? В них всегда люди не имеют излишков личной земельной собственности и прочих источников нетрудовых доходов. Материальные блага распределяются поровну. Труд — добровольный предмет гордости и геройства. Часто даже право на элементарную личную собственность и, якобы, закрепощающие человека семейные узы ставится под вопрос. (К религиям это не относится, иеговисты — за единобрачие.) Что лежит в основе стремления человека к в принципе невозможному фактическому равенству? А ведь именно к такому равенству стремятся не только примитивные «шариковы». Помните, в «Собачьем сердце» М. Булгакова очеловеченный пес предлагал все поделить? Дело обстоит куда серьезнее. В прошлом Ю. А. Л. приходилось немало общаться с представителями малых северных и дальневосточный народов — чукчами, гольдами и другими. Общая их черта — органическое отвращение к собственности, любым ее видам, неистребимая, глубокая убежденность, что человек должен все, что у него есть, делить поровну с ближними, в первую очередь — с соседями. У них уже был «коммунизм» до прихода русских — все общее, даже лодки с моторами и никаких паспортов, прописок и властей. Слушались шамана, он их наставлял и лечил. Не было и «дурной воды» (водки, самогона), до которой северяне крайне падки — они пьянеют быстрее европейцев. В комнате аспирантского общежития жил аспирант-гольд, добрый и неглупый человек, по специальности филолог. В комнате, где его поселили, начали вдруг твориться чудеса. Кто-то лезет в карман и говорит с возмущением: — Меня обокрали! Только вчера в кармане было шестнадцать рублей, а сегодня — четыре. Тут же другой удивляется: — Вчера, помнится, был у меня рубль. Как это сегодня вдруг стало четыре? Непонятно, откуда взялась трешка… Вызвали коменданта, милицию. Через неделю гольд объявил своим трем соседям: — Вы невоспитуемы. Я пытался вас исправить, но куда там! Неужели вам не стыдно так жить — у одного соседа в кармане целых шестнадцать рублей, а у второго всего один. И это называется «будущие ученые»! Себе он ничего не брал, между прочим. но из аспирантуры его исключили. Свидетельствует ли этот пример о том, что в нашей генной памяти заложена модель первобытного коммунизма? -И да, и нет. Малые северные народности не только задержались в своем историческом развитии, но и обрели особые формы социальных отношений, связанные с очень суровыми условиями жизни в Заполярье. Поэтому было бы рискованно утверждать, что и у предков современных западных людей некогда существовали точно такие же братские отношения как у чукчей, ненцев или нивхов. В.Р. Дольник пишет: Первобытный коммунизм — выдумка кабинетных ученых ХIХ века. В действительности рабовладельческому государству предшествовали родовые общественные структуры с их жесткой иерархией: правление старейшин, военных вождей и шаманов, а того раньше — жестокие иерархическиме отношения «обезьяньего типа». Хорош «золотой век»! Реальным, однако, является инстинкт уравнительного распределения, к которому человек стремится до тех пор, пока не взлезает на вершину иерархической лестницы. Напомним читателю, что и обезьяньи субдоминанты вечно бунтуют, пытаясь свергнуть «ненавистных» им иерархов, но, добившись своей цели, сами становятся точно такими же иерархами. Полного социального равенства (общества без иерархии) не было, пожалуй, никогда ни у людей, ни у их предков. Вечным же был, однако, бунт субдоминантов, их яростный протест против привилегий доминанта. «Почему ему, а не мне?! Чем я хуже?! Пусть уж лучше все поровну! Как известно, добившись привилегий, почти никто почему-то не продолжает протестовать: «С какой стати мне, а не им?! Чем они хуже?!» В этом уж марксисты, точно, правы: Бытие определяет сознание! Чтобы убедиться в только что сказанном, нет нужды погружаться в глубины человеческой предыстории. Достаточно сравнить поведение многих наших «друзей народа» до и после августовских событий. Почему сейчас им всем, вроде бы, расхотелось разоблачать «сладкую жизнь» там, «наверху»? Таких как академик Сахаров ведь считанные единицы. Какая же, однако, форма собственности была у наших отдаленных пращуров? Конечно, род владел сообща своим убежищем, например, пещерой и прилежащим к ней участком земли. Собственность была общеродовой. Но поровну ли ее делили? Вероятно, нет. Иерархи, как бы они там ни назывались, распределяли ее по своему усмотрению. Равенство было, но, как на «Скотской ферме» Дж. Оруэлла: одни были «более равны, чем другие». Таким образом, реальность — не миф о золотом веке первобытного коммунизма, а нечто совсем иное: заложенный в нас инстинкт уравнительного распределения. Он унаследован нами от предков и дает себя знать, пока мы находимся в низу иерархической пирамиды. Как на беду, этот инстинкт, однако, глохнет по мере нашего восхождения на ее вершину. И собаки, и волки, и обезьяны в своих стаях вечно пытаются урвать кусок, не меньший, чем у соседа. Все они приходят в отчаянье и ярость, если сосед, равный по рангу, получил нечто такое, что им не досталось. Это ведь и есть стремление к равенству (см. гл.3). Но, увы, когда к нему таким образом стремится в равной мере вся стая, сильным, задиристым, нахальным, а иногда и умным достается гораздо больше, чем всем прочим. Одни получают больше, работая локтями, другие — подлизываясь к доминантной особи, а третьи, просто-напросто, воруя. Так было еще до появления человека, на том стоим и ныне, но, осознав хотя бы, что это несправедливо. Инстинкт уравнительного распределения, по-видимому, очень стар. Это как бы изнанка зависти, о которой мы уже писали. Словом подытожим: никакого первобытного коммунизма никогда не было. Однако, само стремление к уравнительному распределению материальных благ в пределах небольшого коллектива и его групповая собственность на землю — инстинкт, генетически заложенный в нас естественным отбором, а вовсе не измышление философов и политиков. В пользу такого предположения говорит то, что общества с уравнительным распределением благ то и дело возникали в разные исторические эпохи, на разных континентах и у различных народов. Только что мы поминали Спарту после реформ Ликурга. У спартиатов, живших за счет труда илотов, все, что можно поделить, делили, и правда, поровну. Денежное обращение было строго ограничено и в качестве обменной единицы использовали здоровенные железные болванки — специально для того, чтобы их неудобно было носить с собой, копить. В Иудее во II-I веке до нашей эры существовали ессейские (особая секта иудаизма) общины или, вернее сказать, коммуны с уравнительным распределением. Государство инков в Перу во многом напоминало Спарту. Там царило централизованное рапределение типа «государство-дворец». Всем, кроме живших в невообразимой роскоши владык и их придворных, полагался более или менее равный паек. Общей собственностью братии было имущество многих монастырских общин, христианских и буддийских. Уравнительное распределение практиковалось в некоторых рыцарских орденах с соответствующим уставом в средневековой Европе, а также в кое-каких общинах воинов в исламских странах, в военных общинах монгол и некоторых других степных завоевателей в первый период после появления; в пиратской республике на Мадагаскаре (конец ХVII века); в иезуитских «редукциях» в Парагвае (XVIII век), но, правда, только для полурабов-индейцев, а не для белых пастырей; в деревенских общинах древних германцев и славян, в недолговечных фаланстерах Оуэна; в чаяновских и толстовских сельскохозяйственных комунах, наших ТОЗах, коммунах и колхозах первых послереволюционных лет до принудительной коллективизации. Тот же устав хотя бы частично уравнительного распределения заведен в нынешних общинах «Новой альтернативы» в Западной Европе и в израильских кибуцах, в «колхозах» норвежских рыбаков. Кое-какие элементы такого распределения некогда существовали и в наших деревенских общинах, особенно старообрядческих, поморских. Мы сознательно привели этот длинный, но далеко не полный список, перепутав века и страны. Идея в том, что общины с уравнительным распределением материальных благ (на радость анархо-синдикалистам) возникали совершенно независимо друг от друга в разных странах, на разных континентах и в разные века. Как правило, они существовали не особенно долго, хотя иногда это были все-таки целые столетия. Некоторые монастырские общины сохранялись на протяжении трехсот и более лет. И наши народники мечтали о чем-то похожем, намереваясь сохранить и социализировать «мир» — наши деревенские общины, начавшие быстро расслаиваться после отмены крепостного права. По мнению авторов , это — очень интересный материал для размышлений всем тем, кто все еще в нашем растерявшемся мире продолжает размышлять о «вечных идеалах добра и справедливости».