§1. Основные направления изучения курса «русская литература хх в. (1890–1920-е гг.)»

Курс русской литературы конца ХIХ –начала ХХ в. занимает особое место в истории отечественной культуры. Именно культуры, ибо синтез искусств, способов познания (научного, художественного), взаимодействие творческих индивидуальностей, взаимопроникновение видов искусства, стилей и др. становится особенно очевидным и наглядным в конце ХIХ–начале ХХ в.

Были сделаны научные открытия (беспроволочной связи, радиации, квантовой теории, теории относительности), переживает взлет русская философская мысль (В. Соловьев, Н. Бердяев, Л.Шестов, П. Флоренский и др.), обновляются, преображаются буквально все виды художественного творчества.

Н. Бердяев в «Опыте философской автобиографии» «Самопознание» определил культуру начала ХХ в. как культурный ренессанс: «...тогда было опьянение творческим подъемом, новизна, напряженность, борьба, вызов. В эти годы России было послано много даров. Это была эпоха пробуждения в России самостоятельной философской мысли, расцвет поэзии и обострение эстетической чувственности, религиозного беспокойства и искания, интереса к мистике и оккультизму. Появились новые души, были открыты новые источники творческой жизни...»⁴

Ю. Тынянов, применительно к переходным эпохам, говорил о рождении новых форм^, выработке «нового художественного зрения»^5.Разрушаются каноны жанра, утверждаются новые жанровые образования, взаимопроникновение различных видов искусства рождает уникальные произведения. Происходит радикальная трансформация «акта создания художественного знака, с одной стороны, и художественного восприятия, – с другой»⁶, отвергаются неприкосновенные нормы и непреложные условности. В борьбе против этих норм и условностей особенно отличились символисты и будетляне-футуристы.

Меняется время как объективный фактор существования человека, но меняется и его восприятие. Человек в начале века мыслил более широкими, но менее нормативными категориями. Открытия в области естественных наук, особенно теории относительности А. Эйнштейна (1905), пошатнули прежние представления о мире и человеке, о разумности строения жизни. Вселенная обернулась неупорядоченным, непостижимым хаосом, роковую силу и различные аспекты которого исследуют А. Блок («Страшный мир»), Л. Андреев («Жизнь Василия Фивейского», «Бездна»), Ф. Сологуб и др., обращая читателя к поиску красоты и гармонии вне себя и внутри себя. «Томление духа, стремление к «запретному», пронизало наш век, «серебряный век», отчасти под влиянием Запада», – заметил С. Маковский⁷. При этом очевидна переоценка этических ценностей, которые проповедовались русской литературойXIXв. — сострадания, жалости, сочувствия маленькому человеку, самопожертвования, альтруизма, самоотречения; писатели вступают в полемику с классикойXIXв., утверждают концепцию «сильной личности», решительно диктующей преобразование жизни, при этом само понимание личности и сути преобразования жизни у всех разное. Горьковское представление о личности (человека создает не столько среда, сколько сопротивление среде) отличается от сильного человека Бунина, который делил людей на два типа: деятелей и созерцателей и всегда отдавал предпочтение созерцателю, живущему активной духовной жизнью. А герой Брюсова, например, воспринимает себя иначе, чем герой Н. Гумилёва. Мощным было влияние на мироощущение человека рубежаXIX–XXвеков Ф. Ницше, А. Шопенгауэра (А. Горький, Л. Андреев, В. Брюсов, В. Розанов, Д. Мережковский и др.).

Художника интересует человек не столько социальный, сколько внесоциальный (И. Бунин,. Л. Андреев, А. Блок и др.), оказавшийся по-разному наедине с Вечностью, с глобальными неразрешимыми проблемами.

«Победа иной концепции человека, отказ от историзма и социологических мотивировок поведения влечет за собой иные соотношения внутри национальной культуры. Прежде, в пушкинскую и послепушкинскую пору, рядом с художественным повествованием стояло историческое исследование; профессиональными писателями и в то же время историками были Н. Карамзин, А. Пушкин, Н. Гоголь. В XXвеке исторические интересы чрезвы-чайно ослаблены, место истории занимает философия, чаще всего так или иначе связанная с богословием»⁸.

В эпоху ярких художественных исканий, научных открытий на рубеже XIXиXXвв. обострено внимание к философии, живописи, музыке, театру, поэзии, архитектуре. Лишь в началеXXв. по-настоящему основательно и глубоко была осмыслена русская классика: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Толстой, Достоевский.

Важнейшим свойством эпохи известный ученый Е.Г. Эткинд называет лирическое преображение всех литературных и художественных форм.. И далее отмечает, что, к примеру, театр в XIXв. был «искусством, отделенным от субъективных переживаний автора, – Гоголь, Островский, Тургенев, Лев Толстой меньше всего стремились выразить в драматургии собственные переживания; они создавали объективные подобия реальности. Первый, кто повернул драматургию в сторонувнутреннего пространства, был Чехов; дальнейшая эволюция театра повлекла за собой усиление еголиричности(Л. Андреев, Блок, Цветаева) и интроспективности».⁹

Все поэты и писатели начала XXв. погружаются встихию слова, размышляют и пишут о поэтическом слове, вступают в острую полемику друг с другом. Для символистов слово беднее мысли, а будетляне, утверждавшие необходимость словотворчества, в своих экспериментах над словом придут к разным итогам. Если А. Крученых отрывает звук от смысла и на читателя обрушивается абсурдный язык, то Велимир Хлебников в своем словотворчестве воскрешает мертвые пласты русского языка, опираясь на его законы (например: будетляне, творяне, времири, чингисхань и др.), а его заумь, смеем предположить, это тот язык, на котором будут говорить, по его мысли, люди будущего, жители разных планет.

Осип Мандельштам, размышляя о природе слова, замечает, что В. Хлебников «погружается в самую гущу русского корнесловия, в этимологическую ночь, любезную сердцу умного читателя».^10. Слово выступает хранителем истории, в памяти слова отражается многовековая культура. Понятно, почему В. Хлебников, названный Лобачевским слова, предпочитает обновление русского языка осуществлять без привлечения слов иностранного происхождения.

Изучая культуру рубежа ХIХ–ХХ веков, студенту предстоит разобраться в сложнейшей литературной борьбе, познакомиться с творчеством уникальных художников, поэтов серебряного века, обогатить свой нравственный и эстетический опыт восприятием и осмыслением лучших произведений русской литературы конца ХIХ – начала ХХ вв., определить темы для длительного индивидуального изучения, углублять навыки анализа художественного текста, исследовательского труда.

В процессе изучения литературы конца ХIХ –начала ХХ вв. рассматриваются 4 блока:

1. Поэтические течения и литературные направления.

2. Поэзия (В. Брюсов, А. Блок, А. Белый, И. Бунин, Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, М. Цветаева, В. Хлебников, В. Маяковский).

3. Проза (А.М. Горький, И. Бунин, Л. Андреев, А. Куприн, Б. Зай-цев, И. Шмелев, М. Цветаева и др.).

4. Драматургия и театр (А.М. Горький, Д. Мережковский, Л. Андреев, А. Блок, М. Цветаева и др.). При этом исключается возможность смешения в сознании студента двух видов художественной речи (стихи и проза) и трех родов литературы (эпос, лирика, драма), особое внимание уделяется взаимовлиянию и взаимопроникновению разных видов искусства (поэзия и музыка, поэзия и живопись, литература и театр).

Творчество поэтов и писателей исследуется преимущественно монографически и не только на лекционных, семинарских занятиях, но и через систему индивидуальной работы. Особое внимание уделяется литературному наследию И. Бунина, М. Цветаевой, творчество которых –уникальный образец взаимовлияния и синтеза прозы и поэзии. Поэт Иосиф Бродский заметил, что «прозаик без активного опыта поэзии склонен к многословию»: «Чему научается прозаик у поэзии? Зависимости удельного веса слова от контекста, сфокусированности мышления, опусканию само собой разумеющегося, опасностям, таящимся в возвышенном умонастроении. Чему научается у прозы поэт? Немногому: вниманию к детали, употреблению просторечия и бюрократизмов, в редких случаях–приемам композиции (лучший учитель коей–музыка). Но и то, и другое, и третье может быть легко почерпнуто из опыта самой поэзии...»^11.

При изучении литературы начала ХХ в. самое пристальное внимание обращается таким теоретическим проблемам, как: род литературы (как «проявляют» себя эпос, лирика, драма –в начале ХХ в.), своеобразие стиха, поэтика, жанр, традиции и новаторство, проблема героя, стиль и др.

Наибольшую сложность в изучении русской литературы рубежа XIXиXXвв. вызывают поэтические течения, прежде всего символизм и футуризм. Особая философская природа символизма, необычность и нетрадиционность языка, неожиданность поэтических образов привлекают и старшеклассника, и студента, но порой недостаточно глубоко осмысляются. Совершенно очевидно, что без глубокого постижения студентом-филологом этой особой художественной культуры, возникшей на рубеже ХIХ–ХХ веков, невозможно понять те художественные процессы, которые развивались уже на протяжении всего ХХ-го века. С другой стороны, сама литература интересующего нас периода является неким результатом развития предшествующей культуры. Не случаен интерес к фольклору, к эпохе Просвещения, к античности. Но она и отражение длительного, сложного, порой внутренне противоречивого, процесса развития социальной, политической, научной, культурной сфер современной жизни. Потому необходимо вхождение в реально-жизненный, философско-социальный контекст, чтобы понять смысл и логику каждого конкретного художественного явления.

Совершенно по-новому встает проблема традиций в литературе начала ХХ в. Освоение опыта прошлой литературы заявляет о себе и в произведениях нигилистов-футуристов, и в новых подходах к вечным проблемам, и в актуализации вечных сюжетов.

Творчество А. Блока, А. Белого, А. Ахматовой, О. Мандельштама, Ф. Сологуба не может быть серьезно осмыслено без обращения к творчеству А. Пушкина, М. Лермонтова, Н. Некрасова, Л. Толстого, Ф. Достоевского (образ России, Петербург, Демон, двойники и др.), с которыми вступают поэты в диалог.

Проблемы этики и эстетики, Запада и Востока, личности, художественных исканий (взаимовлияние искусств: живописи, музыки, литературы, театра; новые жанровые образования, новая жизнь слова и др.), мироощущение человека рубежа веков, мыслившего иными, более широкими и менее нормативными категориями, многообразие творческих индивидуальностей, “тоска по мировой культуре” и вхождение в нее, религиозно-философские искания в начале ХХ в. – все это становится предметом внимания, изучения, вызывает живой интерес студента-филолога.

«О, чудовищная неблагодарность: Кузмину, Маяковскому, Хлебникову, Асееву, Вячеславу Иванову, Сологубу, Ахматовой, Пастернаку, Гумилёву, Ходасевичу, Вагинову, — уж на что они не похожи друг на друга, из разной глины. Ведь это все русскиепоэты не на вчера, не на сегодня, а навсегда. Такими нас обидел Бог… Бурная смена поэтических школ в России, от символистов до наших дней, свалилась на голову одного и того же читателя». (Подчеркнуто нами.– А.А.).^12.В этом уникальность изучаемого курса.

Учебным планом филологического факультета по специальности «Русский язык и литература» предусмотрено:

• лекций — 38 часов,

• семинарских — 16 часов,

• консультации, индивидуальные занятия, экзамен^.

В процессе изучения сложнейшего этапа в развитии русской литературы студенты выполняют творческие и контрольные работы (по анализу стихотворения, поэтическим течениям), по творчеству отдельных писателей сдают коллоквиум (В. Брюсов, Н. Гумилев, О. Мандельштам, М. Цветаева, Б. Зайцев, И. Шмелев), разрабатывают программу и методику занятия по поэтическим течениям, сценарий (литературно-музыкальный) по творчеству одного из поэтов с привлечением других видов искусства, со своими иллюстрациями к текстам; составляют опорные конспекты (поэтические течения, поэтика, сюжет, стиховедение и др.), составляют словари по творчеству поэта, комментарии к стихам, приглашаются на индивидуальные занятия по индивидуальным темам, по контролю за чтением произведений.