Методология_Литература / Lloyd deMause_Psychohistory

ЭВОЛЮЦИЯ ДЕТСТВА

61

кая талия стиснута корсетом... Голова сжата, с тем чтобы придать ей такую форму, которую считает нужной акушерка; эту форму стараются сохранить путем тщательно выверенного сдавлива­ ния...» 203

Пеленание зачастую представляло собой такую сложную процедуру, что занимало до двух часов.204 Взрослым пеленание давало неоценимые преимущества - когда ребенок уже был спеленут, на него редко обращали внимание. Как показали последние медицинские исследования, спеленутые дети крайне пассивны, сердцебиение замедленно, кричат они меньше, спят гораздо боль­ ше, и в целом настолько тихи и вялы, что доставляют родите­ лям очень мало хлопот.205 Исторические источники подтвержда­ ют эти наблюдения; уже античные врачи соглашаются, что «у детей не бывает бессонницы ни от рождения, ни приобретенной, ибо они всегда спят». Часто встречаются описания, как детей кладут на несколько часов за горячую печь, подвешивают на гвоздик в стене, кладут в кадушку и вообще «оставляют, как сверток, в любом подходящем углу».200 Почти все народы пеле­ нали своих детей. Считается, что в Древнем Египте пеленания не было, потому что египетская живопись изображает детей на­ гими, но, по свидетельству Гиппократа, египтяне пеленали детей, и изредка попадаются статуэтки со спеленутыми младенцами.207 В тех немногих районах, где пеленание не было принято, напри­ мер, в Древней Спарте или у шотландских горцев, были зато са­ мые суровые методы закалки, как будто не было иного выбора, как между тугим пеленанием и полным оголением младенца, ко­ торого носили в таком виде, по холоду, а потом заставляли бе­ гать голышом по снегу.208 Необходимость пеленания считалась

•

настолько очевидной, что до начала Нового времени мы встре­ чаем очень противоречивые сведения о возрасте, когда дитя уже надо освобождать от пеленок. Соран утверждает, что римляне окончательно распеленывали детей в возрасте 40-60 дней. Хо­ телось бы верить, что он более точен, чем Платон, говоривший о двух годах.

Детей часто не только туго пеленали, но и привязывали рем­ нями к специальной носильной доске, и так продолжалось в те­ чение всего средневековья.210 Однако мне пока еще не удалось установить, до скольких месяцев дети подвергались этой проце­ дуре. Те немногочисленные сведения, которые приводятся в ис­ точниках шестнадцатого-семнадцатого веков, и исследования по

62

Илл. 8 — Спеленутые дети. Иллюстрация медленного про­ гресса в устранении бандажей для пеленания (Греция, Vв. до н.э., Италия, XV в.t Англия XVI в.).

искусству того "времени показывают, что дети в возрасте одно- го-четырех месяцев спеленывались полностью, снаружи оставалась только голова, затем им освобождали руки. Туловище и ноги оставались в пеленках до шести-девяти месяцев.211 По части прекращения традиции пеленания впереди была Англия, как и в случае с отсылкой детей кормилицам. В Англии и в Америке обычай пеленания начал сходить на нет в конце восемнадцато­ го века, а во Франции и в Германии - в девятнадцатом веке.212

Когда ребенок выходил из пеленочного возраста, к нему при­ меняли другие способы ограничения подвижности, в каждой стра­ не и для каждой эпохи свои. Иногда детей привязывали к сту­ льям, чтобы они не могли ползать. До девятнадцатого века к одежде ребенка привязывали помочи, чтобы лучше следить за ним и направлять в нужную сторону. И для мальчиков, и для девочек часто делали корсеты из китового уса, дерева или же­ леза. На время занятий детей иногда привязывали к спинодер­ жателю, а ноги ставили на подпорку. Для «улучшения осанки» служили и железные ошейники, и другие приспособления. При­ мер такого устройства описывает Фрэнсис Кембл: «Страшная пыточная машина, разновидность спинодержателя, сделанная из стали и покрытая красным сафьяном, представляла собой плос­ кую доску, которая помещалась за моей спиной и привязывалась

ЭВОЛЮЦИЯ ДЕТСТВА

63

Илл. 9 - Спеленутый средневековый ребенок. Спеленутому ребенку по виду больше года (Reuner Musterbach, 1210).

к талии ремнем, а вверху закреплялась двумя эполетами на пле­ чах. Посреди доски торчал стальной стержень или шип со сталь­ ным воротничком, который опоясывал шею и застегивался сза­ ди».213 Может создаться впечатление, что такие приспособления

Илл. 10 - Детский ремень для сна. Использовался, чтобы обеспечивать прямое положение тела во сне, одно из дю­ жин ограничительных приспособлений, придуманных не­ мецким педагогом 19-го века Д.Г.М. Шребером.

64	ллой д ДЕМОЗ

были более обычны для шестнадцатого-девятнадцатого веков, чем для средневековья, но это лишь из-за немногочисленности сред­ невековых источников. Два обычая были, скорее всего, распрост­ ранены во всех странах с античных времен. Первый из них - это плохо одевать ребенка в целях «закалки». Второй - использова­ ние специальных приспособлений в виде табуретки, которые, как утверждалось, помогали ребенку научиться ходить, на самом же деле были нужны, чтобы не давать ему ползать - к этой «звериной» привычке относились с осуждением. Феликс Вюрц (1563 г.) рассказывает об одном из вариантов таких табуреток:

«.„есть такие табуретки для детей, в которых надо стоять. Пока за ребенком наблюдает мать или нянька, он может хоть как-то поворачиваться, но потом его оставляют одного, идут по своим делам, совсем не думая о страданиях, кото­ рые бедный ребенок испытывает... бедняга... он будет сто­ ять не один и не два часа, в то время как полчаса-час - это уже слишком долго для ребенка... Хочу, чтобы все эти стоячие табуретки сожгли...»214

ВОСПИТАНИЕ НАВЫКОВ ТУАЛЕТА, ДИСЦИПЛИНА И СЕКС

Хотя стулья со встроенными горшками существовали уже в античности, до восемнадцатого века мы не встречаем никаких

ЭВОЛЮЦИЯ ДЕТСТВА

65

упоминаний о том, чтобы в первые месяцы жизни ребенка его приучали к пользованию туалетом. Несмотря на то, что родите­ ли постоянно, как Лютер, жаловались, что дети «пачкают углы», несмотря на то, что врачи прописывали разные средства, в том числе битье, чтобы ребенок «не писался в постель» (дети обыч­ но. спали вместе со взрослыми), взрослые лишь относительно недавно, в восемнадцатом веке, стали вести борьбу с детьми за возможность контроля их дефекации и мочевыделения. Причи­ на - в наступлении следующей психогенной стадии.215

Разумеется, дети всегда отождествлялись со своими же ис­ пражнениями, Новорожденных младенцев называли ескете, а по латыни rnerda, то есть «экскременты», откуда и произошло фран­ цузское merdeux, что означает «маленький ребенок».216 Но до восемнадцатого века детей не приучали ходить на горшок, а ста­ вили им вместо этого клизмы и свечи, давали слабительное и рвотное, независимо от того, были ли они здоровы или больны. В одном авторитетном источнике семнадцатого века говорится, что грудным детям необходимо прочищать кишечник перед каж­ дым кормлением, потому что молоко не должно смешиваться с калом.217 Дневник наблюдений Эроара за Людовиком XIII полон

подробных описаний всего, что выходило из маленького Людо­ вика, а прочитав его, видишь, что в детстве ему не одну тыся­ чу раз делали прочистки, ставили клизмы и свечи. Мочу и кал детей часто изучали для определения их внутреннего состояния. Из описания этой процедуры, которое дает Дэвид Хант, видно, что взрослые проецируют на ребенка свои же нежелательные стремления - это и есть то, что я обозначаю термином «ребе­ нок-уборная»:

Илл. 12 - Сцена с клизмой. Типичное для Германии 18-го века изображение ребенка, которому делают клизму.

66

«Считалось, что в кишечнике детей таится нечто дерзкое/злобное и непокорное по отношению ко взрослым.

То, что испражнения ребенка плохо пахли и выглядели, означало, что на самом деле где-то в глубине он плохо относится к окружающим. Каким бы спокойным и по­ слушным он ни был внешне, его кал всегда рассматри-

. вался как оскорбительное послание некоего внутренне­ го демона, указание на «дурное расположение», скрыва- • емое ребенком».218

До восемнадцатого века клизма считалась важнее горшка. Когда детей стали учить ходить в туалет уже в раннем возрасте (отчасти благодаря тому, что менее употребимо стало пеленание), когда ребенок получил возможность сам контролировать выход продуктов своего тела, открылось большое эмоциональное зна­ чение такой самостоятельности, о котором до тех пор не знали. Когда родителям приходилось бороться с волей ребенка в его первые месяцы, это было показателем их вовлеченности в жизнь ребенка, в психологическом отношении это был прогресс по срав­ нению с царством клизмы.219 В начале девятнадцатого века ро­ дители обычно начинали всерьез приучать ребенка к туалету уже в первые месяцы его жизни, а к концу столетия их требования чистоты стали такими строгими, что идеальный ребенок описы­ вался так: «Он ни на мгновение не потерпит грязи на себе, на сво­ ей одежде или вокруг себя».220 В наши дни большинство англий­ ских и немецких родителей начинают приучать ребенка к туалету прежде, чем ему исполнится шесть месяцев; в Америке этот возраст в среднем составляет около девяти месяцев и варьи­ рует больше.221

Собранные мной свидетельства о методах наказания детей склоняют меня к мысли, что до восемнадцатого века очень боль­ шой процент детей регулярно били. Я просмотрел свыше двух­ сот советов и мнений о воспитании детей, относящихся к разным годам до восемнадцатого века. Большинство авторов одобряет суровые побои, некоторые не против побоев в определенных си­ туациях, а против выступают лишь трое - Плутарх, Пальмьери

иСадолето, обращаясь к отцам и учителям, но ничего не говоря

оматерях.222 Я нашел описания детства семидесяти человек, жив­ ших до восемнадцатого века, из них не били только одного ре­ бенка - дочь Монтеня. Очерк Монтеня о детях настолько полон противоречий, что поневоле колеблешься, принимать ли его

ЭВОЛЮЦИЯ ДЕТСТВА

67

утверждения всерьез. Взять хотя бы его знаменитый рассказ об отце, который был так к нему добр, что нанял музыканта, каждое утро будившего ребенка звуками музыки, чтобы не травмировать нежный детский мозг. Если это правда, то такая необычная до­ машняя жизнь могла продолжаться лишь два-три года: когда Монтень родился, его тут же отправили на несколько лет к корми­ лице, а с шести до тринадцати лет он учился в школе в другом городе - отец отдал его туда, найдя слишком «вялым, медлитель­ ным и плохо запоминающим уроки». Когда Монтень утверждает, что его дочери «сейчас уже больше шести лет, и ни разу ею ник­ то не руководил и не наказывал за шалости... иначе, как слова­ ми», ей было на самом деле одиннадцать. В другом месте, гово­ ря о своих детях, он признается: «Я без особой охоты терпел их присутствие, когда их приводили ко мне».223 Так что нам, по­ жалуй, лучше воздержаться от суждений насчет этого единствен­ ного небитого ребенка. (В своем обширном обзоре литературы на тему битья детей Пеппер приходит примерно к тем же выво­ дам, что и я.)2 24

Орудиями битья были разнообразные кнуты и хлысты, кош­ ки, совки, палки, железные и деревянные прутья, связки прутьев, специальные плети из небольшой цепи (так называемые «дисцип­ лины*), специальные школьные изобретения, как, например, коло­ тушка с грушевидным расширением на конце и круглой ямкой, чтобы вскакивали волдыри. Сравнительная частота использова­ ния разных методов видна из списка одного немецкого школь­ ного учителя, который подсчитал, что в общей сложности отве­ сил 911527 ударов палкой, 124000 ударов плетью, 136715 шлеп­ ков рукой и 1115800 пощечин.225 В источниках говорится, как правило, о суровых побоях, с синяками и кровоподтеками, кото­ рые начинались в раннем возрасте и составляли неотъемлемую часть жизни ребенка.

Детей били, они вырастали и в свою очередь били собствен­ ных детей. Так повторялось век за веком. Редко звучали откры­ тые протесты. Даже те гуманисты и педагоги, которые славились своей добротой и мягкостью, как, например, Петрарка, Ашэм, Коменский, Песталоцди, одобряли битье детей.226 Жена Мильтона жаловалась, что не выносит криков своих племянников, когда муж их бьет; Бетховен хлестал учеников вязальными спицами, а иног­ да колол.227 Даже принадлежность к королевской семье не осво­ бождала от побоев, чему пример — детство Людовика XIII. За

68 ллойд ДЕМОЗ

обедом рядом с его отцом лежал кнут, а сам дофин уже в 17 месяцев прекрасно знал, что, если ему показали кнут, надо замол­ кнуть. В 25 месяцев его начали бить регулярно, часто по голо­ му телу. Время от времени ему снились кошмары на тему би­ тья, которое начиналось утром, как только он просыпался. Уже будучи королем, Людовик часто в ужасе просыпался по ночам, ожидая утренней порки. В день коронации восьмилетнего Людо­ вика высекли, и он сказал: «Лучше я обойдусь без всех этих почестей, лишь бы меня не секли».228

Когда ребенок не был спеленут, его усиленно закаляли раз­ ными способами. Это наводит на мысль, что одной из функций пеленания было сдерживание негативных наклонностей родите­ лей в отношении ребенка. Я еще не слышал о родителе, кото­ рый бил бы спеленутого младенца. В то же время даже очень маленьких детей, когда они находились не в пеленках, били сплошь и рядом - верный признак «синдрома рукоприкладства». Сюзанна Уэсли говорит о своих детях: «Примерно в год их учили бояться палки и кричать тише». Джованни Доминичи замечает, что бил младенцев «часто, но не сильно...» Руссо рассказывает, как младенцев уже в первые дни били, чтобы успокоить. Одна мать пишет о своем первом сражении с четырехмесячным мла­ денцем*. «Я лупила его, пока рука не устала, буквально живого места не оставила, а он хоть бы на йоту уступил». Таких приме­ ров сколько угодно,229

Странному наказанию подвергался в детстве священник Алкуин, живший в раннем средневековье. Ступни ног резали или кололи инструментом, напоминающим сапожный нож. Это напо­ минает привычку одного из епископов Элии колоть молодых слуг стрекалом, которое всегда было у него в руке. Когда Джейн Грей говорит, что родители угощали ее «щипками и уколами», а Томас Тассер жалуется: «Мои захватанные уши, я как затравленный медведь, что за насмешливые губы, что за щипки, что за толчки, что за уколы», - возможно, речь идет об использовании стрека­ ла. Если бы дальнейшие исследования показали использование стрекала в воспитательных целях в античности, это в новом свете представило бы убийство Эдипом Лая на пустынной до­ роге - ведь Лай в буквальном смысле «подстрекнул» сына к убийству, ударив его «прямо по голове двужальным стрекалом».230

Хотя в самих ранних источниках мы находим лишь отрывоч­ ные упоминания о педантично-суровых наказаниях для детей, в

ЭВОЛЮЦИЯ ДЕТСТВА

69

Илл. 13 - «Кобыла» для школьника. Эти римские (Геркуланеум) и средневековые (1140) школьные сцены иллюс­ трируют одну популярную при порках школьников пози­ цию, которую в английских школах 19-го века называли «horsing» (кобыла).

каждую эпоху на Западе наблюдается заметное улучшение. В античности полно было приспособлений и методов воспитания, неизвестных в более поздние времена: кандалы на ноги, наруч­ ники» кляпы, три месяца в «колодках», кровожадные спартанские порки, когда юношей часто забивали до смерти.231 Стиль мышле­ ния взрослых в те древние времена проявляется в одном анг­ ло-саксонском обычае. Фрапп говорит: «Когда хотели, чтобы какая-нибудь церемония надолго осталась в памяти потомков, на нее приводили детей и тут же, на месте, устраивали им необыч­ но жестокую порку; предполагалось, что это придаст в глазах ребенка дополнительную значимость происходящему».232

Для средневековья найти сведения о конкретных способах наказания еще труднее. Один закон тринадцатого века относит избиение детей к общественной сфере: «Если ребенка бьют до крови, это будет ему хорошая память, если же его забивают до смерти, тут дело касается закона».233 Большинство средневековых авторов описывает очень суровые сцены избиения, хотя св. Ансельм, отличавшийся передовыми взглядами не только в вопро­ сах воспитания, требовал у одного аббата, чтобы тот бил детей

70

помягче, ибо: «Разве они не люди? Разве они не из крови и пло­ ти, как и вы?»234 Только в эпоху Возрождения стали всерьез поговаривать, что детей не следует бить так жестоко, и то люди, говорившие это, обычно соглашались с необходимостью битья в разумных пределах. Как говорил Бартоломью Бэтти, родители должны «держаться золотой середины», то есть им не следует «бить детей по лицу или по голове, молотить ребенка, как мешок с солодом, дубинками, досками, вилами или кочергой», потому что так можно и убить. На самом деле надо «стегать ему бока...

розгами, тогда он не умрет».

Попытки ограничить телесные наказания для детей делались и в семнадцатом веке, но самые крупные сдвиги произошли в восемнадцатом столетии. Самые ранние биографии людей, кото­ рых в детстве не били, по моим сведениям, относятся к периоду между 1690 и 1750 годами.236 В девятнадцатом веке старомод­ ные порки начали терять популярность в большей части Евро­ пы и Америки. Наиболее затяжным этот процесс оказался в Гер­ мании, где до сих пор 80% родителей признаются, что бьют сво­ их детей, из них 35% - палками.237

Когда наказание битьем стало выходить из моды, потребовалась замена. К примеру, в восемнадцатом и девятнадцатом веках ста­ ло очень популярном запирать детей в темноте. Детей сажали

в«темный чулан, иногда оставляли там на несколько часов». Некая мать сажала трехлетнего сына в ящик шкафа. Один дом представлял собой «маленькую Бастилию. В каждом чулане или шкафу сидело по арестанту - одни всхлипывали и повторяли урок, другие ели свой хлеб с водой...» Иногда ребенка оставляли

вкомнате взаперти на несколько дней. Когда один французский пятилетний мальчик впервые увидел новую квартиру семьи, он сказал: «Мама, так же не может быть: здесь нет темного чула­ на! Куда ты посадишь меня, когда я буду баловаться?»238

Что касается истории секса в детстве, то здесь добраться до фактов труднее всего. Современные источники предпочитают умалчивать об этой стороне детства, а большинство книг и ру­ кописей, составляющих основу такого исследования, недоступны. Викторианское отношение к сексу все еще господствует в боль­ шинстве библиотек, и огромное количество книг о сексе в ис­ тории остается под замком в библиотечных книгохранилищах и музейных подвалах по всей Европе даже для историков. Тем не менее, в доступных на данный момент источниках достаточно