Ситуация постмодерна
Разговоры искусствоведов и философов о концах искусства и его границах, конечно закономерны, но относительно живописи выражу своё пусть и прямолинейное отношение: Пока человек мыслит, будет существовать и живопись. Уменьшение роли живописи для человечества есть не что иное, как ослабление его живой мысли. Дизайнизация же искусства есть, безусловно, отрицательное явление. В компьютерных программах разрабатываются как будущие способы дизайнерского проектирования, так и конкретные направления формообразования. И это уже действительно грозит тотальной эпохой самых реальных симуляций, а ни несколько ещё пока отстранённо существующих на страницах работ Ж. Бодрийяра.
Вступающий в свои права век информации ставит серьёзно вопросы стандартизационного воздействия информационного потока на культуру, резкого разграничения эмоционального и информационного аспектов культуры. Без серьёзных противовесов «информационизму», само искусство ждёт, смею утверждать, и захлёб информационностью, и уже окончательный и тотальный переход его течений и направлений в виды массовой культуры.
Д. Затонский в своей статье (3; г.2) характеризует современность следующим образом: "«Вполне возможно, что мы пребываем лишь в "мертвой зоне" между двум девятыми валами вечно грохочущей истории человечества. Но нынче, <…..> "мертвая зона" глобальна». Под последней он подразумевает то, что «былые "постмодернизмы" всегда были достаточно локальны. А новейший постмодернизм впервые отмечен глобальностью и потому не нуждается в кавычках».
Нынешнюю ситуацию постмодерна интересно сопоставить с ситуацией начала XX века, когда «борьба разума и чувств» достигла пика быстрой сменяемостью течений модернизма и авангарда, совпав с определёнными оппозициями философских течений, открытиями науки, бурным ростом населения, капиталистического производства. Н.Бердяев писал, что искусство в эпоху цивилизации будет всегда романтичным (1;14-16). Однако заметим, что ему всё менее есть откуда подпитываться варварской энергией, которая только и способна пробиться к чувствам «толстокожего» современного зрителя. Сами по себе рациональные знания о культуре «непройденного» не усиливают её референтность для качественности вновь создаваемого искусства. Первые художники, преодолевавшие кризисность евроейских классицистических форм, очень искренне переживали художественные традиции других культур. Как правило, именно в горниле собственных чувств переплавлялись формы и содержание нового искусства. Это были, действительно, первозданные живописные образы. Поэтому, как бы сказал Н. Бердяев, сейчас невозможны не только Шекспиры и Пушкины, но также Ван-Гоги и Гогены. То есть в целом искусство становится всё более рассудочным. Современное постмодернистское искусство характеризуется интеллектуально-игровой направленностью, эвристичностью, рефлексивностью, деструктивностью, минимумом смыслообразующего. При возможностях развития настоящего искусства в нём много и такого, что увеличивает возможности симуляций в искусстве.
Не следует ещё забывать, что нынешнее деидеологизированное состояние искусства (пусть и понимаемое в разных смыслах) и наступившего плюрализма связано с тем, что Великое Противостояние предельно враждебных друг другу социальных систем и альтернативных идеологий оказалось снятым недавними событиями.