Преодоление границ
В Китае разделение между традиционной Гохуа, исконно национальным станковым искусством и живописью маслом будет, наверное, всегда оставаться довольно принципиальным, но на выставке в Чите Ли Чунхуэй кроме замечательных традиционных произведений, представил две Гохуа с загадочными динамичными мотивами-сюжетами «Шаманы», где движение как следствие абстрактно- композиционного ритма органично сочетается с сюжетным движения фигур людей. Насколько смела такая трактовка для традиций Гохуа, трудно судить. Но это близко тенденции гризайлевых эскизов эпохи Рубенса и Пуссена, уровень абстрактной структурности композиции и дематериализации предметности которых сейчас недостаточно осмысливается. Впрочем, эти композиции - результат внутренне содержательного, пережитого, прочувствованного (что свойственно для Гохуа), а не внешне формальных движений данного сюжета. Это урок ритма и движения от китайского мастера, в то время когда органика и живость сюжетной живописи заменена в современном искусстве преимущественно застылостью форм разного рода концептов, монтажностью, аппликативностью, полистилистичностью, эклектизмом. И в этом смысле вышеназванная работа Ли Чунхуэя несравненно ближе Пуссену, чем работа какого-нибудь современного французского художника.
Некоторой проблемой взаимопонимания представляется различие устройства мозга европейца и китайца (лево-правополушарность), формирование которого обусловлено родным языком. Действительно ли привычка писать и читать сверху вниз или слева направо влияет на восприятие композиции? Становится ли Суриковская «Боярыня Морозова» для китайца более динамичной, если он её наблюдает в зеркальном отражении? В книге «Шу-цзин, восхваляемой Конфуцием, говорится о пяти началах мира и их свойствах: воды - быть мокрой и течь вниз, огня - гореть и подниматься вверх, дерева - поддаваться сгибанию и выпрямлению, металла - подчиняться внешнему воздействию и изменяться, земли – принимать посев и давать урожай. Действительно, всякий человек воспринимают движение вверх как движение именно вверх, а движение вниз - как движение вниз). Однако, безусловно, есть нюансы в различии восприятия композиционного движения на формате разными людьми.
Посмотрев мастер класс Ли Чун Хуэя, я понял что абстрактно-композиционные структуры зримо присутствуют в Гохуа, они содержательны и осознанно используются. Абстракционизм обращается не к социальной стороне нашего восприятия, а к чисто художественной, инстинктивной, рептильной. Европейская картина имеет двоякую природу: первое- изображение объёмов и глубокого пространства, второе- изображение на плоскости. Последнее воспринимается как пятновое. Оно, безусловно, является составляющей частью восприятия всех людей мира, однако, многие люди не способны воспринимать подобным образом (левополушарность). Т.е. предметная, изобразительная, сюжетная и социальная сторона произведения для многих заслоняет содержание собственно живописи, которая наглядно абсолютизировались и эмансипировалась в конце XIX -начале XX века, как своеобразная и вынужденная реакция дионисийских форм на формы аполлонистические, которые начали приобретать бездушно- рациональный характер.
Итак, если различие в восприятии искусства между современными китайцем и европейцем существует, то нужны более точные научные данные об этом. Возможно эти различия преувеличиваются; в условиях же европеизации Китая они могут только уменьшаться.