羅生門 Rashōmon Ворота Расёмон

 　ある日の暮方の事である。 Aru hi no kuregata no koto de aru (дело /было/ однажды под вечер; aru hi “одним днём”, однажды; kuregata предвечернее время: 暮れる kureru подходить к концу). 一人の下人が、Hitori no genin-ga (один слуга), 羅生門の下で雨やみを待っていた。 Rashōmon no shita de amayami wo matte ita (под воротами Расёмон окончания дождя ждал; 雨 ame дождь; yamu переставать, прекращаться).

広い門の下には、 Hiroi mon no shita ni-wa (под широкими воротами), この男のほかに誰もいない。 kono otoko no hokani daremo inai (кроме этого мужчины никого не было; …no hokani кроме кого-чего-л.). ただ、所々丹塗の剥げた、 Tada, tokoro-dokoro ninuri no hageta (только местами с облупившейся красной краской; 丹 ni киноварь, ярко-красный цвет; hageru сходить, шелушиться), 大きな円柱に、 ookina marubashira ni (на большой колонне; 円 maru / en круг), 蟋蟀が一匹とまっている。 kirigirisu-ga ippiki tomatte iru (сверчок один сидел; 匹 hiki счётный суффикс для мелких животных, насекомых; tomaru останавливаться; садиться (о птицах, насекомых)). 羅生門が、朱雀大路にある以上は、 Rashōmon-ga, Suzaku-ooji ni aru ijō-wa (так как ворота Расёмон стоят на оживлённой улице Судзаку; 大路 ooji проспект, главная улица; ijō поскольку), この男のほかにも、 kono otoko no hokani mo (помимо этого мужчины также), 雨やみをする市女笠や揉烏帽子が、 amayami wo suru ichimegasa ya momieboshi-ga (пережидать дождь в шляпах итимэгаса и шапках момиэбоси), もう二三人はありそうなものである。 mō ni-san hito-wa arisōna mono de aru (ещё несколько человек могли бы; ni-san два-три, несколько; arisōna вероятный). それが、この男のほかには誰もいない。 Sorega, kono otoko no hokani-wa daremo inai (однако, кроме этого мужчины никого не было).

ある日の暮方の事である。一人の下人が、羅生門の下で雨やみを待っていた。 　広い門の下には、この男のほかに誰もいない。ただ、所々丹塗の剥げた、大きな円柱に、蟋蟀が一匹とまっている。羅生門が、朱雀大路にある以上は、この男のほかにも、雨やみをする市女笠や揉烏帽子が、もう二三人はありそうなものである。それが、この男のほかには誰もいない。

何故かと云うと、 Nazeka to iu to (если говорить, отчего /это было/; 何故 naze почему), この二三年、京都には、 kono ni-san nen, Kyōto ni-wa (эти /последние/ два-три года в Киото), 地震とか jishin toka (то землетрясения) 辻風とか tsujikaze toka (то ураганы: “перекрёсток + ветер”) 火事とか kaji toka (то пожары) 饑饉とか云う災がつづいて起った。 kikin toka iu wazawai-ga tsuzuite okotta (то голод — такие бедствия без перерыва происходили; tsuzuite подряд; okoru случаться, возникать). そこで洛中のさびれ方は一通りではない。Sokode rakuchū no sabirekata-wa hitotoori de wa nai (поэтому запустение столицы и было таким необыкновенным; rakuchū кн. Киото; sabireru приходить в упадок; …kata способ, манера; hitotoori обычный). 旧記によると、 Kyūki ni yoru to (согласно древним хроникам: “старый + летопись”), 仏像や仏具を打砕いて、butsuzō ya butsugu wo uchikudaite (разломав статуи Будды и буддийскую утварь; zō изваяние; образ; gu инструмент; uchikudaku разбивать), その丹がついたり、 sono ni-ga tsuitari (их красным лаком покрытое; tsuku прилипать; быть приложенным), 金銀の箔がついたりした木を、 kingin no haku-ga tsuitari shita ki wo (позолотой и серебром покрытое дерево; kingin золото и серебро; haku фольга; позолота), 路ばたにつみ重ねて、 michibata ni tsumikasanete (на обочинах свалив в кучу), 薪の料に売っていたと云う事である。 takigi no shiro ni utte ita to iu koto de aru (на дрова продавали, так было; takigi топливо, дрова; shiro материал; uru продавать). 洛中がその始末であるから、 Rakuchū-ga sono shimatsu de aru kara (так обстояли дела в столице, поэтому; shimatsu обстоятельства: “начало + конец”), 羅生門の修理などは、 Rashōmon no shūri nado-wa (о поддержании ворот в порядке; shūri nado букв. “ремонт и прочее”), 元より誰も捨てて顧る者がなかった。motoyori daremo sutete kaerimiru mono-ga nakatta (всеми заброшенных, разумеется, никто не думал; motoyori первоначально; разумеется; suteru забрасывать, оставлять; kaerimiru оглядываться; обращать внимание: “обращающих внимание людей не было”). するとその荒れ果てたのをよい事にして、 Suruto sono arehateta no wo yoi koto ni shite (и тогда, их запустением пользуясь; arehateru совсем обветшать; …wo …ni suru делать из кого-чего-л. что-л.), 狐狸が棲む。 kori-ga sumu (/здесь/ лисицы и барсуки жили; 狐 kitsune лиса; 狸 tanuki енотовидная собака (традиционный перевод — барсук)). 盗人が棲む。 Nusubito-ga sumu (воры жили). とうとうしまいには、 Tōtō shimai ni-wa (наконец в итоге), 引取り手のない死人を、 hikitorite no nai shibito wo (невостребованные трупы; hikitorite предъявляющий права, претендент), この門へ持って来て、kono mon e motte kite (к этим воротам принеся; motsu держать; нести), 棄てて行くと云う習慣さえ出来た。sutete iku to iu shūkan sae dekita (бросать стали — такая традиция даже появилась; suteru бросать; iku после дееприч. указывает на длящийся характер действия). そこで、日の目が見えなくなると、 Sokode, hinome-ga mienaku naru to (поэтому, когда темнеет; hinome обр. солнечный свет: “когда солнечный свет исчезает”), 誰でも気味を悪るがって、 daredemo kimi wo warugatte (всякому становилось жутко; kimi чувство, ощущение; 悪い warui плохой, скверный; …garu суф. образования глаголов, означающих состояние или эмоцию), この門の近所へは足ぶみをしない事になってしまったのである。 kono mon no kinjo e-wa ashibumi wo shinai koto ni natte shimatta no de aru (и к этим воротам близко подходить перестали; kinjo окрестности, округа; ashibumi (~ wo suru) шаги, поступь (ступать, шагать); …koto ni naru указывает на последствия чего-л.: “так стало”; shimau после дееприч. образует совершенный вид).

何故かと云うと、この二三年、京都には、地震とか辻風とか火事とか饑饉とか云う災がつづいて起った。そこで洛中のさびれ方は一通りではない。旧記によると、仏像や仏具を打砕いて、その丹がついたり、金銀の箔がついたりした木を、路ばたにつみ重ねて、薪の料に売っていたと云う事である。洛中がその始末であるから、羅生門の修理などは、元より誰も捨てて顧る者がなかった。するとその荒れ果てたのをよい事にして、狐狸が棲む。盗人が棲む。とうとうしまいには、引取り手のない死人を、この門へ持って来て、棄てて行くと云う習慣さえ出来た。そこで、日の目が見えなくなると、誰でも気味を悪るがって、この門の近所へは足ぶみをしない事になってしまったのである。

その代りまた鴉がどこからか、 Sono kawari mata karasu-ga doko kara ka (зато вороны откуда-то; sono kawari вместо; зато; mata также; в то же время), たくさん集って来た。 takusan atsumatte kita (во множестве собирались; atsumaru). 昼間見ると、 Hiruma miru to (если смотреть днём; hiruma дневное время), その鴉が何羽となく輪を描いて、 sono karasu-ga nanwa to naku wa wo kaite (эти вороны тучей круги описывая; 羽 wa счётное слово для птиц; nanwa to naku указывает на большое, неизвестное число птиц; 輪 wa круг, кольцо; kaku писать, описывать), 高い鴟尾のまわりを啼きながら、 takai shibi no mawari wo nakinagara (края высоких коньков крыши, каркая; shibi украшение на коньке крыши в виде рыбьего хвоста; mawari окружность; край, кайма; 啼く naku каркать и др. звуки, издаваемые животными), 飛びまわっている。 tobimawatte iru (облетали кругом; tobu летать). ことに門の上の空が、 Kotoni mon no ue no sora-ga (особенно /когда/ небо над воротами), 夕焼けであかくなる時には、 yūyake de akaku naru toki ni-wa (на закате становилось алым; yūyake вечерняя заря: “вечер + гореть”; akai красный), それが胡麻をまいたようにはっきり見えた。 sore-ga goma wo maita yōni hakkiri mieta (они, словно рассыпанные зёрна кунжута, отчётливо были видны; goma кунжут; maku разбрасывать, рассеивать). 鴉は、勿論、門の上にある死人の肉を、 Karasu-wa, mochiron, mon no ue ni aru shibito no niku wo (вороны, конечно, плоть мертвецов, находящихся на верхем ярусе ворот; niku мясо; плоть), 啄みに来るのである。 tsuibami ni kuru no de aru (чтобы поклевать прилетали; tsuibamu). ――もっとも今日は、―― Mottomo kyō-wa (правда, сегодня), 刻限が遅いせいか、 kokugen-ga osoi sei ka (из-за позднего часа, наверное; kokugen время; osoi поздний; …sei ka вероятно, из-за чего-л.), 一羽も見えない。 ichiwa mo mienai (ни одной не было видно). ただ、所々、崩れかかった、 Tada, tokoro-dokoro, kuzurekakatta (только кое-где /на/ полуразрушенных; kuzureru разваливаться; kakaru как второй компонент глагола указывает на начало и незаконченность действия), そうしてその崩れ目に長い草のはえた石段の上に、 sōshite sono kuzureme ni nagai kusa no haeta ishidan no ue ni (каменных ступенях, в трещинах которых проросла высокая трава; sōshite и; nagai длинный; haeru расти; ishi камень), 鴉の糞が、 karasu no fun-ga (вороний помёт), 点々と白くこびりついているのが見える。 tentento shiroku kobiritsuite iru no-ga mieru (прилипший там и сям белел, было видно; shiroi белый; kobiritsuku прилипать, приставать). 下人は七段ある石段の一番上の段に、 Genin-wa nana-dan aru ishidan no ichiban ue no dan ni (слуга на седьмой ступеньке, которая была самой высокой из этих каменных ступенек; nana семь; ichiban самый; “номер один”), 洗いざらした紺の襖の尻を据えて、 araizarashita kon no ao no shiri wo suete (в застиранном тёмно-синем кимоно сидел; kon тёмно-синий цвет; 襖 ao один из видов кимоно на лёгкой подкладке; shiri wo sueru букв. “зад примостить”), 右の頬に出来た、 migino hoo ni dekita (на правой щеке вскочивший), 大きな面皰を気にしながら、 ookina nikibi wo ki ni shinagara (большой прыщ трогая; …wo ki ni suru беспокоиться о чем-л., уделять чересчур много внимания чему-л.), ぼんやり、雨のふるのを眺めていた。bon’yari, ame no furu no wo nagamete ita (рассеянно смотрел, как идёт дождь; furu идти (о дожде, снеге); nagameru наблюдать, смотреть).

　その代りまた鴉がどこからか、たくさん集って来た。昼間見ると、その鴉が何羽となく輪を描いて、高い鴟尾のまわりを啼きながら、飛びまわっている。ことに門の上の空が、夕焼けであかくなる時には、それが胡麻をまいたようにはっきり見えた。鴉は、勿論、門の上にある死人の肉を、啄みに来るのである。――もっとも今日は、刻限が遅いせいか、一羽も見えない。ただ、所々、崩れかかった、そうしてその崩れ目に長い草のはえた石段の上に、鴉の糞が、点々と白くこびりついているのが見える。下人は七段ある石段の一番上の段に、洗いざらした紺の襖の尻を据えて、右の頬に出来た、大きな面皰を気にしながら、ぼんやり、雨のふるのを眺めていた。

作者はさっき、 Sakusha-wa sakki (автор только что), 「下人が雨やみを待っていた」と書いた。 “Genin-ga amayami wo matte ita” to kaita (“Слуга ждал, когда кончится дождь”, написал; kaku писать). しかし、下人は雨がやんでも、 Shikashi, genin-wa ame-ga yande mo (однако у слуги, даже если б дождь перестал), 格別どうしようと云う当てはない。 kakubetsu dō shiyō to iu ate-wa nai (особо не было намерений, чем бы заняться; dō shiyō что делать?; ate цель). ふだんなら、勿論、Fudan nara, mochiron (в обычное время, разумеется; fudan обычный; nara если), 主人の家へ帰る可き筈である。 shujin no ie e kaeru-beki hazu de aru (в дом хозяина он должен был бы вернуться; -beki нужно; hazu de aru должен). 所がその主人からは、 Tokoroga sono shujin kara-wa (однако, от этого хозяина = этим хозяином), 四五日前に暇を出された。shi-go nichi mae ni hima wo dasareta (четыре-пять дней назад он был уволен; hima свободное время; hima wo dasareru быть уволенным). 前にも書いたように、 Maeni mo kaita yōni (как было написано ранее), 当時京都の町は tōji Kyōto no machi-wa (в то время улицы Киото) 一通りならず衰微していた。 hitotoori narazu suibi shite ita (необычайно запустели; suibi упадок). 今この下人が、 Ima kono genin-ga (/и то, что/ теперь этот слуга), 永年、使われていた主人から、 naganen, tsukawarete ita shujin kara (долгие годы служивший хозяину; tsukau использовать; держать на службе), 暇を出されたのも、 hima wo dasareta no mo (был /им/ уволен), 実はこの衰微の小さな余波にほかならない。 jitsu-wa kono suibi no chiisana yoha ni hoka naranai (на самом деле было ни чем иным, как маленьким проявлением этого запустения; yoha последствия, отзвуки; …ni hoka naranai ни что иное, как…). だから「下人が雨やみを待っていた」と云うよりも Dakara “Genin-ga amayami wo matte ita” to iu yori mo (поэтому, чем говорить “Слуга ждал, когда закончится дождь”) 「雨にふりこめられた下人が、行き所がなくて、 «Ame ni furikomerareta genin-ga, ikidokoro-ga nakute (задержанный дождём слуга, не зная, куда идти; ikidokoro место назначения), 途方にくれていた」と云う方が、適当である。 tohō ni kurete ita” to iu hō-ga, tekitō de aru (пребывал в растерянности — так сказать /было бы более/ уместно; tohō ni kureru попасть в затруднительное положение; tekitō подходящий). その上、今日の空模様も少からず、 Sono ue, kyō no soramoyō mo sukunakarazu (вдобавок сегодняшняя погода немало; soramoyō букв. “состояние неба”), この平安朝の下人の Sentimentalisme に影響した。 kono Heian-chō no genin no Sentimentalisme ni eikyō shita (на чувствительность этого хэйанского слуги влияла; chō царствование; власть (период Хэйан длился с 794 по 1185 гг.); eikyō воздействие). 申の刻下りからふり出した雨は、 Saru no koku sagari kara furidashita ame-wa (с конца часа Обезьяны ливший дождь; saru no koku время с 3 до 5 часов дня; sagaru опускаться; уходить), いまだに上るけしきがない。 imadani agaru keshiki-ga nai (всё ещё не подавал признаков окончания; agaru подниматься; подходить к концу; keshiki признак). そこで、下人は、何をおいても差当り明日の暮しをどうにかしようとして Sokode, genin-wa, nani wo oite mo sashiatari asu no kurashi wo dōnika shiyō to shite (так что слуга прежде всего приближающийся завтрашний день хоть как-то прожить собираясь; nani wo oite mo букв. “всё оставив”; sashiatari на данное время, сейчас; kurasu жить, существовать; kurashi wo dōnika suru кое-как перебиваться) ――云わばどうにもならない事を、どうにかしようとして、―― iwaba dōni mo naranai koto wo, dōni ka shiyō to shite (другими словами, безнадёжные дела как-нибудь наладить), とりとめもない考えをたどりながら、 toritome mo nai kangae wo tadorinagara (бессвязные мысли перебирая; toritomeru устанавливать; удерживать; tadoru идти; прослеживать), さっきから朱雀大路にふる雨の音を、 sakki kara Suzaku ooji ni furu ame no oto wo (шум дождя, уже давно лившего на улицу Судзаку), 聞くともなく聞いていたのである。 kiku to mo naku kiite ita no de aru (не слушая, слышал; … to mo naku не намереваясь, не сознавая делать что-л.).

作者はさっき、「下人が雨やみを待っていた」と書いた。しかし、下人は雨がやんでも、格別どうしようと云う当てはない。ふだんなら、勿論、主人の家へ帰る可き筈である。所がその主人からは、四五日前に暇を出された。前にも書いたように、当時京都の町は一通りならず衰微していた。今この下人が、永年、使われていた主人から、暇を出されたのも、実はこの衰微の小さな余波にほかならない。だから「下人が雨やみを待っていた」と云うよりも「雨にふりこめられた下人が、行き所がなくて、途方にくれていた」と云う方が、適当である。その上、今日の空模様も少からず、この平安朝の下人の Sentimentalismeに影響した。申の刻下りからふり出した雨は、いまだに上るけしきがない。そこで、下人は、何をおいても差当り明日の暮しをどうにかしようとして――云わばどうにもならない事を、どうにかしようとして、とりとめもない考えをたどりながら、さっきから朱雀大路にふる雨の音を、聞くともなく聞いていたのである。

雨は、羅生門をつつんで、 Ame-wa, Rashōmon wo tsutsunde (дождь, окутав ворота Расёмон; tsutsumu окутывать; покрывать), 遠くから、 tooku kara (издалека), ざあっと云う音をあつめて来る。 zaatto iu oto wo atsumete kuru (шелестящий звук собрав = с шелестящим звуком приближался; zaatto используется для обозначения звука проливного дождя). 夕闇は次第に空を低くして、 Yūyami-wa shidaini sora wo hikuku shite (сумерки постепенно опускали небо всё ниже; shidaini постепенно, шаг за шагом; hikuku suru «делать низким»), 見上げると、門の屋根が、miageru to, mon no yane-ga (/и/ если посмотреть вверх, /казалось,/ кровля ворот; yane крыша, кровля), 斜につき出した甍の先に、 nanameni tsukidashita iraka no saki ni (наискось выступающим черепичным краем; nanameni по диагонали, наискосок; iraka черепица), 重たくうす暗い雲を支えている。 omotaku usugurai kumo wo sasaete iru (тяжёлые серые тучи подпирает; omotai тяжёлый; usugurai полутёмный; sasaeru поддерживать). どうにもならない事を、 Dōni mo naranai koto wo (никак не ладившиеся дела), どうにかするためには、 dōni ka suru tame ni-wa (как-нибудь наладить чтобы), 手段を選んでいる遑はない。 shudan wo erande iru itoma-wa nai (выбирать средства не было времени; shudan средство, мера; erabu выбирать; itoma свободное время). 選んでいれば、 Erande ireba (если выбирать), 築土の下か、 tsuiji no shita ka (под стеной ли; tsuiji глинобитная стена с черепичной крышей), 道ばたの土の上で、 michibata no tsuchi no ue de (/или/ на земле обочины дороги), 饑死をするばかりである。 uejini wo suru bakari de aru (голодной смертью умереть только /оставалось/; uejini голодная смерть). そうして、この門の上へ持って来て、 Sōshite, kono mon no ue e motte kite (и тогда на верхний ярус ворот принесут), 犬のように棄てられてしまうばかりである。 inu no yōni suterarete shimau bakari de aru (/и/ как собаку бросят только). 選ばないとすれば Erabanai to sureba (если не выбирать) ――下人の考えは、 ―― genin no kangae-wa (мысли слуги), 何度も同じ道を低徊した揚句に、 nandomo onaji michi wo teikai shita ageku ni (много раз по одному и тому же пути блуждали и в итоге; teikai suru бродить в задумчивости; ageku заключение, довершение), やっとこの局所へ逢着した。 yatto kono kyokusho e hōchaku shita (наконец, в это место упирались; kyokusho часть; место; hōchaku suru столкнуться, встретиться). しかしこの「すれば」は、いつまでたっても、 Shikashi kono “sureba”-wa, itsumade tatte mo (однако это “если”, сколько ни жди; sureba букв. “если сделать”; itsumade tatte mo букв. “сколько бы /времени/ ни прошло”: itsumade… mo сколько угодно, бесконечно; tatsu (経つ) проходить (о времени)), 結局「すれば」であった。 kekkyoku “sureba” de atta (в конечном счёте так и оставалось “если”). 下人は、手段を選ばないという事を肯定しながらも、 Genin-wa, shudan wo erabanai to iu koto wo kōtei shinagara mo (слуга, хоть и признавая тот факт, что /можно/ не разбираться в средствах; kōtei suru признавать; подтверждать), この「すれば」のかたをつけるために、 kono “sureba” no kata wo tsukeru tame ni (чтобы уладить вопрос с этим “если”; kata wo tsukeru уладить (вопрос); завершить (работу)), 当然、 tōzen (естественно), その後に来る可き sono nochi ni kitaru-beki (из этого следовавшим; sono nochi после этого, в дальнейшем; kitaru кн. уст. приходить; проистекать: “то, что должно было из этого следовать”) 「盗人になるよりほかに仕方がない」と云う事を、 “nusubito ni naru yori hoka ni shikata-ga nai” to iu koto wo (“нет иного выхода, кроме как стать вором” — с таким фактом; …yori hoka ni shikata-ga nai ничего не остаётся, кроме как…), 積極的に肯定するだけの、 sekkyokutekini kōtei suru dake no (просто согласиться; sekkyokuteki положительный; активный: “положительным признать лишь”), 勇気が出ずにいたのである。 yūki-ga dezu ni ita no de aru (не мог собраться с духом; yūki-ga deru букв. “мужество появляется”: Слуга не мог решиться просто признать то, что естественно вытекало из этого “если”: оставалось лишь одно — стать вором).

雨は、羅生門をつつんで、遠くから、ざあっと云う音をあつめて来る。夕闇は次第に空を低くして、見上げると、門の屋根が、斜につき出した甍の先に、重たくうす暗い雲を支えている。

どうにもならない事を、どうにかするためには、手段を選んでいる遑はない。選んでいれば、築土の下か、道ばたの土の上で、饑死をするばかりである。そうして、この門の上へ持って来て、犬のように棄てられてしまうばかりである。選ばないとすれば――下人の考えは、何度も同じ道を低徊した揚句に、やっとこの局所へ逢着した。しかしこの「すれば」は、いつまでたっても、結局「すれば」であった。下人は、手段を選ばないという事を肯定しながらも、この「すれば」のかたをつけるために、当然、その後に来る可き「盗人になるよりほかに仕方がない」と云う事を、積極的に肯定するだけの、勇気が出ずにいたのである。

下人は、大きな嚔をして、 Genin-wa, ookina kusame wo shite (слуга громко чихнул: “большой чих сделав”), それから、大儀そうに立上った。 sore kara, taigisōni tachiagatta (потом устало поднялся; taigi тягость; …sōna по виду, с виду). 夕冷えのする京都は、 Yūbie no suru Kyōto-wa (в Киото прохладным вечером; yūbie вечерняя прохлада), もう火桶が欲しいほどの寒さである。 mō hioke-ga hoshii hodo no samusa de aru (был такой холод, что уже хотелось печку; hioke круглая деревянная жаровня, служившая средством отопления; hoshii желанный, то, что хочется; …hodo настолько, что…; samui холодный). 風は門の柱と柱との間を、 Kaze-wa mon no hashira to hashira to no aida wo (ветер между столбами ворот; …no aida между, среди), 夕闇と共に遠慮なく、 yūyami to tomoni enryo naku (вместе с сумерками вольготно; enryo стеснительность), 吹きぬける。 fukinukeru (гулял: “продувал”). 丹塗の柱にとまっていた蟋蟀も、 Ninuri no hashira ni tomatte ita kirigirisu mo (даже сверчок, что сидел на красном столбе), もうどこかへ行ってしまった。 mō dokoka e itte shimatta (уже куда-то пропал из виду).

下人は、大きな嚔をして、それから、大儀そうに立上った。夕冷えのする京都は、もう火桶が欲しいほどの寒さである。風は門の柱と柱との間を、夕闇と共に遠慮なく、吹きぬける。丹塗の柱にとまっていた蟋蟀も、もうどこかへ行ってしまった。

下人は、頸をちぢめながら、 Genin-wa, kubi wo chijimenagara (слуга, шею втянув; chijimeru сжимать, укорачивать), 山吹の汗袗に重ねた、 yamabuki no kazami ni kasaneta (надетом на золотистого цвета безрукавку; yamabuki уст. золотая монета; золотой; kazami нижняя (нательная) рубашка без рукавов; kasaneru складывать; носить одно поверх другого), 紺の襖の肩を高くして kon no ao no kata wo takaku shite (/в/ тёмно-синем кимоно плечи приподняв; 肩 kata плечо) 門のまわりを見まわした。 mon no mawari wo mimawashita (ворота кругом оглядел). 雨風の患のない、 Amekaze no uree no nai (/где/ не беспокоил бы ветер с дождём; uree опасение, беспокойство), 人目にかかる惧のない、 hitome ni kakaru osore no nai (/где/ нет боязни попасться людям на глаза), 一晩楽にねられそうな所があれば、 hitoban rakuni neraresōna tokoro-ga areba (/где/ одну ночь спокойно можно поспать место если есть; neru ложиться спать, засыпать; nerareru потенциальная форма можно заснуть), そこでともかくも、 sokode tomokaku mo (тогда, так или иначе), 夜を明かそうと思ったからである。 yoru wo akasō to omotta kara de aru (ночь провести /здесь/ стоит; akasu проводить (ночь); глагол в буд. врем. + to omou = намереваться, собираться что-л. сделать). すると、幸い門の上の楼へ上る、 Suruto, saiwai mon no ue no rō e agaru (вдруг, к счастью, к башне над воротами поднимавшаяся; 楼 rō башня), 幅の広い、 haba no hiroi (широкая; haba ширина), これも丹を塗った梯子が眼についた。 kore mo ni wo nutta hashigo-ga me ni tsuita (также выкрашенная красным лестница на глаза попалась; me ni tsuku привлекать внимание). 上なら、人がいたにしても、 Ue nara, hito-ga ita ni shite mo (уж на верху-то, даже если и были люди; nara частица резкого выделения; …ni shite mo пусть даже…, даже если…), どうせ死人ばかりである。 dōse shibito bakari de aru (то уж только мертвецы; dōse в лучшем случае; в конце концов). 下人はそこで、腰にさげたGenin-wa sokode, koshi ni sageta (поэтому слуга, на поясе висевший) 聖柄の太刀が鞘走らないように気をつけながら、 hijirizuka no tachi-ga sayabashiranai yōni ki wo tsukenagara (меч из ножен чтобы не выскользнул, следя; hijirizuka не обтянутая специальной кожей рукоять меча, на поверхности которой сохранилась фактура дерева (柄 tsuka рукоятка, эфес); 太刀 tachi [длинный] меч; 鞘 saya ножны; sayabashiru выскользнуть из ножен; ki wo tsukeru внимательно следить, быть осторожным), 藁草履をはいた足を、 warazōri wo haita ashi wo (в соломенные дзори обутую ногу; 藁 wara солома; 草履 zōri сандалии из соломы или бамбука; haku обувать), その梯子の一番下の段へふみかけた。 sono hashigo no ichiban shita no dan e fumikaketa (на самую нижнюю ступень этой лестницы поставил; fumikakeru ставить ногу на что-л., ступать).

下人は、頸をちぢめながら、山吹の汗袗に重ねた、紺の襖の肩を高くして門のまわりを見まわした。雨風の患のない、人目にかかる惧のない、一晩楽にねられそうな所があれば、そこでともかくも、夜を明かそうと思ったからである。すると、幸い門の上の楼へ上る、幅の広い、これも丹を塗った梯子が眼についた。上なら、人がいたにしても、どうせ死人ばかりである。下人はそこで、腰にさげた聖柄の太刀が鞘走らないように気をつけながら、藁草履をはいた足を、その梯子の一番下の段へふみかけた。

それから、何分かの後である。 Sore kara, nampunka no nochi de aru (прошло несколько минут; …分 …fun минута: “затем несколькими минутами позднее”). 羅生門の楼の上へ出る、 Rashōmon no rō no ue e deru (на верх башни ворот Расёмон заглядывающий: “высовывающийся”), 幅の広い梯子の中段に、 haba no hiroi hashigo no chūdan ni (на середине широкой лестницы), 一人の男が、猫のように身をちぢめて、 hitori no otoko-ga, neko no yōni mi wo chijimete (один мужчина, словно кошка съёжившись: “тело сократив”), 息を殺しながら、 iki wo koroshinagara (затаив дыхание: “дыхание убивая”), 上の容子を窺っていた。 ue no yōsu wo ukagatte ita (что делалось наверху, высматривал; yōsu положение вещей; внешний признак; ukagau наблюдать, следить). 楼の上からさす火の光が、かすかに、 Rō no ue kara sasu hi no hikari-ga, kasukani (с башни падающий свет огонька слабовато; sasu падать (о лучах света)), その男の右の頬をぬらしている。 sono otoko no migino hoo wo nurashite iru (его правую щёку окрашивал; nurasu). 短い鬚の中に、 Mijikai hige no naka ni (среди короткой щетины; hige борода; усы), 赤く膿を持った面皰のある頬である。 akaku umi wo motta nikibi no aru hoo de aru (с красным гноящимся прыщом щёку; umi wo motsu нарывать, “содержать гной”). 下人は、始めから、Genin-wa, hajime kara (слуга сначала), この上にいる者は、死人ばかりだと高を括っていた。 kono ue ni iru mono-wa, shibito bakari da to taka wo kukutte ita (люди, что есть наверху, только мертвецы, легкомысленно думал; taka количество, сумма; kukuru связывать; собирать вместе: taka wo kukuru недооценивать, не придавать значения). それが、梯子を二三段上って見ると、 Sorega, hashigo wo ni-san dan nobotte miru to (однако, по лестнице на две-три ступени поднялся когда), 上では誰か火をとぼして、 ue de-wa dareka hi wo toboshite (наверху кто-то огонь зажёг; tobosu), しかもその火をそこここと動かしているらしい。 shikamo sono hi wo soko-kokoto ugokashite iru rashii (вдобавок этим огнём туда-сюда водил, похоже; ugokasu двигать, перемещать). これは、その濁った、 Kore-wa, sono nigotta (это, /так как/ его тусклый; nigoru помутнеть), 黄いろい光が、 kiiroi hikari-ga (жёлтый свет), 隅々に蜘蛛の巣をかけた天井裏に、 sumizumini kumo no su wo kaketa tenjōura ni (на потолок, затканный по всем углам паучьей паутиной; 隅 sumi угол; 蜘蛛 kumo паук; 巣 su паутина; tenjōura чердак), 揺れながら映ったので、 yurenagara utsutta node (колеблясь, падал так как; yureru качаться; трястись; utsuru отражаться; падать (о тени)), すぐにそれと知れたのである。 suguni sore to shireta no de aru (сразу же становилось понятным; shireru обнаруживаться). この雨の夜に、この羅生門の上で、 Kono ame no yoru ni, kono Rashōmon no ue de (этим дождливым вечером, на верхнем ярусе ворот Расёмон), 火をともしているからは、 hi wo tomoshite iru kara-wa (огонь зажигают, значит), どうせただの者ではない。 dōse tadano mono de wa nai (в любом случае, это неспроста; tadano обычный; mono некто, человек (здесь выступает аналогом 事 koto дело, обстоятельство)).

それから、何分かの後である。羅生門の楼の上へ出る、幅の広い梯子の中段に、一人の男が、猫のように身をちぢめて、息を殺しながら、上の容子を窺っていた。楼の上からさす火の光が、かすかに、その男の右の頬をぬらしている。短い鬚の中に、赤く膿を持った面皰のある頬である。下人は、始めから、この上にいる者は、死人ばかりだと高を括っていた。それが、梯子を二三段上って見ると、上では誰か火をとぼして、しかもその火をそこここと動かしているらしい。これは、その濁った、黄いろい光が、隅々に蜘蛛の巣をかけた天井裏に、揺れながら映ったので、すぐにそれと知れたのである。この雨の夜に、この羅生門の上で、火をともしているからは、どうせただの者ではない。

　下人は、守宮のように足音をぬすんで、Genin-wa, yamori no yōni ashioto wo nusunde (слуга, как ящерица крадучись; yamori ящерица “токи”; ashioto wo nusunde “звуки шагов скрадывая”: nusumu воровать, красть), やっと急な梯子を、 yatto kyūna hashigo wo (наконец по крутой лестнице; kyūna срочный; быстрый; крутой), 一番上の段まで這うようにして上りつめた。 ichiban ue no dan made hau yōni shite noboritsumeta (на самую верхнюю ступень ползком взобрался; 這う hau ползать; noboritsumeru доходить до вершины). そうして体を出来るだけ、平にしながら、 Sōshite karada wo dekiru dake, tairani shinagara (затем, тело насколько возможно распластав; dekiru появляться; быть возможным, мочь; tairani suru разглаживать, выравнивать), 頸を出来るだけ、前へ出して、 kubi wo dekiru dake, mae e dashite (шею насколько возможно вперёд вытянув), 恐る恐る、 osoru-osoru (боязливо), 楼の内を覗いて見た。 rō no uchi wo nozoite mita (внутрь башни заглянул).

見ると、楼の内には、 Miru to, rō no uchi ni-wa (когда посмотрел, внутри башни), 噂に聞いた通り、uwasa ni kiita toori (как и было известно со слухов; uwasa слухи, толки; kiku слышать, узнавать), 幾つかの死骸が、 ikutsuka no shigai-ga (несколько трупов), 無造作に棄ててあるが、 muzōsani sutete aru ga (небрежно было брошено, но; muzōsani легко, непринуждённо; бесцеремонно), 火の光の及ぶ範囲が、 hi no hikari no oyobu han’i-ga (пространство, до которого доходил свет огня; oyobu достигать, распространяться; han’i сфера, область, пределы), 思ったより狭いので、 omotta yori semai node (/было/ ýже, чем думалось, поэтому; semai узкий), 数は幾つともわからない。 kazu-wa ikutsu to mo wakaranai (каково /их/ число, было неясно; kazu количество). ただ、おぼろげながら、知れるのは、 Tada, oboroge-nagara, shireru no-wa (только, хоть и смутно, но было понятно; oboroge туманный, зыбкий), その中に裸の死骸と、 sono naka ni hadakano shigai to (среди них и голые трупы), 着物を着た死骸とがあるという事である。 kimono wo kita shigai to-ga aru to iu koto de aru (и одетые трупы были; kimono wo kiru одеваться). 勿論、中には女も男もまじっているらしい。 Mochiron, naka ni-wa onna mo otoko mo majitte iru rashii (разумеется, там и женщины и мужчины вперемешку были, похоже; majiru быть смешанным). そうして、その死骸は皆、 Sōshite, sono shigai-wa mina (и эти трупы все), それが、かつて、生きていた人間だと云う事実さえ疑われるほど、 sorega, katsute, ikite ita ningen da to iu jijitsu sae utagawareru hodo (так, что даже можно было усомниться в реальности того, что прежде были живыми людьми; sorega здесь выражает раздумья, колебания; katsute раньше, прежде; 事実 jijitsu реальность; 疑う utagau сомневаться), 土を捏ねて造った人形のように、tsuchi wo konete tsukutta ningyō no yōni (точно из глины вылепленные куклы; tsuchi земля; глина; koneru замешивать, месить; tsukuru изготовлять; ваять), 口を開いたり手を延ばしたりして、 kuchi wo aitari te wo nobashitari shite (рты разинув, руки раскидав; aku открываться; nobasu растягивать; вытягивать; расширять; …tari глагольный суффикс, применяется при перечислении действий), ごろごろ床の上にころがっていた。 gorogoro yuka no ue ni korogatte ita (в беспорядке на полу валялись; gorogoro suru валяться, где не следует; korogaru падать; валяться). しかも、肩とか胸とかの高くなっている部分に、 Shikamo, kata toka mune toka no takaku natte iru bubun ni (вдобавок, выступающие части тел — плечи или груди; bubun часть), ぼんやりした火の光をうけて、 bon’yari shita hi no hikari wo ukete (тусклым светом огня освещены /были/; ukeru получать; подвергаться чему-л.), 低くなっている部分の影を一層暗くしながら、 hikuku natte iru bubun no kage wo issō kuraku shinagara (/и/ тени во впадинах = “низкий частях тела” делались ещё темней; kage тень; issō ещё больше; kurai тёмный: issō kuraku suru делать ещё темней), 永久に唖の如く黙っていた。eikyūni oshi no gotoku damatte ita (/они,/ словно вечно немые, молчали; eikyū вечность; oshi немой; gotoku подобно, словно; damaru молчать).

　下人は、守宮のように足音をぬすんで、やっと急な梯子を、一番上の段まで這うようにして上りつめた。そうして体を出来るだけ、平にしながら、頸を出来るだけ、前へ出して、恐る恐る、楼の内を覗いて見た。

見ると、楼の内には、噂に聞いた通り、幾つかの死骸が、無造作に棄ててあるが、火の光の及ぶ範囲が、思ったより狭いので、数は幾つともわからない。ただ、おぼろげながら、知れるのは、その中に裸の死骸と、着物を着た死骸とがあるという事である。勿論、中には女も男もまじっているらしい。そうして、その死骸は皆、それが、かつて、生きていた人間だと云う事実さえ疑われるほど、土を捏ねて造った人形のように、口を開いたり手を延ばしたりして、ごろごろ床の上にころがっていた。しかも、肩とか胸とかの高くなっている部分に、ぼんやりした火の光をうけて、低くなっている部分の影を一層暗くしながら、永久に唖の如く黙っていた。

下人は、それらの死骸の腐爛した臭気に思わず、Genin-wa, sorera no shigai no furan shita shūki ni omowazu (слуга от вони этих разлагающихся трупов невольно; furan разложение; shūki дурной запах), 鼻を掩った。 hana wo ootta (нос заткнул; oou закрывать, заслонять). しかし、その手は、次の瞬間には、 Shikashi, sono te-wa, tsugino shunkan ni-wa (но его рука в следующее мгновение), もう鼻を掩う事を忘れていた。mō hana wo oou koto wo wasurete ita (уже, что нос затыкать /надо/, забыла). ある強い感情が、 Aru tsuyoi kanjō-ga (/потому что/ некое сильное чувство), ほとんどことごとくこの男の嗅覚を奪ってしまったからだ。 hotondo kotogotoku kono otoko no kyūkaku wo ubatte shimatta kara da (едва не всего его обоняния лишило; hotondo почти; kotogotoku полностью; ubau отнимать; kara потому что).

下人の眼は、その時、はじめてその死骸の中に蹲っている人間を見た。 Genin no me-wa, sono toki, hajimete sono shigai no naka ni uzukumatte iru ningen wo mita (глаза слуги только сейчас среди тех трупов сидевшего на корточках человека увидели; hajimete впервые; uzukumaru сидеть на корточках). 檜皮色の着物を着た、 Hiwada-iro no kimono wo kita (одетая в кимоно цвета коры кипарисовика (т. е. светло-коричневого)), 背の低い、 se no hikui (низкого роста; se спина; рост), 痩せた、 yaseta (тощая), 白髪頭の、 shiraga-atama no (седая: 白髪 shiraga седина + 頭 atama голова), 猿のような老婆である。 saru no yōna rōba de aru (на обезьяну похожая старуха это была). その老婆は、右の手に火をともした松の木片を持って、 Sono rōba-wa, migino te ni hi wo tomoshita matsu no kigire wo motte (эта старуха, в правой руке зажжённую сосновую лучину держа; 木片 kigire кусок дерева, щепка), その死骸の一つの顔を覗きこむように眺めていた。 sono shigai no hitotsu no kao wo nozokikomu yōni nagamete ita (в лицо одного из трупов, словно всматривалась, глядела; nozokikomu заглядывать во что-л.). 髪の毛の長い所を見ると、 Kaminoke no nagai tokoro wo miru to (судя по длинным волосам; 髪の毛 kaminoke волосы; tokoro здесь кое-что, что-то; то, что; черты, сторона), 多分女の死骸であろう。 tabun onna no shigai de arō (по всей вероятности, это был труп женщины; tabun вероятно).

　下人は、それらの死骸の腐爛した臭気に思わず、鼻を掩った。しかし、その手は、次の瞬間には、もう鼻を掩う事を忘れていた。ある強い感情が、ほとんどことごとくこの男の嗅覚を奪ってしまったからだ。

下人の眼は、その時、はじめてその死骸の中に蹲っている人間を見た。檜皮色の着物を着た、背の低い、痩せた、白髪頭の、猿のような老婆である。その老婆は、右の手に火をともした松の木片を持って、その死骸の一つの顔を覗きこむように眺めていた。髪の毛の長い所を見ると、多分女の死骸であろう。

下人は、六分の恐怖と四分の好奇心とに動かされて、Genin-wa, rokubun no kyōfu to yombun no kōkishin to ni ugokasarete (слуга, на 6/10 страхом и на 4/10 любопытством движимый), 暫時は呼吸をするのさえ忘れていた。 zanji-wa iki wo suru no-wa sae wasurete ita (на какое-то время дышать даже позабыл; zanji ненадолго; 呼吸 kokyū дыхание (здесь автор присвоил этому слову чтение iki — слово, которое записывается как 息 и имеет то же значение). 旧記の記者の語を借りれば、 Kyūki no kisha no go wo karireba (если воспользоваться языком автора древних хроник; 旧 kyū старый; kariru заимствовать), 「頭身の毛も太る」ように感じたのである。 “tōshin no ke mo futoru” yōni kanjita no de aru (“волосы на голове и теле даже встали дыбом” = покрылся гусиной кожей, — подобное почувствовал; tōshin голова и тело; futoru толстеть; kanjiru ощущать). すると老婆は、松の木片を、床板の間に挿して、 Suruto rōba-wa, matsu no kigire wo, yukaita no aida ni sashite (а старуха сосновую лучину между досками пола воткнула; 板 ita доска; 挿すsasu вонзать), それから、今まで眺めていた死骸の首に両手をかけると、 sore kara, ima made nagamete ita shigai no kubi ni ryōte wo kakeru to (затем обе руки приложила к голове трупа, на которого до этого смотрела, и), 丁度、猿の親が猿の子の虱をとるように、 chōdo, saru no oya-ga saru no ko no shirami wo toru yōni (точно как обезьяна-родитель, выбирающая вшей у детёныша; 猿 saru обезьяна; 虱 shirami вошь; toru брать; снимать, удалять), その長い髪の毛を一本ずつ抜きはじめた。 sono nagai kaminoke wo ippon-zutsu nukihajimeta (эти длинные волосы по одному выдёргивать начала; …本 …hon счётное слово для цилиндрических предметов: деревьев, карандашей, волос и др; …zutsu по столько-то). 髪は手に従って抜けるらしい。 Kami-wa te ni shitagatte nukeru rashii (волосы, подчиняясь /движениям/ рук, будто выпадали; shitagau следовать за кем-л.; повиноваться кому-л.: “легко выдёргивались”).

　下人は、六分の恐怖と四分の好奇心とに動かされて、暫時は呼吸をするのさえ忘れていた。旧記の記者の語を借りれば、「頭身の毛も太る」ように感じたのである。すると老婆は、松の木片を、床板の間に挿して、それから、今まで眺めていた死骸の首に両手をかけると、丁度、猿の親が猿の子の虱をとるように、その長い髪の毛を一本ずつ抜きはじめた。髪は手に従って抜けるらしい。

その髪の毛が、一本ずつ抜けるのに従って、 Sono kaminoke-ga, ippon-zutsu nukeru no ni shitagatte (по мере того как эти волосы по одному выдёргивались; …ni shitagatte сообразно с чем-л.), 下人の心からは、恐怖が少しずつ消えて行った。 genin no kokoro kara-wa, kyōfu-ga sukoshi-zutsu kiete itta (из сердца слуги страх понемногу исчез; kieru гаснуть; исчезать). そうして、それと同時に、 Sōshite, sore to dōji ni (а также, одновременно с этим), この老婆に対するはげしい憎悪が、少しずつ動いて来た。 kono rōba ni taisuru hageshii zōo-ga, sukoshi-zutsu ugoite kita (к этой старухе сильнейшее отвращение понемногу поднималось; …ni taisuru по отношению к кому-л.; zōo ненависть, отвращение; ugoku двигаться; шевелиться). ――いや、この老婆に対すると云っては、―― Iya, kono rōba ni taisuru to itte-wa (нет, говорить “к этой старухе”), 語弊があるかも知れない。 gohei-ga aru ka mo shirenai (/значит,/ неточно выразиться, наверное; gohei неподходящее выражение). むしろ、あらゆる悪に対する反感が、 Mushiro, arayuru aku ni taisuru hankan-ga (скорее, против всяческого зла внутренний протест; han… “анти-, контр-” + kan “чувство”), 一分毎に強さを増して来たのである。ippun-gotoni tsuyosa wo mashite kita no de aru (с каждой минутой становился интенсивнее; tsuyosa сила; masu увеличиваться, возрастать). この時、誰かがこの下人に、 Kono toki, dareka-ga kono genin ni (в это время кто-нибудь этому слуге), さっき門の下でこの男が考えていた、 sakki mon no shita de kono otoko-ga kangaete ita (ещё недавно под воротами им обдумываемый), 饑死をするか盗人になるかと云う問題を、 uejini wo suru ka nusubito ni naru ka to iu mondai wo (умереть ли голодной смертью или стать вором — такой вопрос), 改めて持出したら、恐らく下人は、 aratamete mochidashitara, osoraku genin-wa (вновь задал бы, вероятно, слуга; mochidasu выносить; предлагать), 何の未練もなく、饑死を選んだ事であろう。 nanno miren mo naku, uejini wo eranda koto de arō (безо всякого малодушия выбрал бы смерть от голода). それほど、この男の悪を憎む心は、Sorehodo, kono otoko no aku wo nikumu kokoro-wa (настолько этого мужчины зло ненавидящая душа), 老婆の床に挿した松の木片のように、 rōba no yuka ni sashita matsu no kigire no yōni (словно старухой в пол воткнутая сосновая лучина), 勢いよく燃え上り出していたのである。 ikioi yoku moeagaridashite ita no de aru (неистово запылала; ikioi сила; побуждение; ikioi no yoi сильный, энергичный; moeagaru вспыхнуть; …dasu обозн. начало действия).

その髪の毛が、一本ずつ抜けるのに従って、下人の心からは、恐怖が少しずつ消えて行った。そうして、それと同時に、この老婆に対するはげしい憎悪が、少しずつ動いて来た。――いや、この老婆に対すると云っては、語弊があるかも知れない。むしろ、あらゆる悪に対する反感が、一分毎に強さを増して来たのである。この時、誰かがこの下人に、さっき門の下でこの男が考えていた、饑死をするか盗人になるかと云う問題を、改めて持出したら、恐らく下人は、何の未練もなく、饑死を選んだ事であろう。それほど、この男の悪を憎む心は、老婆の床に挿した松の木片のように、勢いよく燃え上り出していたのである。

　下人には、勿論、何故老婆が死人の髪の毛を抜くかわからなかった。 Genin ni-wa, mochiron, naze rōba-ga shibito no kaminoke wo nuku ka wakaranakatta (слуге, разумеется, почему старуха у мертвецов волосы выдёргивала, было непонятно). 従って、合理的には、 Shitagatte, gōritekini-wa (следовательно, по логике; gōri рациональность), それを善悪のいずれに片づけてよいか知らなかった。 sore wo zen’aku no izure ni katazukete yoi ka shiranakatta (это добро или зло — на чём остановиться бы лучше, не знал; zen’aku добро и зло; izure какой?; katazukeru улаживать; покончить с чем-л., устроить). しかし下人にとっては、この雨の夜に、 Shikashi genin ni totte-wa, kono ame no yoru ni (однако для слуги в этот дождливый вечер; …ni totte для кого-л.), この羅生門の上で、死人の髪の毛を抜くと云う事が、 kono Rashōmon no ue de, shibito no kaminoke wo nuku to iu koto-ga (то, что на верхнем ярусе Расёмон волосы мертвецов выдёргивали), それだけで既に許すべからざる悪であった。 soredake de sudeni yurusu-bekarazaru aku de atta (одно это уже недопустимым злом было; sudeni уже; yurusu разрешать; bekarazaru нельзя, воспрещается). 勿論、下人は、さっきまで自分が、盗人になる気でいた事なぞは、 Mochiron, genin-wa, sakki made jibun-ga, nusubito ni naru ki de ita koto nazo-wa (конечно, слуга /то, что/ ещё до недавнего времени сам вором стать намеревался; jibun сам; …ki de iru быть в настроении сделать что-л., намереваться), とうに忘れていたのである。 tōni wasurete ita no de aru (уже позабыл).

　そこで、下人は、両足に力を入れて、 Sokode, genin-wa, ryō-ashi ni chikara wo irete (и вот слуга, в ногах силы напрягши: “в обе ноги силы вложив”), いきなり、梯子から上へ飛び上った。 ikinari, hashigo kara ue e tobiagatta (неожиданно с лестницы наверх скачком влетел; tobiagaru взлетать; вскакивать). そうして聖柄の太刀に手をかけながら、 Sōshite hijirizuka no tachi ni te wo kakenagara (и, на рукоятку меча руку положив), 大股に老婆の前へ歩みよった。 oomata ni rōba no mae e ayumiyotta (большими шагами к старухе подошёл; ayumiyoru идти навстречу, “пешком приближаться”). 老婆が驚いたのは云うまでもない。 Rōba-ga odoroita no-wa iu made mo nai (/то, что/ старуха испугалась, говорить даже не надо; odoroku изумляться; испугаться).

　老婆は、一目下人を見ると、 Rōba-wa, hitome genin wo miru to (старуха, взгляд на слугу бросив), まるで弩にでも弾かれたように、飛び上った。 marude ishiyumi ni demo hajikareta yōni, tobiagatta (прямо как из пращи какой-нибудь выстреленная, подскочила; marude совершенно, полностью; ishiyumi праща; катапульта; hajiku отбрасывать; отталкивать).

「おのれ、どこへ行く。」 “Onore, doko e iku” (ты, куда пошла!; onore себя, себе и т. д.; в бранной речи ты; мерзавец и т. д.).

　下人には、勿論、何故老婆が死人の髪の毛を抜くかわからなかった。従って、合理的には、それを善悪のいずれに片づけてよいか知らなかった。しかし下人にとっては、この雨の夜に、この羅生門の上で、死人の髪の毛を抜くと云う事が、それだけで既に許すべからざる悪であった。勿論、下人は、さっきまで自分が、盗人になる気でいた事なぞは、とうに忘れていたのである。

　そこで、下人は、両足に力を入れて、いきなり、梯子から上へ飛び上った。そうして聖柄の太刀に手をかけながら、大股に老婆の前へ歩みよった。老婆が驚いたのは云うまでもない。

　老婆は、一目下人を見ると、まるで弩にでも弾かれたように、飛び上った。

「おのれ、どこへ行く。」

　下人は、老婆が死骸につまずきながら、 Genin-wa, rōba-ga shigai ni tsumazukinagara (слуга старухе, /когда/ она о трупы спотыкаясь; tsumazuku), 慌てふためいて逃げようとする行手を塞いで、 awatefutameite nigeyō to suru yukute wo fusaide (растерявшись, побежать хотела, путь преградив; awatefutameku разволноваться; yukute путь, направление движения; fusagu закрывать; преграждать), こう罵った。 kō nonoshitta (так заругался; nonoshiru). 老婆は、それでも下人をつきのけて行こうとする。 Rōba-wa, soredemo genin wo tsukinokete ikō to suru (старуха  всё же, слугу оттолкнув, уйти хотела; tsukinokeru). 下人はまた、それを行かすまいとして、押しもどす。 Genin-wa mata, sore wo ikasu mai to shite, oshimodosu (слуга снова, не дав ей уйти, толкнул /её/ назад; ikasu дать уйти). 二人は死骸の中で、しばらく、無言のまま、つかみ合った。 Futari-wa shigai no naka de, shibaraku, mugon no mama, tsukamiatta (вдвоём они посреди мёртвых тел некоторое время, молча, дрались; mugon молчание; tsukamiau схватиться друг с другом, подраться). しかし勝敗は、はじめからわかっている。 Shikashi shōhai-wa, hajime kara wakatte iru (но чем всё кончится, с самого начала было понятно; shōhai победа и поражение; исход (битвы)). 下人はとうとう、老婆の腕をつかんで、 Genin-wa tōtō, rōba no ude wo tsukande (слуга, наконец, за руки старуху схватив; tsukamu хватать, зажимать в руке), 無理にそこへねじ倒した。murini soko e nejitaoshita (силой скрутил и повалил туда [= на пол]; murini нерезонно; чрезмерно; насильно; nejiru скрутить; taosu повалить). 丁度、鶏の脚のような、 Chōdo, niwatori no ashi no yōna (/руки были/ совсем как куриные лапки), 骨と皮ばかりの腕である。hone to kawa bakari no ude de aru (кости да кожа только).

「何をしていた。云え。云わぬと、これだぞよ。」 “Nani wo shite ita. Ie. Iwanu to, kore da zo yo” (что ты делала? Говори! Если не скажешь, пожалеешь!; kore da zo yo – этой фразой слуга, видимо, указывал на свой меч: «/Будешь иметь дело/ с этим!»; ぞ zo восклиц. частица).

 　下人は、老婆が死骸につまずきながら、慌てふためいて逃げようとする行手を塞いで、こう罵った。老婆は、それでも下人をつきのけて行こうとする。下人はまた、それを行かすまいとして、押しもどす。二人は死骸の中で、しばらく、無言のまま、つかみ合った。しかし勝敗は、はじめからわかっている。下人はとうとう、老婆の腕をつかんで、無理にそこへねじ倒した。丁度、鶏の脚のような、骨と皮ばかりの腕である。

「何をしていた。云え。云わぬと、これだぞよ。」

　下人は、老婆をつき放すと、 Genin-wa, rōba wo tsukihanasu to (слуга, старуху когда отбросил), いきなり、太刀の鞘を払って、 ikinari, tachi no saya wo haratte (вдруг меч обнажил; saya wo harau досл. “удалять из ножен”), 白い鋼の色をその眼の前へつきつけた。 shiroi hagane no iro wo sono me no mae e tsukitsuketa (блестящую сталь к её глазам поднёс; shiroi белый; hagane no iro цвет стали; tsukitsukeru совать под нос). けれども、老婆は黙っている。 Keredomo, rōba-wa damatte iru (и всё-таки старуха молчала). 両手をわなわなふるわせて、 Ryō-te wo wanawana furuwasete (с трясущимися руками; wanawana furueru дрожать как осиновый лист; furuwaseru заставлять дрожать), 肩で息を切りながら、 kata de iki wo kirinagara (задыхаясь: “плечами дыхание прерывая”), 眼を、眼球が眶の外へ出そうになるほど、 me wo, medama-ga mabuta no soto e desōni naru hodo (глаза, так, что глазные яблоки из орбит будто сейчас вылезут; medama глазное яблоко; 眶 mabuta верхние веки; …sōna после 2-ой основы гл. указывает на то, что действие скоро наступит: deru вылезти, desōni naru “будто вылезшими станут”), 見開いて、 mihiraite (широко открыв; mihiraku), 唖のように執拗く黙っている。 oshi no yōni shūneku damatte iru (словно немая упорно молчала). これを見ると、下人は始めて明白にこの老婆の生死が、 Kore wo miru to, genin-wa hajimete meihakuni kono rōba no seishi-ga (видя это, слуга впервые ясно /осознал, что/ этой старухи жизнь и смерть; 明白に meihakuni ясно, очевидно), 全然、自分の意志に支配されていると云う事を意識した。 zenzen, jibun no ishi ni shihai sarete iru to iu koto wo ishiki shita (целиком его воле подвластны — это осознал; shihai suru управлять; господствовать). そうしてこの意識は、今までけわしく燃えていた憎悪の心を、 Sōshite kono ishiki-wa, ima made kewashiku moete ita zōo no kokoro wo (и это осознание до этого сурово пылавшее ненавистью сердце), いつの間にか冷ましてしまった。 itsunomanika samashite shimatta (незаметно охладило; samasu). 後に残ったのは、 Ato ni nokotta no-wa (то, что осталось, /это/), ただ、ある仕事をして、 tada, aru shigoto wo shite (только, какую-нибудь работу сделав), それが円満に成就した時の、 sore-ga emmanni jōju shita toki no (когда она безупречно выполнена; emmanna совершенный, безупречный; jōju suru исполнять; завершать), 安らかな得意と満足とがあるばかりである。 yasurakana toku’i to manzoku to-ga aru bakari de aru (спокойные чувства гордости и удовлетворения только; toku’i торжество, гордость). そこで、下人は、老婆を見下しながら、 Sokode, genin-wa, rōba wo mioroshinagara (поэтому слуга, на старуху сверху вниз глядя; miorosu), 少し声を柔らげてこう云った。 sukoshi koe wo yawaragete kō itta (немного голос смягчив, так сказал; yawarageru).

「己は検非違使の庁の役人などではない。 Ore-wa kebiishi no chō no yakunin nado de wa nai (я не служу в городской страже; 検非違使 kebiishi ист. полицейский чиновник; chō управление, департамент; yakunin должностное лицо). 今し方この門の下を通りかかった旅の者だ。 Imashigata kono mon no shita wo toorikakatta tabi no mono da (/я/ путник, несколько минут тому назад под воротами мимо проходил; imashigata только что; toorikakaru проходить мимо; 旅の者 tabi no mono «человек путешествия»). だからお前に縄をかけて、Dakara omae ni nawa wo kakete (поэтому тебя верёвкой вязать; 縄 nawa верёвка), どうしようと云うような事はない。 dō shiyō to iu yōna koto-wa nai (/или/ что ещё делать — об этом речь не идёт). ただ、今時分この門の上で、何をして居たのだか、 Tada, imajibun kono mon no ue de, nani wo shite ita no da ka (просто, сейчас, на верху этих ворот, что /ты/ делала; imajibun сейчас, около этого времени), それを己に話しさえすればいいのだ。」sore wo ore ni hanashi sae sureba ii no da («это мне скажешь если только - будет хорошо» = только это скажи мне; さえ sae здесь только; hanashi wo suru рассказывать, «рассказ делать»).

　下人は、老婆をつき放すと、いきなり、太刀の鞘を払って、白い鋼の色をその眼の前へつきつけた。けれども、老婆は黙っている。両手をわなわなふるわせて、肩で息を切りながら、眼を、眼球が眶の外へ出そうになるほど、見開いて、唖のように執拗く黙っている。これを見ると、下人は始めて明白にこの老婆の生死が、全然、自分の意志に支配されていると云う事を意識した。そうしてこの意識は、今までけわしく燃えていた憎悪の心を、いつの間にか冷ましてしまった。後に残ったのは、ただ、ある仕事をして、それが円満に成就した時の、安らかな得意と満足とがあるばかりである。そこで、下人は、老婆を見下しながら、少し声を柔らげてこう云った。

「己は検非違使の庁の役人などではない。今し方この門の下を通りかかった旅の者だ。だからお前に縄をかけて、どうしようと云うような事はない。ただ、今時分この門の上で、何をして居たのだか、それを己に話しさえすればいいのだ。」

すると、老婆は、見開いていた眼を、一層大きくして、 Suruto, rōba-wa, mihiraite ita me wo, issō ookiku shite (и тут старуха, широко раскрытые глаза ещё больше сделав; mihiraku широко открывать глаза), じっとその下人の顔を見守った。 jitto sono genin no kao wo mimamotta (пристально посмотрела в лицо слуге; jitto связ. пристально, напряжённо (посмотреть); mimamoru уставиться). 眶の赤くなった、Mabuta no akaku natta (с покрасневшими веками; akai красный), 肉食鳥のような、 nikushokuchō no yōna (точно хищная птица: “мясо + есть + птица”), 鋭い眼で見たのである。 surudoi me de mita no de aru (пронзительным взглядом посмотрела). それから、皺で、ほとんど、鼻と一つになった唇を、 Sore kara, shiwa de, hotondo, hana to hitotsu ni natta kuchibiru wo (затем, из-за морщин почти с носом одним целым ставшими губами; 皺 shiwa морщина; складка; 鼻 hana нос), 何か物でも噛んでいるように動かした。 nanika mono demo kande iru yōni ugokashita (будто что-то жуя, зашевелила; kamu кусать; жевать; ugokasu двигать, шевелить). 細い喉で、 Hosoi nodo de (в тощем горле; hosoi тесный, узкий), 尖った喉仏の動いているのが見える。 togatta nodobotoke no ugoite iru no-ga mieru (как заострённый кадык двигается, было видно; ugoku двигаться). その時、その喉から、鴉の啼くような声が、 Sono toki, sono nodo kara, karasu no naku yōna koe-ga (и тогда из этой глотки голос, будто ворона каркает), 喘ぎ喘ぎ、下人の耳へ伝わって来た。aegi-aegi, genin no mimi e tsutawatte kita (прерываясь, до ушей слуги донёсся; tsutawaru передаваться; доходить).

「この髪を抜いてな、この髪を抜いてな、 Kono kami wo nuite na, kono kami wo nuite na (/я/ рву эти волосы, рву эти волосы; na подчёркивающая частица), 鬘にしようと思うたのじゃ。」 kazura ni shiyō to omouta no ja (парики делать хотела; ja простореч. форма связки da).

すると、老婆は、見開いていた眼を、一層大きくして、じっとその下人の顔を見守った。眶の赤くなった、肉食鳥のような、鋭い眼で見たのである。それから、皺で、ほとんど、鼻と一つになった唇を、何か物でも噛んでいるように動かした。細い喉で、尖った喉仏の動いているのが見える。その時、その喉から、鴉の啼くような声が、喘ぎ喘ぎ、下人の耳へ伝わって来た。

「この髪を抜いてな、この髪を抜いてな、鬘にしようと思うたのじゃ。」

下人は、老婆の答が存外、 Genin-wa, rōba no kotae-ga zongai (слуга, /в том, что/ ответ старухи, вопреки ожиданиям), 平凡なのに失望した。 heibonna no ni shitsubō shita (/был таким/ банальным, разочаровался; heibonna обыкновенный, заурядный; …ni shitsubō suru разочаровываться в чём-л.). そうして失望すると同時に、Sōshite shitsubō suru to dōji ni (и одновременно с разочарованием), また前の憎悪が、冷やかな侮蔑と一しょに、 mata mae no zōo-ga, hiyayakana bubetsu to isshoni (снова прежняя злоба вместе с холодным презрением), 心の中へはいって来た。 kokoro no naka e haitte kita (в сердце вернулась: “вошла”). すると、その気色が、 Suruto, sono keshiki-ga (тут признаки этого; keshiki признак, след; выражение лица), 先方へも通じたのであろう。 sempō e mo tsūjita no de arō (и до старухи дошли, видимо; sempō противная сторона; tsūjiru доходить; быть понятым: Тут, видимо, и старуха поняла, что настроение слуги поменялось). 老婆は、片手に、Rōba-wa, katate ni (старуха, в одной руке), まだ死骸の頭から奪った長い抜け毛を持ったなり、 mada shigai no atama kara ubatta nagai nukege wo motta nari (всё ещё из головы трупа взятый длинный выдернутый волос держа), 蟇のつぶやくような声で、 hiki no tsubuyaku yōna koe de (голосом, словно жаба квакает; tsubuyaku бормотать, ворчать), 口ごもりながら、こんな事を云った。 kuchigomorinagara, konna koto wo itta (глотая слова, вот что сказала; kuchigomoru запинаться, мямлить).

下人は、老婆の答が存外、平凡なのに失望した。そうして失望すると同時に、また前の憎悪が、冷やかな侮蔑と一しょに、心の中へはいって来た。すると、その気色が、先方へも通じたのであろう。老婆は、片手に、まだ死骸の頭から奪った長い抜け毛を持ったなり、蟇のつぶやくような声で、口ごもりながら、こんな事を云った。

「成程な、死人の髪の毛を抜くと云う事は、 Naruhodo na, shibito no kaminoke wo nuku to iu koto-wa (в самом деле, у мертвецов волосы рвать), 何ぼう悪い事かも知れぬ。nambō warui koto ka mo shirenu (/это/ плохо, наверное: «насколько худое дело, не знаю»). じゃが、ここにいる死人どもは、皆、 Jaga, koko ni iru shibito-domo-wa, mina (однако же мертвецы, что здесь лежат, все; …domo неучтивый суффикс множ. числа), そのくらいな事を、されてもいい人間ばかりだぞよ。 sono kuraina koto wo, sarete mo ii ningen bakari da zo yo (лишь люди, достойные этого; sono kurai примерно столько же, около того; …sarete mo ii ningen человек, с которым можно /стоит/ что-л. сделать). 現在、わしが今、髪を抜いた女などはな、 Genzai, washi-ga ima, kami wo nuita onna nado-wa na (действительно, /взять/ ту женщину, например, у которой я сейчас рвала волосы; washi простореч. я; nado здесь например), 蛇を四寸ばかりずつに切って干したのを、hebi wo shisun bakari zutsu ni kitte hoshita no wo (змей в полоски по четыре суна (≈ 12 см) порезав, высушенных; hosu сушить), 干魚だと云うて、 hoshiuo da to iute (говоря, что это сушёная рыба), 太刀帯の陣へ売りに往んだわ。tatewaki no jin e uri ni inda wa (дворцовой страже продавала – так и жила; tatewaki военные, охранявшие наследного принца; 陣 jin группа; лагерь; 売る uru продавать; 往ぬ inu устаревш., сейчас 住む sumu жить, проживать). 疫病にかかって死ななんだら、 Eyami ni kakatte shinanandara (от чумы если бы не умерла; eyami эпидемия; …ni kakaru здесь заболеть чем-л.; shinanai отриц. форма от shinu умирать), 今でも売りに往んでいた事であろ。 ima demo uri ni inde ita koto de aro (и сейчас продажей жила бы, наверно). それもよ、この女の売る干魚は、 Soremo yo, kono onna no uru hoshiuo-wa (к тому же, сушёная рыба, что эта женщина продавала), 味がよいと云うて、 aji-ga yoi to iute (на вкус хороша, говорили), 太刀帯どもが、 tatewaki-domo-ga (стражники эти), 欠かさず菜料に買っていたそうな。kakasazu sairyō ni katte ita sō na (всегда на закуску покупали, говорят; kakasazu не пропуская (kakasu); sairyō приправа, закуска к рису; sō na в конце предложения указывает на чужие слова: “говорят”). わしは、この女のした事が悪いとは思うていぬ。 Washi-wa, kono onna no shita koto-ga warui to-wa omoute inu (я не считаю то, чем эта женщина занималась, худым делом). せねば、饑死をするのじゃて、 Seneba, uejini wo suru no jate (если бы не делала /так/, умереть от голода; seneba условная форма гл. shinai не делать), 仕方がなくした事であろ。 shikata-ga naku shita koto de aro (иного выхода бы не было, так-то). されば、今また、わしのしていた事も悪い事とは思わぬぞよ。 Sareba, ima mata, washi no shite ita koto mo warui koto to-wa omowanu zo yo (а раз так, то, что и я сейчас делала, худым делом вовсе не считаю; zo, yo усилительные частицы). これとてもやはりせねば、 Kore totemo yahari seneba (если бы и я тоже этого не делала; totemo совсем, совершенно; yahari также, тоже), 饑死をするじゃて、仕方がなくする事じゃわいの。 uejini wo suru jate, shikata-ga naku suru koto ja wai no (то и мне ничего бы не оставалось, как умереть от голода; wai восклиц. частица). じゃて、その仕方がない事を、よく知っていたこの女は、 Jate, sono shikata-ga nai koto wo, yoku shitte ita kono onna-wa (тогда эта женщина, хорошо знавшая, что значит “нет выхода”), 大方わしのする事も大目に見てくれるであろ。」 ookata washi no suru koto mo oome ni mite kureru de aro (знать, и про моё занятие ничего дурного бы не сказала; ookata по всей видимости; oome ni miru смотреть сквозь пальцы).

老婆は、大体こんな意味の事を云った。 Rōba-wa, daitai konna imi no koto wo itta (в общем, такой смысл был в речи старухи; daitai общее содержание, суть).

  「成程な、死人の髪の毛を抜くと云う事は、何ぼう悪い事かも知れぬ。じゃが、ここにいる死人どもは、皆、そのくらいな事を、されてもいい人間ばかりだぞよ。現在、わしが今、髪を抜いた女などはな、蛇を四寸ばかりずつに切って干したのを、干魚だと云うて、太刀帯の陣へ売りに往んだわ。疫病にかかって死ななんだら、今でも売りに往んでいた事であろ。それもよ、この女の売る干魚は、味がよいと云うて、太刀帯どもが、欠かさず菜料に買っていたそうな。わしは、この女のした事が悪いとは思うていぬ。せねば、饑死をするのじゃて、仕方がなくした事であろ。されば、今また、わしのしていた事も悪い事とは思わぬぞよ。これとてもやはりせねば、饑死をするじゃて、仕方がなくする事じゃわいの。じゃて、その仕方がない事を、よく知っていたこの女は、大方わしのする事も大目に見てくれるであろ。」

老婆は、大体こんな意味の事を云った。

下人は、太刀を鞘におさめて、 Genin-wa, tachi wo saya ni osamete (слуга, вложив меч в ножны), その太刀の柄を左の手でおさえながら、 sono tachi no tsuka wo hidarino te de osaenagara (а левой рукой придерживая рукоять меча; tsuka эфес, рукоять меча; osaeru придавить; придерживать рукой), 冷然として、この話を聞いていた。 reizen to shite, kono hanashi wo kiite ita (хладнокровно слушал этот рассказ). 勿論、右の手では、Mochiron, migino te de-wa (конечно, правой рукой), 赤く頬に膿を持った大きな面皰を気にしながら、 akaku hoo ni umi wo motta ookina nikibi wo ki ni shinagara (потрагивая большой нарывающий красным прыщ на щеке), 聞いているのである。 kiite iru no de aru. (слушал). しかし、これを聞いている中に、下人の心には、ある勇気が生まれて来た。 Shikashi, kore wo kiite iru uchi ni, genin no kokoro ni-wa, aru yūki-ga umarete kita (однако, пока он это слушал, в душе слуги зародилось некое чувство мужества). それは、さっき門の下で、この男には欠けていた勇気である。 Sore-wa, sakki mon no shita de, kono otoko ni-wa kakete ita yūki de aru (это было то мужество, которого ещё недавно так не хватало тому мужчине внизу у ворот; sakki недавно; kakeru недоставать, не хватать). そうして、またさっきこの門の上へ上って、 Sōshite, mata sakki kono mon no ue e nobotte (а ещё /это мужество, когда он/ только что поднялся на верхний ярус ворот), この老婆を捕えた時の勇気とは、 kono rōba wo toraeta toki no yūki to-wa (и схватил эту старуху), 全然、反対な方向に動こうとする勇気である。 zenzen, hantaina hōkō ni ugokō to suru yūki de aru (совершенно обратное направление было готово принять). 下人は、饑死をするか盗人になるかに、迷わなかったばかりではない。 Genin-wa, uejini wo suru ka nusubito ni naru ka ni, mayowanakatta bakari de wa nai (слуга не только больше не колебался, умереть ли от голода или стать вором). その時のこの男の心もちから云えば、 Sono toki no kono otoko no kokoromochi kara ieba (если говорить о его настроении в этот момент), 饑死などと云う事は、 uejini nado to iu koto-wa (мысли о голодной смерти и подобном), ほとんど、考える事さえ出来ないほど、 hotondo, kangaeru koto sae dekinai hodo (даже подумать /об этом/ не мог; hotondo почти; …hodo настолько, что…; до такой степени, что…), 意識の外に追い出されていた。 ishiki no soto ni oidasarete ita (из сознания /эту мысль/ прогнал: “была изгнана”; oidasu выгонять).

下人は、太刀を鞘におさめて、その太刀の柄を左の手でおさえながら、冷然として、この話を聞いていた。勿論、右の手では、赤く頬に膿を持った大きな面皰を気にしながら、聞いているのである。しかし、これを聞いている中に、下人の心には、ある勇気が生まれて来た。それは、さっき門の下で、この男には欠けていた勇気である。そうして、またさっきこの門の上へ上って、この老婆を捕えた時の勇気とは、全然、反対な方向に動こうとする勇気である。下人は、饑死をするか盗人になるかに、迷わなかったばかりではない。その時のこの男の心もちから云えば、饑死などと云う事は、ほとんど、考える事さえ出来ないほど、意識の外に追い出されていた。

　「きっと、そうか。」 “Kitto, sō ka” (значит, вот как…).

老婆の話が完ると、 Rōba no hanashi-ga owaru to (когда рассказ старухи закончился; 完 kan завершение, конец; owaru в соврем. яз. обычно записывается как 終わる), 下人は嘲るような声で念を押した。 genin-wa azakeru yōna koe de nen wo oshita (слуга насмешливым голосом сказал; azakeru насмехаться; nen wo osu обращать чьё-л. внимание, говорить с выражением: nen мысль; внимание; osu толкать). そうして、一足前へ出ると、Sōshite, hitoashi mae e deru to (затем, сделав шаг вперёд), 不意に右の手を面皰から離して、 fu’ini migino te wo nikibi kara hanashite (неожиданно правую руку от чирья оторвав; hanasu отделять; расставаться), 老婆の襟上をつかみながら、 rōba no erigami wo tsukaminagara (старуху за шиворот схватив; erigami волосы на затылке; в современ. языке — 襟髪), 噛みつくようにこう云った。 kamitsuku yōni kō itta (зарычал: “сказал будто укусил”; kamitsuku).

　「では、己が引剥をしようと恨むまいな。 Dewa, ore-ga hihagi wo shiyō to uramu mai na (значит, ты не обидишься, если я тебя оберу; hihagi wo suru грабить, разбойничать; uramu быть в обиде; питать злобу; mai выражает предположение о том, что чего-л. не будет). 己もそうしなければ、饑死をする体なのだ。 Ore mo sō shinakereba, uejini wo suru karada na no da (я тоже, если так не сделаю, умру от голода; 体  karada / tai / tei тело; состояние).

下人は、すばやく、老婆の着物を剥ぎとった。 Genin-wa, subayaku, rōba no kimono wo hagitotta (слуга ловко сорвал со старухи кимоно). それから、足にしがみつこうとする老婆を、 Sore kara, ashi ni shigamitsukō to suru rōba wo (после этого пытавшуюся зацепиться за /его/ ноги старуху; shigamitsuku цепляться, крепко держаться), 手荒く死骸の上へ蹴倒した。 tearaku shigai no ue e ketaoshita (грубо на трупы пихнул; tearai грубый). 梯子の口までは、 Hashigo no kuchi made-wa (до выхода на лестницу), 僅に五歩を数えるばかりである。 wazukani goho wo kazoeru bakari de aru (всего каких-то пять шагов насчитывалось только; wazuka всего лишь, какие-нибудь; kazoeru насчитывать). 下人は、剥ぎとった檜皮色の着物をわきにかかえて、 Genin-wa, hagitotta hiwada-iro no kimono wo wakini kakaete (слуга, отобранное кимоно цвета коры кипарисовика под мышку сунув; waki бок), またたく間に急な梯子を夜の底へかけ下りた。 matataku ma ni kyūna hashigo wo yoru no soko e kakeorita (в мгновение ока по крутой лестнице в ночную тьму сбежал; matataku моргать, мигать; soko дно; kakeoriru сбегать вниз).

　「きっと、そうか。」

　老婆の話が完ると、下人は嘲るような声で念を押した。そうして、一足前へ出ると、不意に右の手を面皰から離して、老婆の襟上をつかみながら、噛みつくようにこう云った。

　「では、己が引剥をしようと恨むまいな。己もそうしなければ、饑死をする体なのだ。」

下人は、すばやく、老婆の着物を剥ぎとった。それから、足にしがみつこうとする老婆を、手荒く死骸の上へ蹴倒した。梯子の口までは、僅に五歩を数えるばかりである。下人は、剥ぎとった檜皮色の着物をわきにかかえて、またたく間に急な梯子を夜の底へかけ下りた。

 　しばらく、死んだように倒れていた老婆が、 Shibaraku, shinda yōni taorete ita rōba-ga (старуха, некоторое время лежавшая, словно мёртвая), 死骸の中から、その裸の体を起したのは、 shigai no naka kara, sono hadakano karada wo okoshita no-wa (среди трупов, голая поднялась: “от трупов своё голое тело подняла”), それから間もなくの事である。 sore kara mamonaku no koto de aru (/это было/ вскоре после этого: Вскоре после его ухода старуха, лежавшая среди трупов, словно мёртвая, голая, поднялась). 老婆はつぶやくような、うめくような声を立てながら、 Rōba-wa tsubuyaku yōna, umeku yōna koe wo tatenagara (старуха, не то ворча, не то плача; tsubuyaku ворчать; umeku стонать; koe wo tateru повышать голос), まだ燃えている火の光をたよりに、mada moete iru hi no hikari wo tayori ni (освещая себе путь ещё горевшей лучиной: “с помощью всё ещё горевшего света огня”; tayori опора, поддержка), 梯子の口まで、這って行った。 hashigo no kuchi made, hatte itta (до выхода к лестнице поползла). そうして、そこから、短い白髪を倒にして、 Sōshite, soko kara, mijikai shiraga wo sakasamani shite (затем оттуда, так, что короткие седые волосы свесились вниз; sakasamani suru переворачивать вверх ногами), 門の下を覗きこんだ。mon no shita wo nozokikonda (посмотрела вниз; nozokikomu заглядывать). 外には、ただ、黒洞々たる夜があるばかりである。 Soto ni-wa, tada, kokutōtōtaru yoru-ga aru bakari de aru (снаружи лишь чёрная непроглядная ночь была; kokutōtōtaru букв. “чёрный, словно тьма в самой глубокой пещере”: 洞 hora пещера).

下人の行方は、誰も知らない。 Genin no yukue-wa, daremo shiranai (местонахождения слуги никто не знает).

（大正四年九月）(Taishō yo nen ku gatsu) (сентябрь четвёртого года Тайсё = 1915 год).

しばらく、死んだように倒れていた老婆が、死骸の中から、その裸の体を起したのは、それから間もなくの事である。老婆はつぶやくような、うめくような声を立てながら、まだ燃えている火の光をたよりに、梯子の口まで、這って行った。そうして、そこから、短い白髪を倒にして、門の下を覗きこんだ。外には、ただ、黒洞々たる夜があるばかりである。

下人の行方は、誰も知らない。

（大正四年九月）

BokuNoMichi.com project Страница 60