Krizis_multikulturalisma

60 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии…

сиональную подготовку примерно такого же уровня, что и немцы. Туркам же приходится начинать все с азов, причем турецким школьникам не приходится рассчитывать в учебе на помощь родителей. Плохо подготовленные подростки имеют мало шансов на карьерный рост и чаще других оказываются на нижних ступенях общественной лестницы, где привычным делом являются социальные конфликты

ивысок уровень преступности. Все эти проблемы социальные. Безусловно, влияют на возможность получения мусульманскими детьми

иподростками хорошего образования и те ценностные установки, что доминируют в их семьях. Хочу, однако, заметить: влияние куль- турно-религиозных традиций страны, откуда приехали родители, на общее развитие детей мигрантов можно будет в полной мере оценить лишь тогда, когда будут решены проблемы социальные. А до этого, увы, еще далеко.

Что касается Саррацина, то он связывает низкий уровень образования мусульман-мигрантов не столько с социальными причинами, сколько с наследственностью. В интервью журналу «Ди Цайт» сразу после выхода книги он сказал: «Научно доказано, что интеллект на 50–80% передается по наследству. То, о чем я говорю, следствие простого логического анализа: Если у людей со слабым, в среднем, интеллектом будет высокая рождаемость, упадет средний уровень интеллекта всей популяции»1. Ученые единодушно опровергают эти слова. Американский генетик Гарри Острер, на работу которого «Дети Авраама» ссылался Саррацин, говорит, что тот абсолютно некорректно интерпретирует результаты его исследований2. Специалист по исследованию интеллекта Эльзбет Штерн утверждает: фраза, сказанная Саррацином, демонстрирует, что тот совершенно не понимает сути вопроса о возможностях наследования интеллекта. Приводимые им примеры того, что человек с IQ в 100 баллов за 50–80 из них должен быть благодарен своим генам, вовсе не дают основания подобным образом измерять интеллект человека3.

Проблемы с рождаемостью

Саррацин, однако, уверен в своих выводах, и поэтому его особенно беспокоят проблемы демографические. Численность населения Германии все время падает, причем это падение происходит относительно медленно лишь потому, что, благодаря улучшающимся условиям жизни и прогрессу медицины, растет продолжительность

1 Die Zeit. 26.08.2010.

2 The European. 08.09.2010.

3 Zeit online. 02.09.2010.

Владимир Малинкович 61

жизни стариков. Новорожденных же в ФРГ с каждым годом становится все меньше. По мнению Саррацина, немецкие женщины рожают сейчас едва ли не меньше всех в Европе (да и в мире, повидимому, меньше немок рожают лишь японки. — В.М.). Поскольку перспективы деторождения связаны, в первую очередь, с численностью женской половины человечества, автор книги приводит таблицы, составленные в Секретариате ООН, где сравниваются данные, касающиеся числа девочек, приходящихся на одну женщину в Германии, с такими же данными в других странах мира. Результаты для немцев весьма неутешительны. В 2010 г. среднее число родившихся девочек на одну женщину в мире равнялось 1,09, в слаборазвитых странах — 1,73, в Африке — 1,78, в западной Азии — 1,37, в США — 1,01, в Европе — 0,71, причем во Франции — 0,91, в Англии — 0,89, в Италии — 0,66, а в Германии — 0,64 (!)1. По сравнению с шестидесятыми годами прошлого столетия рождаемость в ФРГ упала почти на 50% (даже больше, чем в Японии и Италии). Правда, шестидесятые годы вряд ли можно считать показательными, так как в ФРГ именно на это время приходился пик послевоенной рождаемости.

Резкое падение рождаемости в Германии началось не сейчас, а более ста лет назад. В 1890 г. там на одну женщину приходилось более пяти детей, а через двадцать лет — всего лишь двое. А между тем, эти двадцать лет были годами бурного экономического роста. Потом началась Первая мировая война, за которой последовала разруха, затем мировой экономический кризис, нацизм, Вторая мировая война и опять разруха. Были небольшие подъемы рождаемости после войн и во времена Третьего рейха, но, в конце концов, в начале 1970-х среднее число детей, приходящихся на одну немецкую женщину, уменьшилось до 1,3 (примерно половина из них девочки). Далее ситуация стабилизировалась и в течение вот уже сорока лет (далеко не самых худших, с экономической точки зрения) держится примерно на одном и том же уровне.

Ни для кого не секрет, что экономический и социальный прогресс (рост материального благополучия, повышение уровня образования и развитие демократии, предполагающее эмансипацию женщин) сопровождается падением рождаемости и старением населения. Безусловно, это очень важная проблема, и ею следует всерьез заниматься не только в Германии, но и во всем мире. Не совсем понятно только, при чем здесь мигранты. Саррацин прекрасно понимает, что без мигрантов рождаемость в Германии была бы еще меньше. Более того, если оправдаются прогнозы ООН и число де-

1 Sarrazin Т. Op. cit. S. 334, 337.

62 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии…

вочек на одну жительницу ФРГ увеличится, то произойдет это, не в последнюю очередь, благодаря мигрантам. Особенно благодаря выходцам из мусульманских стран, поскольку уровень рождаемости у иммигрантов-европейцев тоже низкий.

Казалось бы, мигранты лишь помогают Германии избежать самоликвидации, на опасность которой Саррацин намекает названием своей книги. Но нет. Автор книги ясно дает понять: ожидаемый упадок Германии произойдет не только потому, что в стране сократится численность населения и оно постареет, но и потому, что в ней будет много чужеродных элементов, не желающих жить по-немецки. И это, по Саррацину, ничуть не меньшая опасность для Германии, чем общее сокращение числа ее жителей. Саррацина очень пугает тот факт, что мусульманские женщины начинают рожать раньше и рожают больше, чем немки, — ведь это означает, что доля мусульман в общей численности населения будет расти. Ссылаясь на данные Федерального статистического управления за 2008 г., Саррацин пишет: женщины из стран Ближнего и Среднего Востока, а также Африки (все, с его точки зрения, мусульманки) в возрасте от 15 до 35 лет составляют 6,5% всех женщин Германии этой возрастной группы, а родили они 13,5% всех детей от женщин ФРГ этого возраста. Немки же составляют 75% всех женщин этой возрастной категории, а их дети — только 60% детей женщин соответствующего возраста1. Если такая тенденция сохранится, то через несколько десятилетий мусульмане в Германии могут оказаться в большинстве. Такая перспектива Саррацина никак не устраивает. В интервью журналу «Шпигель» после выхода книги он заявил: «Я бы не хотел, чтобы страна, в которой будут жить мои внуки или правнуки, была бы по большей части мусульманской, где на улицах говорили бы по-турецки или по-арабски, где женщины ходили бы в платках, а ритм жизни задавал призыв муэдзина с минарета»2. Не уверен, что немецкие девушки из компании панков или «готов», покрытые татуировкой и с кольцами во всех местах, выглядят лучше, чем молодые мусульманки в хиджабах, но, в конце концов, это дело вкуса. В любом случае опасность мусульманского засилья Саррацин явно преувеличивает.

Не будут его внуки жить в исламской Германии. Прогнозы, сделанные Саррацином, вряд ли подтвердятся. Во-первых, потому, что приводимые им данные лишь создают видимость того, что мусульманки намного больше рожают. Да, они начинают рожать раньше, чем немки, но те больше рожают в возрасте старше 30 лет, и общий

1 Sarrazin Т. Op. cit. S. 358–359.

2 Spiegel. 2010. Nо36.

Владимир Малинкович 63

разрыв в числе рождений у немок и у мусульманок не столь разителен, как может показаться с первого взгляда. Хотя рождаемость, конечно, у немцев очень низкая, и, если бы ситуация не изменялась, доля лиц с мусульманским бэкграундом в общей численности населения Германии, несомненно, продолжала бы расти.

Но в том-то и дело, что ситуация меняется. Но не потому, что немки стали рожать больше. Совсем не в том направлении, как предполагал Саррацин, меняется численность мусульман Германии. Мы не знаем точно, сколько их сейчас в ФРГ, поскольку Федеральное управление статистики таких цифр не дает, но, судя по косвенным данным, их в последние годы не больше, а меньше. Известно, что после 2005 г. вернулись на родину не менее 120–150 тыс. мусульман из бывшей Югославии (боснийцев и албанцев Косова). И численность мигрантов из Турции несколько сократилась. В 2004 г. в ФРГ постоянно проживали 1 млн 760 тыс. лиц с турецкими паспортами, а в конце 2011 г. таких людей стало почти на 10% меньше (1 млн 600 тыс.). Кто умер, кто уехал, новых же мигрантов из Турции не прибавилось. Соответственно и общее число лиц с турецким бэкграундом в 2011 г. продолжало снижаться.

Но дело не только в этом. Саррацин, как правило, сравнивает нынешнюю численность мусульман Германии (четко не определяя, кого он имеет в виду) с их гипотетической численностью в будущем (например, в 2050 г.). Если же мы опустимся из заоблачных высей на землю и проследим за динамикой изменения численности самой большой — турецкой — группы мусульман за последние пять лет, то увидим совсем иную перспективу. Молодые турчанки, выросшие уже в Германии, рожают не так рано и не так много, как рожали их бабушки и матери. Мы уже говорили о том, что они учатся лучше, чем турецкие ребята, чаще кончают гимназии и, соответственно, намного больше заинтересованы в карьерном росте, чем турчанки старшего поколения. Сравнив соотношение представителей различных возрастов в общей массе турок в 2005 и в 2010 гг., мы увидим, что оно поменялось вовсе не в сторону роста числа новорожденных и доли молодых возрастных групп.

Сравнивая данные статистики за 2005 и 2010 гг., мы можем сделать несколько выводов, которые никак не подтверждают прогностические заключения Саррацина. Оказывается, за пять лет общая численность турок в Германии не выросла, а несколько сократилась (в 2011 г. она вновь несколько возросла, но причина этого роста, как отмечено выше, пока не ясна). Их доля во всем населении ФРГ, правда, увеличилась, но лишь едва заметно (2,9% в 2005 г. и 3% в 2010 г.). Произошло это, однако, не за счет роста рождаемости ту-

														Таблица 1.4
			Численность жителей ФРГ в зависимости от пола и возраста (2005)
	ГРУППЫ:		Общее число		Средний		До 5 лет		5–15 лет		15–20 лет		20–65 лет	св. 65 лет (тыс.)
			(тыс.)		возраст		(тыс.)		(тыс.)		(тыс.)		(тыс.)
	Все жители		82,465		42,3		3,540		7,950		4,920		50,285	15,760
	женщины		42,130		43,8		1,740		3,860		2 370		24,970	9,190
	мужчины		40,335		40,8		1,800		4,090		2,550		25,315	6,570
	Немцы		67,100		44,4		2,370		5,710		3,740		40,740	14,570
	женщины		34, 590		46,0		1,160		2,785		1,800		20,280	8,565
	мужчины		32,510		42,7		1,210		2,925		1,940		20,460	6,010
	Турки		2,500		31,3		100		440		225		1,635	100
	женщины		1,190		30,9		50		215		105		790	30
	мужчины		1,310		31,6		50		225		120		845	70
														Таблица 1.5
			Численность жителей ФРГ в зависимости от пола и возраста (2010)
			Общее		Средний		До 5 лет		5–15 лет		15–20 лет		20–65 лет	св. 65 лет
	ГРУППЫ:		число
					возраст		(тыс.)		(тыс.)		(тыс.)		(тыс.)	(тыс.)
			(тыс.)
	Все жители		81,715		43,8		3,280		7,390		4,260		49,640	17,145
	женщины		41,655		45,1		1,600		3,595		2,095		24,645	9,760
	мужчины		40,060		42,1		1,680		3,795		2,165		24,995	7,385
	Немцы		65,970		45,9		2,135		5,125		3,150		39,900	15,660
	женщины		33,830		47,3		1,040		2,500		1,525		19,770	8,995
	мужчины		32,140		44,3		1,095		2,625		1,625		20,130	6,665
	Турки		2,485		35,2		75		290		225		1,725	170
	женщины		1,185		34,9		35		140		105		830	70
	мужчины		1,300		35,4		40		150		120		895	100

…Германии в мультикультурализма Кризис .I Часть 64

Владимир Малинкович 65

рецких женщин, а за счет уменьшения числа новорожденных в немецких семьях. Турчанки продолжают рожать несколько больше, чем немки, но по сравнению с 2005 г. рождаемость у них тоже снизилась, причем быстрее, чем в группе немецких женщин. За пять лет у турчанок родилось на 25% меньше детей, чем в предшествующую пятилетку (100 тыс. новорожденных в 2001–2005 гг. и только 75 тыс. — в 2006–2010 гг.)!

Более того, турецкое население ФРГ постарело в большей мере, чем немцы. В 2005 г. средний возраст немцев Германии составлял 44,4 года, а спустя пять лет — 45,9 лет. За пятилетку они постарели на полтора года. Средний же возраст турецких мигрантов в 2005 г. составлял 31,3 года, а в 2010 г. — 35,2 года. Турки постарели за это же время почти на 4 года (мужчины и женщины в равной мере). Общая доля детей и подростков до 20 лет в турецких семьях в 2010 г. была все еще большей, чем в немецких (соответственно, 23,7% и 16%), но она стала существенно меньшей, чем в 2005 г., когда дети и подростки составляли 30,6% всех турок-мигрантов. То есть доля детей

иподростков (девочек в равной пропорции с мальчиками) в турецкой общине за пять лет сократилась на 22,6%! Конечно, пять лет — недостаточно большой срок, чтобы определить долговременные тенденции рождаемости и старения различных групп населения ФРГ, но очевидно: Саррацин сознательно или подсознательно («по зову сердца», как говорится) перекручивает факты и тем самым многократно преувеличивает угрозу «мусульманизации» Германии.

Хочу заметить, что доля людей трудоспособного возраста среди турок Германии выше, чем среди немцев (69,5% и 60%). Процент пожилых людей старше 65 лет, получающих пенсию, напротив, среди турок в три с половиной раза меньше, чем среди немцев (6,7%

и23,7%). К тому же пенсии у турок в среднем куда более низкие, чем у немцев, а значит, бюджетные расходы на среднестатистического пенсионера-турка намного меньше, чем на пенсионера-нем- ца. В целом доля тех возрастных групп, что «нагружают бюджет» (дети, подростки, старики), у турок почти на 10% меньше, чем у немцев. Даже с учетом того факта, что уровень безработицы у турок выше, чем у немцев, никак нельзя утверждать, будто иммигранты турецкого происхождения сидят паразитами на шее у немецкого народа. Подавляющее большинство турок трудоспособного возраста все же работает (легально или нелегально), причем часто на самых тяжелых и грязных работах. И своим трудом эти люди, несомненно, способствуют росту благосостояния всех жителей ФРГ. Саррацину, перед тем как заявить, что «экономически мы не нуждаемся в мусульманской миграции» и что мусульмане (в частности, турки) лишь

66 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии…

отягощают немецкую экономику, стоило бы внимательнее проследить, как изменяются во времени данные, публикуемые Федеральным статистическим управлением. Кстати, эти данные демонстрируют не только наличие очень высокого процента трудоспособных людей в турецкой общине Германии, но и их недостаточную востребованность. Безусловно, турецкие мигранты могли бы сделать для Германии больше, чем они делают. Куда полезней было бы, мне кажется, не пугать людей исламской опасностью, а подумать о мерах, которые помогли бы наиболее эффективно использовать трудовой потенциал живущих в ФРГ мусульман.

«Параллельное общество»

Зачем же все-таки Саррацин искусственно подгоняет факты? По-видимому, для того, чтобы его читатель проникся ощущением опасности исламизации Германии, которая в действительности не столь уж велика. Мусульмане в ФРГ не устраивают его, думаю, потому, что они для него не просто «чужие», но и «чуждые». Поскольку не хотят полностью растворяться в немецкой жизни и предпочитают (якобы) строить в Германии «параллельное общество». И он пугает читателя и, предполагаю, самого себя перспективой, что этих «чуждых» скоро будет в его стране намного больше. С тем, что мусульмане пытаются жить автономно, спорить не приходится. Но автономия — это вовсе не параллельная жизнь, поскольку жизнь мигрантов очень тесно переплетается с жизнью «коренных немцев».

Так ли уж плохо, что мигранты пытаются сохранить в Германии свои религиозные и культурные традиции? Для Саррацина и для многих немцев (надеюсь, не для большинства) ответ однозначен: это плохо и очень. В своей книге Саррацин пытается объяснить почему. Гетто, в которые постепенно превращаются, по его мнению, районы, где компактно селятся мигранты-мусульмане (Саррацин приводит пример берлинского района Нойкёльн), все больше напоминают ему нью-йоркский Гарлем. Здесь очень многие не имеют работы и живут на социальное пособие; здесь плохие школы, процветает нелегальный бизнес и высок уровень преступности, здесь мусульмане женятся преимущественно на мусульманках (Саррацин пишет, что только 3% турок женятся и 8% турчанок выходят замуж за немецких партнеров1). Здесь говорят преимущественно на турецком или арабском, немецкого языка почти не слышно. Интеграция в немецкое общество в таких условиях невозможна.

1 Sarrazin Т. Op. cit. S. 294.

Владимир Малинкович 67

Сравнение с Гарлемом представляется не очень удачным. Да,

итам и там хватает безработных, живущих на пособие, много криминала. Но американские негры, в отличие от турок или арабов, говорят, в основном, по-английски, от браков с белыми, как правило, не отказываются (скорее, белые не спешат связывать себя с ними узами брака). К тому же большинство негров США, как и большинство белых американцев, — христиане. Правила их жизни существенно отличаются от мусульманских правил. В негритянском гетто совсем иные устои семейной жизни. Там никто не придерживается освященных веками традиций, там господствует безотцовщина. Негры довольно спокойно относятся к тому, что женщины вступают во внебрачные связи, тогда как мусульманские семьи, как известно, жестко патриархальны. В конце концов, у американских негров нет иной родины, чем США (все их разговоры о желании вернуться на землю предков — в Африку — так и остаются пустыми разговорами). А у мусульман Германии есть родина за пределами ФРГ. И Саррацин не совсем прав, утверждая, будто «в отличие от итальянцев, испанцев или поляков, редко кто из мусульман возвращается на родину»1. Мы уже говорили о сотнях тысяч боснийцев и албанцев Косова, вернувшихся домой по окончании югославских войн, хотя на родине у них до сих пор не все гладко. И в Турцию вернулись в последние десять лет более трехсот тысяч выходцев из этой страны. Основная масса турок (в отличие, кстати, от поляков) сохраняет турецкое гражданство, старается помогать своим родственникам в Турции

ичасто посещает родные края. Мой сосед-турок всегда берет в дополнение к оплачиваемому отпуску еще и отпуск за свой счет, чтобы провести с семьей как можно больше времени на родине.

Очевидно, сегодня районы, заселенные мусульманами-ми- грантами, во многих отношениях неблагополучны. Но важно отметить, что особо высокий уровень безработицы среди турок, их отставание в общеобразовательной и профессиональной подготовке, как

ипорождаемая этими факторами преступность, — все это явления социального порядка. Проявив определенные усилия, государство

иобщество могли бы с этими проблемами справиться. Безусловно, нужно перестроить систему обучения мигрантов немецкому языку, которая сегодня работает далеко не лучшим образом. Свободное владение языком страны проживания — это главное, что нужно мигрантам, чтобы сделать успешную карьеру в Германии и сблизиться с немецким окружением (если оно, со своей стороны, будет стремиться к такому сближению). Примеров, когда выходцы из ислам-

1 Ibid. S. 296.

68 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии…

ских стран занимают лидирующие позиции в немецком обществе, даже сейчас не так уж мало. Всей Германии, например, хорошо известно имя черкеса из Турции Джема Оздемира — сопредседателя Партии зеленых, третьей по своему политическому значению партии ФРГ, рейтинг которой в последнее время быстро растет. Немецкие интеллектуалы, несомненно, знают имя талантливого кинорежиссера Фатиха Акина, получившего «Золотого льва» и Венеции

иприз за лучший сценарий в Каннах. Что же касается широкой публики, то она в дни побед сборной Германии по футболу готова носить на руках Месута Озиля — одного из лучших игроков этой команды. Все эти люди, как и многие другие выходцы из Турции, трудятся и добиваются признания и славы, конечно же, не только для себя, но и для своей второй родины — Германии.

Можно не сомневаться, при наличии адекватных социальных программ значительная часть мигрантов-мусульман вольется в немецкое общество, и границы гетто начнут размываться. Но все же автономная жизнь мусульманских общин в немецком море полностью не растворится. Потому что там мечети и молельные дома, там другая вера. Она — главное препятствие на пути к интеграции,

издесь усилия немцев, даже если они будут весьма значительными, могут и не дать особых результатов. Это-то и пугает больше всего Саррацина. Читатель, несомненно, легко почувствует негативное отношение Саррацина к исламу. Но он сам (из тактических, видимо, соображений) избегает прямо обличать ислам и использует для этой цели цитаты из работ других авторов. Общий смысл этих цитат сводится к тому, что фундаментализм — типичное явление для большинства приверженцев ислама.

Саррацин признает: христианство до эпохи Просвещения тоже переживало фазу фундаментализма — с крестовыми походами, религиозными войнами и кострами, на которых сжигали еретиков. Но, пишет он, «христианство имеет за собой много веков секуляризации, и католическая церковь давно уже не та, что во времена инквизиции»1. А ислам, по мнению Саррацина, остался по-прежнему консервативным и агрессивным. В подтверждение корректности этого высказывания он приводит слова нынешнего турецкого премьер-министра Эрдогана, сказанные им в 1997 г.: «Минареты — наши копья, купола мечетей — наши шлемы, верующие — наши армии». Думаю, религиозный человек вряд ли сказал бы, что христианство имеет секуляризацию «за собой», поскольку секуляризация всегда направлена против строгого следования рели-

1 Sarrazin Т. Op. cit. S. 268.

Владимир Малинкович 69

гиозным догмам, в том числе и христианским. Но Саррацин, видимо, глубоко верующим человеком не является. Иначе понял бы он

ито, что в словах Эрдогана звучит призыв к мусульманам крепить свою веру, а вовсе не готовиться к войне против иноверцев.

Спор между мусульманской и европейской цивилизациями действительно серьезен. Это, по сути, спор людей средневекового сознания, ориентированного на ценности, что важнее самой жизни, с постмодернистами, отрицающими вообще всякие высокие устремления (макронарративы). По сути это, не спор христианской доктрины с исламом, а спор людей, верующих в Бога, с людьми неверующими. И Саррацину как любителю статистики не мешало бы обратить внимание на то, что в Европе людей, которым очень нужна вера Бога, совсем мало (во Франции — 10%, в Англии — 18%, в Испании — 19%, в Германии — 22%). В исламских же странах таких людей — подавляющее большинство1.

Не нам решать, кто прав в острейшем мировоззренческом споре верующих с атеистами, но Саррацин явно упрощает ситуацию, утверждая, будто ислам агрессивен по своей природе, будто мусульмане неспособны толерантно относиться к представителям иных верований. Утверждение это голословно. Многих европейцев, посещавших в разные времена Ближний Восток, удивляла как раз неожиданная для них толерантность мусульман по отношению к инаковерующим. Итальянец Н. Бизани, приехавший в 1788 г. в Стамбул, писал: «Чужестранец, наблюдавший нетерпимость Лондона и Парижа, был бы сильно удивлен, увидев здесь церковь рядом с мечетью и синагогой, а дервиша рядом с монахом-капуцином… Здесь можно видеть, как турки, евреи, католики, армяне, греки

ипротестанты беседуют о делах или о развлечениях с таким благодушием и в такой гармонии, словно они из одной страны и у них общая религия»2. Подобные наблюдения сто и более лет назад были весьма типичными. Преследования армян и курдов, заметим, начались в Турции уже после того, как эту страну стали модернизировать по европейскому образцу, ограничивая религиозное влияние на социальную жизнь. Так что ислам за это не в ответе.

Пытаясь убедить читателя в том, что ислам со времен пророка Магомета и по сей день нетерпимо относится к чужой вере, причем не только к христианству, но и к религиозным традициям Восто-

1 Ethnocentric Attitudes Are on the Rise in Europe. Unfavorable Views of Jews and Muslims on the Increase in Europe. 17.09.2008. P. 18.

2 Цит. по: Slavoj Žižek. Against Human Rights // New Left Review. July-August

2005. No 34.