11.4. Отграничение повторности преступлений от сложных единичных преступлений и особенности квалификации

Как видно из материалов опубликованной судебной практики, определенные трудности возникают при квалификации преступлений, совершенных в условиях наличия множественности потерпевших. Проведение правильной правовой оценки подобных ситуаций требует от правоприменителя учета ряда положений, в частности, таких как наличие или отсутствие в статье указания на причинение вреда двум или более лицам одним или двумя (несколькими) различными действиями, наличие или отсутствие единого умысла и др. [2]

Рассмотрим варианты наиболее типичных ситуаций, при правовой оценке которых нередко допускаются квалификационные ошибки.

1) В ситуациях, когда вред причиняется нескольким потерпевшим одним действием, содеянное подлежит квалификации только как единичное преступление, независимо от характера единой вины в отношении последствий: умысел (убийство двух или более лиц – п. 1 ч. 2 ст. 139 УК) или неосторожность (причинение смерти по неосторожности двум и более лицам – ч. 2 ст. 144 УК).

В то же время при различном психическом отношении к последствиям ответственность должна наступать по совокупности преступлений. Например, если при отклонении действия умышленно причинена смерть одному лицу и по неосторожности второму, то виновный привлекается за убийство или покушение на него и причинение смерти по неосторожности.

2) Более сложный формат правовой оценки имеет место, когда вред причиняется нескольким потерпевшим отдельными действиями. Здесь содеянное может оцениваться и как единичное преступление, и как повторность преступлений в зависимости от конкретных обстоятельств.

При неосторожной форме вины по отношению к последствиям причинение вреда двум потерпевшим двумя самостоятельными действиями всегда образует повторность неосторожных преступлений и не может рассматриваться как единичное преступление. Например, нарушение водителем Правил дорожного движения с причинением смерти одному потерпевшему и повторное такое же нарушение с таким же последствием должно квалифицироваться как совершение двух самостоятельных единичных преступлений (ч. 2 ст. 317 УК – Нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека). Причинение по неосторожности смерти двум лицам будет квалифицироваться как единичное преступление по ч. 3 ст. 317 УК только в том случае, если двое потерпевших погибли в результате одного и того же дорожно-транспортного нарушения.

Если двумя действиями умышленно причиняется вред двум или более лицам, то содеянное рассматривается как единичное преступление только при условии, если причинение такого вреда охватывалось единством умысла виновного и составляло в совокупности одно преступление, например, умышленное причинение тяжкого телесного повреждения, совершенное несколькими действиями в отношении двух или более лиц (ч. 3 ст. 147 УК). Наиболее характерно такое поведение при совершении продолжаемых преступлений, например, при сбыте одной партии поддельных денег либо одной партии наркотических средств частями разным лицам.

3) Сложными в рамках проводимой правовой оценки представляются ситуации, когда возникает необходимость проведения отграничения продолжаемого преступления от повторности преступлений и осуществления преступной деятельности. Обусловлено это внешней схожестью указанных актов преступного поведения, тонкостью грани субъективных устремлений и неоднозначностью их правовой оценки.

Рассмотрим этот вопрос на примере опубликованной судебной практики.

Некто А. по приговору суда Барановичского района и г. Барановичи с учетом последующих изменений осужден по ч. 3 ст. 205 УК. Он признан виновным в тайном похищении имущества, совершенном повторно, группой лиц, с проникновением в жилище, в крупном размере. По протесту заместителя Председателя Верховного Суда судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 3 мая 2005 г. приговор и последующие судебные постановления изменила, указав следующее. А. с 25 мая по 26 августа 2000 г. совершено 6 эпизодов краж на общую сумму 613 297 руб., что свидетельствует о продолжаемом преступлении. В последующем, 14 февраля 2001 г., в состоянии алкогольного опьянения он тайно похитил имущество Т. на сумму 550 тыс. руб. Принимая решение по делу, суд пришел к выводу, что и последний эпизод хищения, совершенный 14 февраля 2001 г., является продолжаемым преступлением, образующим в совокупности с иными эпизодами краж крупный размер (составляющий на тот период более 250 МЗП).

Как представляется, вывод суда о наличии в действиях А. при изложенных обстоятельствах продолжаемого преступления явно не воспринимается убедительным и соответствующим нормативному определению понятия продолжаемого преступления. По смыслу закона продолжаемым хищением следует считать неоднократное противоправное безвозмездное завладение имуществом с корыстной целью, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, если они совершены при обстоятельствах, свидетельствующих о наличии у лица общей цели и единого умысла на хищение определенного количества материальных ценностей. Из материалов дела видно, что последняя кража осужденным была совершена спустя почти 6 месяцев после предыдущих краж. Доказательств, свидетельствующих о наличии у него общей цели, единого умысла на совершение хищения имущества в крупном размере, по делу не добыто. При таких обстоятельствах совершение А. в период с 25 мая по 26 августа 2000 г. 6 эпизодов краж па общую сумму 613 297 руб., что не образует крупного размера, и повторное хищение 14 февраля 2001 г. имущества Т. на сумму 550 тыс. руб. подлежат квалификации по ч. 2 ст. 205 УК. [62]

По нашему мнению, непонятна позиция суда, признавшего шесть эпизодов краж имущества в разное время из различных квартир продолжаемым преступлением. В следственно-судебной практике очень нередки случаи совершения (чаще всего в составе группы) серии краж из квартир, гаражей, автомобилей. В следственной практике автора было уголовное дела по факту совершения жителем г. Полоцка Б. на территории г.г. Полоцка и Новополоцка в течение одного года 148 краж имущества из квартир, в которые преступник проникал всегда одним способом – путем взлома дверей. Каждый факт был квалифицирован как самостоятельное преступление по признакам повторности с проникновением в жилище. Уголовное дело рассматривалось в кассационном порядке, и квалификация не была изменена.

Рассмотрим еще один пример из судебной практики.

Согласно приговору суда Лунинецкого района, оставленному кассационной инстанцией без изменения, О. признан невиновным в совершении кражи и оправдан за отсутствием в его деянии состава преступления. Постановлением президиума Брестского областного суда протест прокурора Брестской области об отмене состоявшихся судебных решений оставлен без удовлетворения. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 15 мая 2007 г., рассмотрев протест заместителя Генерального прокурора, пришла к выводу о том, что оправдательный приговор судом постановлен обоснованно. Суд, оправдывая О. по ч. 1 ст. 205 УК, в приговоре указал, что стороной обвинения не представлено доказательств, подтверждающих, что все эпизоды хищений, указанных в обвинении, охватывались единым умыслом О., а поскольку каждое хищение совершено на сумму, не превышающую 10 базовых величин, то в действиях усматривается мелкое хищение имущества юридического лица. В судебном заседании О., не оспаривая фактов совершения ряда мелких краж из строящихся домов, отрицал наличие у него единого умысла на хищение строительных материалов, вмененного ему в вину. Характер фактических действий О. также не давал достаточных оснований для утверждения о наличии у него общей цели и единого умысла, т.е. о совершении продолжаемого преступления. Хищения О., хотя и повторялись неоднократно, вместе с тем были совершены со значительным разрывом во времени (от 2 до 9 суток), при этом похищались различные строительные материалы и с нескольких строительных объектов. Иных доказательств, характеризующих умысел О., стороной обвинения суду не представлено. С учетом приведенных положений закона при предъявлении О. обвинения в совершении продолжаемого преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 205 УК (в данном случае состоящего, по мнению следователя, из неоднократного тайного хищения имущества), постановление о привлечении О. в качестве обвиняемого должно было в обязательном порядке содержать суммарный размер вреда, превышающий 10 базовых величин, причиненный этим преступлением, что, в соответствии с ч. 4 примечаний к главе 24 УК, является необходимым условием привлечения к уголовной ответственности по ст. 205 УК. Вместе с тем, из постановления о привлечении О. в качестве обвиняемого видно, что размер хищения, дающий основание для привлечения к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 205 УК, органом уголовного преследования не установлен и не указан, а суммы ущерба по каждому факту хищения, указанные в постановлении, не влекут наступления уголовной ответственности. Таким образом, обвинение О. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 205 УК, в установленном законом порядке не предъявлено. Исходя из изложенного и с учетом положений ч. 3 ст. 24, ч. 2 ст. 102 УПК, возлагающих обязанность доказывания обвинения на сторону обвинения, а также ч. 1 ст. 301 УПК, определяющей пределы судебного разбирательства, суд обоснованно принял решение о постановлении в отношении О. оправдательного приговора.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда посчитала приговор суда и состоявшиеся по делу судебные постановления законными, обоснованными и оснований для удовлетворения протеста не нашла. [62]

В приведенном примере хищение не признано продолжаемым по следующим основаниям. Хищения О., хотя и повторялись неоднократно, были совершены со значительным разрывом во времени (от 2 до 9 суток), при этом похищались различные строительные материалы и с нескольких строительных объектов.

4) Совершение двух или более из ряда деяний, образующих состав единичного сложного с несколькими альтернативным деяниями преступления, квалифицируется только по одной статье Уголовного кодекса, если совершение таких деяний охватывалось единым умыслом. Если деяния совершались всякий раз по вновь возникшему умыслу, то имеется повторность совершения преступления независимо от того, какие конкретно и в какой последовательности совершались деяния из числа альтернативных предусмотренных в одной статье.

Рассмотрим для примера состав фальшивомонетничества, объективную сторону которого образует совершение любого из следующих деяний:

– изготовление поддельной валюты или поддельных цепных бумаг с целью их сбыта;

– хранение поддельной валюты или поддельных ценных бумаг с целью их сбыта;

– сбыт поддельной валюты или поддельных ценных бумаг.

Если лицо последовательно совершает с одними и теми же фальшивыми предметами несколько последовательных действий (например, изготовление и хранение либо хранение и сбыт), то ответственность наступает только по ч. 1 ст. 221 УК. Совершение нескольких альтернативных действий квалифицируется как оконченное преступление даже в том случае, если последнее из них не был доведено до конца по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного (например, хранение и неудавшаяся попытка сбыта).

Для признания действий повторными необходимо, чтобы изготовление, хранение либо сбыт совершались 2 раза или более и всякий раз, во-первых, в отношении различных партий поддельных денежных знаков или ценных бумаг, и, во-вторых, умысел на совершение действий с каждой из этих партий возникал самостоятельно. Повторность как квалифицирующий признак состава преступления отсутствует, если у лица имеется умысел на совершение продолжаемого преступления, т.е. когда действия с различными партиями поддельных денежных знаков или цепных бумаг являются этапами охватываемой единым умыслом преступной деятельности.

Изложенная позиция достаточно четко определена в п. 12 постановления № 10 Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 25 сентября 1997 г. «О судебной практике по делам об изготовлении, хранении или сбыте поддельных денег либо ценных бумаг» (с изм. и доп., внесенными постановлениями Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 29 марта 2001 г. № 42 и 29 марта 2007 г. № 13): «Совершение лицом перечисленных в ст. 221 УК альтернативных действий, охватываемых единым умыслом и направленных к одной цели по изготовлению, последующему хранению, а затем и сбыту поддельных денежных знаков или ценных бумаг, должно рассматриваться как единое преступление, не образующее повторности. Повторность как квалифицирующий признак состава преступления имеет место в тех случаях, если поведение лица не охватывалось единым умыслом, а представляло самостоятельную деятельность по изготовлению, хранению либо сбыту различных партий поддельных денежных знаков или ценных бумаг».

5) Совершение двух деяний из числа предусмотренных законом деяний сложного единичного преступления с двумя обязательными деяниями не может образовывать повторность оконченных преступлений. При наличии единого умысла совершение двух деяний образует состав сложного единичного преступления с двумя обязательными деяниями. Если разрозненно совершены деяния по самостоятельно возникающему умыслу, то они вовсе не являются преступлением ввиду отсутствия совершения второго обязательного деяния. Например, конструкция объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 177-1 УК (Незаконные действия по усыновлению (удочерению) детей), состоит из двух обязательных действий – подбор и передача детей на усыновление. Если умыслом виновного лица не охватывается их совершение, то по отдельности каждое из указанных действий не имеет самостоятельного уголовно-правового значения. Исключение составляют случаи совершения первых из обязательных деяний при наличии прямого умысла на совершение преступления, что будет образовывать повторность неоконченных преступлений.