Шизофрения – это не приговор?

Василий, 20 лет (Нижний Новгород). Однажды, ко мне приехала на консультацию мать со своим сыном. Он страдал простой формой шизофрении, то есть не контактировал с внешним миром, был апатичен, абсолютно безынициативен. И на консультации он не проронил ни одного слова, сидел с полузакрытыми глазами и что-то бормотал. Все мои ухищрения по привлечению его внимания закончились провалом.

После получасовых мучений я повернулся к матери и сказал, что ничем не могу помочь – психотерапия должна проводиться хоть в каком-либо контакте с личностью человека, пусть даже он будет формальным. Но мать заплакала и сказала, что я являюсь их последней надеждой, что им сказали, что только я таких больных лечу, и так далее и тому подобное.

Я все равно попытался отказать им, так как на тот момент не видел никаких перспектив относительно этого мальчика. Но мать меня уговорила и я все-таки взял его на лечение без всякой гарантии. Он подчинялся прямым приказам (говоришь ему: «Ложись!» и он ложился). Поэтому я вводил его в гипнотическое состояние и делал те техники, которые я обычно с такими пациентами делаю.

Естественно, никаких результатов от своих сеансов я не увидел. Но я заметил, что мальчик очень ухожен: чистый, с подстриженными волосами и ногтями, отутюженной одеждой и так далее. И я понял, что мать очень заботится о нем, что в случае с такими больными бывает редко. И я, сделав технику, поворачивался к матери и давал четкие инструкции – что и как ей надо изменить в отношении к ребенку, какие воспитательные приемы применять, чтобы стимулировать его к выходу из себя.

Все истинно великое совершается медленным, незаметным ростом.

Л.Сенека.

Они уехали и я много лет не знал о судьбе этого мальчика ничего. Но недавно мать позвонила мне и попросила, чтобы я полечил еще одного такого же ребенка ее знакомой. Я же сказал, что зачем я буду брать такого ребенка, если я не смог помочь ее ребенку. И она мне сказала: «Вы знаете – где сейчас Василий? Он учится в институте!»

Как вера в себя улучшает качество жизни.

Анатолий Степанович, 74 года (Чебоксары) Жалобы на сильные и частые боли в области сердца, которые не снимались никакими лекарствами, одышку при малейших физических нагрузках (подъем на третий этаж дома к своей квартире у него занимал пол-часа и чуть ли не горсть таблеток).

До 60 лет он работал крупным начальником в области строительства и проблем с сердцем у него почти не было. Затем он ушел на пенсию, но еще 10 лет работал председателем обкома профсоюзов строителей. И в 70 лет его с помпой отправили на заслуженный отдых.

И вот тут-то у него и появились настоящие проблемы с сердцем. Оно пошло в «разнос». Он лечился где только мог и какими только можно было препаратами (а возможности у него были очень большими). Но ничто не помогало! И вот его привезли в ту клинику, в которой Б.Ельцину сделали операцию аорто-коронатного шунтирования.

Хирурги вставили катетер в артерию руки, просмотрели через него аорту и объявили, что ничего сделать не могут – настолько аорта плотно покрыта атеросклеротическими бляшками. И он мне сказал, что воспринял их решение как смертный приговор! Ведь его состояние все больше и больше ухудшалось, а лекарства не помогали.

И вот после приезда домой кто-то посоветовал ему обратиться ко мне для того, чтобы снять депрессию. Когда он пришел ко мне, то сказал, что, конечно же, ему уже ничто не поможет вылечиться от болезни. Но я объяснил психосоматический характер его болезни и сказал, что методами современной психотерапии можно в значительной степени облегчить его страдания. Тогда я ставил себе цель чуть-чуть облегчить его страдания.

Он прошел у меня курс из 10 сеансов нейро-лингвистического программирования в гипнозе. После этого я обучил его саморегуляции по своей системе. И его состояние РЕЗКО улучшилось! Конечно, приступы стенокардии у него полностью не прошли. Но они ему перестали мешать жить.

"Праздная жизнь - это преждевременная старость".

Г е т е

И вот однажды весной при встрече он мне похвастался, что за зиму после лечения он 50 (!) раз ходил на зимнюю рыбалку. Он одевал ватник, ватные штаны, валенки, брал рыбацкий чемоданчик, бур и ехал на троллейбусе до Волги. Затем шел три (!) километра до рыбного места на другой стороне Волги и целый день рыбачил. Затем возвращался домой, жарил рыбу, выпивал сто грамм водки и ложился спать. Он у меня лечился в 1995 году. В 2003 году он все еще был жив и чувствовал себя хорошо!