Учитель Памяти Алексея Николаевича Хованского (1916 – 1996)

С А.Н. Хованским я познакомился в январе 1995 года, узнав в результате долгих поисков его адрес. Привело же меня к нему страстное желание изучать санскрит – древнеиндийский язык, который иногда называют мертвым, что, по-моему, так же неправильно, как называть мертвой всю древнеиндийскую культуру.

Я слышал, что Хованский изучал этот язык и даже составил свой собственный санскритско-русский словарь. Но, познакомившись с Алексеем Николаевичем, я понял, что могу получить гораздо больше, нежели просто знакомство с санскритом. Уже при первой встрече меня поразила необычайная широта кругозора этого удивительного человека. Cудите сами: он – аристократ, потомок знаменитого рода князей Хованских, профессор физико-математического факультета КГУ – занимался также языками (классическими, современными европейскими и восточными, всего Алексей Николаевич владел четырнадцатью языками), историей и философией, музицировал, писал стихи, собирал книги для своей обширной библиотеки. Несмотря на возраст и пришедшую с годами слепоту, он оставался прекрасным собеседником, который мог одинаково интересно рассказывать и о древних языках, и о событиях отечественной истории, которых он был очевидцем, и о многом-многом другом. Поэтому с тех пор я стал навещать А.Н. Хованского. Благодаря ему я сумел познакомиться с музыкой Рихарда Вагнера, услышать которую давно мечтал.

Но, конечно, я не забыл и свою первоначальную цель – изучение санскрита. Более года я приходил к Алексею Николаевичу с общей тетрадью и переписывал для себя сделанный им перевод с немецкого учебника Фика. При этом меня поражала тщательность выполненной им работы: все детали были разобраны до мелочей, что значительно облегчало освоение санскритской грамматики. Переписанный мной материал составил четыре общих тетради, и вскоре я стал составлять собственные грамматические комментарии к оригинальным текстам. Многое о санскрите я узнал непосредственно от самого Алексея Николаевича. Оказывается, из всех европейских языков к санскриту ближе всего стоит литовский язык (в нем восемьдесят процентов корней сходны с санскритскими, а в русском – только тридцать). В Индии до сих пор многие брахманы используют санскрит как разговорный язык, кроме того, он стал основой для современных индийских языков – хинди, урду, панджаби, бенгали, гуджарати. Так что санскрит – это вовсе не мертвый язык, а изучение его – не бесполезная трата времени, как думают некоторые.

Но очень многое я не смог бы узнать, если бы не такие качества Алексея Николаевича, как доброжелательность, огромное желание делиться с другими своими знаниями, умение заинтересовать собеседника. Ведь кроме меня Хованскому могут быть благодарны многие другие люди, которые с ним общались, чья жизнь была бы намного бедней, если бы не Алексей Николаевич.

А. Игнатьев, аспирант кафедры зарубежной истории и международных отношений КГУ