16. Особенности терроризма в современной России. Факторы, влияющие на развитие терроризма в России. Система мер борьбы с терроризмом.

ОСОБЕННОСТИ

В 1990-1993 гг. произошли серьезнейшие изменения в личности, вооружении и тактике действий террористов, поставивших немало новых задач перед органами и службами безопасности. Если в 1970-1980-е годы террористами являлись в подавляющем большинстве случаев фанатики-одиночки, нередко с психическими отклонениями (таковыми являлись 50% захватчиков самолетов), то к началу 1990-х годов возникли целые организации, готовившиеся к ведению вооруженной, по сути дела – террористической, борьбы. В 1990 году был издан указ М.С.Горбачева о "добровольном разоружении" незаконных военизированных формирований.

Если ранее террористы имели "на вооружении" самодельное или заводское стрелковое оружие, самодельные взрывные устройства (СВУ), то теперь они имеют самое современное вооружение отечественного и иностранного производства. С 1992 года впервые в нашей стране широкое распространение получило такое явление, как "киллерство" заказные убийства неугодных лиц.

После декабря 1994 года Россия фактически впервые открыто вошла в конфронтацию с исламским миром, где весьма сильны фундаменталистские силы, не исключающие и физической борьбы с "неверными", и имеющие мощную финансовую и организационную поддержку. Это обстоятельство стало новым долгосрочным фактором, влияющим на развитие терроризма в современной России.

Нельзя не отметить, что не без помощи прессы, радио, телевидения, кино и литературы в сознание населения, по крайней мере, его определенных слоев, достаточно глубоко внедрилось убеждение в том, что "винтовка рождает власть". Закреплению этого мнения способствовали события в некоторых зарубежных странах. В этой связи насильственные, по сути своей террористические, методы действий и достижения поставленных целей находят терпимое отношение и даже "понимание" со стороны достаточно широких слоев, как в России, так и в других бывших союзных республиках.

Для характеристики современного терроризма в России важно учитывать беспрецедентный размах преступности в стране, особенно так называемой "организованной", нередко осуществляющей действия, имеющие внешнее сходство с терроризмом организация взрывов, захват заложников, устрашение или физическое устранение конкурентов.

И хотя эти действия, в силу отсутствия их "политической мотивированности", не считаются террористическими, по своей объективной стороне они, по сути дела, являются таковыми. Для их обозначения даже предложено специальное понятие "уголовного терроризма". Именно с этим явлением и столкнулась Россия в 1992-1994 гг. Известный исследователь проблемы терроризма В.В. Витюк называет его также "терроризмом экономическим". Для примера можно отметить, что только за 9 месяцев 1995 года в Подмосковье было сожжено 69 фермерских хозяйств, по стране убито 469 предпринимателей (210 из них в Москве), и более 1500 человек стали жертвами покушений.

Эта разновидность имеет большое криминологическое сходство с "классическим" политическим терроризмом. Остаточный же его эффект тот же деморализация общества, нагнетание атмосферы страха, неуверенности, запугивания, парализации и подавления общественной воли, недовольство властями и правоохранительными органами, ликвидация демократических институтов общества, затруднение нормального функционирования государственных органов.

Следует также различать, на что редко обращают внимание отечественные исследователи, терроризм направленный, т.е. нацеленный на конкретный объект, чаще всего физическое лицо, и терроризм рассеянный, жертвами которого становятся случайные люди. Буденновский рейд чеченских "командос" в июне 1995 года является ярким примером подобного терроризма. К актам рассеянного терроризма также относятся групповые захваты заложников, организация взрывов в общественных и многолюдных местах, случайные жертвы при нападениях на избранные объекты.

Помимо этого различаются теракты скрытые, когда террористы стремятся не привлекать к ним, как таковым внимание общественности (отравления, хищения неугодных лиц, запугивание, шантаж), и демонстративные, которым исполнители стремятся придать максимально возможный общественно-политический резонанс взрывы, расстрелы и т.д., вплоть до "официального" принятия на себя "ответственности" за совершенные действия.

Если физические лица, которые могут стать объектом направленного террора госчиновники высокого ранга, предприниматели, банкиры и т.д., имеют, как правило, защиту со стороны Службы безопасности президента, Главного управления охраны, частных охранных структур и служб безопасности, то население в целом может рассчитывать на защиту лишь со стороны МВД и ФСБ, возможности которых существенно ограничены.

Возможности расследования и раскрытия и тех, и других видов террористических действий ограничены, особенно если учитывать, что их исполнители могут применять меры противодействия и дезинформирования правоохранительных органов.

Факторы, влияющие на развитие терроризма в современной России

Как обоснованно отмечал один из исследователей этой проблемы В.В.Витюк, для роста терроризма в странах экс-СССР "сложился целый комплекс предпосылок социального, национального, идеологического, психологического характера". К их числу он относит распад СССР, системы его правоохранительных органов, паралич власти, хозяйственноэкономический кризис, резкое падение жизненного уровня населения (при одновременном появлении тонкого слоя богатых, сделавших себе состояние не всегда честным способом) и угрозу безработицы, неустойчивость всей системы общественных отношений и структур, крушение привычных мировоззренческих ориентаций, обострение разнообразных политических, социальных, национальных и религиозных противоречий, высвобождение агрессивных потенций, общее падение нравов, торжество цинизма, нигилизма и взрыв преступности.

Все перечисленные обстоятельства влияют как на процесс формирования экстремистской идеологии и формирование субъектов террористической деятельности, так и на содержание и характер деятельности правоохранительных органов, на выработку общегосударственной системы мер борьбы с терроризмом.

К числу внешних факторов, влияющих на распространение терроризма, следует отнести: рост числа террористических проявлений в ближнем и дальнем зарубежье; социальнополитическую и экономическую нестабильность в сопредельных государствах как бывшего СССР, так и Европы и Восточной Азии; наличие вооруженных конфликтов в отдельных из них, а также территориальных претензий друг к другу; стратегические установки некоторых иностранных спецслужб и зарубежных (международных) террористических организаций; отсутствие надежного контроля за въездом-выездом из России и сохраняющуюся "прозрачность" ее границ; наличие значительного "черного рынка" оружия в некоторых сопредельных государствах.

К числу внутренних факторов роста терроризма относятся: наличие в стране большого нелегального "рынка" оружия и относительная легкость его приобретения; образование новой "российской диаспоры" (расселения граждан РФ за пределами своей страны); наличие значительного контингента лиц, прошедших школу войн в Афганистане, Приднестровье, Сербии, Чечне, Таджикистане и других "горячих точках", и их недостаточная социальная адаптированность в обществе переходного периода; ослабление или отсутствие ряда административно-контрольных правовых режимов; наличие ряда экстремистских группировок, полувоенных формирований; сплоченность и иерархичность преступной среды; утрата многими людьми идеологических и духовных жизненных ориентиров; обостренное чувство социальной неустроенности, незащищенности у значительных контингентов граждан; настроения отчаяния и рост социальной агрессивности, общественная фрустрация, падение авторитета власти и закона, веры в способность и возможность позитивных изменений; слабая работа правоохранительных и социальных государственных и общественных органов по защите прав граждан; широкая пропаганда (кино, телевидение, пресса, литература) культа жестокости и силы.

Созданию условий и росту терроризма в России способствуют также следующие факторы: деятельность партий, движений, фронтов и организаций, прибегающих к методам насилия; преступная деятельность криминальных сообществ, получившая широкий размах и направленная на дестабилизацию общества; утрата государством контроля над экономическими и финансовыми ресурсами страны, оборотом оружия; ослабление системы охраны военных объектов источников оружия; обострение криминогенной обстановки и распространение правового нигилизма; появление и развитие институтов наемничества и профессиональных убийц; переход в криминальные структуры многих профессионалов из МО, МВД, ФСБ; проникновение в Россию и деятельность на ее территории зарубежных экстремистских террористических организаций и религиозных сект; негативное влияние средств массовой информации, создающих рекламу террористам; отсутствие контроля за распространением методов и способов террористической деятельности через информационные сети, публикация необходимых пособий.

Система мер борьбы с терроризмом

Общегосударственная программа мер борьбы с терроризмом и политическим экстремизмом должна быть ориентирована на ликвидацию выше обозначенных факторов, либо на максимальное ослабление их криминогенной направленности.

Программа борьбы с терроризмом представляется состоящей из следующих подразделов или блоков:

правовые меры борьбы с терроризмом, включающие в себя законодательные акты, а также международные конвенции по борьбе с терроризмом и организованной преступностью;

общепредупредительные меры, в том числе установление контроля над "рынками" оружия и других средств массового поражения;

административно-режимные меры, к которым следует отнести меры по межгосударственному сотрудничеству в области борьбы с терроризмом;

специальные (оперативные, розыскные, технические и охранные) меры предупреждения террористических проявлений.

Как представляется, разработка, принятие и последующий контроль за реализацией таких мер противодействия терроризму является одной из актуальных задач деятельности органов государственной власти России.

Но наряду с государственными органами немалую роль в деле борьбы с терроризмом может сыграть и общественность, в том числе и научная, средства массовой информации, общественно-политические партии, организации и движения. Весьма эффективным может стать отказ всех без исключения социально-политических сил и субъектов от насильственных и вооруженных способов борьбы за реализацию своих целей. Важнейшим условием является ликвидация всех незаконных военизированных формирований в стране. Общественные авторитеты могли бы также способствовать прекращению конфликтов, междоусобных стычек, противостояния, снижению социальной напряженности в городах и регионах России, что является питательной средой для терроризма и экстремизма.

Только совместные действия государственных структур и гражданского общества могут стать действенным фактором противодействия распространению терроризма в России, достижения и сохранения подлинного гражданского мира в обществе.

СОВРЕМЕННЫЙ ТЕРРОРИЗМ В РОССИИ. ПУТИ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ.

Взрывы в Московском метро и аэропорту Домодедово, достаточно быстро напомнили большинству жителей России о таком составляющем нашей современной действительности как – терроризм. Хотя так ли давно были Дубровка и Беслан, Кизляр и Буденновск. Наверное, мы слишком привыкли к этому явлению и потому быстро забываем об очередном теракте, до следующего взрыва. Реалии современной жизни приучили нас быть эгоистами, исповедовать принцип «лично меня это не касается», но именно этим и пользуются те, кто взрывает дома и вокзалы, пускает под откос поезда, захватывает заложников в школах и больницах. Мы точно знаем, кто виноват в этом, это сотрудники спецслужб, которые в очередной раз проспали все на свете. Мы аплодируем громким увольнениям в верхах милицейского руководства и установкам новейших детекторов при входе на вокзал или в метро. Перемываем кости милиции и ФСБ на кухне и в интернете, где каждый точно знает, что именно нужно делать и как это нужно делать, где как и сколько милиционеров с собаками поставить и сразу же все будет хорошо и замечательно, а террористы, увидев всю эту недюжинную мощь со страху разбегутся, навсегда забыв к нам дорогу. Однако если милиционер в метро попросит нас открыть сумку и показать её содержимое это уже не борьба с терроризмом это уже беспредел и полицейское государство, а проверка документов и просьба открыть багажник это грубейшее нарушение прав человека, подрыв основ демократии и прав личности ведущее нас в объятия диктатуры и тоталитаризма. Быть может незадолго до взрыва, кто-то и заметил подозрительного человека с сумкой выискивающего глазами место наибольшего скопления людей, может в его взгляде или поведении, что-то было не так, однако этот или эти кто-то просто прошли мимо, правильно, ведь их лично это на тот момент еще не касалось…

Современный терроризм уже давно сменил фундамент, идеология из основы оправдывающей террористические методы превратилась в ширму, за которой скрываются другие интересы, область которых уже давно лежит не в мифических политических лозунгах и революционных идеях, а в вполне земных банковских счетах. Террор стал просто способом зарабатыватывания денег. Людей превращают в живые бомбы лишь потому, что это значительно удешевляет процесс осуществления теракта и упрощает работу его организатора. Те кто планирует, готовит и осуществляет террористические акции мало интересуются идеологией тех кто их заказывает, их идеология прописана в сумме контракта остальное их не интересует. Они профессионалы и для них это просто бизнес, ничего личного. Необходимо понимать, что в борьбе с терроризмом мы имеем дело отнюдь не с фанатиками, которым промыли мозги политикой или религией, они лишь конечное звено исполнителей, расходный материал, мы имеем дело с профессионалами, которых не остановят ни новейшие металорамки ни собаки на входе в метро или вокзал. Такие превентивно-примитивные меры, могут помешать лишь душевнобольному террористу одиночке, который является заказчиком, организатором и исполнителем теракта в одном лице, но не профессионалам. Они (не могу назвать их людьми) не связаны, какими либо моральными обязательствами или понятиями, им не важен объект уничтожения, будет ли это отдел милиции или детский сад, воинская часть или школа, им важен лишь результат и их гонорар за его достижение. Однако и у них есть слабое место, это их страх, за собственную жизнь, расставаться с которой они явно не спешат. Именно по этой причине все меньше таких профессионалов соглашается участвовать в организации террористических акций против США или Израиля. Потому как знают, что спецслужбы этих стран, в случае если теракт состоится, не станут обременять себя вопросами законности и норм международного права, на них просто объявят охоту, найдут и убьют, где бы они не прятались. Вообще если говорить о антитеррористической системе в этих странах то там из 100 запланированных терактов на их территории осуществить удается как правило не более одного, остальные пресекаются еще на стадии их подготовки, потому теракты против американцев в большинстве случаев осуществляются на территории других стран. В Израиле конечно бомб взрывается больше, однако здесь немалое значение имеет территориальное расположение государства Израиль на карте ближнего востока, а также исторические корни израильского вопроса в арабском мире, но даже с учетом этого, если бы на территории Израиля взрывалась хотя бы каждая десятая из запланированных террористами бомб, то государство Израиль уже давно исчезло бы с карты мира. В чем причина столь высокой эффективности антитеррористической системы этих двух стран. По моему мнению их две. Первая это то, что спецслужбы этих двух стран в части борьбы с терроризмом не особо стесняются в выборе методов этой борьбы, потому как осознают, с кем имеют дело и что поставлено на карту, и правовая и моральная сторона вопроса в данном случае их совершенно не волнует. Террористы понимают лишь один язык, это язык огнестрельного оружия. Вторая причина это, понимание гражданами этих стран необходимости таких мер, четкое осознание понятия «Национальная безопасность». И если у израильтян вследствие их истории это понимание в крови с самого детства, то в большинстве своем прозревшие после 11 сентября американцы, которые хоть и являются поборниками законности и прав человека во всем мире, в данном случае делают исключение и готовы ради безопасности своей и своих близких поступиться собственными правами и свободами потому как хорошо осознают цену вопроса. В России же до сих пор нет однозначного ответа на вопрос «Что такое национальная безопасность?». Так может быть борьбу с терроризмом стоит начать с ответа на этот вопрос. Что мы вкладываем в понятие национальной безопасности, какой результат мы хотим видеть и главное, какую цену мы готовы за это платить.

Компромисс исключен, с террористами невозможно договориться. Вариантов всего два, смириться с существующим положением и дальше делать вид, что нас это не касается либо объявить тотальную войну террору и вести её по всем законам военного времени. Время сделать такой выбор уже пришло, завтра может быть уже поздно.

17. Национальный вопрос и государственно-политические реалии России. Национальная политика в современной России. Русский национализм в политической жизни России. Межэтнические конфликты и пути их разрешения.

Национальный вопрос и государственно-политические реалии России

Необходимо учитывать, что Россия складывалась в многонациональную державу под давлением специфических геополитических обстоятельств, определяющим стержнем которых выступало долговременное совпадение в тот или иной период интересов народов на обширных просторах значительной части Европы и Азии, что и способствовало их преимущественно добровольному единению. Зачастую именно так осознавалась необходимость объединения с Россией многими народами, принимавшими на том или ином этапе решение в целях самосохранения укрыться за ее державными рубежами и воспользоваться ее государственным покровительством.

В отличие от практики других стран Запада и Востока, присоединенные к России народы не подвергались шовинистической унизительной дискриминации в системе управления. Для них она чаще всего имела не прямое, а косвенное предназначение, без посягательства на основные нормы их общественного быта, при соблюдении уважительного отношения к их обычаям и религиозным приверженностям. В сфере гражданских прав русская власть вообще избегала резкой ломки, считаясь с правовыми навыками населения, и оставляла в действии на управляемой территории и конституцию с сеймом в Великом княжестве Финляндском, и кодекс Наполеона в царстве Польском, и литовский статут в Полтавской и Черниговской губерниях, и магдебургское право в Прибалтийском крае, и обычное право, местные законы на Кавказе, в Сибири, в Туркестанском крае и т. д.

Внутренняя самостоятельность инонациональных сообществ и внешние российские административные ограничения указывают на то, что в государственную систему России было заложено не подавление, а именно политический компромисс. Попытки выйти за его рамки и «создать однородную империю» по типу западных, наметившиеся лишь при последнем российском монархе Николае II в конце XIX в., вступали в противоречие со сложившейся практикой управления и вызвали этнополитическую напряженность на ряде окраин, а в некоторых случаях породили даже сепаратизм, ранее у тех же народов не наблюдавшийся.

Отличие от других универсалистских образований мира состояло и в том, что инонациональная российская периферия из-за своего сопредельного расположения, и что самое важное, равноправного статуса, утрачивала постепенно признаки обособления и инородности» интегрируясь по мере формирования общегражданских связей в единое государственное пространство. Вместе с тем происходило геополитическое, цивилизационное и социально-экономическое срастание ее естественным путем с центральными собственно русскими областями. В меньшей степени таким процессом были охвачены те земли, которые прежде долгое время находились вне российской зависимости: Польша, Финляндия, Прибалтика, Западная Украина.

Восточные страны, близки по традициям. Тот же фактор веры предопределял в этой зоне острых межконфессиональных противоречий и не менее устойчивую прорусскую ориентацию христианских народов (армян, грузин, осетин и т. д.).

Сближение же этих регионов с Россией во всех отношениях произошло намного глубже, так как для них она в свое время предоставила более сильную социальноэкономическую и государственно-политическую перспективу развития, чем могло это сделать претендовавшее на них сопредельно расположенное зарубежье.

В России государственно-политическая консолидация значительно опережала этнонациональную не только у русских, но и у всех остальных этнонациональных сообществ. Это происходило потому, что в Российской империи сложились исторически иные государственно-политические реалии, при которых самобытность различных частей насильственной унификации не подвергалась.

Этнополитическая ситуация в современной России

В западных демократиях политико-территориальное деление не «привязывается» к национально-территориальному делению, а определение национальности «привязано» к гражданству страны. Постепенно оправдываются прогнозы тех западных исследователей, которые пришли к выводу, что понятие "государство-нация" уступает место понятию "государство-сообщество".

Таким государством-сообществом народов и является Российская Федерация. Здесь, по сути, представлен весь спектр известных к настоящему времени уровней и типов экономического развития от сугубо аграрного до близкого к постиндустриальному. Основная часть регионов и территорий располагается, обнаруживая крайне разнообразие климатических, ресурсных, человеческих и иных факторов, между этими двумя полюсами. Естественно, что интенсивность экономической, социальной и политической модернизации не могут быть одинаковы на всем российском пространстве. Вот почему современная демократия, особенно в условиях России, невозможна без обеспечения разным этносам доступа к центрам власти и учета многообразия культур, без обеспечения равенства способов жизнедеятельности всех народов.

Этнополитический процесс в стране протекает по-разному в зависимости от специфики сложившихся социокультурных и социально-экономических регионов страны.

Первый этап (конец 1980-х 1991 гг.) –статус самостоятельных республик в составе Российской Федерации, законодательно оформляется государственный статус языков титульных народов.

Второй этап (1991-1994 гг.). борьба (центра и руководства республик по поводу полномочий, сев Кавказ, Чечено- Ингушской р-а) внутри республик между официальной властью и национально-политическими движениями по поводу государственного устройства республик, их политического статуса. Подписание Федеративного договора, утверждение Конституции.

Третий этап начался в 1995 году. урегулирования межэтнических противоречий на внутриреспубликанском уровне. Правящая элита в республиках качнулась в сторону союза с федеральной властью, а последняя сумела использовать договорный процесс для стабилизации политической ситуации в стране.

На четвертом этапе (2000-е гг.) Проявляется тенденция к укрупнению субъектов Федерации. В 2003 году избраны высшие органы государственной власти Чеченской Республики, что привело к стабилизации этнополитического процесса на Северном Кавказе. Сегодня российские регионы и федеральный центр на деле учатся договариваться друг с другом.

Все более очевидной становится проблема необходимости формирования общегражданского национального самосознания населения России, которое должно приобрести доминирующий характер по отношению к локальным этнокультурным различиям. От решения этой проблемы в не меньшей степени зависит стабилизация этнополитической обстановки, чем от достижения успехов в экономике.

Русский национализм в политической жизни современной России

Национализм — это система идейно-ценностных ориентаций, признающих приоритет национальной идеи в политической жизни общества. Национальная идея, как историческое предназначение нации, способна консолидировать общество, не взирая на имеющиеся в нем социальные и политические различия. Политическая жизнь в постсоветской России сегментирована, т.е. в ней присутствуют устойчивые идейно-политические блоки с поддерживающими их электоральными группами.

Русский национализм в генетико-культурном плане исходит из «духовной миссии» России по отношению к остальному миру. В нем отразились устремление преобразовать общество в соответствии с традиционными ценностями. Русский национализм мистифицирует политические институты образца «вечевого устройства», что приводит к проблемам в совместимости соборности и государственности в политической программе. Если западный национализм не отрицает демократических ценностей, то русскому национализму демократия является чуждой по духу.

Антидемократизм русского национализма обусловлен господством в нем авторитарной традиции. В политических манифестах националистов присутствует лозунг «великой и неделимой России», который подразумевает сильную и ответственную государственность (державность), независимую (от внешних влияний) «национальную» экономику и защиту духовных ценностей нации.

Следует различать «классическую» и «постклассическую» модели русского национализма. Для первой свойственна жесткая зависимость политической практики от идеологических ценностей и иерархичность в постановке и реализации идеологических целей. К разновидностям классической модели в России можно отнести этнический, патриархальный и державный национализм.

Этнический национализм основывается на идее «кровного» родства и «врожденности» национальной идеи. Его сторонники, несмотря на малочисленность, стремятся к созданию военизированных дружин, выступают с экстремистских позиций под лозунгом «Россия для русского народа».

Патриархальный национализм, уподобляющий нацию «большой семье», ссылается на общинные традиции русской деревни. Его идеалом является допетровская Россия. Представители этого течения ведут в основном просветительскую деятельность с целью национального воспитания. В политической практике они примыкают к НПСР (Народнопатриотическому союзу России), играя роль «независимых интеллектуалов», их трибуной является журнал «Наш современник». Особую позицию занимает писатель и общественный деятель А. Солженицын, который, в целом разделяя патриархальные ценности, противится любым политическим коалициям с наследниками коммунизма.

Державный национализм (РНС А. Стерлигова, часть КПРФ с Г. Зюгановым). У этого национализма достаточно массовая социальная база (несколько миллионов избирателей), весьма мощный пропагандистский аппарат (около 100 региональных и местных изданий). Его сторонники проповедуют идею державы как безальтернативного типа российской государственности, основанной на мощном военном потенциале, жесткой вертикальной структуре государственной власти и приоритете управляемой государством экономики. Используется лозунг «соборности», приверженности русского народа православным традициям, социальной справедливости и «духу суверенности нации».

Постклассический национализм в России интересен тем, что его идейно-ценностные компоненты более прагматичны. Действуя по принципу политической целесообразности, он способен к компромиссу. Политически влиятельными в этой разновидности национализма являются национал-популизм и прагматический национализм. Возглавляемая В. Жириновским ЛДПР успешно сочетает классическую политическую риторику (идея «единой неделимой России») с национализмом, ориентированным на потребительские настроения российского общества. Национал-популизм, являясь рационализацией националистических чувств, опирается на люмпенизированные слои российского электората (лозунг ЛДПР на выборах в Государственную думу в 2003 году – «Мы за бедных, мы за русских»). В отличие от эмоционально-манипулятивного характера национал-популизма, в прагматическом национализме просматривается тенденция к открытому диалогу с представителями иных идейно-политических течений. При этом национальные ценности используются им для достижения желаемых политических результатов. Для прагматического национализма более характерна постидеологическая ситуация, когда снимаются границы явного идеологического противостояния и происходит взаимопроникновение идеологических ценностей, и под различными идеологическими целями скрывается однотипность политических интересов.

В целом русский национализм раздроблен идейно и организационно. Постоянное соперничество различных националистических группировок не способствует расширению идеологического влияния национализма: сторонники национализма в российском электорате, как правило, не связывают свой политический выбор с политическими партиями, строго структурированными по идеологическому принципу.

Идеологическая ситуация в современной России способствует маргинализации старых форм национализма, эволюционируя к широким идейно-политическим альянсам (коммунисты-державники, национал-либералы, национал-демократы). В силу исторического наследия и внутрисистемной расколотости национализм приобретает характер «перманентной духовной оппозиции», сосредоточившись на критике «внутренних» и «внешних» врагов нации.

Конструктивные политические стремления русского национализма маловероятны, и он обречен на зависимую роль в российской политической жизни.

Межэтнические конфликты и пути их разрешения

Разрушение сложившейся политической системы в СССР происходило параллельно с возникновением и развитием этнополитической напряженности и конфликтности. В России этот процесс имел определенную специфику, которая определяется историческим и этнокультурным своеобразием ее регионов.

Причинами этнонациональных конфликтов могут быть социологические, связанные с анализом этнических характеристик основных социальных групп общества или этнической стратификацией неравномерным распределением национальных групп по различным ярусам общественной иерархии и соответственно неравными возможностями доступа к благам и социальным ресурсам, и политологические, основанные на трактовке роли элит в мобилизации этнических чувств, в обострении межэтнической напряженности и эскалации ее до уровня открытого конфликта. Именно вопрос о власти, о стремлении местных элит к ее обладанию, о связях власти с материальными вознаграждениями в форме обеспечения доступа к ресурсам и привилегиям, возможность молниеносных карьер, удовлетворения личных амбиций является ключевым для понимания причин роста этнического национализма, межэтнических конфликтов и обращения местных элит к национал-популизму.

Углубление экономической разрухи, нарастание социальной напряженности, политическая борьба, крушение прежних идеологических ориентиров и появление суррогатов, коррумпированность старых и новых бюрократических структур, паралич власти в центре и на местах, то есть разрушенность старого и отсутствие нового вот общие черты конфликтов на этнической почве.

Деструктивность этих конфликтов очевидна: подрывается хрупкая стабильность посттоталитарных обществ, растрачиваются силы и ресурсы, необходимые для экономических преобразований, расширенно воспроизводятся антидемократические тенденции в общественной жизни.

Национальные трения существовали и будут существовать до тех пор, пока сохранятся национальные различия. Главный вопрос кто возьмет верх.

Если государство демократическое, то возникающие в нем конфликты сопровождаются структурными изменениями самой политической системы государства, а если авторитарное усилением репрессий и зажимом движений, что приводит к новым узлам напряженности.

метод убеждения общественности, торга при закрытых дверях, использования президентских прерогатив, вмешательства наднациональных акторов.

Урегулирование этнополитических проблем представляется также возможным эволюционными методами. Ужасы этнического конфликта и гражданской войны или страх перед возможностью такого поворота событий могут быть столь велики, что полностью подорвут доверие к националистическим элитам со стороны их избирателей. Массовое сопротивление разорению страны и страданиям способны породить общее осознание того, что нынешний конфликт, война и репрессии создадут историческое оправдание для эскалации конфликта и превращения его в перманентный.

Другой эволюционный путь может заключаться в успешном проведении экономических реформ. Выгоды, которые получат в результате проведения экономических реформ немногие, и относительные потери и утрата уверенности в завтрашнем дне, которые падут на долю большинства, могут способствовать изменению структуры конфликта, поскольку при таком повороте событий объединение, строящееся по профессиональным и классовым признакам, станет более насущно необходимым и актуальным, чем объединение, основанное на этнических различиях. В конечном итоге эти разнообразные линии общественных расколов начнут пересекаться, тем самым нейтрализуя друг друга. В итоге этнические споры будут постепенно уступать спорам материальным, а именно проблемам прав и распределения.

Кроме политического и экономического путей стабилизации этнополитического процесса может быть использован путь культурной модернизации. Он заключается в изменении такого положения дел, когда принадлежность человека к определенной этнической группе составляет сущность его идентичности, чтобы перейти к ситуации многообразия идентичностей в ней и сам человек и другие люди, с которыми он связан, в зависимости от конкретных условий считают особо значимыми либо его свойства и качества как человеческого существа, либо его идентичность как члена национальной, профессиональной, этнической или религиозной общности.

К числу мер, ведущих к разрешению этнических противоречий, можно отнести: передачу существенной доли власти этнорегиональным территориям; принятие избирательных законов, стимулирующих межэтнические переговоры; создание условий для роста благосостояния экономически неблагополучных меньшинств.

Демократия и национализм плоды народного суверенитета, между ними нет непреодолимого противоречия. Тем не менее они нуждаются в сознательном политическом и правовом компромиссе, которого каждый раз и в каждой конкретной ситуации необходимо добиваться заново.