ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие

Часть 1. Введение в курс отечественной истории. Русь древняя и средневековая (IX—XVII вв.) ..........................................................................................................

Глава 1. История как наука

1.1. История как наука

1.2. Периодизация курса отечественной истории

Ключевые понятия

Вопросы для самоконтроля

Глава 2. Предыстория России: прошлое нашей страны до появления восточных славян

2.1. Заселение территории нашей страны. Локальные культуры эпохи каменного века

2.2. Археологические культуры бронзового века

2.3. Ранний железный век. Скифы, савроматы, сарматы

2.4. Эпоха «Великого переселения народов»

Основные выводы

Ключевые понятия и названия

Вопросы для самоконтроля

Глава 3. Возникновение Древнерусского государства

3.1. Восточные славяне в древности

3.2. Возникновение Древнерусского государства

3.3. Внешняя политика Древней Руси

3.4. Принятие христианства

Основные выводы

Ключевые понятия и названия

Вопросы для самоконтроля

Глава 4. Политическая раздробленность русских земель. Монголо-татарское иго

4.1. Установление политической раздробленности Древней Руси

4.2. Монголо-татарское нашествие и его последствия для Руси

4.3. Русские земли в борьбе с экспансией с Запада

4.4. Русь и Орда: проблемы взаимоотношений. Начало объединения русских земель вокруг Москвы. Куликовская битва

Основные выводы

Ключевые понятия и названия

Вопросы для самоконтроля

Глава 5. Образование единого Московского (Российского) государства. Россия при Иоанне IV Грозном

5.1. Образование единого Московского государства

5.2. Свержение Ордынского ига

5.3. Иоанн IV. Опричнина

5.4. Внешняя политика России в XVI в. Ливонская война

Основные выводы

Ключевые понятия и названия

Вопросы для самоконтроля

Глава 6. Россия в XVII веке

6.1. Смутное время в России (конец XVI — начало XVII в.)

6.2. Экономическое развитие и внутренняя политика России при первых Романовых

6.3. Церковный раскол

6.4. Социальная борьба в России в XVII в. Восстание С.Т. Разина

6.5. Внешняя политика России в XVII в.

Основные выводы

Ключевые понятия и названия

Вопросы для самоконтроля

Список литературы

ПРЕДИСЛОВИЕ

Великий русский литератор и историк Николай Михайлович Карамзин писал: «История в некотором смысле есть священная книга народов: главная, необходимая; зерцало их бытия и деятельности, скрижаль откровений и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего».

Дисциплина «Отечественная история» является обязательным предметом для студентов всех форм обучения и всех специальностей на 1 курсе в первом семестре. Несмотря на то, что история России изучалась всеми выпускниками средней школы, вузовский курс истории выступает неотъемлемым компонентом системы высшего образования в России. Он призван сформировать у студентов целостное и системное представление об основных эпохах и периодах отечественной истории, а также о месте и роли России во всемирном историческом процессе. В отличие от школьного обучения, изучение родной истории в высшем учебном заведении предполагает ознакомление студентов с методологией исторической науки, углубленное изучение понятийного аппарата (в том числе в связи с другими дисциплинами социально-гуманитарного компонента высшего образования), развитие базовых навыков источниковедческого характера, способностей анализировать и оценивать события прошлого в их связи с настоящим, а также освоение ряда принципиально важных для понимания курса историографических концепций. На этой основе студенты как граждане и патриоты своего Отечества должны уметь формулировать собственное отношение к событиям родной истории.

Часть 1 настоящего курса («Введение в курс отечественной истории. Русь древняя и средневековая (IX—XVII вв.)») и часть 2 («Российская империя (XVIII — начало XX в.)») написаны кандидатом исторических наук, доцентом А.В. Щербиной; часть 3 («Россия в XX веке. Итоги изучения курса») — кандидатом исторических наук В.А. Колосовым.

Авторы настоящего учебного пособия поставили своей целью систематически осветить основные компоненты государственного образовательного стандарта для студентов всех специальностей Ростовского филиала Российской таможенной академии с опорой на источники и историографию. Данное издание может быть использовано при подготовке к экзамену по дисциплине «Отечественная история», а также при подготовке к семинарам, выполнении заданий самостоятельной работы, написании контрольных работ и рефератов.

К оглавлению

Часть 1

ВВЕДЕНИЕ В КУРС ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ

РУСЬ ДРЕВНЯЯ И СРЕДНЕВЕКОВАЯ (IX—XVII ВВ.)

Глава 1. ИСТОРИЯ КАК НАУКА

1.1. История как наука.

1.2. Периодизация курса отечественной истории.

1.1. История как наука

История — древнегреческий термин, его впервые употребил для названия своего 9-томного труда Геродот (ок. 484—425 гг. до н.э.). Оно означало повествование о каких-либо событиях. Геродот создавал не историю отдельного народа, а народов, описывал прошлые события в их связи с современностью. Его первая книга начинается следующими словами:

«Геродот из Галикарнаса собрал и записал эти сведения, чтобы прошедшие события с течением времени не пришли в забвение и великие и удивления достойные деяния как эллинов, так и варваров не остались в безвестности, в особенности же то, почему они вели войны друг с другом».

Конечно, Геродот, следуя своим предшественникам, писал свою «Историю» как весьма широкий по охвату материалов труд, включающий сведения о географии, обычаях, культуре различных народов, приводил разнообразные мифы. Но он первым постарался увидеть причинно-следственные связи исторических событий, чтобы тем самым соединить прошлое и настоящее. Такой подход, благодаря успеху его труда, стал общепринятым.

Младший современник Геродота, Фукидид (ок. 460—400 гг. до н.э.) стремился создать достоверное, основанное на проверенных свидетельствах исследование. По его мнению, история вовсе не обязательно должна быть внешне привлекательной; изыскания историков, прежде всего, должны быть полезными для читателя, в том числе и с точки зрения возможности в будущем аналогичных событий, «могущих когда-нибудь повториться по свойству человеческой природы в том или же сходном виде». Тем самым Фукидид утвердил прогностическую функцию истории.

Этим идеям остались верны и последующие поколения историков, сохранившие стремление к точному знанию и прагматизму, т.е. увязыванию фактов и событий причинно-следственными связями, попыткам не только изложить, но и объяснить прошлое, а через него – настоящее. Идею поучительности и пользы истории отстаивал римский автор Тит Ливий (59 г. до н.э. — 17 г. н.э.), написавший грандиозную 142-томную «История Рима от основания города»:

«Мне бы хотелось, чтобы каждый читатель в меру своих сил задумывался над тем, какова была жизнь, каковы нравы, каким людям и какому образу действий — дома ли, на войне ли — обязана держава своим зарождением и ростом, пусть он далее мыслью последует за тем, как в нравах появился разлад, потом они зашатались и, наконец, стали падать неудержимо... В том и состоит главная польза и лучший плод знакомства с событиями минувшего, что здесь видишь” всякого рода поучительные примеры в обрамлении величественного целого; здесь и для себя, и для человечества ты найдешь, чему подражать, здесь же чего избегать: бесславные начала, бесславные концы».

Средневековые авторы были скорее хронистами, они, прежде всего, фиксировали ход событий, меньше интересуясь прагматическими задачами истории. Последняя, хотя и именовалась с римских времен искусством, делилась на «священную» (восходящую к библейским событиям, «историю от Адама до Христа») и гражданскую, которую церковные писатели уничижительно именовали «профанной». Только на рубеже XIV—XV вв., с утверждением гуманизма в Европе (с его интересом к человеку как центру мира), история снова стала полноценным искусством и даже начала превращаться в науку, получив собственную «дисциплину,» т.е. методику организации материала и правила корректности исследовательской процедуры. Некоторые гуманисты, в частности, Лоренцо Валла (1407—1457 гг.) считали даже, что история как дисциплина, основанная на опыте людей, выше других наук и искусств: «История выше поэзии и философии, ибо она основана на буквальной истине».

В 1561 г. юрист Франсуа Бодуэн (1520—1573 гг.) опубликовал трактат «Об обосновании всеобщей истории и ее соединении с юриспруденцией», где отмечал, что задача истории — не столько описание событий, сколько выявление их причин и следствий, поскольку цель такого рода работ — «польза, а не удовольствие». Бодуэн писал: «Я утверждаю, что история – единственный путь и средство, с помощью которого мы можем достичь знания вещей божественных и человеческих».

Но вскоре великий Рене Декарт (1596—1650 гг.) поставил под сомнение статус истории как науки, именно в силу того, что ее результаты нельзя проверить опытным путем. По его мнению, в истории содержится много вымысла; «и даже в самых достоверных исторических описаниях, где значение событий не преувеличивается и не представляется в ложном свете, чтобы сделать эти описания более заслуживающими чтения, авторы почти всегда опускают низменное и менее достойное славы, и от этого остальное предстает не таким, как было». Декарт полагал, что история — сила игры писательского воображения. Исторические повествования недостоверны; более того, они бесполезны именно в силу своей недостоверности.

В XVIII столетии, в «век Просвещения», философы-просветители заступились за историков. В своем «Опыте о нравах и духе народа» Вольтер (Мари Франсуа Аруэ, 1694—1778 гг.) утвердил новый подход к истории, отличный от прежних хроник, где один правитель сменял другого:

«Теперь хотят знать, как росла нация, каково было ее народонаселение в начале нынешней эпохе и теперь, какова была ее торговля и как она расширялась, какие искусства возникли в нашей стране и какие были заимствованы нами извне и затем усовершенствованы, каковы были приблизительно государственные доходы в прошлом и в настоящем, как возникли и развивались морские силы, каково было численное соотношение между дворянами, духовенством и монахами, и между ними и земледельцами».

Так утвердилась новая, «философская история». История стала наукой, ищущей и устанавливающей непреложные универсальные истины, т.е. исторические законы. И философы, и историки того времени верили в прогресс человечества. Аксиомой истории стало показывать развитие от примитивного, животного, неразумного, варварского к цивилизованному, рациональному (и потому — более совершенному). В истории также по-прежнему видели мощную нравственную силу. Один из английских просветителей лорд Генри Болингброк (1678—1751 гг.) писал, что «история — это философия, которая учит нас с помощью примеров».

Сомнения скептиков относительно возможности на основе достоверных источников реконструировать далекие времена, были опровергнуты в XIX веке развитием методов исторической критики источников, а также новых исторических дисциплин — таких, как археология и этнография. В Германии возникло новое течение — историзм, окончательно утвердившее принцип, что культура и институты современной эпохи могут быть правильно поняты лишь в исторической перспективе. Один из ведущих деятелей этого течения, профессор Берлинского университета и иностранный член Петербургской Академии Наук Леопольд фон Ранке (1795—1886 гг.) писал, что задача историка — не поучать современников, а воссоздавать прошлое, «показать, как все происходило на самом деле». Принцип историзма позволял провести достаточно полную реконструкцию прошлого, в том числе и отдаленных его эпох. Он прекрасно ужился с идеями прогресса, социологическими и философскими новациями, даже такими, как марксизм.

На рубеже XIX—XX вв. сложилось ясное представление о пределах исторического познания, об относительности исторических знаний и исторической истины. В этой связи было обращено внимание на различие между реальностью прошлого как таковой и тем, как эта реальность нашла свое отражение в исторических источниках, созданных людьми. Также стала ясно видна субъективность всякого исторического исследования, его зависимость от личности, посылок, научных методов и даже пристрастий историка. В этом усматривалась важнейшая особенность исторических исследований, как и исследований в других гуманитарных дисциплинах, где в центре исследовательского внимания оказывался человек (в отличие от точных наук и естествознания).

Английский исследователь Джеффри Барраклоу (1908—1984 гг.) утверждал: «Человек — животное историческое, с глубоким ощущением собственного прошлого; и если он не получит целостной картины прошлого благодаря ясной и достоверной истории, он обретет ее с помощью истории туманной и лживой. Такой вызов не может проигнорировать не один историк, хоть сколько-нибудь убежденный в ценности своей работы...»

Авторитет истории держался во многом на успехах французской школы «Анналов» Объединившиеся вокруг журнала «Анналы экономической и социальной истории», Марком Блоком (1886—1944 гг.) и Люсьеном Февром (1878—1956 гг.), историки выступили против «событийной истории» во имя создания тотальной (всеобъемлющей) истории, которая стала бы центром всех наук, изучающих общество с различных точек зрения – социальной, психологической, моральной, религиозной, эстетической и, наконец, с политической, экономической и культурной. Они доказывали, что к числу исторических фактов относятся не только события из сферы политической жизни, но прежде всего явления, процессы (т.е. события определенной длительности), в том числе социально-экономические. «Анналы» выступили за разработку «истории масс» в противовес «истории героев». Ими разрабатывалась историческая география, история материальной культуры, историческая антропология, социальная психология и другие новые или мало освоенные дисциплины.

Однако к 80-м гг. XX в. скепсис, порожденный мировыми войнами и провалом идеи исторического прогресса, развился в виде «истории ради истории», т.е. концепций, которые утверждали самостоятельную ценность исторических исследований и право каждого историка на свое видение прошлого, в соответствии с личными вкусами и пристрастиями. Модным стало высказывание англичанина Вивиана-Хантера Гэлбрейта (1889—1976 гг.), что «изучение истории — это личное дело, в котором сама деятельность обычно ценнее, чем результат».

Крайним выражением такого подхода стал постмодернизм, оказывающийся от глобальных объяснительных схем, презрительное отношение к теориям. Постмодернизм отринул всеобщую историю, поскольку признал за каждым исследователем право на собственное воссоздание прошлого, таким, как оно ему видится, вне зависимости от чужих мнений и работ предшественников. История сводилась к комментированию тестов источников, причем постмодернисты полагали, что ввиду культурных, временных и, главным образом, языковых различий, на основании источников прошлое нельзя реконструировать в сколько-нибудь ощутимой полноте. Не случайно, Гэлбрейт полагал: «В итоге важно не столько то, что мы пишем, или то, что написано другими на исторические темы, сколько сами оригинальные источники».

В результате дискуссий рубежа XX—XXI вв. начался новый «антропологический поворот» в исторической науке. Акцент в исторических исследованиях перемещается на изучение собственно «человека в истории», причем не столько созданных им структур (таких, как, в частности, государство, политическая система, классы), сколько его непосредственного исторического опыта, менталитета людей.

Одним из современных направлений историографии является социальная история. Гарри Риттер так определяет эту дисциплину: «Социальная история — эта форма исторического исследования, в центре внимания которого находятся социальные группы. Их взаимоотношения, их роли в экономических и социальных структурах и процессах; она часто характеризуется использованием теорий общественных наук и количественных методов».

Таким образом, история как наука прошла сложный путь становления и развития. Сейчас слово «история» используется в двух основных значениях:

1. История — это процесс развития человеческого общества.

2. История — это наука, которая изучает процесс развития человечества.

Существует множество определений истории как науки. Одно из общепринятых гласит, что история — упорядоченное изучение прошлого стран, народов, всего человечества, отдельных сторон деятельности общества. Такое изучение позволяет выявить закономерности и тенденции исторического процесса, чтобы лучше понять настоящее и более обоснованно прогнозировать будущее.

История — наука конвенционная (лат. conventio — «соглашение»), она основана на конвенциях договоренностях между исследователями о дисциплине данной науке, ее методах и категориях. Историческая наука базируется на ряде важнейших категорий, к числу которых относятся:

· объект истории;

· исторический факт;

· исторический источник;

· историческое время;

· историческая интерпретация и др.

Объектом изучения истории может быть:

· человек в обществе (французский историк Марк Блок определил историю как «науку о людях во времени»);

· общество в целом, а не отдельные люди;

· те или иные стороны деятельности людей (экономика, политика, духовная жизнь и т.д.).

Общество сложно и многомерно, поэтому история как наука об обществе объединяет целую совокупность исторических дисциплин:

· историю стран и народов (России, Франции, США и т.д.), в более общем смысле — историю континентов (Европы, Африки, Азии и Америки) и всемирную историю, которая изучает основные этапы развития всего человечества;

· историю отдельных видов человеческой деятельности — экономики, политических отношений, государства и права, войн, культуры и образования, науки и техники, этики и религии и т.п.;

· науки об этапах и методах исторического познания (историографию, источниковедение, этнографию, вспомогательные и прикладные исторические дисциплины — археографию, археологию, историческую статистику, историческую хронологию и т.д.);

· теорию исторического познания — методологию и философию истории.

Историческая наука имеет дело с фактами. Исторический факт (лат. factum — «сделанное», «свершившееся») — это, во-первых, явление или событие, имевшее место в истории; во-вторых, его отражение в исторической науке (факт-знание). Именно на фактах базируется историческое знание, от их полноты и достоверности зависит возможность познания прошлого и его правильной интерпретации.

Историк имеет дело с прошлым и не может непосредственно наблюдать объект изучения. Поэтому знание фактов историк получает через исторический источник. Термин «исторический источник» окончательно закрепился в XVIII—XIX вв. и означал документ, повествующему о прошлом, т.е. все то, что могло служить для познания прошлого человечества. При этом признавалось, что источник знаний о прошлом должен был обязательно являться продуктом труда и сознания людей; он также должен быть создан, или, по крайней мере, близок по времени своего создания к той эпохе, которую изучает историк. Такая близость могла быть относительной, так как, например, средневековые хронисты и летописцы могли иметь в своем распоряжении и использовать какие-то не сохранившиеся до наших дней источники более раннего времени.

Источником может быть любое свидетельство прошлого, отражающее деятельность людей. Современный английский историк Джон Тош пишет об источниках как «сырье» для мастера-историка:

«Если главной заботой историка является воссоздание и объяснение прошлого ради самого прошлого или в свете его значения с точки зрения современности, то достигнутый им результат определяется прежде всего количеством и характером имеющихся источников».

Существует множество видов исторических источников:

· письменные источники;

· вещественные источники (орудия труда, оружие, предметы быта, жилища и т.д.);

· этнографические источники (остатки древнего быта различных народов, сохранившиеся в обычаях и традициях);

· фольклорные источники (устное народное творчество — предания, песни, сказки, былины);

· лингвистические источники (имена, слова, географические названия);

· кино-, фото-, аудио- и видеодокументы и т.д.

Письменные источники особенно ценны для историка, поскольку устные предания, которые прошли через века, претерпели сильную трансформацию и не всегда точно отражают реальные исторические события. Вещественные же остатки человеческой культуры не способны полноценно рассказать, например, о мироощущении людей того или иного времени.

Учитывая многочисленность и многообразие письменных источников, а также особенность заключенной в них информации, принято условно подразделять их на повествовательные и документальные. К повествовательным относятся те из них, которые содержат связный рассказ о тех или иных событиях (летописи, произведения литературы и публицистики, разного рода записки, в том числе записки путешественников, сочинения иностранных авторов, а также материалы личного характера — дневники, мемуары, письма).

Повествовательные источники далеко не всегда способны с четкостью фиксировать время и место того события, о котором рассказывается в них. Однако в них историк может найти последовательную связь событий. Кроме того, эти источники лучше других передают настроения людей, их взаимоотношения, общую обстановку, в которой совершались события — все то, что трудно уловимо по иным источникам.

Для документальных источников характерны четкое указание на место и время их появления, или же официальный характер их происхождения (это разнообразные акты, материалы делопроизводства государственного и частного происхождения и некоторые другие источники). Однако документальные источники раннего времени нередко не имеют четкой датировки. Документы позволяют четко зафиксировать тот или иной исторический факт, т.е. установить его существование, а также нередко установить, в какое время и в каком месте он произошел. Эти источники, как правило, составлены по горячим следам события, что в определенной мере обеспечивает достоверность их свидетельств. В то же время большинство таких документов вышли из государственных структур и отражают видение ситуациями глазами представителей государственной власти.

Еще одна важная категория истории — время. Историческое время включает временные интервалы, объединяющие те или иные исторические события. Оно описывает не только отдельные события, а явления (процессы). Один из лидеров школы «Анналов» Фернан Бродель писал:

«Любой исторический труд расчленяет истекшее историческое время и выбирает свои хронологические параметры в соответствии с более или менее осознанными тенденциями и предпочтениями. Традиционная история обращает свое внимание на короткие промежутки исторического времени, на индивида, на событие. Мы уже давно привыкли к ее стремительному драматическому рассказу, произносимому на коротком дыхании.

Новая экономическая и социальная история на первый план в своих исследованиях выдвигает проблему циклического изменения, его длительности: она заворожена фантомом, но вместе с тем и реальностью циклического подъема и падения цен. Таким образом, сегодня наряду с повествованием (или “речитативом”) традиционной истории возникает речитатив, свидетельствующий об экономической конъюнктуре, рассекающей прошлое на большие промежутки времени: десятилетия, двадцатилетия, пятидесятилетия.

Наряду с этим вторым видом речитатива утвердилась история еще более длительных временных единиц. Оперируя уже столетиями, она оказывается историей большой, даже очень большой длительности. Безотносительно к тому, удачна или неудачна подобная формула, я привык считать ее прямой противоположностью “истории событий”... Но формулы здесь несущественны; важно другое — мы должны рассматривать и тот и другой вид истории, оба полюса времени — и мгновение, и большую длительность”.

Благодаря Броделю и школе «Анналов», историки пришли к пониманию множественности социального времени, т.е. представлению о том, что история одновременно развивается в различных плоскостях:

· долгосрочной перспективе («большой длительности»), раскрывающей основные условия материальной жизни, воздействие на человечество окружающей среды, менталитет народов и состояние умов (этим занимается тотальная история);

· среднесрочной, представляющей «жизненный цикл» форм социальной, экономической и политической организации общества (социальная история) и

· краткосрочной — на уровне личностей и событий (событийная история).

Исторические факты сами по себе — еще не история. Их, как сырье, необходимо «обработать». На протяжении веков историки пытались воссоздать прошлое, что привело к становлению исторического метода — нарратива, или исторического описания. Историк так излагает события прошлого, будто сам является их участником, или, по крайней мере, наблюдает их со стороны.

Историки не только «воскрешали» прошлое, но и пытались его анализировать, установить причинно-следственные связи исторических событий и явлений (процессов). Вопросы «Почему это произошло?» и «К чему это привело?» привели к стремлению истолковать прошлое, т.е. интерпретировать его.

Собственно, именно интерпретация (лат. interpretatio — истолкование, объяснение) фактов, связь отдельных событий и явлений в систему и составляет историю как науку. Однако, поскольку разные ученые-историки могут давать различное толкование тем или иным фактам, то существует множество исторических концепций.

С этой точки зрения базовые исторические науки — это те, которые изучают исторические факты и источники (археология, этнография, источниковедение и вспомогательные и прикладные дисциплины) и те, которые изучают различные интерпретации данных фактов и источников (историография).

Археология — историческая дисциплина, изучающая вещественные исторические источники и восстанавливающая по ним прошлое человеческого общества. Археологические данные, дающие нам представления не только о ранних этапах развития человечества, но и более поздних периодах, о которых есть уже другие источники (включая документальные). Именно благодаря археологии мы можем установить ареал расселения этносов (народов), населявших тот или иной исторический регион, а также проследить, как этот ареал впоследствии изменялся. Особую ценность археологическим источникам придает то обстоятельство, что многие народы, обладая многовековой культурой устного хранения и передачи исторической информации, практически до начала XX в. не имели собственной письменности. Однако археологические данные не могут в полной мере реконструировать историческую панораму: они позволяют судить о материальном строе народов, отчасти — об их социальном укладе и культуре; сведения же о событиях их общественной жизни и политической истории можно лишь весьма фрагментарно извлечь из письменных источников, созданных представителями соседних народов и государств.

Этнография и этнология — «науки о народах», изучающие их происхождение, расселение, быт и культуру. Историческая этнография исследует этносоциальные организмы в прошлом. Этнографические сведения позволяют восполнить «белые пятна» в истории, т.е. получить информацию о периодах, по которым нет никаких других источников. Источники данного типа также дают возможность уточнить представления о хозяйственной жизни, культуре и быте этносов, об их взаимодействии между собой. Они позволяют воссоздать менталитет этносов, их верования, этические и эстетические представления, этническую картину мира (представления народа о самом себе и своих соседях в пределах известной ойкумены). Этнография — наука описательная; ее теория формулируется другой дисциплиной — этнологией. Этнология формирует “теорию этноса”, определяет принципы классификации языков, народов и культур, а также методы и способы обработки эмпирического, фактологического материала.

Источниковедение — фундаментальная историческая дисциплина, занимающаяся приемами выявления, классификации, обработки исторических источников, а также разработкой методов изучения и использования источников. Она занимается внешней критикой источников (т.е. устанавливает время и место их появления, условия написания, подлинность, авторство и т.д.), а также внутренней критикой (изучает содержание источника, устанавливая его достоверность, полноту содержащейся в нем информации, его научную ценность и информативность). Для решения этих задач привлекаются вспомогательные и прикладные исторические дисциплины.

Вспомогательные исторические дисциплины — отрасли исторической науки, разрабатывающие специфические методы и технические приемы анализа источников. Они позволяют правильно идентифицировать источники, читать их, подготовить исторические документы к научному изданию и использованию. К числу вспомогательных исторических дисциплин относятся палеография (изучающая внешние признаки рукописных источников), археография (правила и методы издания исторических источников), метрология (исторические меры длины, веса, площади, объема и т.д.), хронология (различные исторические системы счисления времени и современные методики обработки датирующей информации), сфрагистика и геральдика (печати и гербы), нумизматика (денежно-весовые системы, монеты и надписи на них), генеалогия (родословие, проблемы происхождения семей и родов), ономастика (дисциплина об именах собственных и их происхождении), дипломатика (формулярный анализ и изучение содержания делопроизводственных актов), эпиграфика (надписи и эволюцию знаков письма на твердых поверхностях) и др.

Историография — термин, которым вначале именовали исторические произведения. В этом смысле историография синонимична понятию истории как науки. Позже этим понятием стали называть совокупность исторических трудов по какой-либо проблеме (например, историографию раннего христианства). Однако изучение комплекса трудов предполагает их критический разбор, анализ и сопоставление между собой. Так родилось современное значение этого термина. Историография — это история исторических знаний, исторической мысли, исторической науки в целом или в отдельной стране, а также по отдельной дисциплине (предмету). Таким образом, историография — фундаментальная дисциплина, необходимая историку-профессионалу, чтобы каждый раз не переписывать историю заново. Историография также изучает вопросы постепенного расширения и изменения как тематики исследований, так и круга источников, привлекаемых историками. В этом смысле она тесно связана с источниковедением.

Историография позволяет оценить и сопоставить исторические интерпретации. Различные интерпретации основаны на разной трактовке исторических событий, понимании причин и факторов развития общества и его закономерностей (законов). Однако большинство интерпретаций относятся к двум основным группам:

1. Монистические интерпретации.

2. Плюралистические интерпретации.

Монистические интерпретации (от греческого «монос» — «один», «единственный») — концепции, которые считают, что историческое развитие обусловлено одним ведущим фактором: развитием экономики, религией, классовой борьбой или др.

Плюралистические интерпретации (от лат. pluralis — «множественный») наиболее сложны, так как выделяют целый ряд внешних и внутренних факторов, определяющих развитие общества (географическая среда, культурно-религиозный фактор, этнический фактор, экономика, фактор социальной организации, влияние других стран и народов и т.д.).

Рассматривая различные интерпретации, можно также выделить два их типа:

· всемирно-исторические (они же линейные или формационные) интерпретации;

· культурно-исторические, или цивилизационные интерпретации.

Всемирно-исторические интерпретации предполагают, что для всех стран и народов существуют единые законы (принципы, факторы) развития. Все страны (народы) проходят в своем развитии одинаковые этапы, причем эволюция имеет прогрессивный характер — от более примитивных форм организации общества к более совершенным, т.е. есть «передовые» и «отсталые» страны. Обычно линейные интерпретации монистичны, т.е. признают наличие определяющего фактора развития.

Пример линейно-формационной монистической интерпретации — марксистская интерпретация, которая исходит из признания экономики (материальных производительных сил) в качестве ведущего фактора развития и выделяет следующие формации, т.е. этапы развития:

· Первобытно-общинный строй.

· Рабовладельческий строй.

· Феодализм.

· Капитализм.

· Социализм и Коммунизм.

Каждому из этих этапов соответствует свой уровень экономики (производительных сил) и общественные отношения, свой тип собственности, социальной структуры и государство. Духовная сфера также подчинена у К. Маркса материальному:

«В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения — производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание».

При этом сам Маркс, в отличие от многих его последователей, считал экономику хотя и ведущей, но не единственной силой исторического развития. Позже Ф. Энгельс отметил: «Согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим элементом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что будто экономический момент является единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение — это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки...».

Марксистская концепция европоцентрична, т.е. считает идеалом развитие стран Западной Европы (которое европейские историки знали лучше всего). Согласно данной интерпретации истории, каждая из стран должна была последовательно пройти все указанные формации, как это сделала Европа. Маркс выделял также и некий «азиатский способ производства», но им не занимался. Не удалось обосновать специфику (особость и уникальность) развития восточных стран и его последователям.

Историки-марксисты, вслед за Марксом и Энгельсом, исходили из детерминированности общественного развития уровнем развития экономики (производительных сил), хотя мыслители не могли не замечать, например, что различная географическая среда влияет на хозяйственную жизнь народов. Так, один из первых русских марксистов Г.В. Плеханов писал: «Свойства социальной среды определяются состоянием производительных сил в каждое данное время. Раз дано состояние производительных сил, даны и свойства социальной среды, дана и соответствующая ей психология. А развитие производительных сил само определяется свойствами окружающей среды».

Культурно-исторические, или цивилизационные интерпретации отказываются от однотипного объяснения истории различных стран и народов. История человечества с точки зрения такого подхода предстает как совокупность самобытных региональных и локальных культур (цивилизаций). Каждая локальная цивилизация уникальна, отражает культурно-исторические, религиозные, экономические и географические особенности отдельной страны или группы стран (народов); в ее основе лежат объединяющие факторы. Поэтому нельзя понять историю одних народов, подгоняя ее под шаблон истории других стран. Так, понять историю стран Азии нельзя, объясняя ее в рамках европейской модели развития.

Цивилизация — термин, который используется в нескольких понятиях:

· определенный (причем достаточно высокий) этап развития общества; в этом значении цивилизация противоположна «дикости» и «варварству»;

· определенный уровень материального и духовного развития общества («отсталая цивилизация» и «передовая цивилизация», «примитивная цивилизация» и «развитая цивилизация»);

· экономико-географические, культурно-исторические, религиозные и др. особенности развития страны (народа) или группы стран.

Поскольку каждая цивилизация самобытная, то данный термин часто вступает синонимом слова «культура», так как локальная цивилизация и есть самобытная культура (в широком значении культуры как всего созданного людьми).

Такой подход вполне оправдан, он соответствует культурно-исторической (цивилизационной) интерпретации и позволяет выделить и факторы развития цивилизации, и ее специфику. Цивилизации представляют собой культурно-исторические системы, эволюционирующие во времени (от генезиса до распада).

При цивилизационному подходе не отрицаются существующие между различными локальными цивилизациями взаимовлияния, наличие у различных цивилизаций общих черт развития. Изоляционизм снимается благодаря введению понятия «региональная цивилизация» (группа народов или стран, близких по типу развития и/или историческому прошлому) и «мировая цивилизация» (общие закономерности развития локальных и региональных цивилизаций на отдельном историческом этапе, в одно историческое время). Самое ценное в цивилизационному подходе — это твердое убеждение, что факторы, влияющие на развитие разных локальных и региональных цивилизаций, различны, т.е. нельзя объяснить развитие одного народа (страны), подгоняя его под исторический шаблон другого народа (страны).

Так, западный историк А. Тойнби выделял 37 типов цивилизаций, относящихся к трем поколениям (этапам развития мировой цивилизации). К последнему, третьему этапу Тойнби относил 5 типов цивилизаций:

· Западное общество.

· Православно-христианское общество (Византия, Россия, страны Юго-Восточной Европы).

· Исламское общество.

· Индуистское общество.

· Дальневосточное общество (Юго-Восточная Азия).

Эти цивилизации, как и их предшественники, представляют собой не статистические формации, а динамические образования эволюционного типа.

Важной категорией истории является представление о факторах исторического процесса. Исторический фактор (от лат. factor – «делатель», «делающий») — причина, движущая сила отдельного исторического явления (процесса) или развития всего общества, определяющая его характер.

Монистические интерпретации обычно выделяют один исторический фактор: экономическое развитие, государство, религию и др. Плюралистические, цивилизационные интерпретации выделяют совокупность факторов, формирующую уникальный культурно-исторический тип в том числе:

· природно-климатический фактор;

· геополитический фактор, т.е. географическое положение и взаимоотношения с другими странами (народами);

· этнический фактор;

· конфессиональный (религиозный) фактор;

· экономический фактор (уровень и характер экономического развития);

· фактор социальной организации и др.

Далеко не все историки-профессионалы полагают, что у истории, как гуманитарной, должны быть собственные законы, ведь историческая ситуация уникальна: то, что произошло один раз в одном месте, в точно таком же виде не повторится нигде и никогда (в отличие, скажем, от естественных наук, где физический или химический закон можно проверить, смоделировав условия и повторив нужное число раз тот или иной опыт). Тем не менее, традиционная история базируется на вере в наличие неких если не законов, то закономерностей исторического развития. Историческая закономерность (закон) — это повторение в сходных исторических ситуациях похожих процессов (явлений). К таким закономерностям можно, например, отнести условия, при которых возможен экономический прогресс, которые определяют социальную структуру, направляют смену форм государственной власти и т.д.

Исторические закономерности объективны, т.е. они зависят от определенных факторов, а не от воли отдельных людей или общественных групп. Но, поскольку факторы развития преломляются через сознание людей, от того, как и насколько люди воспринимают социально-политические, экономические и культурно-исторические реалии своего общества, зависит их поведение. Именно сознательная деятельность людей способна в определенных границах изменить условия их жизни. Поэтому исторические закономерности одновременно и субъективны, т.е. по-разному воспринимаются людьми и направляют их поведение.

Без исторических методов изучение невозможно исследование исторических процессов в динамике и их причинно-следственных связей. Одним из основополагающих методов выступает принцип историзма.

Принцип историзма означает оценку изучаемых исторических явлений с учетом тех конкретно-исторических условий, которые их породили, умение давать им оценку не с позиций, современных историку, а с учетом внутренних законов изучаемой эпохи. Историзм, таким образом, зависит в определенной мере от объективности историка, а также от его профессионального мастерства, связанного с тем, насколько он способен понять ту эпоху, которую он изучает, прочувствовать ее дух, насколько он уяснил характер и психологические особенности людей изучаемого времени. Историзм предполагает подход к действительности как развивающейся, изменяющейся во времени системе. Объект истории рассматривается одновременно с нескольких позиций:

· с точки зрения внутренней структуры — общество как внутренне связанная и согласованно функционирующая система;

· с точки зрения процесса развития, т.е. определения действующей в историческом времени совокупности исторических факторов, связей и зависимостей;

· с позиций выявления качественных изменений в общественной структуре, происходящих в историческом времени;

· с точки зрения раскрытия закономерностей общественного развития, обуславливающих переход от одного исторического состояния (с определенными факторами развития и структурой) к качественно другому.

Современные ученые полагают, что историк должен обладать историческим сознанием. Британский историк Дж. Тош выделяет три принципа данного сознания:

«Первый и наиболее фундаментальный из них — это различие; то есть признание, что нашу эпоху и все предыдущие разделяет пропасть. Поскольку ничто в истории не стоит на месте, время существенно изменило наш образ жизни. Ответственность историка в первую очередь состоит в учете различия между прошлым и настоящим; и соответственно, одним из величайших его прегрешений является бездумная убежденность в том, что люди прошлого вели себя и мыслили так же, как мы».

«... Вторым компонентом исторического сознания является контекст. Предмет исследования нельзя вырывать из окружающей обстановки — таков основополагающий принцип работы историка».

«Но история — это не просто коллекция моментальных снимков прошлого, даже самых ярких и контекстуально богатых. Третий фундаментальный аспект исторического сознания — это понимание истории как процесса, связи между событиями во времени, что придает им больший смысл, чем их рассмотрение в изоляции». Таким образом, историк должен стремиться показать прошлое как некий единый процесс, понять, «как мы попали из “тогда” в “теперь”». Любое историческое исследование, посвященное отдельной проблеме, является частью «большого рассказа» о нашем прошлом.

К оглавлению