26

S.H.Foulkes & E.J.Anthony. GROUP PSYCHOTHERAPY. THE PSYCHOANALYTIC APPROACH

S.H.Foulkes & E.J.Anthony. GROUP PSYCHOTHERAPY. THE PSYCHOANALYTIC APPROACH. Second Edition

Karnac, London, New York

Глава 9

ГРУППАНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОДИНАМИКА

1. Группа и индивид

Групповая психотерапия поднимает много вопросов. Каково значение «индивидуальности» в ситуации группы? Какие силы создают и разрушают человеческие отношения и управляют интеграцией и дезинтеграцией групп? Каковы самые важные динамические процессы, от которых зависит терапевтическое воздействие? Социальные психологи до сих пор не представили никаких теорий, которые объяснили бы опыт группового анализа и внесли бы порядок в эту область наблюдения.

Работа с терапевтическими группами, с людьми, страдающими проблемами и конфликтами, дает возможность выйти на такие аспекты личности и личностного взаимодействия, которые в других обстоятельствах глубоко скрыты и недоступны. Природа этого материала и знакомство группового аналитика с языком симптомов, в том числе с бессознательным значением восклицаний и реакций, позволяет ему наблюдать и понимать те явления, которые в других обстоятельствах остаются скрытыми. Это дает ему новые инсайты (озарения) и открывает новые аспекты в работе тех социологических групп, которые уже были изучены.

Поэтому возникает потребность в создании теорий, которые более глубоко проникнут в динамическую структуру группы, чем те, которые были сформулированы благодаря опыту с обычными типами групп.

Мы знаем, что позитивные силы симпатии, любви, интереса и привлечения действуют в группе так же сильно, как и негативные тенденции ненависти, ревности, соперничества, недоверия и страха. Где бы ни встречались люди, даже если их всего двое, и они встречаются на короткое время, они всегда реагируют друг на друга. Невозможно представить себе, что если человек находится в комнате один и туда входит второй человек, первый этого не заметит или что люди, столпившиеся в зале ожидания автовокзала по причине задержки движения транспорта или плохой погоды, не будут вступать в какой-то род общения. Как бы ни улучшилось наше представление о поведении группы, мы не можем сомневаться, что чрезвычайно мощные силы сразу начинают действовать и приводят к взаимному притягиванию и взаимодействию между членами любой группы.

Много лет назад автор работал в отделении острых психозов в палате наблюдения. Пациенты находились в этой палате только в течение короткого времени, и койки были старого образца, скорее похожие на клетки, так что пациенты не могли встать с них и находились в нескольких ярдах друг от друга. И все-таки каждое утро в палате очень четко присутствовало определенное настроение. Это настроение проявлялось вне зависимости от того, насколько ментально изолированными были пациенты и насколько разными были их заболевания. Проявлялось ли оно как реакция на вход палатной медсестры, чье настроение, несомненно, имело отношение к чувствам присутствовавших в палате, или в каких-то общих чувствах, которыми пациенты заражали друг друга, факт оставался фактом: в один день все пациенты были спокойны, в другой день все пациенты беспокоились, кричали или плакали, в третий день все дружно упрямо молчали, а в четвертый день все были очень разговорчивыми.

Даже при самых тяжелых болезненных состояния, в ступоре, в кататонии люди сохраняют какую-то связь с окружением. С ними можно установить контакт и увидеть, как они реагируют на определенные стимулы в своем окружении, иногда в удивительно значительной степени. Если эти силы вызывают взаимодействие даже в таких экстремальных состояниях, как эти, то как же сильно будут взаимодействовать нормальные или почти нормальные люди!

Существование сил взаимодействия в группе является основополагающим фактором, который относится также к терапевтическим группам. Что бы другое мы ни нашли в группе, мы никогда не увидим ситуацию, в которой люди игнорируют группу. Человек является первично социальным существом, частью группы. Очевидная возможность для него жить в качестве изолированной «индивидуальности» является результатом позднего, более сложного развития. Присутствие «социального инстинкта» внутри этой индивидуальности может рассматриваться как пример концепции Фрейда о «консервативной» природе инстинктов в том смысле, что их «целью» является восстановить прежнее положение дел. Чем более элементарный примитивный уровень человеческого существования мы наблюдаем, тем меньше мы встречаем личное индивидуальное и независимость от группы. Это можно увидеть даже в исторических примерах.

Что нуждается в объяснении, это не существование групп, но существование индивидуальности (отдельных личностей). Явление индивидуальности, стоящей в относительной изоляции от группы, это нечто, что только начало развиваться в истории человека. Мы должны помнить, что нашему виду много миллионов лет, так что даже самые древние наблюдения, которые нам достоверно известны, относятся только к сравнительно недавнему времени, и даже самые примитивные сообщества, которые до сих пор существуют, являются относительно недавним продуктом социальной эволюции человека. Мы можем представить теперь, насколько молодым и поверхностным является развитие индивидуальности, которое начинается в эту историческую эпоху.

Если возникновение очевидно изолированной индивидуальности, способной к конфронтации и взаимодействию с другими изолированными индивидуальностями, относится к недавней истории нашего вида, нам не нужно удивляться, что эти индивидуальности реагируют друг на друга свободным образом в группах всех типов. Оказывается, что индивидуальности реагируют в группе, как будто это их групповая матрица, из которой они появляются очень медленно, осторожно и при определенных условиях. Когда ряд изолированных индивидуальностей оказывается вместе и они совершенно не знакомы друг с другом, не удивительно, что возникает определенная борьба конфликтующих тенденций. В этой борьбе мы можем наблюдать ошеломление, подозрение, страх, импульс к избеганию, а также, в присутствии других людей, всепоглощающий сильный импульс, который вырастает до абсолютной потребности к контакту и восстановлению старых коренящихся в глубоком прошлом моделей группового поведения. Мы действительно считаем, что как только начинается группа и формально изолированные индивидуальности чувствуют на себе воздействие древних племенных ощущений, это проникает в них до самой глубины, и все их последующие взаимодействия неизбежно происходят в этой общей матрице.

Именно это базовое убеждение в том, что группа является более фундаментальной единицей, чем индивидуальность, преобладает над более привычной концепцией, подчеркивающей межличностные отношения и реакции. Это относится к практическому ведению групп, а также к теории. И в том и в другом группа как целое помещается в центр всего. Нет сомнений, что дальнейшее исследование установит адекватность этой гипотезы.