§ 67. Пороки соглашения

Прежде всего, это error - ошибка, заблуждение. Сюда относятся: 1) несовпадение действительной воли с ее изъявлением в контракте (контрагент выразил свое намерение не теми словами, как следова­ло бы, или, напротив, упустил нечто весьма важное); 2) неверное (или не вполне верное) в том или ином юридическом аспекте согла­шение.

К числу извинительных в принципе ошибок римское право отно­сило: 1) ошибку в существе сделки (принял договор найма за соседс­кую услугу или думал, что его одаривают, а на самом деле имело мес­то безвозмездное предоставление вещи на срок); 2) ошибку в предмете сделки (стипулируя, я имел в виду раба Памфила, который мне нужен как кузнец, а мне дают раба Стиха). По общему правилу, ошибка в согласии, будь то фактическая или юридическая, если она значительна, аннулирует договор.

Если по ошибочному суждению продавца и покупателя медная вещь была продана как золотая, а затем это обнаружилось, сделка ос­тавалась действительной, но как сделка о покупке медной, а не золо­той, вещи. Так думал Павел. Противоположного мнения держался

Ульпиан: «Если медь продана как золото, продажа недействитель­на». Это то, что называется «ошибкой в материале вещи». Сюда ж относится ошибка в поле раба (полагал - мужчина, оказалось -жен щина), в девственности рабыни и пр.

Единого учения об «ошибке согласия» римские юристы не созда­ли. Известную роль в их расхождениях по этому поводу играла при­верженность той или иной школе, той или иной философии. Неда­ром сказал знаменитый Цельз: «Право есть искусство оперировать понятиями доброй совести и справедливости».

Примечание. Приведем для примера следующий, чуть реконстру­ированный сюжет, который черпаем у того же Цельза (Ювенция).

Некто Тиберий просил у меня и у моего компаньона Тиция денег в долг. Я приказал моему должнику Аврелию внести очередной взнос в кассу Тиберия. Тот принял эти деньги за деньги Тиция. Держась тео­рии, следует заключить, что ошибка в персоне, как и всякая другая, ус­траняет обязательство. Но раз оно уже возникло, справедливость тре­бует, чтобы Тиберий возвратил деньги, кому они на самом деле принадлежат (Д. 12.1.32).

§ 68. Dolus

Обстоятельством, безусловно исключающим договор, являет­ся тайный злой умысел - dolus, направленный на совершение выгод­ной, но противоправной сделки. С развитием преторского пра­ва под dolus стали подводить и некоторые действия, допустимые с формальной точки зрения, но находящиеся в явном противоречии с понятиями доброй совести, справедливости, порядочности и чес­тности.

По свидетельству Цицерона, dolus как действие, уничтожающее договор, был введен цивильным претором Аквилием - около 44 г. до н. э. Претор формулировал существо обмана как непременного и главного в dolus: «Когда одно делается для виду, а другое совершается (на самом деле)». Немногим позже Лабеон, пожалуй, самый крупный юрист эпохи Августа, уточнит: «Dolus malus есть всякая хитрость, обман, уловка, для того чтобы обойти, уловить, обмануть другого» (Д. 4.3.1.2).

Спустя столетие другой претор распространит обман и на все сделки, которые так или иначе выдают недобросовестность стороны,

и предоставит потерпевшему соответствующий иск - «actio doli» с годичным сроком исковой давности. Удовлетворение иска влекло за собой либо возмещение ущерба, либо (в зависимости от обстоя­тельств) восстановление первоначального состояния (реституцию), а обманщик подвергался публичному бесчестию. Кроме того, были запрещены «примирительные сделки», исключавшие ответствен­ность за обман. Такие соглашения не имели силы, ибо по большей части были либо продиктованы, либо куплены.

Примечание. Некий страстный любитель рыбной ловли прицени­вался к имению близ Неаполя из-за принадлежавшего к нему пруда. В назначенный день хозяин согнал к пруду окрестных крестьян, кото­рые имитировали рыбную ловлю, забрасывая сети и удочки. Сделка была заключена, но обман обнаружился. Цицерон говорит: положение покупателя было не из легких, ибо «мой приятель Аквилий еще не ввел формулы для защиты от обмана», тогда как «разум требует, что­бы ничего не делали злокозненно, притворно, обманно».

Речь идет о преторе Аквилий Галле (? - 44 г. до н. э.), блестящем юристе-практике, которому принадлежит авторство «actio doli» т. е. ис­ка против обманщика, введенного в 66 г. до н. э. Для «actio doli» давал­ся годичный исковой срок, присуждение чаще всего не превышало суммы неосновательного обогащения. С «actio doli» были, видимо, связаны такие стеснения обманщика, которые позволили тому же Ци­церону сказать об «actio doli» как о «биче всех вероломств». Не исклю­чено, что толчком, приведшем Аквилия к мысли об иске, названном его именем, послужил случай с неудачливым рыболовом.