hvp1
.pdfнарушавшие суверенитет Китая; все это было сделано Россией добровольно, исходя из ее революционных принципов» 75.
Советско-китайское соглашение было ярким выражением принципов внешней политики социалистического государства, в особенности принципа пролетарского интернационализма. Оно способствовало борьбе китайского народа против империализма и, в частности, аннулированию навязанных ему неравноправных договоров.
СОВЕТСКО-ЯПОНСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ 20 ЯНВАРЯ 1925 г.
Крупным событием в ряду юридических признаний СССР явилось заключение соглашения с Японией. Советское правительство стремилось к взаимно выгодному сотрудничеству с Японией.
В конце 1922 г. Красная Армия совместно с партизанскими отрядами изгнала японских интервентов с Дальнего Востока. Вскоре после этого ДВР приняла решение о вхождении в РСФСР. События заставляли Японию определить свое отношение к СССР.
75 Народы Азии и Африки, 1966,№ 5, с. 152—155.
208
Однако японские империалисты все еще продолжали антисоветскую политику и удерживали захваченный ими Северный Сахалин, хищнически истребляя его богатства.
Промышленные круги Японии были заинтересованы в развитии экономических связей с Советским Союзом. Они все чаще и чаще ставили вопрос о нормализации с ним экономических и политических отношений. Советское правительство весной 1923 г. поручило своему дипломатическому представителю в Китае А. А. Иоффе начать переговоры о нормализации советско-японских отношений.
Со стороны Японии переговоры вел мэр Токио виконт Гото, тесно связанный
сжелезнодорожными и пароходными компаниями, которые до революции имели важные экономические интересы на русском Дальнем Востоке. Гото вынашивал и пропагандировал далеко идущие планы экономического проникновения на советский Дальний Восток, считая, что трудное экономическое положение Советского государства после интервенции создает благоприятные условия для осуществления этих планов.
Программа Советского правительства была изложена в письме Иоффе, направленном через Гото премьер-министру, в котором были выдвинуты три предварительных условия для начала советско-японских переговоров об установлении нормальных отношений: во-первых, равноправие сторон при переговорах, во-вторых, согласие Японии на ведение переговоров о заключении договора об установлении дипломатических и консульских отношений и, наконец, официальная фиксация приемлемого для СССР срока эвакуации Японии
сСеверного Сахалина 76.
21 марта 1923 г. начальник европейско-американского отдела МИД Японии Мацудайра передал Гото ответ на предложения Иоффе. Согласившись с первым предложением, Япония оговаривала признание Советского Союза двумя условиями: урегулированием Николаевского инцидента 77 и выполнением международных обязательств. Эвакуацию войск с Северного Сахалина Япония ставила в зависимость от урегулирования Николаевского инцидента. В ходе переговоров японская сторона поставила также вопрос о признании Советским правительством обязательств царского и Временного правительств (имелось в виду признание старых долгов на сумму почти 300 млн. руб.). Советский
представитель от-
76Годовой отчет НКИД за 1923 г. М., 1924, с. 145.
77В январе 1920 г. японский гарнизон в Николаевске-на-Амуре сдался партизанскому отряду под командованием анархиста Тряпицына и заключил договор, по которому город передавался партизанам. Через две недели японцы в нарушение договора напали на партизан. В результате боя, окончившегося победой партизан, было захвачено в плен около 100 японцев. В дальнейшем при наступлении японских войск на город Тряпипып расстрелял пленных. За это самоуправство и жестокость он был осужден и расстрелян партизанами. Николаевский инцидент использовался японцами в качестве оправдания оккупации ими Северного Сахалина.
209
клонил это требование как неприемлемое. Иоффе заявил также о неприемлемости сделанного японской стороной предложения о продаже Сахалина Японии. Он отверг домогательства о предварительном признании обязательств царской России по долгам и о возвращении частной собственности японским подданным. Он доказал виновность японского командования в николаевских событиях, после чего японский представитель вынужден был снять свое требование о компенсации. Вместе с тем советская сторона в принципе согласилась с предложением Японии о предоставлении ей концессий на Сахалине и в других районах русского Дальнего Востока.
На том этапе переговоры не дали результатов. Японское правительство продолжало надеяться на то, что оно добьется от Советского правительства принятия своих требований. Позиция японского правительства объяснялась также давлением США и стран Антанты. Дипломатические представители США и Англии всячески старались помешать советско-японским переговорам. В английской и американской прессе публиковались статьи, в которых японское правительство предупреждалось об «опасности» установления отношений с
СССР.
В мае 1924 г. в Японии состоялись парламентские выборы и к власти пришло правительство Като, в котором пост министра иностранных дел занял Сидехара, выступавший за нормализацию отношений с СССР. После некоторых колебаний японское правительство возобновило через своего посла в Пекине переговоры с Советским Союзом. Немалое влияние на решение японского правительства оказала твердая позиция Советского государства в обсуждавшемся в то время вопросе об аренде Японией рыболовных участков в советских дальневосточных водах. Соглашением между СССР и Японией в апреле 1924 г. был положен конец хищническому лову рыбы японскими промышленниками в советских водах и восстановлен суверенитет СССР в этом районе." Все это способствовало успешному ходу переговоров о заключении общего соглашения между двумя странами. Немалое значение имел для этого и подъем демократического движения в Японии.
Советско-японские переговоры завершились в январе 1925 г. подписанием конвенции об основных принципах взаимоотношений. СССР и Япония устанавливали дипломатические и консульские отношения друг с другом. Обе стороны провозгласили желание жить в мире и дружбе и обязались в своих взаимоотношениях исходить из принципа невмешательства во внутренние дела и воздерживаться от всякой враждебной деятельности друг против друга. Япония вынуждена была согласиться на эвакуацию своих войск с Северного Сахалина к 15 мая 1925 г. Советское правительство заявило о своей готовности предоставить японским подданным концессии на эксплуатацию минеральных, лесных и других естественных богатств Северного Сахалина и советского Дальнего Востока, что должно было ускорить восстановление хо-
210
зяйства Дальнего Востока, разрушенного интервентами и белогвардейцами, и в то же время соответствовало интересам японской стороны. Не имея возможности в
то время ликвидировать последствия поражения России в русско-японской войне, Советское правительство вынуждено было признать, что договор, заключенный в Портсмуте 5 сентября 1905 г., остается в силе, в частности его территориальные статьи, отдававшие Японии исконную русскую землю — Южный Сахалин. При подписании договора Советское правительство огласило специальную декларацию. В ней говорилось, что «признание... действительности Портсмутского договора... никоим образом не означает, что Правительство Союза разделяет с бывшим царским правительством политическую ответственность за заключение названного договора» 78. Эта оговорка свидетельствовала о том, что признание Портсмутского договора носило временный характер. Признавая Портсмутский договор, Советское правительство исходило из того, что ряд его постановлений мог служить укреплению мира на Дальнем Востоке. К числу таких постановлений относились, например, запрещение содержания японских войск на территории Маньчжурии и признание Японией суверенитета Китая над ней, запрещение строительства военных укреплений и любых сооружений на Сахалине и прилегающих к нему островах, обязательства обеих сторон воздерживаться от принятия на русско-корейской границе каких-либо военных мер, которые могут угрожать безопасности России и Японии, и некоторые другие. Специальным протоколом, приложенным к Пекинской конвенции, устанавливалось, что все вопросы о долгах правительству или подданным Японии в связи с займами царскому и Временному правительствам будут оставлены для разрешения при последующих переговорах.
Пекинская конвенция 1925 г. обеспечила Советскому государству продолжительную мирную передышку на Дальнем Востоке. В первой половине мая 1925 г. эвакуация японских войск из северной части Сахалина была закончена. На всей территории советского Дальнего Востока развернулось восстановление народного хозяйства.
Заключение Пекинской конвенции было встречено враждебно американскими империалистами. С чувством явного раздражения и недоброжелательства орган республиканской партии — газета «Ивнинг пост» писала в редакционной статье, что СССР «выковал действительное орудие, чтобы разорвать железное кольцо на Тихом океане, выработанное вашингтонской конференцией» 79.
СССР И СТРАНЫ ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ
В 1924—1925 гг. стало развиваться движение за установление с Советским Союзом нормальных дипломатических, экономических и культурных связей и в странах Латинской Америки. На-
78Документы внешней политики СССР. М., 1983, т. 8, с. 77.
79Цит. по: Известия, 1925, 27 янв.
211
роды Латинской Америки горячо приветствовали миролюбивую политику Советского государства. В годы империалистической интервенции против Советской России в этих странах, особенно в Бразилии, Мексике, Уругвае, приняло значительный размах движение солидарности с Советской страной. Трудящиеся массы латиноамериканских стран видели в Советской России пример борьбы за национальную независимость. Движение за нормализацию отношений с СССР поддерживалось многими лидерами профсоюзов и частью национальной буржуазии.
25 июня 1924 г. было опубликовано интервью Г. В. Чичерина специальному корреспонденту аргентинской газеты «Ла Насьон» Альваресу дель Вайо. «Мы были бы весьма удовлетворены,— говорил Чичерин,— возобновлением
отношений с Аргентиной и со всеми странами Южной Америки. Инициатива любой южноамериканской страны в этом направлении встретила бы с нашей стороны взаимопонимание и поддержку» 80.
Однако правящие круги ряда стран Латинской Америки, в первую очередь под давлением США, саботировали нормализацию отношений с Советским Союзом.
Первой на путь установления дипломатических отношений с СССР вступила Мексика. Переговоры между двумя странами начались еще летом 1923 г., когда в Берлине встретились полпред СССР в Германии Н. Н. Крестинский и посол Мексики в Германии дель Кастильо 81.
16 октября 1923 г. Крестинский передал в НКИД предложение президента Мексики генерала Обрегона обменяться торговыми миссиями, с тем чтобы в дальнейшем установить между двумя странами дипломатические отношения82. В ответе Советского правительства говорилось, что «...поскольку никаких взаимных материальных претензий между нами и Мексикой не существует, мы можем согласиться на возобновление сношений только при условии полного взаимного признания де-юре»83. Советское правительство считало, что стороны должны обменяться посланниками и затем начать урегулирование нормальным дипломатическим путем всех вопросов 84.
Вфеврале 1924 г. в Берлине открылись советско-мексиканские переговоры о взаимном признании. К июню вопрос был в принципе решен, и 4 августа мексиканский посол в Берлине Ортис Рубио передал памятную записку полпреду
СССР в Германии об установлении официальных дипломатических отношений с
СССР 85.
Вначале ноября 1924 г. первый полпред СССР на американском материке С. С. Пестковский прибыл в Мексику. Вручая
80Документы внешней политики СССР, т. 7, с. 391.
81Документы внешней политики СССР, т. 6, с. 478.
82Там же.
83Там же, с. 487.
84Документы внешней политики СССР, т. 7, с. 370.
85Там же, С. 369—370, 714.
212
верительные грамоты президенту, он в своей речи отметил, что народные массы Советского Союза с большим интересом следят за успехами мексиканского народа в его героической борьбе за независимость. «Столетняя борьба трудовых масс Соединенных Штатов Мексики за независимость против империалистических стремлений разных иностранных держав,— говорил Пестковский,— пробудила в широких массах рабочих и крестьян Союза Советских Социалистических Республик искреннее и глубокое сочувствие к мексиканскому народу» 86. В заключение полпред СССР подчеркнул солидарность в этой борьбе населения Советского Союза с мексиканским народом 87.
В том же месяце и мексиканский посланник Вадильо вручил в Москве свои верительные грамоты. Принимая их, М. И. Калинин сказал, что всякий успех мексиканского народа в его борьбе за самостоятельное и лучшее будущее «встречает живой отклик в сердцах трудящихся масс СССР» 88.
Второй — и последней в довоенное время — из латиноамериканских стран, установившей официальные дипломатические отношения с СССР, был Уругвай. Обмен телеграммами по этому поводу состоялся 21—22 августа 1926 г. Нормализация советско-уругвайских дипломатических отношений способствовала некоторому развитию торговых связей между двумя странами 89.
Большой интерес к установлению политических и экономических связей с
СССР наблюдался и в Аргентине. 25 июня 1924 г. Г. В. Чичерин в уже упоминавшемся интервью корреспонденту газеты «Ла Насьон» заявил, что «возобновление отношений Аргентины с Советским Союзом отвечало бы интересам как Советского Союза, так и Аргентины» 90. Через своих зарубежных дипломатических представителей Советское правительство неоднократно подтверждало готовность к практическим шагам в этом направлении. Однако парламентская комиссия по иностранным делам Аргентины объявила признание
СССР Аргентиной «преждевременным», и в этом же духе аргентинский посланник в Риме официально информировал Советское правительство91. Причины такой политики Аргентины были откровенно объяснены Н. Н. Крестинскому аргентинским поверенным в делах в Берлине 5 февраля 1925 г.: «В этом вопросе Аргентина,— заявил он,— не зай-
86Там же, с. 535.
87Там же, с. 535—536.
88Там же, с. 549.
89Империалистические державы, и прежде всего США, не хотели мириться с присутствием советских представителей в странах Латинской Америки. Под их давлением (а также и внутренних реакционных сил) мексиканское правительство 26 января 1930 г. разорвало дипломатические отношения с СССР, а в декабре 1935 г. то же самое сделало и правительство Уругвая.
90Документы внешней политики СССР, т. 7, с. 391.
91Известия, 1925, 23 июня.
213
мет самостоятельной позиции и будет идти по стопам Северо-Американских Соединенных Штатов» 92.
Однако, несмотря на это, торговля между двумя странами достигла довольно значительных размеров.
Через своих дипломатических представителей за границей Бразилия, Чили, Венесуэла, Сальвадор, Колумбия и Боливия также предпринимали попытки выяснить возможность установления связей с СССР 93. И не по вине СССР
отношения между ним и большинством латиноамериканских стран тогда установлены не были. Но с рядом государств Советский Союз поддерживал довольно широкие торговые отношения и другие контакты. В конце 1927 г. в Буэнос-Айресе было открыто торговое общество «Южамторг». Хотя его работа проходила в трудной обстановке, оно сумело завоевать доверие в странах Латинской Америки и способствовало развитию торговых связей между Советским Союзом и странами латиноамериканского континента.
СОВЕТСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Правительство США продолжало систематически отклонять все советские предложения, направленные на установление нормальных отношений и справедливое урегулирование спорных вопросов. В качестве цены за это американские правящие круги требовали коренного изменения социальноэкономического строя Советского Союза.
В марте 1923 г. к государственному секретарю США Юзу обратился с требованием установить дипломатические отношения с СССР американский Женский комитет движения за признание Советской России. В ответ на это Юз изложил позицию правительства по вопросу о признании СССР. В качестве условия признания он потребовал: во-первых, отказа Советского правительства от декрета об аннулировании всех иностранных займов; во-вторых, компенсации американским гражданам за их собственность, национализированную в Советской России; в-третьих, прекращения «разрушительной пропаганды Советской власти». Эти требования он назвал «здоровой основой международных
сношений» 94.
По поводу этого выступления Юза заместитель народного комиссара по иностранным делам СССР М. М. Литвинов писал Б. Е. Сквирскому: «У нас не создалось впечатления, что американское правительство при каких бы то ни было условиях действительно хотело бы вступить с нами в переговоры об урегулировании отношений. Если бы это было не так, американское правительство нашло бы иные, более надежные, ведущие к цели
92Документы внешней политики СССР. М., 1963, т. 8, с. 119.
93Там же, т. 7, с. 220; т. 8, с. 128, 168, 644—645, 685; т. 10, с. 125, 180, 182— 183.
94Советско-американские отношения 1919—1933 гг, М., 1934, с, 54—56,
214
пути, чем выступление в печати, интервью и речи. Юз в своей последней речи на [приеме] женской делегации дал ряд неверных заявлений, зная, что при первой же попытке действительного контакта с представителями Советского правительства он должен был бы эти заявления взять обратно» 95.
Отказ правительства США от нормализации отношений о СССР серьезно тормозил развитие советско-американских экономических связей. Тем не менее они росли вследствие расширения советских закупок в США.
Когда в правящих кругах многих стран Европы и в самих Соединенных Штатах наметилась тенденция к нормализации отношений с СССР, американское правительство приняло энергичные меры с целью воспрепятствовать такому развитию событий. Президент США Кулидж обратился 6 декабря 1923 г. к конгрессу с посланием. Вначале он указал, что американское правительство «не имеет ничего против вступления американских граждан в торговую сделку с русскими». Однако вслед за тем он заявил, имея в виду СССР, что американское правительство «не намерено вступать в сношения с правительством, отказывающимся от признания международных обязательств...»96. Кулидж вновь выдвинул в качестве условий нормализации отношений признание долгов, выплату компенсации американским гражданам и прекращение «враждебного отношения к американскому государственному строю», а сверх того, потребовал от Советской России представить США «доказательства своего раскаяния» 97.
16 декабря Г. В. Чичерин направил Кулиджу телеграмму, в которой указывалось, что Советское правительство готово обсудить с правительством США все вопросы, затронутые в послании президента, положив в основу переговоров обоюдное невмешательство во внутренние дела другой стороны, а также принцип взаимности при решении вопроса о денежных претензиях. «Со своей стороны,— говорилось в телеграмме,— Советское правительство готово сделать все, что от него зависит, поскольку это совместимо с достоинством и интересами Союза ССР, для осуществления желаемой цели восстановления дружбы с Соединенными Штатами Америки» 98.
Юз заявил 18 декабря 1923 г. в сенате, что о переговорах с Советским Союзом не может быть и речи, поскольку американское правительство не намерено отказываться от своих требований, предъявляемых правительству СССР. В его заявлении содержались также обвинения в якобы продолжавшейся советской пропаганде за ниспровержение строя, существующего в США. Народный комиссар по иностранным делам предложил передать выдвинутые государственным секретарем обвинения третейскому
95Документы внешней политики СССР, т. 6, с. 239.
96Советско-американские отношения 1919—1933 гг., с. 58.
97Там же.
98Там же.
215
суду, но американская сторона уклонилась от этого предложения.
1 июля 1924 г. Юз снова обвинил СССР во вмешательстве во внутренние дела США и в стремлении через американскую компартию уничтожить существующий социально-политический строй США, а 9 сентября того же года опубликовал еще одну декларацию, направленную против возобновления отношений с Советским государством 99.
Иные взгляды высказывали некоторые представители деловых кругов США. Посетившая в 1926 г. Советской Союз группа американских предпринимателей во главе с Эдди Шервудом по возвращении на родину обратилась к президенту США с письмом, в котором выражала желание запротоколировать убеждение в том, что правительство Соединенных Штатов не должно далее откладывать признание настоящего правительства России на условиях, согласованных с общими интересами и честью обоих правительств. При этом они отмечали, что «все другие первенствующие державы мира признали настоящее правительство и установили торговые отношения с Россией и что дальнейшее откладывание признания не совпадает с экономическими интересами Соединенных Штатов» 100.
США остались единственной великой державой, которая не установила в 20-х годах дипломатических отношений с СССР.
*
На Генуэзской и Гаагской конференциях империалистам не удалось закабалить Советскую страну. Однако отношения между ней и большинством государств капиталистического мира остались неурегулированными. В последующем Советское правительство и его дипломатия прилагали усилия к тому, чтобы установить с капиталистическими государствами нормальные отношения и добиться юридического признания ими СССР, не связывая при этом нашу страну никакими кабальными условиями. Но именно этого домогались империалисты, стараясь заставить СССР заплатить за признание предварительным принятием претензий иностранных государств к нашей стране. Эти попытки империалистических держав были сорваны советской дипломатией.
Империалистам не удалось ни сохранить дипломатическую изоляцию СССР, ни навязать ему в качестве платы за признание кабальные условия, ущемлявшие политический суверенитет, экономическую независимость и интересы Советского государства.
В 1924—1925 гг. Советский Союз установил дипломатические отношения с 13 государствами различных континентов, заключил с капиталистическими странами ряд новых торговых договоров и концессий, увеличил свой внешний торговый оборот. Тем са-
99 Известия, 1924, 11 сент.
100 АВП СССР. Письмо группы американских предпринимателей, возглавлявшейся Э. Шервудом (без даты).
216
мым политика экономического и политического бойкота и устранения СССР из международного общения потерпела серьезную неудачу. Нормализация отношений СССР со многими капиталистическими странами привела к дальнейшему росту международного влияния Советского Союза.
Успехи СССР на мировой арене, одержанные в 1924—1925 гг., были крупным шагом вперед в борьбе Советской страны за обеспечение мирных условий для строительства нового общества. Всего три года после окончания интервенции понадобилось Советскому государству для того, чтобы нанести удар по политике изоляции СССР. Внешняя политика Советского Союза наглядно продемонстрировала несостоятельность империалистической политики силы в отношении Страны Советов. Империалисты продолжали, однако, по-прежнему подвергать СССР финансовой блокаде, отказывая ему в займах и вынуждая восстанавливать народное хозяйство почти исключительно за счет мобилизации
внутренних ресурсов советского народа.
VIII ГЛАВА
СССР В БОРЬБЕ ЗА РАЗВИТИЕ МИРНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ГОДЫ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ
(1925—1929 гг.)
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СССР
Международная обстановка начиная с 1924 г. характеризовалась частичной и временной стабилизацией капитализма, когда некоторым капиталистическим странам удалось превысить довоенный уровень в развитии промышленности.
Капиталистическая стабилизация была относительной и непрочной; она не только не ликвидировала противоречий внутри капиталистической системы, но, наоборот, еще более их обострила. Стабилизация капитализма ознаменовалась проведением империалистическими странами общей политики по отношению к побежденной Германии — политики, связанной с репарационным планом Дауэса, принятым в 1924 г., а на Дальнем Востоке — сговором империалистов о совместном закабалении Китая на базе постановлений Вашингтонской конференции 1921 — 1922 гг.
В отличие от гнилой и шаткой стабилизации капитализма стабилизация социализма была прочной и устойчивой. К концу 1925 г. Советский Союз закончил восстановление народного хозяйства. XIV съезд ВКП(б), состоявшийся в декабре 1925 г., одобрил курс на индустриализацию страны, на превращение Советского государства в мощную индустриальную социалистическую державу. Директивы съезда успешно претворялись в жизнь.
Правящие круги империалистических держав понимали, что их расчеты сорвать экономический рост СССР посредством отказа в предоставлении кредитов потерпели неудачу. Но они продолжали прилагать усилия к тому, чтобы максимально затруднить подъем народного хозяйства СССР и прежде всего социалистическую индустриализацию.
Серьезные опасения вызвал у империалистических держав рост национальноосвободительного движения в странах Азии и Африки, особенно в Китае, где началась антиимпериалистическая и антифеодальная революция. По инициативе и под руководством Коммунистической партии Китая в стране был создан единый де-
218
мократический фронт. В феврале 1923 г. в Кантоне было образовано революционное правительство во главе с великим китайским революционным демократом Сунь Ятсеном, в которое наряду с гоминьдановцами входили коммунисты. Именно коммунисты и являлись душой движения китайского народа за национальное и социальное освобождение.
Только одно государство во всем мире поддержало справедливую борьбу китайского народа. Этим государством был Советский Союз. 12 сентября 1924 г. Сунь Ятсен в письме на имя советского представителя в Китае указывал, что для Китая настал момент открытой борьбы с силами империализма. «В этой борьбе,— писал он,— я обращаюсь к Вашей великой стране за дружбой и помощью, которые помогут освободить Китай от мощной хватки империализма и восстановить нашу политическую и экономическую независимость» 1.
В сентябре 1924 г. Сунь Ятсен обратился за помощью к правительству СССР,
и оно незамедлительно послало в Кантон морским путем оружие и боеприпасы. Таким образом, Коммунистическая партия Советского Союза активно поддержала национально-освободительную борьбу китайского народа. В своем решении, принятом в апреле 1926 г., ЦК ВКП(б) подчеркивал, что «Советское государство должно сделать все, чтобы затруднить создание единого империалистического фронта против Китая. Центральный Комитет указывал на необходимость проводить линию, основанную на величайшем внимании к правам Китая, на подчеркивании его суверенитета» 2. Народы Советского Союза выступили в поддержку китайской революции. В СССР было организовано общество «Руки прочь от Китая!». Рабочие, крестьяне и интеллигенция Советского Союза на многочисленных собраниях и митингах принимали решения о сборе средств и других формах помощи борющемуся китайскому народу. Во многих городах
СССР рабочие и служащие отчисляли в фонд помощи китайскому народу однодневный заработок.
В 1926 г. национально-революционная армия Китая начала поход с революционного Юга на Север, чтобы освободить и объединить всю страну.
СССР поставлял революционной армии оружие и боеприпасы. В разработке стратегического плана Северного похода участвовали советские военные специалисты во главе с выдающимся полководцем В. К. Блюхером. Северный поход принял форму национально-освободительной войны китайского народа и привел к огромному расширению сферы революции. Революционная армия разгромила войска реакционных милитаристов 3.
1 Сунь Ятсен. Избр. произв. М., 1964, с. 571.
2 История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1970, т. 4, кн. 1, с. 436.
3 Интернационалистская помощь, которую Советское государство оказало китайской революции в 20-е годы, сыграла важную роль не только в дальнейшем развитии советскокитайских отношений, но и в упрочении позиций демократических, левых сил в национальноосвободительном движении в Китае.
Примечательно, что сегодняшняя официальная историография КНР пытается дискредитировать внешнюю и внутреннюю политику Советского Союза и советско-китайское сотрудничество, замалчивая влияние Великого Октября на развитие революционного движения в Китае, роль, которую сыграли советские революционеры-интернационалисты в национальноосвободительной борьбе китайского народа, извращая историю двусторонних государственных отношений. Они ставят целью доказать, что СССР будто бы преследовал лишь свои корыстные интересы, противоречащие интересам Китая.
219
Китайская революция рассматривалась империалистическими державами как серьезная угроза их господству. Их крайне беспокоила и раздражала помощь, которую оказывал китайским революционерам Советский Союз.
Империалистические державы, в первую очередь Англия и США, стремились создать единый фронт капиталистических государств против СССР. Главные их усилия были направлены на политическую изоляцию СССР и его финансовый бойкот. Они хотели подорвать советско-германское сотрудничество, установившееся после заключения Рапалльского договора, и включить Германию в антисоветский фронт в расчете на использование возрожденного германского империализма для борьбы как против СССР, так и против революционного движения в Западной Европе. Это составляло одну из целей плана Дауэса, разработанного под руководством американских монополий.
Инициатором подготовки антисоветского блока выступила английская дипломатия. В октябре 1925 г. в Локарно состоялась конференция, в которой участвовали Англия, Германия, Франция, Италия, Бельгия, а также Чехословакия и Польша. Стремясь использовать для борьбы против СССР Лигу наций, западные державы считали необходимым вступление в нее Германии. При этом предполагалось, что Германия, вступив в Лигу, должна будет не только
включиться в экономическую блокаду Советского Союза, но и, в случае необходимости, пропустить интервенционистские войска через свою территорию, а может быть, и принять прямое участие в войне против СССР.
Заключенный в Локарно Рейнский пакт — гарантийный договор между Францией, Бельгией, Германией, Великобританией и Италией — имел целью застраховать западные державы от реваншистских устремлений Германии и направить их на Восток. Из этого исходили английские политики, когда они предоставляли гарантии границ западным соседям Германии и отказали в гарантиях ее восточным соседям. Локарнские соглашения были направлены против СССР и в то же время серьезно подрывали безопасность Польши и Чехословакии. Эти соглашения и вовлечение Германии в Лигу наций явились важным этапом сколачивания враждебной Советскому государству коалиции держав.
4 Локарнская конференция, 1925 г. М., 1959, с. 309 и др.
220
Англия и США отводили Германии видное место в создаваемом антисоветском блоке.
XIV съезд Коммунистической партии в своей резолюции по отчету Центрального Комитета отмечал, что «относительная стабилизация и так называемое „замирение" Европы под гегемонией англо-американского капитала привели к целой системе экономических и политических блоков, последним из которых является конференция в Локарно и так называемые „гарантийные договоры", острием своим направленные против СССР» 5.
Взяв курс на сближение с западными державами, правительство Лютера — Штреземана отдавало себе, однако, отчет в том, что осложнение советскогерманских отношений поведет к усилению зависимости Германии от западных держав. Оно понимало, что, поддерживая с Советским Союзом нормальные отношения, Германия, напротив, получает определенную свободу маневрирования, укрепляет свои политические и экономические позиции в отношении к западным державам и тем самым сможет добиться от них уступок.
ДОГОВОРЫ СССР О НЕЙТРАЛИТЕТЕ И О НЕНАПАДЕНИИ С ГЕРМАНИЕЙ И ДРУГИМИ ЗАПАДНЫМИ СТРАНАМИ
Советское правительство, учитывавшее настроения германских правящих кругов, стремилось предотвратить вступление Германии в Лигу наций или по крайней мере ослабить антисоветскую направленность этой акции. В беседах с временным поверенным в делах Германии в СССР Радовицем, происходивших 22 и 26 сентября 1924 г., заместитель народного комиссара по иностранным делам М. М. Литвинов обратил его внимание на то, что вступление Германии в Лигу наций повредит дружественным отношениям между СССР и Германией и может нанести ущерб интересам самой Германии6. 17 октября того же года заместитель наркома передал Радовицу предложение Советского правительства «заключить с германским правительством формальное соглашение, по которому ни одна сторона не имела бы права вступать в Лигу без согласия другой» 7. 25 декабря 1924 г. Г. В. Чичерин сделал официальпое предложение о заключении между
СССР и Германией политического соглашения. Оно гласило:
«СССР и Германия берут на себя обязательство не вступать ни в политические, ни в экономические блоки, договоры, соглашения или комбинации с третьими державами против другой договаривающейся стороны.
СССР и Германия обязуются в дальнейшем координировать свои действия по вопросу о вступлении в Лигу наций или о посылке в Лигу наций наблюдателя» 8.