9) Хореографическая культура Италии в 18 веке.

Итальянцы начали проявлять особое мастерство в чрезмерном жестикуляции при мимических представлениях и при изображении страсти и их пантомимных балетах, получивших впоследствии значительное развитие. « Широкий» жест итальянского танцовщика сделался всемирно известным. Что же касается манеры в танцах , то итальянцы усвоили в них особую резкость в движениях , вызываемую желанием блеснуть виртуозностью, невольно отступавшей от правильной классической школы и потому часто граничившей с акробатизмом. Такое направление в технике искусства установилась в Италии с 18 века и только. Лучшие хореографические силы появлялись в Венеции и Милане ,но и они не подолгу оставались в Италии . Наиболее талантливые артисты быстро перекочевывали в другие государства ,где одержимые на счет «дворов» театры могли оплачивать их труд шире, чем постоянно банкротившиеся итальянские импресарио. Во всяком случае в 18 веке хореография была насущной принадлежностью в каждом из многочисленных итальянских театров. Она далеко не замерла. Благодаря такому талантливому балетмейстеру, как Вигано, балет в конце 18 века снова занял видное положение ,отмежевав себе почетное место в области хореографии , не всегда, впрочем, слепо следуя по стопам захватившей весь мир французской школы.

10) Балетный театр предромантизма.

ДИДЛО, ШАРЛЬ-ЛУИ (в России Карл) (Didelot, Charles-Louis) (1767–1837), французский артист балета, балетмейстер, педагог. Родился в Стокгольме в 1767 (точная дата не установлена) в семье французских танцовщиков, работавших в Королевском оперном театре. Начал обучаться танцу у отца, Шарля Дидло, и у Луи Фроссара. С раннего детства выступал на сцене Оперного театра, с 1776 учился в Париже у Ж.Доберваля. Сблизился со знаменитым балетмейстером и стал его последователем. Одновременно, на протяжении первой половины 1780-х годов, работал в нескольких парижских театрах, в 1786 вернулся в Стокгольм и был назначен ведущим демихарактерным танцовщиком. Покинул Швецию в 1787 и работал с 1788 в Лондоне в труппе Ж.Ж.Новерра, где танцевал в спектаклях Новерра и Доберваля. Одной из первых его постановок был балетРичард Львиное Сердце (музыка предположительно Э.Гретри, 1788). В числе наиболее значительных постановок Дидло в период до 1801, когда он работал преимущественно в Лондоне, а иногда в Лионе, были Метафорфоза (на сборную музыку, 1795), балет, который может считаться первым наброском к одному из самых знаменитых произведений Дидло – балету Зефир и Флора, ставившемуся в последующие годы под разными названиями (Зефир и Флора, Флора и Зефир, Ветреник Зефир, наказанный и удержанный, или Свадьба Флоры) и с разной музыкой; Счастливое кораблекрушение, или Шотландские ведьмы (музыка Ч.Босси, 1796), балет, который посвящен У.Шекспируи в котором он использовал отдельные побочные мотивы трагедииМакбет; Ацис и Галатея (музыка Босси, 1797).

В 1801 Дидло был приглашен в Петербург в качестве танцовщика и балетмейстера, а позднее педагога. Работал здесь с 1801 по 1811. В 1815 ему удалось осуществить единственную постановку на сцене Парижской оперы – Зефир и Флора (музыка Ф.-М.-А.Венюа, 1815), но весь последующий, наиболее продуктивный период жизни провел в России, возглавляя Петербургский балет с 1816 по 1833. Балеты, поставленные здесь Дидло, тематически составляли несколько групп. Это мифологические балеты: Зефир и Флора (музыка К.А.Кавоса, 1804 и 1818, музыка Венюа, 1812, 1815), Амур и Психея (музыка Кавоса, 1809), Ацис и Галатея (музыка его же, 1816), Тезей и Арианна, или Поражение Минотавра» (музыка Ф.Антонолини, 1817) и др.; балеты сказочного содержания: Роланд и Моргана (музыка Кавоса и Антонолини, 1803 и 1821), Хензи и Тао, или Красавица и Чудовище (музыка Антонолини, 1819) и др.; балеты в жанре историко-героическом: Венгерская хижина, или Знаменитые изгнанники (музыка Венюа, 1817), героем которого был венгерский повстанец Ференц Ракоци, Рауль де Креки, или Возвращение из крестовых походов (музыка Кавоса и Т.В.Жучковского, 1819) и др. Особое значение имел балет Дидло на сюжет А.С.Пушкина Кавказский пленник, или Тень невесты (музыка Кавоса, 1823). Сам Пушкин высоко ценил балеты Дидло и упоминает его в Евгении Онегине.

Талант Дидло был по преимуществу лирическим, тяготел к танцевальности. В его хореографических драмах кордебалет занял значительно большее, чем раньше, место, аккомпанируя выступлениям солистов. Пантомима существовала не сама по себе, а в тесном взаимодействии с танцем. Особое развитие получил у него женский танец, Дидло воспитал в школе выдающихся балерин, таких, как М.И.Данилова, А.И.Истомина и др.

К середине 19 в. петербургский балетный театр благодаря Дидло занял в Европе одно из первых мест, наряду с труппой Парижской оперы.