2012-1blischenko

ст. 2 Устава, воздерживаться в международных отношениях «от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций» .

Одновременно с этим в ст. 51 Устава ООН закрепляется принцип «неотъемлемого права на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на Члена Организации». Именно поверхностное противоречие данных статей породило вопрос о возможности двойного толкования права на самооборону, а вследствие, и возможность его расширительного толкования.

Противоречие, представляется поверхностным, в связи с тем, что авторы, выдвигающие принципиально противоположенные точки зрения, пытаются доказать исторический приоритет своей концепции, в то время как цель ООН, исходя из обстоятельств, при которых проходило создание организации, закрепленная в ст. 1 Устава явно свидетельствует о факте, что «дух закона» имеет преимущество перед «буквой закона». «Дух закона», в случае с ООН, направлен на предотвращение любой вооруженной деятельности государств-членов, при этом на случай нарушения кем-то из субъектов международного права данного запрета, за организацией сохраняется право использовать, с санкции Совета Безопасности, собственные вооруженные силы для восстановления мира. Таким образом, идея всемирной безопасности покоится на принципе, возможности военной интервенции лишь со стороны самой ООН.

Основной целью же ст. 51 Устава является явный компромисс, позволивший принять Устав в той форме, как он есть, государствами, входившими в различные идеологические блоки, и сохранивший за государствами суверенное право на обеспечение внутренней безопасности. Безусловно, ценность ст. 51 Устава, как утверждают некоторые исследователи из стран общего права1, заключается в немедленной возможности реакции со стороны госу-

1 См.: Bentwich N., Martin A. A commentary on the Charter of the United Nations: with an appendix on the developments of the Charter between May 1949 and March 1951. — L.: Kraus, 1969.

201

дарства, в отношении которого совершен акт вооруженной агрессии, предотвратить столь негативные последствия, которые в случае промедления причинили бы столь значимый ущерб, исчисление которого было бы неуместным.

Говоря о праве на самооборону, необходимо определить, что представляет собой акт, против которого государство может самостоятельно защищаться. Для решения данного вопроса необходимо обратиться к таким документам, принятым ООН, как Декларация от 24 октября 1970 г. (2625 (XXV) о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии Уставом ООН, Декларация ООН 1987 г. об усилении эффективности принципа отказа от угрозы силой или ее применения в международных отношениях и резолюция ГА ООН от 14 декабря 1974 г. об определении агрессии. В данных документах определение агрессии дается через применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом ООН. В связи с чем возникает вопрос возможности существования ситуации, при которой применение силы не нарушало бы ни суверенитета, ни территориальной неприкосновенности, ни иных принципов, противоречащих Уставу, что невозможно, в виду, выше упомянутого положения, являющегося «духом закона» Устава ООН.

Западные же исследователи1 полагают, что ст. 51 Устава представляет собой исключение из общего правила, предусмотренного п. 4 ст. 2 Устава, применение которого связано при этом с некоторыми техническими ограничениями. В целом, западная правовая мысль исходит из того, что ст. 51 Устава ООН закрепляет принцип, выведенный в деле Каролины (Caroline case)2, в результате которого были выведены критерии упреждающей самообороны, необходимость в которой должна быть «сиюминутной, подавляю-

1См.: Shaw M.N. International law, Sixth edition. — Cambridge: Cambridge University Press, 2008.

2См.: Simpson G., Wheeler N.J. Preemption and exception. — New York: International law and international relations, 2006.

202

щей, не оставляющей ни возможности выбора средств, ни времени на размышление». Как подчеркивает профессор Б.Р. Тузмухамедов, данное определение послужило основой для создания западной концепции превентивной самообороны.

Развитие данной доктрины стало крайне актуально после печальных событий, связанных с террористической атакой на Всемирный Торговый Центр в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г. В связи с данными событиями в США была разработана Стратегия национальной безопасности, где использовался термин «упреждающая самооборона». Оправдывая правомерность данной концепции, правоведы пошли по пути как «субъективного состава», т.е. меры применяются не против субъектов международного права, а некоторого абстрактного «терроризма», и по пути «объективного» причисления превентивной самообороны против терроризма, как не подпадающей под формальные ограничения, предусмотренные ст. 51 Устава. Однако ни один из данных подходов не может быть правомерным, в связи с тем, что в ст. 5 резолюции 1373 (2001) Совета Безопасности ООН от 28 сентября 2001 г.1 прямо предусматривается противоречие террористической практики целям Устава, а в перечисленных выше Декларациях прямо предусматривается действие государств, по ужесточению мер направленных на предупреждение и решение проблем терроризма, что указывает на суверенный характер данных действий, что, следовательно, свидетельствует о применении п. 4 ст. 2 Устава.

Отечественная доктрина, с момента подписания Пакта о североатлантическом альянсе, всегда придерживалась мнения о невозможности расширительного толкования положений Устава ООН, как противоречащих целям укрепления международного мира и безопасности. Что нашло отражение в выступлении С.В. Лаврова на Международной конференции «60 лет Победы, создание ООН и международное право» 27 июня 2005 г., где министр подтвердил, что Российская Федерация по-прежнему придерживается мнения, что применение силы в соответствии с международным правом

1 Резолюция СБ ООН. Угрозы международному миру и безопасности, создаваемые террористическими актами. 28 сентября 2001 г. S/RES/1373. URL: http://www.un.org/russian/documen/scresol/res2001/res1373.htm.

203

возможно лишь в двух исключительных случаях: в порядке индивидуальной или коллективной самообороны и по решению Совета Безопасности ООН1.

Следует также отметить, что вопросам превентивной самообороны уделялось различное внимание на протяжении длительного времени. Как пишет профессор Б.Р. Тузмухамедов: «Упоминание «Каролины» можно найти в приговоре Международного военного трибунала в Нюрнберге, который не признал убедительными доводы адвокатов, ссылавшихся на формулировки из ноты Уэбстера в оправдание вторжения Германии в Норвегию. Прямо противоположна аргументация токийского Международного военного трибунала, нашедшего правомерными действия Нидерландов, выступивших с упреждающим объявлением войны Японии, хотя в последнем случае имя «Каролина» прямо не упоминалось»2. Позднее Международный суд ООН ссылался на принципы, сформулированные в деле Каролины, в частности, в таких делах, как «Никарагуа против Соединенных Штатов Америки» и «Исламская Республика Иран против Соединенных Штатов Америки».

Таким образом можно заключить, что пока решение вопроса о международно-правовом регулировании превентивной самообороны не получит детального ответа в соответствующем нормативном документе, двойное толкование положений Устава Организации Объединенных Наций будет камнем преткновения в эффективной работе организации по поддержанию миру и безопасности.

1Горбунов Ю.С. Упреждающие меры в свете современного международного права // Журнал российского права. — 2008. — № 3.

2Тузмухамедов Б.Р. Упреждение силой: «Каролина» и современность // Россия в глобальной политике. — 2006. — № 2.

204

К ВОПРОСУ О ЧЛЕНСТВЕ ПАЛЕСТИНЫ В ООН

Виктор Викторович Шаклеин

аспирант кафедры международного права Российский университет дружбы народов

Сегодня возобновлению палестино-израильских переговоров о мирном урегулировании стало уделяться все большее внимание. Многие годы продолжаются переговоры по отдельным аспектам данного конфликта. Обсуждаются вопросы границ, правомочий и условий компенсации беженцам, определяются схемы обеспечения участниками конфликта государственной безопасности — но ключевым остается положение резолюции СБ ООН о признании двух государств на территории Палестины. В разные периоды участники конфликта были близки к реализации этого положения. И каждый раз возникали « непримиримые» разногласия.

В современной ситуации, когда израильское и палестинское руководство захвачено радикальными настроениями, ситуация представляется тупиковой.

И все же мировое сообщество в лице ООН не прекращает усилий по внедрению в жизнь своих основополагающих решений об установлении согласия между Израилем и Палестинским Государством в условиях гарантий их мирного сосуществования со стороны « четверки» мировых акторов — США, России, ЕС и ООН.

23 сентября 2011 г. за день до своего обращения к Генеральной Ассамблее, председатель Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас официально подал заявление Генеральному секретарю ООН о предоставлении Палестине членства в Организации. Председатель Совета Безопасности, постоянный представитель Ливана при ООН Наваф Салам, подтвердил получение

205

данного документа от Генерального секретаря и сообщил, что он распространил его среди всех членов Совета.

Кроме того, в этот же день, 23 сентября, вышеуказанный квартет международных посредников ближневосточного урегулирования, состоящего из ЕС, России, ООН и США выступил с заявлением, в котором было отмечено, что «квартет» принял к сведению поданную главой ПНА заявку, которая сейчас находится на рассмотрении в Совете Безопасности, а также призвал стороны преодолеть существующие разногласия и незамедлительно и без предварительных условий возобновить прямые двусторонние из- раильско-палестинские переговоры. На этой основе «квартет» призвал стороны вернуться к прямым переговорам и в течение месяца провести подготовительную встречу сторон для согласования повестки дня и формата переговоров. На этой встрече сторонам рекомендовалось принять на себя обязательство, что целью любых переговоров будет достижение соглашения в обговоренные сторонами сроки, но не позднее конца 2012 г. Данное заявление охватило вполне конкретные сроки, но оно не выработало параметры, необходимые для возобновления переговоров. И по состоянию на данный момент, в связи с непрекращающимся насилием с обеих сторон, говорить о каком-либо прогрессе в этом направлении пока не приходится.

Ключевым вопросом является то, каким образом Совет будет рассматривать заявление о приеме Палестины в ООН и связанная с этим проблема возможного влияния палестинской заявки и возможных последующих действий Совета на развитие мирного процесса в регионе с учетом нынешней международной обстановке, а в контексте вопроса о предоставлении Палестине полноправного членства в ООН, представляется необходимымобратиться немного к истории.

29 ноября 1947 г. Генеральной Ассамблей ООН была принята резолюция о ликвидации английского мандата и создании на территории Палестины двух независимых государств еврейского и арабского. Иерусалим выделялся в самостоятельную административную единицу под управлением ООН.

14 мая 1948 г. на свет появилось государство Израиль, которому сразу же после объявления независимости была объявлена

206

война (первая арабо-израильская) со стороны Лиги арабских государств, по итогам которой в 1949 г. Израиль занял ту часть территории Палестины, которая предназначалась для создания арабского государства.

В1967 г. после очередной войны Израиль занял всю территорию бывшей подмандатной Палестины. Тогда правительство Израиля решило не выводить войска с этих земель до тех пор, пока не завершатся переговоры с арабскими государствами о заключении мирного договора, по которому за Израилем будет признано право на существование и зафиксированы его границы. Но несмотря на все усилия, стороны так и не смогли прийти к консенсусу и заключить данный договор.

22 ноября 1967 г. СБ ООН принял резолюцию 242, в которой потребовал вывода израильских вооруженных сил с территорий оккупированных во время конфликта, призывал незамедлительно прекратить все агрессивные действия и любого состояния войны, признать суверенитет, территориальную целостность и политическую независимость всех государств региона, признать права каждого из этих государств жить в мире, имея безопасные и признанные границы, не подвергаясь угрозам и насилию. Сторонники «палестинской точки зрения» сосредоточились на фразе преамбулы в которой подчеркивается «недопустимость приобретения территории путем войны», и отмечают, что некоторые, хотя и на не рабочие языки, переводы резолюции включают слова «со всех территорий», а поэтому требуют возврата Сектора Газа, Западного берега реки Иордан и Восточного Иерусалима, захваченных им во время войны 1967 г. Сторонники «израильской позиции» сосредотачивают внимание на постановляющей фразе, требующей «безопасных и признанных границ», и отмечают, что в резолюции содержится призыв к выводу «с территорий», а не «со всех территорий», то есть по сути отвести свои войска только к тем позициям, которые он сочтет необходимыми, а потому выступают против такого возвращения и отказываются делить Иерусалим с палестинцами, считая его своей вечной неделимой столицей.

В1974 г. Генеральная Ассамблея в своей резолюции 3237 (XXIX) предоставила статус наблюдателя Организации освобож-

207

дения Палестины в ГА ООН. Резолюция разрешила Палестине участвовать в качестве наблюдателя в сессиях и работе ГА, а также всех международных конференций, созываемых под эгидой Генеральной Ассамблеи и других органов ООН.

15 ноября 1988 г. Палестина в одностороннем порядке объявила о своей независимости. В качестве юридически-правовой основы этого акта была объявлена резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 181 (II) от 29 ноября 1947 г. о разделе Палестины на арабское и еврейское государства. А уже 15 декабря 1988 г. Генеральная Ассамблея ООН в своих резолюциях 43/176 и 43/177, «учитывая продолжающуюся с 9 декабря 1988 г.» палестинскую интифаду и подтвердив резолюцию 181 (II) от 1947 г. о разделе Палестины на два государства и резолюцию 242 Совбеза ООН 1967 г., приняла к сведению заявление Исполкома ООП от 13 декабря 1988 г. о провозглашении государства Палестина Национальным Советом Палестины, и постановила впредь именовать делегацию ООП, имеющую в ООН статус наблюдателя, делегацией «Палестины» «без ущерба для статуса наблюдателя и функций ООП в системе ООН». В июле 1998 г. Генеральная Ассамблея приняла новую резолюцию (52/250), наделившую Палестину дополнительными правами и привилегиями, включая право на участие в общих прениях, проходящих в начале каждой сессии Генеральной Ассамблеи, право на ответ, право на соавторство в резолюциях и право выступать во время обсуждения палестинского и Ближневосточного вопросах.

13 сентября 1993 г. в результате Соглашений в Осло между Израилем и Организацией освобождения Палестины (ООП) была подписана Декларация о создании Временной Палестинской Самоуправляемой Администрации (ПНА), которое фактически ввело мораторий на провозглашение независимости государства Палестина

В марте 2002 г. Совбез ООН, ссылаясь на свои предыдущие резолюции, в частности на резолюции 242 1967 г. и 338 1973 г., подтвердил новой резолюцией 1397 (2002), что ООН стремится к созданию в регионе Палестины двух государств, Израиль и Палестина, которые бы жили бок о бок в пределах безопасных и при-

208

знанных границ, при этом отвергая терроризм и признавая необходимость скорейшего установления обеими сторонами режима прекращения огня.

Для того, чтобы стать полноправным членом ООН, Палестина должна соответствовать определенным в Уставе Организации требованиям и соблюсти необходимую процедуру.

Согласно ст. 4 Устава ООН членами Организации могут быть миролюбивые государства, которые примут на себя содержащиеся в настоящем Уставе обязательства и которые, по суждению Организации, могут и желают эти обязательства выполнять. Данная норма ясно дает понять, что только государство может обратиться с просьбой о принятии в ООН. Соответственно, заявление о приеме должно исходить от субъекта, которое отвечает определенным юридическим критериям государственности, в числе которых наличие постоянного населения, определенной территории и признанного правительства, способного контролировать и управлять населением и территорией и представлять государство на международной арене. Данные критерии закреплены в Межамериканской конвенции о правах и обязанностях государств 1933 г. (Монтовидео, Уругвай), которая, хотя и носит региональный характер, однако нормы, нашедшие в ней отражение, носят обычный характер. Однако прошлые прецеденты подтверждают, что это вовсе не исключает возможность подачи заявки в ситуации, когда сохраняются значительные споры о территориальных границах, а также случаи, когда заявители не получили всеобщего признания, прежде чем они могли бы быть приняты в Организацию. Еще в 1950 г. Генеральный секретарь Трюгве Ли в официальном письме Совету Безопасности с приложенным к нему пятистраничным меморандумом коснулся данного вопроса, дав исчерпывающее разъяснение: «Членство в ООН не имеет правовых последствий какоголибо признания». Трюгве Ли уже в самом начале своего письма однозначно констатирует, что связывать вопрос признания с вопросом членства в ООН «нежелательно с практической и ошибочно с точки зрения правовой теории».

Решение о приеме в ООН производится постановлением Генеральной Ассамблеи. Но ст. 4 содержит обязательное требование о

209

рекомендации Совета Безопасности. Однако практика показывает многочисленных случаи, когда заявители не смогли добиться приема в ООН из-за расхождения позиций между постоянными членами Совета Безопасности и права вето на рекомендацию.

Любое государство, которое пожелает стать членом Организации Объединенных Наций, направляет заявление Генеральному секретарю — говорится во временных правилах процедуры СБ ООН. Это заявление должно содержать составленную в форме официального документа декларацию о том, что это государство принимает на себя обязательства, содержащиеся в Уставе.

Генеральный секретарь немедленно передает заявление о приеме в члены Организации представителям в Совете Безопасности (правило 59), а также посылает для сведения копию такого заявления Генеральной Ассамблее или, если это происходит между сессиями Ассамблеи, Членам Организации Объединенных Наций (правило 135 Правил процедуры Генеральной Ассамблеи).

Как указывалось выше, заявление о приеме должно быть сначала рассмотрено в Совете Безопасности. В соответствии с временными правилами процедуры Совета Безопасности это заявление может быть направлено в комитет Совета Безопасности по приему новых членов, в котором представлен каждый член Совета Безопасности (в составе всех 15 членов). Комитет рассматривает каждое направленное ему заявление о приеме и представляет по нему свои заключения и выводы Совету.

Далее Совет Безопасности решает, является ли, по его мнению, подавшее заявление государство миролюбивым и может и желает ли оно выполнять обязательства, содержащиеся в Уставе, и, соответственно, следует ли рекомендовать это государство в члены Организации.

Если Совет Безопасности рекомендует принять подавшее заявление государство в члены Организации, он направляет Генеральной Ассамблее эту рекомендацию вместе с полным отчетом о состоявшейся дискуссии. В этом случае, Генеральная Ассамблея рассматривает вопрос о том, является ли оно миролюбивым государством и может ли и желает ли оно выполнять обязательства, предусмотренные Уставом, и решает большинством в две трети

210