- •27. Социально-политические
- •28. Философия и. Канта
- •29. Диалектика гегеля
- •30. Формирование философских позиций
- •Тема 10
- •32. Антигегелевская «волна»
- •33. Предпоосылки философии а. Шопенгауэра
- •34. Основные понятия и принципы
- •35. Основные понятия и принципы
- •Тема 11
- •37. Понятие неопозитивизма
- •Тема 12
- •38. Возникновение прагматизма.
- •Тема 13
- •39. Понятие и развитие аналитической
- •2. Л. Витгенштейн, его место
- •Тема 14
- •41. Феноменология
- •43. Структурализм
- •Тема 15
- •44. Понятие и исторические предпосылки
- •46. Российское западничество. П.Я. Чаадаев
- •47. Материалистическая философия россии
- •48. Философия b.C. Соловьева
- •49. Философия н.А. Бердяева
- •50. Философия русского космизма
- •Тема 17
- •52. Чему учит история философии?
- •Тема 18
- •54. Мир как целокупная реальность.
- •55. Проблема бытия в философии
- •56. Проблема бытия в философии XX в.
- •57. Философское понимание материи
- •58. Проблема сознания в философии
- •59. Современная наука о происхождении
- •Тема 19
- •60. Целостность и многообразие мира.
- •61. Закон единства и борьбы
- •62. Закон взаимного перехода
- •63. Закон отрицания отрицания
- •Тема 20
- •64. Понятие картины мира
- •65. Исторические формы отношения
- •Тема 21
- •66. Понятие общества
- •67. Проблема общественного сознания
- •68. Понятие культуры в философии
- •69. Понятие «цивилизация»
- •70. Восточная и западная культуры,
- •71. Философия истории
- •72. Философия истории а. Тойнби
- •73. Философия истории к. Ясперса
- •Тема 22
- •74. Язык. Его роль в формировании
- •Тема 23
- •76. Познание как культурно-исторический
- •77. Философское понимание истины
- •78. Роль практики в процессе познания
- •Тема 24
- •79. Черты практического разума.
- •80. Ценностное сознание и отношение
- •82. Основные этические учения в истории
- •Тема 25
- •83. Общественно-историческая природа
- •84. Религиозная философия к. Юнга,
- •Тема 26
- •85. Эстетика как «философия прекрасного».
- •Тема 27
- •86. Человек как предмет философии
- •87. Сущность и содержание
- •88. Понятие личности в философии
- •89. Философская антропология XX в.
- •Тема 28
- •90. История и перспективы цивилизации
84. Религиозная философия к. Юнга,
М. ВЕБЕРА, Э. ДЮРКГЕЙМА
По мнению К. Юнга, из-за того, что человечество разучилось контролировать с помощью религии свою собственную психику, оно поплатилось войнами, революциями и другими социальными катаклизмами XX в.
Религия выполняет важные социальные функции:
-
согласно М. Веберу религия выполняет важнейшую социальную функцию — функцию целеполагания, или определяет пока что недоступные рациональному осознанию цели, стоящие перед обществом, которые достигаются с помощью совершенствования средств на уровне рационального сознания, с помощью науки. И как средства без цели бессмысленны, так и цель без внимания к средствам ее достижения достигнута быть не может, поэтому наука и религия представляют собой взаимодополняющие и равно необходимые стороны единого человеческого мировоззрения;
-
согласно французскому философу Э. Дюркгейму религия еще и сплачивает общество или выполняет консолидирующую функцию;
-
кроме того, поскольку религия оценивает и снабжает смыслами всю совокупность знаний и значений, которые вырабатываются в различных сферах деятельности, то она выполняет нравственную функцию;
4) поскольку религия компенсирует объективное бессилие человека перед природой, обществом и собственными эмоция ми, то она выполняет компенсаторную функцию. В итоге для человека снижается значение эмоционального отношения к внешнему миру, излишнее доверие к нему и мирским побуждени ям и в целом ограничивается роль природы в сознании человека. Главное же внимание человека переносится на некий высший объект, выходящий за рамки человеческого бытия и понимания. Таким образом, религия делает возможным оптимистический взгляд на жизнь, делает ее осмысленной и возможной. Единство форм познания единого мира является одной из установок формирования культурной, этнической и профессиональной толерантности.
Тема 26
МИР ЭСТЕТИКИ, искусство
85. Эстетика как «философия прекрасного».
СООТНОШЕНИЕ ФИЛОСОФИИ И ИСКУССТВА
Вопрос о соотношении искусства и философии сложен не только потому, что он сложен по своему смыслу, но еще и потому, что это соотношение исторически менялось. Для эпохи Возрождения не было ничего эпатирующего в том, что Леонардо да Винчи называл живопись «истинной философией», поскольку живопись, по его словам, самостоятельно обнимает первую истину. Аналогичная миссия признавалась за поэзией и за архитектурой. Искусство в эпоху Возрождения вмещало в себя весь состав фундаментальных мыслей о мире, и поэтому оно шло рука об руку с философией.
Обособление эстетики, с одной стороны, и отделение философии от теологии — с другой, привели к необходимости установления более четкого соотношения между этими формами духовной деятельности, так же, как это происходило и в сфере соотношения искусства и науки. Для XIX в. на первый план выдвинулась проблема иерархического строения здания гуманитарных наук. Так, Шеллинг и романтизм вообще, ставя искусство (особенно музыку) выше науки, провозглашали его главенство и над философией, а Г.В.Ф. Гегель, наоборот, при всей признаваемой им значимости эстетического венчал здание самопознания абсолютной идеи его высшей формой — философией.
Однако с кризисом рационализма изменился и тот смысл, который привносился западной философией в вопрос о соотношении искусства и философии. Стремление отчетливо развести эти формы и установить между ними иерархическую субординацию сменилось как бы возвратившейся исторической тенденцией к их совмещению или даже почти отождествлению. Однако, в отличие от ушедших исторических эпох, это очередное сближение искусства и философии происходило уже на иных основаниях. Уже не поэзия, не живопись и не музыка, а художественная проза признавалась естественной сферой этого содружества, и уже не искусство уподоблялось философии, что предполагает где-то в своей глубине большую значимость философии, но философия стала уподобляться художественной прозе, что, напротив, предполагает исходное превосходство искусства (продолжение линии романтиков).
Сначала А. Шопенгауэр и Ф. Ницше, затем Г. Риккерт и А. Бергсон объединили философию и искусство на том основании, что они одинаково далеко отстоят от практики и то и другое есть целостное «созерцающее» постижение жизни, использующее не столько логику понятий, сколько иррациональную интуицию. Плодом этого совмещения стал новый жанр литературы — «интеллектуальная романистика» (Т. Манн и др.). Естественно, что такое сближение осуществлялось только в рамках тех направлений философии, которые строились на тезисе о бессилии логико-понятийных познавательных средств и потому неизбежно должны были ориентироваться на «сверхпонятийные» — художественные — способы постижения истины. Таково было, например, направление экзистенциализма, в русле которого творили А. Камю, Г. Марсель и Ж.-П. Сартр; их философские сочинения были насквозь художественны, а художественные — насквозь философичны.
Вопрос о соотношении искусства и философии действительно является очень сложным и многоплановым. Между этими двумя видами духовной деятельности человека, несомненно, есть глубокое родство, но нет полного внутреннего тождества. Философия и искусство, как говорил М.М. Бахтин, «нераздельны, но и неслиянны». Совместно противостоя на современном этапе развития культуры науке благодаря отсутствию у них конкретного объекта познания, эти формы духовной деятельности все же противопоставимы с точки зрения своих познавательных средств, конечной цели и своего языка. Философия в этом смысле ближе к науке — она тяготеет к логико-понятийному аппарату, к систематичности, к тому, чтобы высветить свои выводы в рационально воспроизводимых формах рассуждения. Искусство же, в принципе, ориентировано на образно-символические формы познания и выражения, которые не предполагают своей рассудочной воспроизводимости. Раскрыть и прокомментировать смысл образа или символа можно только с помощью другого (изоморфного) символа или образа. Растворить смысл образа в понятиях невозможно, как невозможно и лишить его индивидуально-личностной окраски путем обобщающей абстракции. Возможна лишь относительная рационализация смысла образа или символа, но при этом сразу же изменится и познавательная парадигма: из сферы искусства данный смысл, подвергшийся рационализации, сразу же перейдет в область науки и философии.
Искусство и философия, таким образом, — это взаимозависимые, но различные формы общественного сознания, которые, несмотря на всю близость (но не тождественность) своих содержательных областей, на свою равную направленность на предельно общие вопросы духа и бытия, отличаются методом познания и выражения. Философия в сущности может быть (хотя это и не всегда так) растворена в понятиях и подана в безличной форме (хотя бы в педагогических целях), искусство же не поддается такому — педагогическому — растворению и обезличиванию. Здесь схвачены как бы разные модусы человеческого сознания, его разные состояния и разные по форме виды деятельности. Это многоразличие духовных состояний — одно из самых ценных свойств человеческого сознания. Унификация смыслов, их сведение к одному знаменателю обедняет как сами смыслы, так и самого унификатора.
Сказанное, конечно, не значит, что художественная проза не должна «философствовать», а философия должна оперировать только сухими рассудочными схемами. Любое сближение противоположностей рождает новое, третье, качество, не аннулируя исходную пару. Так, «интеллектуальная романистика», обогатив европейскую культуру именами Т. Манна и Ж.-П. Сартра, отнюдь не отменила тем самым «внероманную» философию и «внефилософскую» прозу. Культура живет в своих самых разных формах и разновидностях, и она только выигрывает в этом богатстве от периодически возникающих скрещений. Искусство и философия по-разному (в этом и состоит их ценность) удовлетворяют высшие потребности духа. Чем свободнее и многоразличнее духовная жизнь общества, тем естественнее и органичнее оно развивается.