3 Бумаги и.И.Шувалова // ра. 1867. Кн. 1. Стб. 75—85.

159

мой практикой сферу их деятельности, менять все по своему ус­мотрению. Система поручительства естественным образом строи­лась на привлечении к этому делу людей только доверенных и лично преданных самодержцу.

На тех же основах функционировала и власть особо доверен­ных лиц, фаворитов, оказывавших сильнейшее воздействие на ход государственных дел. Так создавалась довольно своеобразная сис­тема исполнительной власти, имевшая три центра: 1) высшие и центральные государственные учреждения (Сенат, Синод, колле­гии), 2) Советы при особе государя и 3) фавориты (или, как их называли в XVIII в., — «припадочные»), т. е. случайные люди. В разное время власть сосредоточивалась в разных центрах, но «на­капливалась» преимущественно в третьем центре.

Государственные мужи послепетровского времени непосредст­венно столкнулись с проявлениями серьезного кризиса народного хозяйства после разорительной Северной войны. Это сказалось в росте огромных недоимок, в массовом бегстве налогоплательщи­ков. Поэтому социальная политика первых послепетровских лет оказалась более мягкой, чем при Петре. В первую очередь послаб­ление это коснулось дворянства, которое впервые за несколько де­сятилетий получило возможность отдыха от тягостной службы, по­мещики, офицеры армии, стали бывать в длительных отпусках в своих деревнях и лучше «присматривать за крестьянишками». Произошли и другие перемены в положении дворянства.

После 1730 г. дворянский фактор стал важным во всей внут­ренней политике. С мнением дворянства власть уже не могла не считаться. Анна Ивановна пошла по вполне традиционному пути удовлетворения в первую очередь корпоративных требований дво­рянства, связанных со службой и землевладением, справедливо полагая, что именно эти интересы сплачивают дворян теснее, чем политические амбиции.

В 1730 г. был отменен петровский закон 1714 г. о майорате. В декабре 1736 г. появился указ, который, по словам С. М. Соловье­ва, «составил эпоху в истории русского дворянства».⁴ Им устанав- ! ливался 25-летний срок службы дворян в армии, облегчалось; увольнение дворян по негодности, разрешалось оставлять одного! из дворянских сыновей в деревне «для содержания экономии».⁵ В сравнении с крайне жесткой служилой политикой Петра I указы| Анны оказались весьма либеральными. Они благотворно сказались на укреплении дворянского самосознания, оформлении подлинно¹, сословных представлений русского дворянства о своем месте в об­ществе. Но особенно ярко это проявилось в документах елизаве-; тинской Комиссии об Уложении 1754—1761 гг. под руководство^ графа П. И. Шувалова. Комиссия использовала в своей работе по­желания дворян разных уездов страны. В итоге появился проект¹ одной из важнейших частей нового Уложения под названием «О состоянии подданных вообще». Этот документ, пронизанный кор-

4 Соловьев с. М. История России с древнейших времен: Кн. 10. М., 1963.1 j т. 20. С. 467—468.

5 Псзт. Т. 9. № 7142.

160

поративным духом, ставил задачу выделить дворянство как ис­ключительное по важности сословие, предоставлял ему огромные преимущества во всех сферах правовой, социальной, экономиче­ской жизни. Эти преимущества должны были обернуться почти полной монополией дворян на владение землей и крепостными, за­водами и лавками.

Немало места в проекте Уложения уделено «чистоте» дворян­ского сословия. Меры, в нем предлагаемые, фактически ликвиди­ровали бы нормы Табели о рангах Петра I, они жестко делили дво­рян на «знатных и благородных» и прочих, которых предстояло «перебрать» — ревизовать. Как само собой разумеющееся понима­лось, что допуск в дворянство выходцев из других категорий на­селения будет резко ограничен и затруднен.⁶

Хотя материалы комиссии использовались для законодатель­ства времен царствования Петра III и Екатерины II, проект Уложе­ния елизаветинской комиссии реализован не был. Дворянство зани­мало в русском обществе первенствующее место, признавалось «главным государства членом», но все-таки и концепция «общего блага» всех подданных, и здравый смысл правителей, сталкивав­шихся с реальной жизнью, никогда не позволяли превратить страну в некий заповедник дворянских вольностей и сословных капризов. Всегда существовал высший государственный интерес, не позволяв­ший власти идти на поводу у одного, хотя и первейшего, «члена» общества. От соблюдения его зависели и экономика, и внутренняя и внешняя безопасность страны, проблема контроля над положением в стране и поддержания в обществе мира и социального равновесия.

В сохранении государственного интереса, гарантии существу­ющего социального порядка, был кровно заинтересован и лично самодержец. В изменившейся к середине XVIII в. благодаря пет­ровским реформам ситуации в обществе, при заметном росте по­литических претензий дворянства, только общегосударственный интерес позволял умерять дворянские аппетиты, честолюбивые замыслы просвещенных и непросвещенных олигархов. Здесь сра­батывал своеобразный закон политического самосохранения само­державия, выражавший отчетливое его желание встать во имя соб­ственных интересов над интересами социальных групп. К этому нужно добавить, что процесс отделения «государственного инте­реса» от «государева интереса» был весьма долгим и сложным ⁷ и самодержавие XVIII в. в равной степени защищало и интересы но­сителя короны, и интересы российской государственности. Именно поэтому «инстинкт самодержавия» не позволил императрице Ели­завете Петровне согласиться на предложение И. И. Шувалова присягнуть «фундаментальным и непременным законам», соглас­но которым она должна была бы гарантировать дворянству непри­косновенность земельной собственности и фактическую неподсуд-

⁶ Проект нового Уложения, составленный законодательной комиссией 1754— 1766 гг. СПб., 1893. С. IX—X.

⁷ Черная Л. А. От идеи «служения государю» к идее «служения отечеству» в Русской общественной мысли второй половины XVII—начала XVIII в. // Обще­ ственная мысль: Исследования и публикации. М., 1989. Вып. 1. С. 38.