200 Риторика и истоки европейской литературной традиции

У филологов были серьезные основания дать статус терминов, и

специально историко-литературных терминов, таким словам, как ≪диа-

триба≫ или ≪мениппея≫. И все-таки полезно помнить, что для антично-

го уха эти слова отнюдь не имели терминологического звучания. Слово

5гатрфг| означало ≪досуг, времяпрепровождение≫, т. е. оно было сино-

нимом слова ахоХц и претерпело аналогичный семантический сдвиг; у

Диогена Лаэртского, Афинея, Евсевия и других поздних авторов оно

обозначает философскую школу30, и отсюда недалеко было до переноса

значения с самой школы на разговоры, которые там ведутся. Посколь-

ку разговоры эти приобретают в стоико-кинической практике новую,

характерную окраску и окраска эта очень широко прослеживается в

греческой и латинской литературах эллинистической и римской эпо-

хи, понадобился термин, который обозначил бы целую линию анти-

чной словесности. Таким термином и стала ≪диатриба≫. Любой носи-

тель античной культуры удивился бы, узнав, что это слово —термино-

логическое обозначение литературного жанра31.

Слово Menippaea —прилагательное ≪Мениппова≫, которое вместе с

существительным satura (смесь) было взято как заглавие огромного сбор-

ника Варрона, где по примеру эллинистического писателя Мениппа

Гадарского были свободно перемешаны стихотворные и прозаические

пассажи серьезного и несерьезного свойства. Варрона читали много,

его пример стимулировал возникновение еще нескольких произведе-

ний римской литературы, форма которых является смешанной —от-

части стихи, отчасти проза: это ≪Апоколокинтосис≫ Сенеки, знамени-

тый ≪Сатирикон≫ Петрония, ≪Свадьба Меркурия и Филологии≫ Мар-

циана Капеллы, но и абсолютно серьезное ≪Утешение философией≫

Боэция. Насколько мы можем судить, их в древности ≪мениппеями≫

не называли. Лишь в конце XVI в. словосочетание ≪Мениппова сати-

ра≫ было обновлено группой ученых французских памфлетистов, оза-

главивших так свое публицистическое сочинение, направленное про-

тив Лиги и по античному примеру перемешивавшее стихи и прозу32.

Словосочетание употреблялось и на этот раз, в сущности, так же, как и

у Варрона, —оба раза это было не обозначение жанра, а заглавие,

отсылавшее к образцу: Варрон хотел сказать, что следует примеру Ме-

ниппа, французские авторы —что следуют примеру Варрона.

Жанр как абстракция и жанры как реальность 201

Лишь филологи новейшего времени заговорили без всяких огово-

рок о ≪мениппее≫ как жанре, ≪геносе≫33. Как известно, глубокомыс-

ленные размышления М. М. Бахтина возвели слово ≪мениппея≫ в ранг

важнейшей историко-литературной универсалии, более того, истори-

ко-культурной категории, если не понятия из области философской

антропологии. Получилось нечто в вышей степени яркое, интересное,

но отрыв от txi тичного словоупотребления, уже начатый в профессио-

нальной сфере классической филологии, завершился окончательно.

Оказывается, например, что ≪жанр≫ мениппеи возник еще до Менип-

па34 и что единственная конкретная особенность формы, которую имел

в виду Варрон, —свободное чередование стихов и прозы —совершенно

не является необходимым признаком мениппеи36. У Бахтина мениппея

предстает как некая стихия духа (≪...Например, от отдельных образов

и эпизодов ≪Эфесской повести≫ Ксенофонта Эфесского явственно веет

мениппеей≫36). Нет никаких оснований корить замечательного отечест-

венного мыслителя; переосмысление, которому он подверг старое сло-

во, само по себе столь же законно, как законно говорить о ≪трагичес-

ком начале≫ в жизни и культуре, не думая о жанре трагедии в анти-

чной литературе со всеми приметами этого жанра. С другой стороны,

однако, всякому ясно, что, когда, например, поэт-символист Вяч. Ива-

нов, хорошо знакомый с настоящей греческой трагедией, приписывал

сущность трагедии романам Достоевского37, это была метафора. Здесь

происходит то же самое. Метафора может быть полна смысла, и смысл

ее может иметь конкретное отношение не только к предмету филосо-

фии, но даже к предмету теории литературы —только ее нельзя пони-

мать буквально. Разница, однако, в том, что если мы вполне ясно зна-

ем буквальное содержание термина ≪трагедия≫, то термин ≪мениппея≫,

как кажется, наиболее плодотворен как метафора. Его исторически ве-

рифицируемое содержание исчезающе мало, богаты лишь его побоч-

ные, ассоциативные коннотации.

Вернемся к неполноценным терминам, ≪почти-терминам≫, вроде

слова ≪диатриба≫. Каждый знает по опыту своей собственной литера-

туры, что литературная жизнь сама собой порождает в кругах писате-

лей и ценителей словечки, которые, не будучи терминами со строго

определенным значением, функционируют как непринужденный жест,