Секция 2. Национальная идея, специфика и динамика российской ментальности ментальные основания российских представлений о социальной справедливости

Аргунова В.Н., Иваново

Социальная справедливость представляет собою ценность, которая регулирует межгрупповое и межиндивидуальное взаимодействие. Она устанавливает исторически и культурно приемлемую для конкретного социума меру равенства и свободы индивидов в системе общественных отношений. Как и любая другая ценность, она имеет в своей структуре ментальные основания, формирующиеся в рамках социокультурного (цивилизационного) контекста того или иного сообщества. Ментальные основы обладают способностью к самовоспроизведению в общественном и индивидуальном сознании, т.к. являются институционально закрепленными.

При выявлении ментальных характеристик социальной справедливости актуализируются два признака: степень социальной активности индивида по отношению к внешнему окружению и характер отношений между «Я» и «Мы» в контексте представлений о равенстве и свободе. Они представляют собой личностную проекцию духовных основ цивилизационной общности и базовых социальных институтов, поддерживающих цивилизационный порядок.

Отношения индивида со своим внешним социальным окружением, зафиксированные в ментальных структурах, во многом формируются на базе сакральных представлений. Под влиянием религиозных догматов и культовой практики закрепляется способ мировосприятия и по­ведения индивидов, определяющий впоследствии характер и содержание создаваемых людьми социальных институтов.

Отношения человека с миром и познание Бога в российской цивилизации согласно восточно-христианской традиции осуществляются апофатическим путем. Он предполагает отрицание всего небожественного, тварного. Тем самым окружающий мир теряет значимость в глазах индивида. Ценность приобретает лишь мир духовный, царство истинной свободы и равенства. Порвать с внешним миром, отказаться от него, чтобы войти в совершенный мир, — вот главная задача человека. Человек в русской культуре призван не к устроению земной жизни, а к ее отрицанию. Негативность, конституирующая существо мира, предстает как положительная связь с Богом. Скрупулезная и монотонная повседневная работа по обустройству своего материального окружения не имеет значимости, поскольку «царство Божие внутри нас». Представитель российской цивилизации устремлен к некому духовному идеалу. Идеал содержит некие сверхзадачи, ради решения которых необходимо разрушить несовершенное бытие, добиться прорыва в новое идеальное состояние, мыслимое как совершенное единство материи и духа, при главенствующей роли последнего. Прорыв необходимо совершить сразу и сейчас, цена не имеет значения. По этой причине идеальная составляющая ценности носит утопический характер, не создает реальной картины бытия и часто дезориентирует ин­дивида. Мир выглядит дискретным, разделенным на неравноценные промежутки времени. Прошлое или будущее имеет гораздо большее значение, чем настоящее.

Эта особенность ценности во многом объясняет тот факт, что в России все крупные революционные выступления проходили под лозунгами достижения социальной справедливости, а мирные реформы — без них. Народные бунты, радикальные революционные ломки представляются в качестве единственно возможных путей приближения к социальной справедливости. Российское общество безжалостно расстается со своим настоящим, устремляясь в будущее или идеализируя прошлое.

Второй пункт анализа состоит в определении отношений между «Я» и «Мы», диалектики соотношения индивидуального и коллективного, толковании социального равенства и свободы. Коллективная идентичность в российской цивилизации осуществляется посредством государства, предстающего в качестве стабильной центростремительной силы, к которой направлены экономические, политические, духовные, социальные устремления различных слоев общества. Институт государства становится не формальным средоточием общественной жизни, а подлинным, имеющим значение для каждого члена сообщества. Индивид напрямую связан с государством, поскольку именно ему принадлежит прерогатива решения различных социальных проблем индивидуальной жизни.

Этому способствовали обстоятельства хо­зяйственного и политического свойства, в том числе коммунальный характер материально-тех­ноло­гической среды общества. В российской цивилизации государство предстает в качестве носителя утилитарного начала, общего блага. Следствием этого выступает формирование на инстинктивном, генетическом уровне «этатизационных» ценностей у большинства российского населения, что означает приверженность к сильному государству, руководящему и управляющему всей хозяйственной и политической жизнью. Хотя государство в российской цивилизации является пределом соотнесенности индивидов друг с другом и обществом, отношение к нему отличается двойственностью. Наряду с благоговением и почитанием присутствует его отторжение, выливающееся порой в масштабные революционные выступления как социальных «низов», так и социальных «верхов». Объяснение этого феномена скрыто в сакральных представлениях об общественном устройстве, апофатическом восприя­тии земного устроения.

Таким образом, ось координат, на которой выстраивается российское цивилизационное содержание социальной справедливости, образуют следующие параметры: равенство этатистского толка, жесткая социальная регламентация внутренней и внешней свободы и апофатический путь конструирования отношений с внешним миром.

Социальная справедливость как принцип миропорядка находится в становлении. Она представляет собой бесконечный процесс приближения к некоему идеалу. Однако, в отличие от Запада, вектор идеальной устремленности социальной справедливости в российской цивилизации не носит прагматического, конструктивного характера. В целом можно обозначить российский цивилизационный тип социальной справедливости как этатистский.