36. «Театр абсурда» во французской литературе. Символика, гротеск и экзистенциальные мотивы в антипьесах с. Беккета («в ожидании Годо»), э. Ионеско («Носорог»).

Театр абсурда — тип современной драмы, основанный на концепции тотального отчуждения человека от физической и социальной среды. Такого рода пьесы впервые появились в начале 1950-х годов во Франции, а затем распространились по Западной Европе и США.

Термин театр абсурда впервые использован театральным критиком Мартином Эсслином Martin Esslin, в 1962 году написавшим книгу с таким названием. Эсслин увидел в этих произведениях художественное воплощение философии Альбера Камю о бессмысленности жизни в своей основе, что он проиллюстрировал в своей книге Миф о Сизифе. Считается, что театр абсурда уходит корнями в философию дадаизма, поэзию из несуществующих слов и авангардистское искусство 1910-20-ых. Несмотря на острую критику, жанр приобрёл популярность после Второй мировой войны, которая указала на значительную неопределённость человеческой жизни. Введённый термин также подвергался критике, появились попытки переопределить его как анти-театр и новый театр. По Эсслину, абсурдистское театральное движение базировалось на постановках четырёх драматургов — Эжена Ионеско Eugene Ionesco, Сэмюэла Беккета Samuel Beckett, Жана Жене Jean Genet и Артюра Адамова Arthur Adamov, однако он подчёркивал, что каждый из этих авторов имел свою уникальную технику, выходящую за рамки термина абсурд.

Движение театра абсурда или нового театра, очевидно, зародилось в Париже как авангардистский феномен, связанный с маленькими театрами в Латинском квартале, а спустя некоторое время обрело и мировое признание.

О возникновении новой драмы заговорили после парижских премьер Лысой певицы The Bald Soprano, 1950 Э.Ионеско и В ожидании Годо Waiting for Godot, 1953 С.Беккета. Характерно, что в Лысой певице сама певица не появляется, а на сцене находятся две женатые пары, чья непоследовательная, полная клише речь отражает абсурдность мира, в котором язык скорее затрудняет общение, нежели способствует ему. В пьесе Беккета двое бродяг ждут на дороге некоего Годо, который так и не появляется. В трагикомической атмосфере потери и отчуждения эти два антигероя вспоминают бессвязные фрагменты из прошлой жизни, испытывая безотчетное ощущение опасности.

В 1960-е годы Ионеско и Беккет продолжали передавать в своих произведениях чувство отчужденности, сопутствующее современному человеку на протяжении всей его жизни. Среди французских драматургов, чьи пьесы подходят под определение драмы абсурда, можно назвать Ж.Жене, А.Адамова и Ж.Тардье. Значительный вклад в развитие жанра сделали швейцарские писатели М.Фриш и Ф.Дюрренматт, а также немец Г.Грасс и испанец Ф.Аррабаль.

В Великобритании Х.Пинтер и Н.Ф.Симпсон убедительно передавали в своих пьесах ощущение надвигающегося ужаса.

В ожидании Годо — пьеса ирландского драматурга Сэмюэля Беккета. Написана Беккетом на французском языке между 9 октября 1948 и 29 января 1949 года[1] , а затем переведена им же на английский. В английском варианте пьеса имеет подзаголовок трагикомедия в двух действиях. Пьеса В ожидании Годо принадлежит к числу тех произведений, которые повлияли на облик театра XX века в целом. Бекетт принципиально отказывается от какого-либо драматического конфликта, привычной зрителю сюжетности, советует П.Холу, режиссировавшему первую англоязычную постановку пьесы, как можно больше затянуть паузы и буквально заставить зрителя скучать. Жалоба Эстрагона ничего не происходит, никто не приходит, никто не уходит, ужасно! является и квинтэссенцией мироощущения персонажей, и формулой, обозначившей разрыв с предшествующей театральной традицией.

Построена на повторах и параллелизмах = явный признак художественности. С одной стороны 2 бомжа обсуждают свои физ. недостатки. Но это драм. произв., пьеса = диалог персонажей — это не диалог, а некое сообщение вам.

Драматургия Эжена Ионеско заняла видное место в литературном процессе и в репертуаре французского и мирового театра. Однако это вовсе не значит, что победил абсурдизм и традиционная реалистическая драма сошла с подмостков. Заурядный и беспомощный в обыденной жизни человек идет один против всех. Премьера Лысой певицы состоялась в Париже. Успех Лысой певицы был скандальным, никто ничего не понял, но смотреть постановки абсурдистских пьес становилось постепенно хорошим тоном.

У драматурга несколько приемов нагнетания абсурда. Тут и путаница в последовательности событий, и нагромождение одних и тех же имен и фамилий, и неузнавание супругами друг друга, и рокировка хозяева-гости, гости-хозяева, бесчисленное повторение одного и того же эпитета, поток оксюморонов, явно упрощенное построение фраз, как в учебнике английского языка для начинающих. Словом, диалоги по-настоящему смешны. Нет кульминации, нет развития действия = антисюжет. Антихарактер героев нельзя различить. Антиречь антиязык, антикоммуникация. Разрыв между означающим и означаемым. 1-е название пьесы — Английский без труда, 1-ая же реплика — топик. Из-за разрыва означающего и означаемого люди разучиваются говорить и учатся делать это заново, потому и говорят топиками = конфликт на уровне языка, а не мироздания. Напряжение внутри заголовка — Лысая певица — внесценический персонаж, не имеющий значения. Заголовок — сгущенная аббривеатурность текста, антизаголовок. Антивремя: ремарки часы бьют ноль раз — антиремарка, т.к. призвана помогать режиссёру, но не выполняет этого. Антифинал: действие в конце начинается заново, персонажи меняются местами. То, что для нас абсурдно, для героев норма; то, что абсурдно для героев — для нас норма, т.е. под вопросом само понятие нормы, её устойчивость.