1.4. Исходя из каких фактических обстоятельств уголовных дел суды приходили к выводу о том, что общественно опасное посягательство:

• было сопряжено с насилием, опасным для жизни оборонявшегося или другого лица;

• не было сопряжено с насилием, опасным для жизни оборонявшегося или другого лица;

• выражалось в непосредственной угрозе применения насилия?

 

Оценивая степень общественной опасности посягательства, суды при исследовании фактических обстоятельств дела  учитывали в том числе соотношение физического состояния оборонявшегося и нападавшего лица, условия, в которых лицу приходилось обороняться от посягательства нападавшего, а также количество и степень телесных повреждений, полученных от нападающего оборонявшимся к моменту начала совершения последним активных защитных действий. Так, по уголовному делу в отношении Степановой Е.П., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 111 УК РФ,  Кузоватовским (Новоспасским) районным судом Ульяновской области были отклонены доводы стороны обвинения о том, что, применив нож, Степанова избрала явно, что было очевидно для нее самой, не соответствующий характеру и опасности посягательства способ защиты, причинив в результате посягающему тяжкий вред здоровью без необходимости на то. Суд пришел к выводу о том, что после 15-20 минут непрекращающихся истязаний, помня о всех предыдущих случаях избиений, получив от мужа неединичные удары по голове, от которых она дважды падала, после «не услышанных» потерпевшим просьб прекратить избиение, будучи зажата в угол (помещение кухни, единственный выход из которой перекрывал собой сам нападавший), слыша от мужа словесные угрозы убийством в свой адрес, осознавая явное физического превосходство потерпевшего над ней, подсудимая была вправе полагать и полагала, что ее жизни и здоровью существует реальная угроза, а потому была вправе защищаться и защищалась фактически единственным доступным ей в сложившейся ситуации способом – путем применения в целях обороны подвернувшегося под руку ножа. При этом суд отметил, что Степанова предварительно, до причинения ножевого ранения, предупредила нападавшего о такой возможности. Приговором Кузоватовского районного суда Ульяновской области от 08 апреля 2009 года Степанова Е.П. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 111 УК РФ, оправдана  на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УК РФ, за отсутствием в ее деянии состава преступления. Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Ульяновского областного суда от 20 мая 2009 года приговор Кузоватовского районного суда Ульяновской области от 08 апреля 2009 года оставлен без изменения. Как видно из приведенного примера, судом наряду с исследованием конкретных обстоятельств нападения на подсудимую оценивалось ее восприятие данного нападения с учетом того, что оборонявшаяся,  во-первых, ранее неоднократно подвергалась избиениям со стороны потерпевшего (что нашло свое отражение в показаниях подсудимой и свидетелей в судебном заседании), а во-вторых, к моменту нанесения удара ножом посягательство со стороны потерпевшего длилось уже продолжительное время, при этом защитные действия Степановой эффекта не имели. Случаев, когда общественно опасное посягательство выражалось в непосредственной угрозе применения насилия без применения такого насилия, в практике судов Ульяновской области в рассматриваемый период не было.

 

1.5. Какие обстоятельства рассмотренных уголовных дел принимались во внимание судами в случае принятия ими решения о том, что умышленные действия оборонявшегося явно не соответствовали характеру и опасности посягательства?

При решении о явном несоответствии умышленных действий оборонявшегося характеру и опасности посягательства, судами  принимались во внимание следующие обстоятельства:

• отсутствие у нападавшего оружия или иных предметов, используемых в качестве оружия;

• низкая интенсивность нападения;

• неопределенность степени опасности нападения;

• возможность оборонявшегося лица воспользоваться иными, менее опасными, средствами к защите от нападения.

Так, например, приговором Димитровградского городского суда Ульяновской области от 16 июля 2010 года Насибова О.Ю. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 114 УК РФ. В судебном заседании было установлено, что, будучи накануне избитой потерпевшим, подсудимая на следующий день, когда потерпевший два раза ударил ее рукой по лицу, отчего она почувствовала физическую боль, и снова замахнулся на нее, взяла со стола нож и нанесла им один удар потерпевшему в область брюшной полости. Потерпевшему было причинено проникающее ранение живота, которое по степени тяжести квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Как видно из приведенного примера, потерпевшим, который не был вооружен, было применено в отношении подсудимой насилие, явно не угрожающее ее жизни и здоровью, при этом оборонявшейся в данной ситуации сразу же было избрано такое средство защиты, которое обладало набольшей поражающей способностью. Указанное обстоятельство не позволило суду прийти к заключению о соответствии действий оборонявшейся опасности посягательства. Выводы суда о виновности Насибовой подтверждаются и признательными показаниями осужденной.

1.6. Как судами при оценке правомерности необходимой обороны учитывался факт вооруженности лица, совершившего общественно опасное посягательство (факт вооруженности оборонявшегося лица)? Какие предметы, примененные нападавшим (оборонявшимся), признавались судами в качестве оружия, и что судами понималось под применением оружия?

 

Случаев применения боевого, служебного, гражданского либо спортивного оружия по уголовным делам рассматриваемой категории в практике судов Ульяновской области в период с 2009 года по первое полугодие 2011 года не было. Вместе с тем, в более ранний период имел место один случай применения оружия по уголовному делу о превышении пределов необходимой обороны. Так, Чигаркову А.Ю. органами предварительного следствия было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 105, частью 1 статьи 222 УК РФ. В судебном заседании было установлено, что  27 августа 2007 года во дворе дома, принадлежащего Г. между Чигарковым А.Ю. и И.  находившимися в состоянии алкогольного опьянения, на почве личных  неприязненных отношений произошла ссора, в ходе которой И. ударил головой в грудь Чигаркова, но драка между ними была предотвращена присутствующим Г. В этот же день И. пришел в дом к Чигаркову, где между ними вновь произошла ссора из-за отказа Чигаркова налить И. спиртного. В ходе этой ссоры И. нанес побои Чигаркову, после чего ушел из его дома. В тот день И. неоднократно приходил домой к Чигаркову, где в ходе ссоры с последним наносил ему побои, душил его и, уходя из дома последний раз, пообещал прийти еще. 28 августа 2007 года Чигарков, увидев подошедшего к его дому И., потребовал не заходить в его дом, однако последний проигнорировал требование. После этого Чигарков зарядил одноствольный гладкоствольный обрез охотничьего ружья модели «ТОЗ» 16 калибра одним патроном с пулей. Увидев вошедшего в его дом И., Чигарков взял в руки обрез охотничьего ружья и, после того как И., высказывая угрозы убийством, сделал шаг в его сторону, Чигарков, полагая, что нападение И. на него не окончено, и тот зашел в дом с целью расправы над ним, произвел выстрел из обреза ружья в И. В результате последнему было причинено несовместимое с жизнью телесное повреждение – огнестрельное пулевое сквозное ранение грудной клетки, которое квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. От полученного повреждения И. через непродолжительное время скончался на месте происшествия. При постановлении приговора судом было принято во внимание, что в период с 27 по 28 августа 2007 года подсудимый несколько раз подвергался избиению со стороны И., после чего последний ушел из дома подсудимого со словами, который тот воспринял как угрозу. Появление потерпевшего утром 28 августа 2007 года в доме Чигаркова подсудимый расценил как намерение И. его избить.  Оценив данные обстоятельства, суд пришел к выводу, что действия Чигаркова были вызваны стремлением защититься от противоправного нападения. Вместе с тем, действия потерпевшего не были сопряжены с насилием, опасным для жизни Чигаркова, и не представляли непосредственную угрозу применения такого насилия. Данных о неожиданности посягательства И. на Чигаркова, вследствие которых последний не мог бы объективно оценить степень и характер опасности нападения на него, у суда не имелось. При таких обстоятельствах суд пришел к выводу, что Чигарков в момент посягательства на него со стороны И., находился в состоянии необходимой обороны, однако примененные подсудимым средства защиты и причиненный потерпевшему вред не соответствовали характеру и интенсивности нападения. Судом также отмечено, что потерпевший не был вооружен. Приговором Барышского городского суда от 28 февраля 2008 года Чигарков А.Ю. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 108, частью 1 статьи 222 УК РФ, ему окончательно назначено наказание в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. При оценке правомерности необходимой обороны судами факт вооруженности нападающего или обороняющегося лица (в том числе иными предметами, применяемыми в качестве оружия), во всех случаях расценивался с точки зрения наличия у данного лица преимущества в средствах причинения вреда. Обладание таким преимуществом существенно увеличивает степень общественной опасности посягательства, либо степень общественной опасности оборонительных действий, поэтому судами уделялось особое внимание как способам применения сторонами предметов в качестве оружия, так и последствиям такого применения. Наиболее часто в качестве оружия потерпевшими и подсудимыми применялся нож. Изучение практики рассмотрения судами Ульяновской области уголовных дел по статьям 108, 114 УК РФ показывает, что из 39 случаев совершения указанных преступлений в 33 случаях различные предметы в качестве оружия применялись обороняющимися, и только в 15 случаях – нападающими. При этом необходимо отметить, что данные показатели приведены с учетом случаев применения оборонявшимися в качестве оружия предметов, изъятых в ходе отражения посягательства у нападавших. Под непосредственным применением оружия (предметов в качестве оружия) судами понимается фактическое использование поражающих свойств оружия (предметов в качестве оружия) для физического воздействия на потерпевшего.

1.7. Имелись ли в судебной практике случаи рассмотрения уголовных дел, когда для защиты от предполагаемого общественно опасного посягательства лицо специально оставляло механизмы (приспособления), которые могли в его отсутствие причинить вред лицам, посягнувшим на охраняемые объекты (ловушки, капканы, мины, яд и т.п.), в результате чего такие последствия действительно наступили? Рассматривались ли указанные действия, причинившие вред, как совершенные в состоянии необходимой обороны? Если нет, то как их оценивали суды и по каким основаниям? 

 

Указанных случаев в практике судов Ульяновской области в исследованный период не имелось. Вместе с тем полагаем, что использование лицом механизмов (приспособлений), которые могут в его отсутствие причинить вред лицам, посягнувшим на охраняемые объекты (далее – автоматические приспособления), в случае причинения такого вреда должно квалифицироваться судом на общем основании с учетом противоправного поведения потерпевшего. В основе данной позиции лежат следующие выводы.  Так, находясь в состоянии необходимой обороны, лицо оценивает наличие, а также характер и степень общественной опасности посягательства, на основании чего формируется субъективная сторона его действий и, как следствие, применяются соответствующие защитные меры. В случае же использования автоматических приспособлений элемент оценки наличияпосягательства отсутствует. Следовательно, не подвергается оценке и  общественная опасность последнего. Таким образом, субъективная сторона «обороняющегося» данным способом лица заключается в его готовности причинить одинаковый (обусловленный соответствующим механизмом действия) вред всякому, чьими действиями будет активировано автоматическое приспособление. Традиционным в настоящем случае является пример, когда автоматическое устройство задействовано лицом, фактически не посягавшим на охраняемый объект.  Также необходимо отметить, что автоматические приспособления чаще всего служат для защиты права собственности, а также ряда иных вещных прав, неприкосновенности помещений и пр. В то же время, такие устройства зачастую направлены на причинение вреда здоровью посягающего на охраняемые данными устройствами объекты. При этом причинение незначительного вреда здоровью лица, посягающего на охраняемые объекты, вряд ли остановит данное лицо от дальнейшего совершения противоправных действий. Следовательно, для «гарантированного» пресечения общественно опасного посягательства на лицо должно быть оказано существенное физическое воздействие. Возникает закономерный вопрос: насколько обосновано причинение вреда здоровью и жизни лица в ситуации, когда посягательство на охраняемые законом права и интересы «обороняющегося» осуществляется заведомо без применения насилия (в том числе и без непосредственной угрозы применения такого насилия)?  Вышеизложенное, на наш взгляд, не позволяет полноценно рассматривать нанесенный автоматическим приспособлением вред в качестве вреда, причиненного в состоянии обороны.

1.8. Во всех ли случаях судами не признавались находившимися в состоянии необходимой обороны лица, которые намеренно вызвали посягательство, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (например, провоцировали драку)? Какие трудности возникали у судов при рассмотрении подобных дел?

 

Случаев признания находившимися в состоянии необходимой обороны лиц, намеренно вызывавших посягательство на себя, чтобы использовать его в качестве повода для совершения противоправных действий, в практике судов Ульяновской области не имелось. Считаем, что противоправные действия лиц, совершенные в результате провокации посягательства на себя, должны квалифицироваться по общим основаниям.

1.9. Встречались ли в судебной практике случаи, когда вследствие неожиданности посягательства лицо не могло объективно оценить степень и характер его опасности, в связи с чем признавалось правомерно причинившим вред в состоянии необходимой обороны (часть 21 статьи 37 УК РФ)? На основании каких фактических обстоятельств делались соответствующие выводы?

 

Указанных случаев в практике судов Ульяновской области в исследованный период не имелось.

1.10. Имелись ли в судебной практике случаи так называемой «мнимой» обороны, то есть когда отсутствовало реальное общественно опасное посягательство и лицо лишь ошибочно предполагало наличие такого посягательства? Какие в этих случаях решения принимали суды?

 

В практике судов Ульяновской области в рассматриваемом периоде имел место один случай, когда лицо, ошибочно полагавшее, что на него совершается преступное посягательство, и причинившее вред невиновным, было признано судом находившимся в состоянии необходимой обороны. Наряду с указанным обстоятельством судом также было установлено превышение данным лицом пределов необходимой обороны. Так, органами предварительного расследования Шубину М.А. было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 105, пунктом «б» части 3 статьи 111 УК РФ. В судебном заседании было установлено, что между Шубиным М.А. и У., Ул. , находящимися в состоянии алкогольного опьянения, произошел конфликт, в ходе которого Ул.. стал выталкивать Шубина М.А. из автомобиля, а У. в свою очередь  стал вытаскивать за одежду Шубина М.А. из автомобиля, после чего бросил его на землю.  У. и Ул. стали наносить удары руками и ногами по телу Шубина М.А. Последний, защищаясь от ударов, превышая пределы необходимой обороны, избрав способ и защиту, несоразмерные нападению, умышленно нанес имевшимся при себе ножом У. пять ударов в область расположения жизненно важных органов – грудную клетку, а также один удар ножом в область левого бедра, причинив ему несовместимые с жизнью телесные повреждения, от которых У. скончался на месте происшествия, а также множественные непроникающие слепые колото-резаные ранения грудной клетки, повлекшие причинение легкого вреда здоровью. Кроме этого, Шубин М.А., защищаясь от ударов, превышая пределы необходимой обороны, избрав способ и защиту, несоразмерные нападению, умышленно нанес имевшимся при себе ножом Ул. один удар в область живота, причинив ему тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Непосредственно после этого Шубин М.А. с учетом сложившейся обстановки, обусловленной посягательством на него со стороны У. и Ул. ошибочно полагая, что подошедшие к месту конфликта С. и К. намереваются напасть на него, превышая пределы необходимой обороны, умышленно, имеющимся при себе ножом нанес два удара в область грудной клетки С. , причинив повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, а также один удар ножом  в область грудной клетки К., причинив тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Исследовав представленные сторонами доказательства, суд пришел к выводу о том, что имело место реальное посягательство со стороны У. и Ул. в отношении Шубина М.А., действия подсудимого были вызваны стремлением защититься от противоправного посягательства нападавших, однако их действия не были сопряжены с насилием, опасным для жизни Шубина М.А и не представляли непосредственную угрозу применения такого насилия. Действия Шубина М.А. в отношении потерпевших С. и  К. были вызваны предшествующей обстановкой, обусловленной посягательством У. и Ул. которая давала основания подсудимому полагать, что на него совершается реальное посягательство, при этом он не осознавал также в силу сложившейся ситуации ошибочность своего предположения. При этом Шубин М.А. также превысил пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, поскольку в данном случае действия потерпевших также не были сопряжены с насилием, опасным для жизни Шубина М.А., и не представляли непосредственную угрозу применения такого насилия. Суд также учел, что никто из потерпевших вооружен не был. Приговором Барышского городского суда Ульяновской области Шубин М.А. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 108, частью 1 статьи 114 УК РФ, ему окончательно назначено наказание в виде двух лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Как видно из приведенного примера, судом при оценке действий оборонявшегося был принят во внимание крайне непродолжительный промежуток времени между пресечением (с превышением пределов необходимой обороны) Шубиным М.А. противоправного посягательства со стороны У. и Ул. и возникновением мнимой угрозы со стороны подошедших С.  и  К. Суд пришел к выводу о том, что данное обстоятельство с учетом интенсивности совершенного посягательства не позволило оборонявшемуся адекватно оценить ситуацию в части установления наличия и степени исходившей от окружающих лиц угрозы.

1.11. Возникали ли у судов затруднения при оценке действий лиц, на которых возложены обязанности по защите прав других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасных посягательств (например, сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих), причинивших вред в состоянии необходимой обороны?

 

Случаев рассмотрения уголовных дел о необходимой обороне с участием лиц, на которых возложены обязанности по защите прав других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасных посягательств в практике судов Ульяновской области в исследуемом периоде не имелось.

 

VII. Общие вопросы

7.1. Вызывает ли у Вас затруднение толкование норм главы 8 УК РФ? Считаете ли вы предусмотренный в главе 8 УК РФ круг обстоятельств, исключающих преступность деяния, достаточным или, напротив, избыточным?

 

Исследование судебной практики показало, что затруднений при толковании норм главы 8 УК РФ у судов не возникает. Круг обстоятельств, исключающих преступность деяния, предусмотренный указанной главой УК РФ, полагаем достаточным.

7.2. Вызывает ли у Вас затруднение отграничение одних обстоятельств, исключающих преступность деяния и предусмотренных в главе 8 УК РФ, от других?

 

Случаев возникновения необходимости отграничения одних обстоятельств, исключающих преступность деяния, от других в практике судов Ульяновской области в рассматриваемый период не было. Каких-либо затруднений при отграничении данных обстоятельств при анализе и толковании норм главы 8 УК РФ у судов не возникает.

7.3. Имелись ли в судебной практике случаи конкуренции обстоятельств, исключающих преступность деяния, то есть когда имелось одновременное или последовательное наличие нескольких обстоятельств, предусмотренных гл. 8 УК РФ, на момент причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам? Приведите конкретные примеры с указанием результата и мотивировки принятого решения.

 

Случаев конкуренции обстоятельств, исключающих преступность деяния, в практике судов Ульяновской области в рассматриваемый период не имелось.

7.4. Сообщите о трудностях, имеющихся у судов при решении вопроса о возмещении вреда, причиненного в условиях, предусмотренных главой 8 УК РФ. Какие разъяснения по этому вопросу необходимо включить в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации?

 

Изучение судебной практики рассмотрения уголовных дел в исследуемый период показало, что трудностей при решении вопроса о возмещении вреда, причиненного при превышении пределов необходимой обороны, у судов не возникает. Вред, причиненный лицом в состоянии необходимой обороны, если пределы необходимой обороны превышены не были, возмещению в соответствии с действующим законодательством не подлежит, в связи с чем трудностей при решении данного вопроса у суда также не возникало. Вопросы о возмещении вреда, причиненного в условиях, предусмотренных иными статьями главы 8 УК РФ, судами в исследуемый период не рассматривались.

7.5. Сообщите об имеющихся случаях исключения преступности деяний сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих, причинивших вред охраняемым уголовным законом объектам при проведении контртеррористических операций, поимке террористов и т.п.

 

Указанных случаев в практике судов Ульяновской области в рассматриваемый период не было.

7.6. Имеются ли, по Вашему мнению, какие-либо особенности исключения преступности деяний отдельных категорий лиц? Если да, то требуется ли отразить такие особенности путем внесения изменений в Уголовный кодекс?

 

Особенности исключения преступности деяний конкретных категорий лиц предусмотрены  статьями 38, 42 УК РФ. Диспозиции иных статей главы 8 УК РФ предполагают участие общего субъекта. Дополнение данных статей путем включения каких-либо особенностей исключения преступности деяний для отдельных категорий лиц полагаем нецелесообразным.

7.7. Проанализируйте судебные решения по уголовным делам в отношении осужденных, которым судом было смягчено наказание с учетом оснований, предусмотренных пунктом «ж» части первой статьи 61 УК РФ. Достаточно ли полно суды мотивируют принятое решение?

 

Случаев осуждения лиц со смягчением наказания по основанию, предусмотренному пунктом «ж» части 1 статьи 61 УК РФ, в практике судов Ульяновской области в рассматриваемый период не имелось. Во всех случаях, когда в действиях лиц, причинивших вред нападавшим, содержался состав преступления  и были превышены пределы необходимой обороны, такие действия квалифицировались судами по статьям 108, 114 УК РФ. При этом указанный пункт части 1 статьи 61 УК РФ судами не применялся, поскольку наличие данного смягчающего наказание обстоятельства уже предполагается диспозицией названных статей.