296

Существование похожих обрядовых состязаний у тюрко-монгольских народов свидетельствует об их значимости и большой роли для свадебной обрядности, имевших древнюю основу. В них отчетливо прослеживаются скотоводческий уклад жизни, генетические и историко-культурные связи, а также общий пласт традиционной мифологии. Время и место проведения состязаний практически совпадают: во время свадебного пира в новой юрте молодоженов и при встрече свадебного поезда. Атрибутами, используемыми для соревнований, под сильным влиянием скотоводческой традиции у всех тюрко-монгольских народов являются бараньи конечности.

5.4.2. Необрядовые игры

После завершения обрядовой части свадьбы, насыщенной разнообразными ритуалами и церемониями, присутствовавшие гости вечером играют и в разные игры: чинчи чажырары (прятание бус), шап кагары (битье кожаным ремешком). Для этих игр количество участников было неограниченным, играть мог каждый желающий.

Среди всех возрастных групп наиболее популярной была игра чинчи чажырары (прятание бусинки), в которой, возможно, прослеживаются архаические представления о плодородии и чадородии, символом которого является бусинка.

Вчинчи чажырары могли играть все люди разного возраста, не было разделения на партию жениха и невесты. По установленным правилам игроки рассаживались перед ведущим. Все держали ладони рук сложенными перед собой, чтобы могли спрятать в них бусинку.

Впервый раз на роль ведущего выбирали желающего. Перед началом игры

втечение двух-трех минут он отворачивался, чтобы игроки могли спрятать бусинку у кого-либо из присутствующих. После готовности участников он должен был интуитивно угадать в чьих руках находится бусинка. По правилам игры он близко подходил к ним, но не имел права прикасаться к их рукам. В

297

случае правильного определения, игрок с бусинкой должен сразу отреагировать и выбежать к ведущему. Участники по команде всячески должны препятствовать этому: хватают его руками, пытаются усадить его на прежнее место. Несмотря на сопротивление других, если он смог выбежать, то становится ведущим. В противном случае, ведущий предыдущего раунда во второй раз должен начать игру заново.

В том случае, если ведущий не смог угадать, у кого находится бусинка, тот человек, который прятал бусинку, становился ведущим. Не угадавший пел песню, танцевал и после этого присоединялся к играющим.

Аналогичная игра присутствует и у российских тувинцев с такими же условиями игры и названием. Среди других сибирских народов похожая игра есть у алтайцев сырга jaжырары – прятание сережки [Шатинова, 1981, с.59].

Следующая игра называется шап кагары (битье кожаным ремешком). Играют между собой представители брачующихся сторон, поделившись на две команды. Обычно играют молодые с молодыми (девушки, парни), старые со старыми (пожилые женщины, мужчины). В какой-то степени в этой игре присутствуют элементы вышеприведенной игры чинчи чажырары. Поочередно игроки каждой команды сидят со сложенными руками, спрятавши у кого-то в ладони перстень. Из соперничающей команды один из игроков должен выявить, у кого находится перстень. Если он ошибался, то представитель первой команды, у которых не нашли перстень, в качестве наказания, не угадавшего соперника бил кожаным ремнем по его руке выше кисти. Человек, который не угадал, в обязательном порядке должен исполнить песню.

В противном случае, угадавший человек также кожаным ремнем бьет по руке того, у кого обнаруживался перстень. Затем перстень должны прятать участники второй команды. По этой же схеме игра продолжается дальше.

Если игрок несколько раз не смог угадать, у кого находится перстень, то существуют и штрафные санкции для него. Так его кожаным ремнем сильно бьют по руке. Это называется ушап кагар (бить с силой).

298

Как видим, вышеописанные игры в структуре свадебной обрядности имели развлекательный характер. Однако по сообщениям респондентов, в игру шап кагар играли только во время свадебного пиршества. Возможно, что она имела обрядовые истоки, со временем утратив ритуальную семантику. В наши время все реже играют в эти игры, молодое поколение уже не знает правила игр.

Свадебное пиршество по окончании проведенных ритуалов, по сравнению с детской обрядностью, превращалось в народное гуляние. Приглашенные гости, а также родственники жениха и невесты играют на струнных музыкальных инструментах иргииле, допшууре, исполняют народные и авторские песни, танцуют бий (национальный танец). Отмечается несколько видов бий: сыңсаалык, чыраа-хоор, или тасыл бууру, аккомпанируемых под допшуур. Обычно люди 5060 лет танцуют сынсаалык. После 40 лет исполняют чыраа-хоор. Пожилые люди, которым за 70 лет, уже не танцуют, им уже не принято исполнять танцы.

Мужские и женские движения в одноименных танцах отличаются. Так, в этих па можно увидеть множество событий из реальной жизни, а также сценки из повседневной хозяйственной жизни скотоводов. Например, во время исполнения чыраа-хораа можно понять, что мужчина танцевальными движениями показывает будто что-то продает; во время сынсаалык – мужчины показывают, что видят чтото, присматриваются к чему-то, скачут на лошади, арканят коня и др. Женщины в своих движениях показывают, что доят корову, взбивают шерсть, катают войлок, угощают гостей, возятся с детьми.

Таким образом, свадебная обрядность китайских тувинцев до XXI в. сохранила традиционную основу тувинской свадьбы во всем своем многообразии и зрелищности. Свадебная обрядность китайских тувинцев представляет собой совокупность различных обрядовых действий, вербального и акционального компонентов, в которых отражаются традиционные мифологические представления и верования. Весь комплекс мер, совершаемых на свадьбе, направлен на то, чтобы наделить новобрачных всеми положительными качествами (чадородие, плодовитость, богатство, гостеприимство, долголетие), необходимыми для благополучной совместной жизни, соответствующую

299

традиционным идеалам о семейном счастье. Если в свадебной традиции славянских и тюрко-монгольских народов наблюдается «невестоцентричность» (термин Е.С. Узеневой), то в свадебной обрядности китайских тувинцев большое внимание уделяется обоим молодоженам: жениху и невесте.

При анализе структуры и семантики свадебного обряда китайских тувинцев обнаруживаются схожие типологические черты с другими тюрко-монгольскими народами. Если в материалах тюркских и монгольских народов в наши дни обнаруживаются только осколки этих традиций, то у китайских тувинцев они сохраняются в полном виде, что говорит о сохранности многих элементов традиционной культуры, ее консервации и аутентичности бытования свадебной обрядовой культуры.

Судя по материалам исследователей конца XIX в., такая же обрядность была характерна для тувинцев России и Монголии. В отличие от российских тувинцев, у которых в современное время утрачена традиционная свадебная обрядность, у китайских тувинцев тенденции к упрощению ритуальных действий, забвение отдельных элементов обряда, а также фольклорных произведений встречается крайне редко. К утраченным элементам свадебной обрядности можно отнести: обряд поклонения молодоженов Солнцу и Луне, который сейчас в структуре ритуалов не исполняется, но жив в исторической памяти носителей.

В свадебной обрядности во всех ее этапах проявляется многожанровость фольклора. Фольклорные произведения, включенные в свадебный обряд, представлены разными жанрами: алгыш (благопожелания), чалбарыыр (заклинание жениха и невесты при поклонении домашнему очагу), ырлар (обрядовые и необрядовые песни). В отличие от детского цикла исполнение обрядовых песен, а также народных и авторских, является обязательным составляющим свадьбы. Традиционные благопожелания, адресованные молодоженам, состоят из десяти мотивов, где сосредоточены главные цели и функции проведения обрядов.

Специфической чертой, присущей свадебной обрядности китайских тувинцев, является то, что, во-первых, при браке по сговору свадебное пиршество

300

устраивают в двух местах: у родителей жениха и у родителей невесты; во-вторых, поклонение жениха домашнему очагу невестиной родни, а также моление невесты родовому огню жениха. При браке с умыканием отсутствуют этапы сватовства и другие важные составляющие. Свадебные состязания, бытующие у китайских тувинцев, являются теми архаичными явлениями, по которым можно судить об их природе и характере, существовавших в прошлом у многих тюрко-монгольских народов.

В то же время можно говорить о том, что небольшие изменения в свадебной обрядности связаны с современной действительностью и приметами времени. Например, появление свидетелей жениха и невесты; исполнение немногих современных текстов благопожеланий. Поскольку к вопросам семьи и брака, выбора брачного партнера китайские тувинцы относятся очень серьезно, то разводы среди них большая редкость.