§ 23. Выразительное движение и выразительное действие

Для только что проанализированных действий характерно, что действующий хотя и желает своей деятельностью влиять на внешний мир, т.е. мотивом-для его деятельности является фи­зическое изменение внешнего мира, однако при этом он не стремится «выразить» этой деятельностью переживания свое­го сознания. Однако термин «выражать» неоднозначен и тре­бует прояснения, если предполагается включить в анализ пони­мания Чужого сообщающие действия. Под деятельностью выражения может пониматься, с одной стороны, всякая деятель­ность, которой человек желает «спроецировать вовне» содержа­ние своего сознания, либо чтобы сохранить его для себя (при­мер: дневниковые записи), либо чтобы сообщить его другим. В обоих случаях речь идет о подлинной деятельности, осуще­ствляемой согласно замыслу, мотивом-для которой в социаль­ном мире является восприятие сообщаемого alter ego, а в мире изолированного Я – фиксация выражаемого с целью поздней­шего восприятия самим выражающим. От этого выразительно­го действия следует, с другой стороны, отличать выразительное движение, как его называют в психологии, которое происходит без коммуникативного намерения и у которого отсутствует ин­тенция «сделать доступными некоторые «мысли», для других или для себя»¹⁷⁵. В данном случае речь не может идти о подлинной – согласно нашему определению – деятельности, это всего лишь поведение. В этом основанном на спонтанной активности пове­дении отсутствует замысел, отсутствует, следовательно, и мотив-для, отличающий всякую подлинную деятельность. «Вырази­тельными движениями» в этом смысле являются, например, мимика и жестикуляция, которыми мы сопровождаем нашу речь, не соединяя с ними какого-либо явного намерения¹⁷⁶.

Наблюдатель, которому чужое одушевленное тело задано как выразительное поле чужих процессов сознания, может каж­дое проявление выражения, исходящее от этого тела, понимать

как симптом переживания чужого Я, идет ли речь о выразитель­ных движениях или выразительных действиях¹⁷⁷. Однако это ут­верждение также нуждается в дополнительных разъяснениях.

Когда я, как говорит Вебер, понимаю приступ ярости, вы­ражающийся в мимике, междометиях, иррациональных дви­жениях, то это тоже может пониматься по-разному. Толкуя все эти процессы в выразительном поле чужого движущегося тела как приступ ярости, я осуществляю всего лишь самоистолко­вание своего восприятия этого выразительного поля, называ­емого чужим телом, и делаю это так же, как я толковал телодви­жения лесоруба, усматривая в них рубку леса. Лишь с помощью дальнейшего перемещения взгляда, которое, правда, в живой интенциональности непосредственного постижения Ты тесно переплетено и синхронно с первым проявлением внимания, я приписываю этому процессу, происходящему с движущимся телом, некоторое особое переживание Ты, а именно – аффект «ярость», осуществляя тем самым подлинное понимание Чужо­го. Это перемещение к подлинному пониманию Чужого оказы­вается для меня возможным только потому, что я, исходя из своего опыта, знаком с подобными аффектами – так как я сам переживал их, будь то в спонтанной активности моей души, будь то в воображении, либо познал на опыте их протекание в созна­нии других благодаря внешнему «проявлению»¹⁷⁸. Таким обра­зом, наблюдатель не сомневается, что перед ним выразитель­ное движение в некотором смысловом контексте, однако это только для наблюдателя, для которого это движение – симптом чужих переживаний. Зато наблюдатель не в состоянии сказать, находятся ли выразительные движения и для того, кого он на­блюдает, в некотором смысловом контексте; ведь это имело бы место только в том случае, если бы alter ego направило взгляд на пофазовое конституирование своего выразительного движе­ния, что невозможно, поскольку выразительное движение как в основном актуальное (лишь предфеноменальное) пережива­ние остается недоступным для любой рефлексии.

Следовательно, выразительные движения обладают смыс­лом прежде всего для наблюдателя, но не для того, на ком они наблюдаются. Именно этим они отличаются от выразительных действий, которым и в потоке сознания наблюдаемого всегда присущ смысл. Выразительные действия всегда представляют собой подлинные сообщающие действия, т.е. осуществляемые с целью толкования, самим лицом, использующим знак, или кем-то другим.

826

827

Таким образом, фактические данные внешних процессов не дают интерпретатору опоры в решении вопроса о том, являет­ся ли наблюдаемое движение чужого тела выразительным дви­жением или выразительным действием. Установление этого возможно только с опорой на другой опытный контекст. Ми­мика и жестикуляция, которые мы примечаем у окружающих нас в повседневной жизни людей, внешне может быть по фак­тическим данным своего протекания такой же, как мимика и жестикуляция актера. И все же в то время, как мы в соответ­ствии с заданным нам опытным контекстом во втором случае рассматриваем жестикуляцию и мимику актера как знаки, упот­ребляемые им для выражения переживаний, в повседневной жизни мы остаемся в сомнении относительно того, являются ли жесты данного человека знаками или же они представляют собой простые выразительные движения без функции сообщения. Если мы хотим разобраться в этом и задаемся вопросом, были ли эти выразительные движения специально использованными знака­ми, то нам предстоит выяснить, действовал ли наблюдаемый по заранее составленному плану или нет, входила ли в этот план интерпретация наблюдателем и не является ли весь этот комплекс смысловых контекстов одним из звеньев более ши­рокого («субъективного») смыслового контекста, т.е. не яв­ляется ли запланированное использование знака лишь проме­жуточной целью более масштабной намеренной деятельности, короче говоря, мы должны заняться мотивом, подвигнувшим наблюдаемого нами к использованию знака.

Для понимания выразительного действия принципиально безразлично, в чем заключается выразительное действие: в же­сте, в комплексе звуков (слово) или в создании отдельного от тела артефакта. Всякая выразительная деятельность представ­ляет собой использование знаков, независимо от того, как он подается: через артефакт или телодвижение. И теперь нам предстоит заняться сущностью знака.