Причины легкой проницаемости диалектных систем

Особое поведение систем диалектов в процессах языкового взаимодействия интересовало многих языковедов. Так, например, Л. И. Баранникова основную причину легкой проницаемости диалектных систем связывает с несамостоятельностью диалектной системы. Диалектная система, по ее мнению, выступает как частная реализация общеязыковой системы, что тем самым определяет ее зависимый характер. Говоря о самостоятельности языковой системы и зависимости диалектной, она имеет в виду не генетический план, а общие тенденции развития системы. Вторым характерным признаком диалектной системы по сравнению с общеязыковой считается ее открытость, т. е. наличие общих звеньев у целого ряда диалектных систем. Открытый характер диалектной системы способствует проявлению ее третьей особенности — большой проницаемости по сравнению с системой языковой. Она наблюдается на всех уровнях диалектной системы, особенно в области лексики. Проницаемость проявляется в возможностях проникновения в данную систему элементов другой системы. Происходит это, по-видимому, вследствие значительной общности грамматики всех диалектов данного языка [10, 175—178].

Можно оспаривать тезис о большой зависимости диалектной системы от общеязыковой, но основная причина особой проницаемости диалектных систем определена правильно. Близость языковых систем диалектов создает определенный психологический эффект. Поскольку система диалекта часто более вариативна по сравнению с системой литературного языка, то всякое проникновение элемента другой диалектной системы воспринимается как фонетический или грамматический вариант собственной системы. Носители близкородственных диалектов, по-видимому, очень легко в процессе общения осваивают сходные языковые элементы, что и приводит в конечном счете к смешению диалектов.<468>

Нечеткость диалектных границ. Понятие изоглоссы. Разбросанность изоглоссных явлений

Когда в языкознании возникло понятие диалекта, то он мыслился как некое географически замкнутое языковое единство с достаточно четко выраженными границами.

По мере накопления новых сведений в области изучения диалектов и в результате их более детального и всестороннего исследования выяснилось, что точно очерченные границы диалектов нередко довольно трудно выявить. Мало того, отдельные отличительные особенности одного диалекта могут наличествовать и у других диалектов.

Характеризуя современные новогреческие диалекты, Я. Калитсунакис отмечает, что отдельные языковые явления объединяют довольно сильно отличающиеся друг от друга диалекты, например, диалекты Малой Азии, Кипра и Родоса [78, 188].

Т. Г. Баишев признает, что при описании фонетических и морфологических особенностей диалектов он оказался в затруднительном положении. Существенных фонетических признаков в башкирском языке оказалось семь, а морфологических — три, причем границы территориального распространения тех и других совершенно не совпадали, а одна морфологическая особенность включала в себя несколько фонетических, вклинивающихся в то же время своей границей в территорию других морфологических особенностей [6, 26].

Мордовские диалекты не имеют четко очерченных границ. Например, крайние западные мокшанские говоры морфологически однотипны с юго-западными, а по составу фонем совпадают с северными. Юго-восточные говоры мокшанского языка, имея общие фонетические особенности с юго-западными, по морфологии значительно приближаются к северным мокшанским говорам [67, 74—75].

Разбросанность одинаковых явлений по разным диалектам и неодинаковость изменений разных уровней языка вызывает известные затруднения при классификации диалектов.

«Попытки классифицировать диалекты на основе различий разных уровней, — замечает С. 3. Деваев, — не могут дать положительного результата, они приводят чаще всего к выводу о пространственной непрерывности, нерасчлененности того или иного языка в целом с различными переходными явлениями в его структуре. Практически не встречается таких диалектов, которые имели бы параллельные отличия как в области фонетики, так и грамматики. Грамматическое и фонетическое расхождение местных языковых систем чаще всего имеет перекрестный характер. Так, если представить, что какой-то язык l имеет четыре диалектаа, b, с, d , то вовсе не обязательно, чтобы диалект а отличался от любого другого диалекта и на уровне фонетики и на уровне грамматики. На<469>оборот, диалект а может иметь расхождения фонетического порядка и полное грамматическое сходство с диалектомb или с любым другим диалектом. Точно так же грамматическое различие не обязательно сопровождается фонетическим различием. Поэтому классификация может быть более или менее удовлетворительной, если строится на основе или фонетических (фонологических), или грамматических критериев [24, 4].

Одинаковые языковые явления в разных диалектах современные диалектологи называют изоглоссными явлениям и.

Разбросанность изоглоссных явлений, принадлежащих к разным уровням языка, объясняется сравнительно легко. Она является следствием неравномерности изменений, происходящих в языке. Изменение фонетическое может не сопровождаться изменением в области грамматического строя языка и наоборот. Точно так же изменения в области синтаксиса могут совершаться независимо от того, что происходит в других областях языка.

Разбросанности изоглоссных явлений в немалой мере способствует передвижение населения. Изоглоссы могут отражать миграционные потоки населения. Так, например, В. Я. Дерягин, изучавший географию слов в северно-русских говорах, установил, что определенные лексические изоглоссы связывают говоры бассейна Северной Двины и Ваги с верхневолжскими и северо-восточными [25, 8], что свидетельствует о том, что на Вагу и Двину русские пришли из районов Верхнего Поволжья.

В то же время слова, распространенные в западных районах, как правило, встречаются в говорах северо-западных областей России и в письменных памятниках этих же территорий [25, 6].

По свидетельству В. И. Лыткина, печерский говор коми-зырянского языка, образованный переселенцами с Сысолы, мало чем отличается от средне-сысольского [45, 208].

Так называемые тоншаевские марийцы населяют бассейн реки Пижмы — правого притока Вятки. Своеобразной особенностью этой группы населения является то, что территориально она стоит совершенно обособленно от общей массы марийского народа. Даже от ближайших соседей, яранских и кикнурских марийцев, она отделена полосой русского населения, равной примерно 70—80 км. Речь тоншаевских марийцев почти ничем не отличается от яранского говора марийского языка [36, 255]. Поэтому можно предполагать, что тоншаевские марийцы представляют собой отколовшуюся ветвь от той языковой общности, которая сейчас носит название яранского говора [36, 252].

Переселение населения и смешение диалектов пришельцев с диалектами аборигенов также могут способствовать разбросанности изоглоссных явлений. Данные атласов русского языка, относящиеся к Европейской части СССР, показывают, что определенность очертаний ареалов и размещения изоглосс наблюдается лишь на центральных территориях Европейской части СССР,<470> сменяясь в восточном и южном направлениях пестротой в размещении знаков на диалектологических картах, что указывает на отсутствие определенности в распространении диалектных явлений [57, 229]. Неопределенность и пестрота в размещении диалектных явлений объясняется тем, что эти территории представляют собой районы относительно более поздней колонизации. Это та территория, на которой первоначально, примерно в период до XV в., складывались русские диалекты и где современные говоры в наибольшей степени связаны с диалектными объединениями предшествующего периода [57, 231]. В этих условиях развились довольно сложные формы междиалектного контактирования, наложившие особый отпечаток на весь языковой ландшафт в целом.

Диалекты в нижнем течении Северной Двины и в Поморье характеризуются смешением разнодиалектных по происхождению явлений. Важнейшими показателями смешения служат многочисленные случаи взаимного наложения изоглосс, связывающих двинские и поморские диалекты как с северо-западом, так и с северо-востоком и центром России [25, 9—10].

Можно предполагать, что низовья Северной Двины и берег Белого моря привлекали население из разных мест, результатом чего явилось смешение диалектов.

Распространению одинаковых изоглосс на значительном пространстве могут способствовать пути сообщения. В. Я. Дерягин отмечает, что на значительной части современных карт выделяется линия распространения слов: Онега — Елица — Двина (от устья Елицы до устья Пинеги) — Пинега (ареал слов огорода, кодол, кодолить, шалга и др.). Это направление тракта Петербург — Каргополь — Холмогоры — Архангельск, проложенного по всей видимости по древнему пути, связывавшему Двину с северо-западными областями, с Новгородом [25, 7].

Наличие общих звеньев, явлений, связанных единой изоглоссой, не всегда связано с генетическим единством систем. В диалектах порою наблюдается сходство в отдельных звеньях их системы при разной генетической природе сходных звеньев. Так, если для вологодской и ладого-тихвинской диалектных систем характерно произношение е в соответствии со старым «ятем»(река, меха, беда)— сохранение старого различияе и «ятя», то для говоров владимиро-поволжских такое произношение может быть и сохранением старого, и новообразованием, появившимся после утраты ёкания [8, 10].

При историческом подходе к изоглоссным явлениям может оказаться, что изоглоссные явления, связывающие два отдаленных друг от друга диалекта, просто демонстрируют сохранение в них более архаического состояния. Так, например, в верхне-сысольском диалекте коми-зырянского языка имеется личное окончание 3 л. мн. ч. наст. вр. -ныс. То же самое окончание существует и в ижемском диалекте, расположенном в бассейне Печоры. Южные<471> и западные диалекты казахского языка связывает изоглосса, выражающаяся в соответствии звукус литературного казахского языка звукаш. Эта изоглосса также иллюстрирует сохранение более архаического состояния. Разбросанность явлений здесь фактически оказывается мнимой. Изоглосса может соединять явления конвергентные: в смешанных белорусско-русских говорах наблюдается так называемое дзекание, например,дзеци вместодети. То же дзекание зафиксировано в некоторых казанских говорах [41, 37]. В русских говорах Крайнего севера, а также в говорах Землянского и Задонского районов на месте старогоћ произносится закрытоее или дифтонгие, напримерлкс илилиес [41, 45]. Эти одинаковые явления, по-видимому, возникли совершенно независимо друг от друга.