3.3. Последние сражения и победа союзников

О значении американских войск в Европе красноречиво говорит английский премьер-министр: «Изучение германских отчетов о войне ясно показывает, что, в конечном счете, именно перспектива растущего притока американских войск заставила германское военное командование поставить все на карту и начать в марте 1918 года безрассудное наступление; надо было во что бы то ни стало добиться решения, прежде чем американские войска прибудут в Европу»¹⁴.

Вильсону приходилось отбиваться от требований французов и англичан инкорпорировать американские подразделения под союзным командованием, влить их во французскую армию, в английский экспедиционный корпус.

В последних сражениях мировой войны (между сентябрем и 11 ноября 1918 года) участвовали 22 американские дивизии. Если к ним добавить вспомогательные и обслуживающие подразделения, то во Франции в ноябре насчитывалась в общей сложности 41 американ­ская дивизия. Важно отметить, однако, что фактическое число войск не исчерпывало значения американского вклада в союзнический арсенал. Присутствие американских дивизий давало союзникам численное превосходство над Германией (примерно 4 млн. против 3,5 млн.).

Руководители германского генерального штаба 14 августа 1918 года оповестили кайзера Вильгельма II, что надежды на победу в вооруженном конфликте со всем миром нет. Лишь 10 сентября фельдмаршал Гинденбург задумался о необходимости переговоров.

Трудно сказать, был ли у Вильсона соблазн расколоть коалицию Центральных держав и вывести союзников Германии из войны поо­диночке. Ведь это могло быть воспринято как проявление нелояль­ности по отношению к союзникам. И нельзя было игнорировать тот факт, что в Европе Франция, Англия и Италия под ружьем держали многократно большие армии. Их война с Центральными державами длилась на два с половиной года дольше американской. Идти в этих обстоятельствах своим путем означало поставить на карту слишком многое, подвергнуть себя риску изоляции. После некоторых раз­мышлений Вильсон отверг сепаратные инициативы австрийцев. У тех, возможно, был бы шанс, если бы они заявили о своей готовно­сти руководствоваться «14 пунктами», но в Вене замолчали эти аме­риканские условия.

В ответ на австрийскую мирную инициативу Вильсон в кон­це сентября 1918 г. напомнил, что мирные условия Соединенных Штатов уже определены в «14 пунктах», и что США «не могут — и не желают вступать в переговоры по вопросам, относительно кото­рых они уже столь ясно определили свою позицию». Указанные «14 пунктов» предполагали, в частности, включение области Трентино в состав Италии, свободу для Балканских государств, автономию для угнетенных народностей Австро-Венгрии, независимость Польши. Все эти условия позволяли говорить, что возможность мирных сепа­ратных переговоров с Австрией была чрезвычайно мала.

Компактное изложение своей позиции президент Вильсон сде­лал 27 сентября 1918 года со следующими пятью так называемыми «существенными условиями мира»:

1) ко всем странам следует подходить беспристрастно, не должно быть двойных стандартов в подходе к победителям и по­бежденным;

2) никакие специальные или особые интересы той или иной нации либо группы наций не могут быть положены в основу будущих соглашений;

3) запрещается создание сепаратных лиг или союзов, подписание специальных политических договоров и согла­шений внутри единого и всеобщего организма Лиги наций;

4) не должно быть никаких особых и корыстных экономических объединений внутри Лиги наций, не должны применяться никакие формы экономического бойкота или дискриминации;

5) все международ­ные соглашения и договоры всякого рода должны публиковаться полностью для всеобщего сведения¹⁵.

В этом дипломатическом императиве Вильсон хотел сделать обязательным для всего международного сообщества принцип равен­ства для всех, недопустимость барьеров и привилегий. Снять барье­ры, убрать препятствия потребовала экономическая и политическая экспансия США.

Между тем германская коалиция давала все новые трещины. 7 октября запросила мирных переговоров Австро-Венгрия, 14 октя­бря — Турция. Правящий класс Германии видел опасность продолжения опустошительной войны в условиях, когда Россия подавала массам немецких трудящихся революционный пример. В этих обстоятельствах последнее правитель­ство кайзеровской Германии согласилось на все условия Вильсона.

Если прочесть американские ноты тех дней, то мы увидим набор благороднейших слов. Ни аннексий, ни контрибуций, ни зон влияния. Вильсон обещал бесстрастно подпи­сать мир, основанный на принципах справедливости.

Как уже отмечалось, американская дипломатия, основывающаяся на «14 пунктах», имела довольно широкое и неконкретное изложение сво­ей позиции. Три премьера союзников - Ллойд Джордж, Клемансо, Соннино (Италия) - начали при общем якобы благожелательном отношении вносить свои коррективы в эту общую программу. Это был волнующий момент в мировой дипломатии. Стоило полковни­ку Хаузу позволить «притершимся» друг к другу союзникам военных лет начать крушить вильсоновскую программу, как позиции США пошатнулись бы в самом основании. Американская сторона пошла на довольно неожиданный и редкий по смелости шаг. Полковник Хауз якобы в приливе откровенности сказал влиятельному француз­скому дипломату, что в случае враждебного отношения союзников к «14 пунктам» Вильсона у американской стороны не останется ино­го выбора, кроме как изложить свою позицию перед американским конгрессом, сообщить о предлагаемых союзниками изменениях и запросить, желает ли американский народ воевать за предлагаемые союзниками условия мира. Резонной альтернативой было бы заклю­чение сепаратного мира с Германией.

Это был сильный ход американской дипломатии. Именно 1 млн. американцев сместил чашу весов на Западном фронте в пользу союз­ников. Только США могли «спасти» Германию изменением своей пози­ции. Поэтому союзные дипломаты должны были признать решающее значение США на весах мировой истории.

Программа, выработанная на союзных совещаниях в Париже в конце октября — начале ноября 1918 года, в общем и целом удовлетворяла США и может быть названа определенной по­бедой американской дипломатии. 5 ноября президент Вильсон на­правил германскому руководству послание, в котором говорилось, что «14 пунктов» приняты союзниками (с некоторыми оговорками) в качестве основы для мирного соглашения. Глава американской ис­полнительной власти поручил верховному главнокомандующему союзных войск генералиссимусу Фошу принять германских пред­ставителей и изложить им условия перемирия.

7 ноября 1918 года германская делегация во главе с лидером Партии центра Эрцбергером прибыла в Компьенский лес. Соглашение о пе­ремирии было подписано в пять минут шестого утра 11 ноября 1918 года. Германия обязалась освободить немедленно Бельгию, Францию, Люксембург и Эльзас с Лотарингией. Германская армия обязалась сдать 5 тысяч тяжелых орудий, 25 тысяч пулеметов, 1700 самолетов, 5 тысяч паровозов, 150 тысяч вагонов и 5 тысяч грузовиков.

У Вильсона было немало оснований для торжества. Его «14 пун­ктов» были признаны общей союзной платформой. При этом выигрышность положения Америки подчеркивалась тем, что Германия надеялась смягчить условия мирного договора лишь апелляцией к США. Казалось, что у Америки возникают шансы не только втор­гнуться в мировой расклад сил, но и занять в нем стабильное гла­венствующее положение. Тому было порукой новое военное и эко­номическое могущество Америки.