Ювелирные елочные украшения

      И еще одна свежая иллюстрация, родившаяся буквально несколько дней назад. В магазин «Фактория» при ресторане «Экспедиция» в Москве, как и в остальные «Фактории», которыми руководит Оксана Никоненко, под Новый год поступил свежий товар — маленькие серебряные колокольчики в виде ангелочков. Закупили их у московской компании, торгующей ювелирными украшениями. Ангелочки сразу стали неплохо продаваться во всех «Факториях», но в одном магазине, как раз при ресторане на Солянке, девчонки-продавщицы украсили ими маленькую новогоднюю елочку, стоящую рядом с кассой. Увидев два колокольчика на елке, я спросил: «Что это такое?» И мне ответили: «Саш, их было 20, но за последние дни все уже раскупили».

      Поскольку в среднем колокольчик стоил 3000 рублей, я сразу решил, что пересечение рынка новогодних игрушек и женских украшений — это область гарантированного отсутствия конкуренции в обозримом будущем. Тут же я вспомнил маленьких индонезийских костяных медведей, тоже имеющих серебряную подвеску и использующихся как кулоны. Могу сказать, что на сегодняшний день все формальные исследования этой рыночной ниши уже закончены. Бизнес-план «ювелирные елочные украшения» за два дня написали от руки.

Православие, кулинария и сезонный бизнес

      В 1990-е годы, когда компания «Руян» уже была признанным лидером рынка обувной косметики и средств от комаров, я любил гулять по большим вещевым оптовым рынкам. Дело было в Лужниках. Однажды весной, незадолго до Пасхи, я стоял и пил чай около ларька, который, как и весь рынок, торговал не только в розницу, но и оптом. Ларек продавал наборы с краской для пасхальных яиц, упакованные в картонные коробочки.

      В течение десяти минут, пока пил свой чай, я заметил, что торговля идет довольно бойко: три или четыре человека купили по одной коробочке для себя. А один оптовик, поторговавшись, взял десяток коробочек — очевидно, он собирался их продавать. В тот момент я подумал, что это классическое пересечение ниш в области специализированного религиозного праздника и продуктов питания (в самих пакетиках была обычная поваренная соль с красителем). Я купил несколько образцов, вернулся в офис и показал находку нашим топ-менеджерам. На что они покрутили пальцем у виска и сказали мне: «Саша, это не наш рынок, не наш бизнес, и вообще, давай будем заниматься тем, чем мы занимаемся».

      Но на мое счастье, уже тогда «Руян» был децентрализованной компанией, у нас было несколько производственных подразделений и несколько автономных торговых фирм. Мне не составило никакого труда договориться в производственной компании «Орленга» с отделом продаж, который занимался регионами, о том, что на следующий год мы произведем и начнем продавать этот продукт. В первый год мы просто положили краску на наши оптовые полки, и те же наши клиенты, а это были рыночники, раскупили примерно 100 000 коробочек. Мы заработали около 50 000 долларов, совсем не напрягаясь. Поэтому в следующем году проект получил в компании особый статус, и мы продали уже 1 000 000 коробочек, заработав примерно 400 000 долларов.

      Конечно, за нами как за уникальной компанией следят. На третий год многие компании рассыпали такие же наборы и начали демпинговать. Мы решили уйти с этого рынка и поискать что-то новое, потому что, как говорит уральский «брат по разуму» Миша Бабин: «Можно украсть ведро воды, но нельзя украсть источник».