Открытие охоты

      С мыслями об охоте я засыпал и просыпался и вплоть до окончания школы был уверен, что стану только охотником-промысловиком. С семи лет у меня был доступ к оружию и патронам. Я один уходил в лес, зная — если заблужусь, никто не поможет. Писал охотничьи дневники, рисовал уток, различал их по голосам, чертил карты своих охотничьих угодий, давал название каждому озеру, каждой тропе, каждому повороту реки. Это было здорово. Я не хотел быть ни космонавтом, ни моряком. Мечтал: когда стану взрослым, наконец смогу охотиться, сколько захочу…

      Охота — это особое время и пространство, своего рода сталкеровская зона, куда берут только мужчин, да и то не всех. Это побег из мира, возможность перестать быть тем, кем ты в нем стал, вернуться к первозданности, к началу времен.

      Мне очень нравилось позднее осеннее время, когда на реках оставались только опытные рыбаки и охотники, которые жили по своим законам — очень простым, понятным и человечным. Неоказание помощи на реке невозможно было представить: мотор ли у тебя на лодке заглох, запчасть ли какая вышла из строя или бензин закончился — можно было запросто подъехать к любому рыбаку и взять в долг и запчасть, и бензин. Отсюда, с реки, во мне появилось деление мира не то чтобы «на своих и чужих», а скорее на себе подобных и других людей.

      Думаю, тогда и закладывались первые камешки в фундамент будущей идеологии «Руяна».

      Я и сейчас люблю бывать в тех местах, где когда-то устраивал себе экзамены на выносливость, плутал и порой обмораживал нос и щеки. Но теперь стреляю реже, приезжаю туда за покоем и тишиной, просто слушаю крик перелетных птиц. Они летят издалека, радостно кричат, и в эти минуты ты будто заново рождаешься. В какой-то момент огромная стая распадается на пары и ее история заканчивается. Все это очень похоже на «Экспедицию», когда мы носимся по миру одной командой, а потом возвращаемся домой — и стая перестает существовать…

      Через несколько лет после охоты появилась вторая страсть — шахматы. В их стройном, логичном черно-белом мире я зависал подолгу, и в подростковом возрасте стал чемпионом Тюменской области.

      Примерно тогда же я обнаружил в себе еще нечто важное: помимо умения охотиться и играть в шахматы — умение быть адекватным любой среде, быть в ней своим.

      Попадая в круг охотников, я старался соответствовать тем, кто был в нем, оказываясь в кругу шахматистов в галстуках, я тоже был в галстуке. Попадая на улицу, общался с дворовыми мальчишками на их языке.

Глава 2 Отец Самый важный человек

      Давайте выпьем за наших родителей.

      Потому что все, что в нас есть хорошее, — это от них.

      А все плохое — от нас самих.

Традиционный тост на полянах «Экспедиции»

      Самым важным авторитетом в жизни для меня был и остается отец. Несмотря на то что его уже восемнадцать лет физически нет, мне нетрудно воссоздавать мысленно его образ и советоваться с ним в трудных ситуациях.

      Павел Васильевич Кравцов был Педагогом с большой буквы. И для своих учеников он стал Богом. Дело не в музыке, а в том, что и он видел в них Богов.

      Мне кажется, что почти во всех отношениях я пошел дальше, чем отец. Я уверен, что он бы этим гордился. Но есть одна область, в которой отец для меня остается недосягаемым. Будучи выдающимся педагогом, он всегда видел, что выйдет из его подопечных. Но при этом он никогда не делил свои усилия пропорционально талантам учащихся. Всегда одинаково вкладывался во всех.

      Много лет спустя, когда отца уже не было, я приезжал в город своего детства и встречался — зачастую случайно — с его учениками. Все они относились ко мне как к родному человеку, потому что я был сыном Павла Васильевича.

      Больше всего мы общались, когда бывали вдвоем на охоте. Именно там у меня выработался важный навык: в любом состоянии — неважно, спал я или нет, независимо от того, сколько выпил, — ружье держал на предохранителе и никогда не направлял на человека, даже если оно было не заряжено.

      Я могу вспомнить всего два-три случая, когда отец серьезно наказал меня. Причина всегда была одна — неосторожное обращение с оружием.