- •Бизнес как экспедиция: Честные истории для героев и волшебниц-а. Кравцов
- •Александр Кравцов Бизнес как экспедиция: Честные истории для героев и волшебниц
- •Здравствуйте, читатель!
- •Вместо предисловия Истории из сундуков
- •Не «мемориал», но инструментарий
- •Часть I
- •Ориентация в пространстве
- •Глава 1
- •Кто мы и откуда
- •Музыка и мерзлота
- •Открытие охоты
- •Глава 2 Отец Самый важный человек
- •Кредит доверия как стартовый капитал
- •Русские народные сказки — сплошь экспедиции
- •Судить не мне
- •Крик поморника
- •Глава 3 Адекватность российской действительности Как в жизни и как по уставу
- •О регулярной армии, партизанах и диверсионных группах
- •Глава 4 Инициация Когда знаешь, что можешь все
- •Охота на мамонта
- •«Лужа»— первая бизнес-школа России
- •Часть II Методическое пособие для бизнес-серферов
- •Часть II
- •Первая подсказка «братьев по разуму»
- •Как сэкономить время и деньги
- •Не столько люди, сколько их сочетания
- •В демократию больше не играем
- •Если на корабле бунт
- •Идеальное решение
- •Главное — не бросать руль
- •Макиавелли и уроки горнолыжного спорта
- •Пропеллер: ось и лопасти
- •Лавирование между льдинами: полный газ!
- •Глава 6 Мотивация и сопричастность
- •Не за деньги
- •«Три зеленых светофора»
- •Когда герои — с женами, а волшебницы — с мужьями
- •Теплоход для родителей
- •Почти заградотряд
- •Врио «черного козла»
- •Камень размером с сердце
- •Вторая подсказка «братьев по разуму»
- •Глава 7 Наша ладья для наших людей
- •Как возникает знамя полка
- •Суть философии «Руяна»
- •Два килограмма денег
- •Запара так запара
- •Фиксируйте систему координат
- •Ценности как инструмент диагностики
- •Метафоры вместо геббельсовского молотка
- •Как крепло наше доверие к другим…
- •…И как росло доверие других к нам
- •Не переходя черту
- •Выращивание традиции побед
- •Глава 8 Люди-оркестры и раскрытие потенциала
- •Авианосец, собранный из плотов
- •Сознательное ограничение скорости роста
- •Чтобы не стать рыхлым бройлером
- •Дирижеры своей судьбы
- •Как в спецназе
- •Г-главное — не б-бояться
- •Удовольствие от неопределенности
- •«Золотой конверт»
- •Ночная тревога
- •Упражнение «Сухая попа»
- •Новый год два раза в год
- •Бизнес — всегда шоу
- •Об оранжевых и черных трусах
- •Бюджетирование энергетик
- •Сезам, откройся!
- •Глава 9 Партнерство и ответственные инвестиции
- •Найди то, что он любит
- •Сувенир с Красной площади
- •Шуба для Габриэллы
- •Управление темпом и искусство согласования
- •О перспективе перекрестного владения
- •Глубоко проникающее общение
- •Три принципа и пинки под столом
- •Считка, надежная, как автомат Калашникова
- •Преферанс в поезде Москва-Днепропетровск
- •Глава 10 Маркетинг?
- •Как в геологии
- •Высокая скорость создания продуктов
- •Не стоит заниматься перевоспитанием
- •Создавайте правильную среду и регистрируйте детали
- •Сверхмобильность
- •О чем рассказали пустые коробки
- •Пробковые шлемы
- •Ювелирные елочные украшения
- •Православие, кулинария и сезонный бизнес
- •Не искать чужие клады, а закапывать свои
- •Глава 11 Рождение и воспитание брендов
- •К чему привела ошибка вертолетчиков
- •От маяка до маяка
- •«Йо-хо-хо и четыре литра»
- •Глава 12 Неприлизанная и вихрастая
- •Побег из Москвы
- •Спустя примерно месяц…
- •Плывущий огонь
- •Обнаженная правда жизни
- •Молодая среда. Пассионарии и бюрократы
- •Город уже есть!
- •Экспедиция в сказку
- •Часть III
- •Внеклассное чтение
- •Глава 13
- •Ночь на крещение и произвольная программа
- •О красоте
- •О первом лице звездной группы и ее последнем походе
- •О «Дырчике»
- •О силе аргументации
- •Глава 14 «Экспедиция-трофи»: причины, следствия и последствия Дневники прескаута
- •«Вы что, правда, существуете?»
- •Легенда о калмыцкой стюардессе
- •Занятое кресло и Православная церковь
- •Если она будет ждать
- •Бабочки
- •Глава 15 Под парусами в лагерь пришел пират
- •Сейшельский дневник
- •Высокая кулинария
- •Северный морской путь
- •Глава 16 Непрерванный полет
- •«Новая реальность» и ее создатель
- •Лед Байкала и местные духи
- •Ночной разговор в условиях предельной опасности
- •Отрывки из моего дневника «Ооь-Енисейский водный путь»
- •Без парашютов
- •Под водой
- •Надо ли составлять завещание?
- •Речь в ресторане «Бергхаус»
- •Квартира в военном городке
- •Вместо послесловия
- •Я не раб своей работы
- •Дар Байкалу и промоутеры с мигалками
- •Параллельные миры
- •Только за безнадежные дела стоит по-настоящему сражаться
- •Перед Антарктидой
- •Свечи и маяки
Плывущий огонь
Есть два вида маяков. Одни подают кораблям сигнал об опасности: «Не приближайся, здесь ты можешь потерпеть крушение!» — другие: «Плыви на мой свет — и спасешься!» И ни один маяк не имел до сих пор «права выбора»: на какой из двух сигналов он запрограммирован — такой и подает. Поэтому маяки вынуждены всегда работать в паре. В древности же, напротив, маяком служил огромный костер на берегу.
На гербе «Руяна» — именно этот изначальный маяк-костер, похожий не столько на маяк, сколько на факел или на олимпийскую чашу. Этот пылающий в чаше открытый огонь венчает деревянную конструкцию, соответствующую стандартам европейской геральдики. Такой «натурализм» помимо красивого художественного решения и соответствия факту нахождения Руян-города не на морском, а именно на речном берегу говорит еще и о стремлении «Руяна» быть понятным всем, а не только соотечественникам.
Первоначально маяк планировалось изобразить в виде кирпичной башни, посылающей два луча, два сигнала, о которых говорилось выше и которых не посылал до сих пор одновременно ни один маяк. Но кирпичная башня зарезервирована за морскими маяками, поэтому от такой идеи вскоре отказались. Как и от идеи двух лучей — одного зовущего, обещающего спасение, и другого, преграждающего путь, предупреждающего: «Тебе здесь опасно».
Два луча на первоначальном гербе никак не выражали этой идеи. Так появилась ладья, над которой — чаша с пылающим в ней огромным костром. На таком корабле оказаться страшно, поэтому мы решили, что и этот вариант неудачен. Но, подумав, нашли такое решение правильным: огонь «Руяна» действительно опасен, как и огонь вообще. Мы зовем живых греться и беречь огонь вместе с нами. Остальные могут обжечься.
Обнаженная правда жизни
Конечно, нас терзали сомнения. Весь период работы над этой книгой я испытывал давление со стороны наблюдателей, пытающихся «прилизать» текст. И все-таки позволю себе без фильтров привести диктофонную расшифровку разговора, произошедшего в пять часов утра на поляне в Белоруссии.
Алкоголь гораздо больше мне дал, чему меня взял.
Уинстон Черчилль
Знаете, у меня есть такой инструмент — критерий Колумба, и я его близким людям открываю. Вот представим: я — Колумб, завтра стартую в какую-то даль непонятную. Может, я завтра открою Америку, а может, все подохнут, будет бунт и т. д. И вот есть человек. Я пытаюсь почувствовать: возьму я его на корабль или не возьму? Дело не в том, что я интуит, а в том, что, может, он и специалист — в парусах, в звездах, может, какой-то там кок еще, а может — никакой вообще, конченный отморозок, но который… Вот Сергей Рубикон — мы его отблокировали из-за того, что, как потом выяснилось, он сидел и все эти сидельные вещи из уголовного мира через него сочились. Мне в этой ситуации легче обрубить, чем думать: будут они дальше сочиться или не будут. Так вот, о критериях: если я командую флотилией, я бы его не взял, а если личным кораблем — я бы его взял и за ним присмотрел. Если бы увидел, что снова сочатся, — сам бы его застрелил или за борт бы выбросил. Ну ошибся, ну извините… Но шанс бы ему дал.
Вот я вижу живого: здорово, ты крутой, ты живой, здравствуй! Вижу мертвого — ничего ему не говорю, если надо — скажу: у вас было хорошее сухое вино, до свидания. И уеду. Вопрос не в этом. Вот мы сейчас построим город с живыми для живых, потом придут мертвые, и мы свалим. А они будут владеть этим городом. Понимаете, в чем проблема: вот придут первые градостроители и они будут счастливы, они переживут зиму или две, будут копаться в грязи, будут вахты, построят хрустальные мосты, и мы прокопаем креативный подземный ход длиной 200 метров, в нем сделаем лабиринт из зеркал, и все будет круто. Но потом придут хомяки и все обхомячат, будут брать деньги с туристов, а мы уйдем и будем строить что-нибудь другое. Вопрос: а на хрена нам это надо? Может, сразу уйдем?
О «Руяне» и рыбах-прилипалах. «Руян» был гениальной компанией изначально. Гениальный народ. Но когда он вырастал, приходили рыбы-прилипалы. И мы говорили: да, рыбы, подавитесь. Мы новое вырастим. Вот вам кусок, жрите.
Мне сейчас больно оттого, что я не хочу строить Город, в котором через два года появятся рыбы-прилипалы и скажут: мы здесь тоже бревна подтаскивали для чумов, мы здесь тоже мерзли! И мы не твари дрожащие, а право, блин, имеем. И как быть? Мы сейчас построим Город сживыми для живых, потом придут прилипалы, и мы захотим свалить, а они — завладеть нашим Городом. Но я не хочу строить город, которым будут владеть хомяки.
Сейчас что происходит? Никоненко говорит: «Саш, что-то насильно не полюбишь Город».
Я часто себя чувствую фашистом, мы с Василем об этом говорили в какой-то момент. Говорили в том смысле, что мы не знаем, что такое фашизм, но знаем, что такое деление людей на своих и чужих. Для меня есть люди живые и есть люди, умершие при жизни. Живые — это те, кто продолжает оставаться живым и верить, что завтра будет лучше, чем сегодня. И неважно, сколько им лет — 20, 70… А есть люди, которые говорят: я раньше была крутая телка, молодая, у меня были такие сиськи и такая попа, волосы, а потом я забеременела от какого-то козла, родила, и теперь должна кормить этого ребенка, горбатиться, и уже никогда не буду такой крутой. Есть такие же чуваки: «Раньше ссал — камни выворачивал, а теперь даже снег не тает. Раньше-mo, понимаешь, и мы были рысаками, а теперь — молодежь резвится. Ну, конечно, у Кравцова денег до хрена, выеживается со своим Городом!»
Мои оппоненты (я эту дискуссию веду последние 20 лет с умными ребятами) рассуждают про гуманизм, особенно женщины с гуманитарным образованием. Они говорят: «Ну, если сильно вложиться и долго-долго выращивать из мертвых живых, то два процента живых-mo вырастет!» А я возражаю: «Пока эти два процента из ста процентов навоза вырастет, я уже дивизию живых выращу. На фиг нам нужен навоз?..» Впрочем, хорошо, что у нас бывают разные мнения…
Я полагаю, что один из самых ярких примеров российского управленческого мастерства — это переброска промышленности из зоны возможной оккупации в начале Великой Отечественной войны на восток, вглубь страны. Это же круто — крыши у завода нет, а снаряды для победы производят. Именно в таком режиме и надо строить Руян-город.