3.3.2. Методика компенсирования потерь России от приема беженцев и вынужденных переселенцев из стран ближнего зарубежья

Проблема соотечественников в России, возникшая еще в 80-е годы, особо актуализировалась уже в конце 90-х годов. Эта проблема коснулась в первую очередь многих российских соотечественников, которые в результате ряда волн российской эмиграции оказались за пределами территории СССР. Распад СССР резко ухудшил ситуацию в отношении соотечественников. В результате за рубежом оказалось всего около 24 млн. русских (по некоторым оценкам до 30 млн.).

Таким образом, если до распада СССР проблема соотечественников для России казалась второстепенной, то сейчас она затрагивает интересы большого количества людей. В этой связи следует отметить, что дело тут не только в увеличении количества российских соотечественников, но и в том, что, если российским соотечественникам дальнего зарубежья в основном присущи стабильность и благополучие, то этого нельзя сказать в отношении соотечественников, проживающих в странах ближнего зарубежья. Не титульные нации и прежде всего русское население, также ставшее национальным меньшинством во всех бывших союзных республиках, кроме РФ, сильно и нередко болезненно почувствовало перемену своего положения, особенно там, где правящие элиты заняли этнократические позиции, где вспыхнули межэтнические вооруженные конфликты, хотя бы и не направленные непосредственно против русских.

Во многих странах ближнего зарубежья российские соотечественники оказались в положении нежелательных иностранцев. Именно с ними связана чрезвычайно взрывоопасная проблема защиты прав русскоязычного населения. Именно они составляют львиную долю беженцев. Сейчас число беженцев в России превысило 1 млн. человек. По некоторым прогнозам, оно в ближайшем будущем достигнет 8 млн. В результате принятия законов о гражданстве русскоязычное население в некоторых республиках оказалось в положении второсортного.

Вместе с тем реакция на эти факты со стороны властных структур России характеризуется непоследовательностью и двойным стандартом, подтверждая тот факт, что в России нет еще окончательно разработанных концепций и политики в отношении проблемы соотечественников.

Некоторые политические деятели России полагают, что часть населения в ближнем зарубежье, которое подвергается дискриминации со стороны государства, в котором они проживают, не должны пассивно ждать своей незавидной участи — быть изгнанными или стать гражданами второго сорта. Им следует активно защищать свои права, не дожидаясь помощи извне. Там же, где их жизни угрожает непосредственная опасность, особенно в горячих точках, они должны покинуть эти места и переселиться в Россию. Отметим, что таких горячих точек в зонах проживания русскоязычного населения в ближнем зарубежье достаточно, высказывается мнение, что у русских как этнической общности в Средней Азии будущего нет. К сожалению, такие прогнозы действительно подтверждаются конкретными фактами. В частности, в Таджикистане из 400 тыс. русских, проживающих в республике до распада СССР, на конец 1992 года осталось примерно 85 тыс.

Необходимо отметить также, что противоборствующие силы в некоторых точках ближнего зарубежья часто пытаются вовлечь в конфликт русскоязычное население, проживающее там, с целью привлечь на свою сторону саму Россию, которой не всегда удается быть нейтральной по отношению к участникам конфликтов. Данная проблема осложняется и двусмысленным положением российских войск в горячих точках ближнего зарубежья. С решением проблемы соотечественников непосредственно связаны интересы детей. В частности, 8.5 млн. русскоговорящих школьников находятся в настоящее время в ближнем зарубежье (в самой России — 19 млн.). Проблема же образования на русском языке в ближнем зарубежье стоит очень остро. Курс на свертывание субсидирования русскоязычных школ, введение одного государственного языка и соответствующих учебных программ в системе образования позволяет представителям русскоязычного населения в лучшем случае получить лишь начальное образование на русском языке. Получение среднего образования, а тем более высшего, без должного знания государственного языка стран ближнего зарубежья, где соответствующих условий для его изучения сейчас практически нет, для русских теперь становится маловероятным. В некоторых государствах ближнего зарубежья над русским населением нависает угроза массового сокращения рабочих мест и увольнения под предлогом несдачи экзамена по государственному языку.

Вместе с тем глубокое изучение проблем соотечественников подтверждает необходимость дифференцированного подхода не только в отношении соотечественников ближнего зарубежья, но и в отношении самих государств самого ближнего зарубежья. В частности, положение русскоязычного населения в Прибалтике не такое, как в Таджикистане или Узбекистане. Свои особенности имеет также положение русскоязычного населения в Казахстане или в Белоруссии. Исследование правового статуса соотечественников должно иметь в виду специфику их статуса в различных государствах ближнего зарубежья. В частности, являются ли соотечественники гражданами страны проживания или они вынуждены стать апатридами?

Однако желание этнократической элиты создать унитарные мононациональное государство, увеличить выезд населения, не относится к титульным национальностям, привело к принятию дискриминационного законодательства. Нам представляется весьма сомнительным, что Балтийским государствам удастся значительно увеличить выезд. Вообще возможности управления миграцией “сверху” довольно-таки ограничены. Существуют мощно действующие объективные факторы, влияние которых можно учитывать и прогнозировать, но которым едва ли можно успешно противодействовать.

Обращает на себя внимание относительно незначительный процент желающих уехать из Балтии, несмотря на дискриминационное законодательство, принятое в этих республиках, и, наоборот, очень высокий процент желающих уехать из стран Центральной Азии, даже из опекаемых регионов (напр., Туркменистана). Это, конечно, не случайно. Важнейшая причина этих разительных различий, скорее всего, очень больших перепадов в уровне и качестве жизни между Балтией, с одной стороны, и Центральной Азией — с другой. В нашей концепции мы попытались зафиксировать разницу не только в плане экономического, но и в плане морального ущерба, предложив оригинальную методику его расчета. В качестве базового периода для расчетов мы взяли период с 1 июля 1992 г. по 1 января 1994 г. Этот период характеризовался и значительной миграцией, и, с другой стороны, наличием полноценной статистики.

Однако изменения в национальной политике стран ближнего зарубежья могут изменить систему расчетов по нашей схеме в сторону уменьшения или увеличения суммы компенсирования. Об этом свидетельствуют цифры межреспубликанской миграции в 1991-1992 годах. Так, если из Литвы в 1991 году прибыло 10044 человека, то в 1992 году — 15354, из Латвии соответственно — 13038 и 27271, из Эстонии — 8174 и 14440 человек. Налицо политика поощрения миграции или даже “выталкивания” из республик.

В связи с вышесказанным необходимо отметить, что проблемы соотечественников носят чрезвычайно актуальный характер, и, следовательно, их тщательное изучение крайне необходимо как для миллионов соотечественников за рубежом (особенно в ближнем зарубежье, так и для самой России, а также для строительства новых, цивилизованных отношений с остальными суверенными государствами. От ответа на вопрос, каково реальное положение соотечественников в ближнем зарубежье, в решающей степени зависит определение основных элементов российской государственной политики на этом направлении. Очевидно, что соответствующая политика должна опираться на строго научную базу, учитывать особенности возникновения нового зарубежья. Только при этом условии можно принимать адекватные меры в области дипломатической защиты прав соотечественников в сферах экономических отношений, культуры, образования и т.д. Одним из важных инструментов регулирования этих отношений может стать предлагаемая концепция компенсирования³⁷.

Проблема миграционного компенсирования и современных международных отношений.В современных международных отношениях эта проблема присутствует, хотя и слабо известна. Так, недавно прошел очередной виток неразрешенного спора между Бонном и Прагой относительно компенсации имущественного ущерба трем миллионам судетских немцев, изгнанных из Чехии после войны. Существующий с 1992 года договор между Германией и тогда еще Чехословакией этой проблемы не урегулировал и не привел “к окончательному примирению”.

В начале 1996 года в Бонне побывал министр иностранных дел Чехии Йозеф Желенец, который продолжил переговоры со своим германским коллегой Клаусом Кинкелем. Предполагалось, что стороны подпишут соглашение, ставящее наконец точку в длящемся десятилетиями споре. Однако итоги их многочасовых переговоров оказались безрезультатными.

Прага не желает признавать, как того хочет Бонн, что по отношению к судетским немцам была допущена несправедливость, а также настаивает на том, чтобы в соглашение было включено положение, фиксирующее отказ Бонна от претензий на компенсацию. Германия же со своей стороны хочет, чтобы Прага “морально-политически дистанцировалась” от изданных в то время декретов Венеша об экспроприации имущества судетских немцев, что затем привело к их “изгнанию”. Сам термин “изгнание” также не признается в Праге. При этом Бонн не ожидает, что живущие ныне судетские немцы начнут в массовом порядке настаивать на возвращении отобранного, однако не может юридически зафиксировать отказ от имущественных претензий. Отступать от своих позиций ни одна из сторон не хочет и упрекает другую к топтанию на месте и в том, что проблема остается неразрешенной.

Немецкие политики считают, что Германия со своей стороны сделала куда больше ради окончательного примирения между обеими сторонами, нежели Чехия. Кабинет Гельмута Коля не может пойти дальше по внутриполитическим причинам — сильное давление оказывается? Поскольку именно на юге, в Баварии, проживает большинство судетских немцев, уступки федерального кабинета Праге могли бы обернуться потерей голосов избирателей.

Точно так же по внутриполитическим причинам не могут сделать компромиссные шаги навстречу Бонну и нынешние пражские политики, поэтому в Бонне низводят переговоры на уровень статс-секретарей, что, по сути, означает — немцы хотят выждать до выборов в Чехии — у националистически настроенных чехов по-прежнему сильно недоверие относительно негативных намерений Германии, несмотря на то, что именно Бонн выступает адвокатом Праги в отношениях с ЕС и в вопросе приема Чехии в НАТО.

В Латвии недавно началась социальная кампания по сбору подписей по законопроекту о гражданстве, разработанная политическим объединением “Отечеству и свободе”. Узаконенный ныне порядок получения латвийского гражданства политикам этой радикально-националистической организации кажется чересчур либеральным, не отвечающим задаче построения моноэтнического государства. Новый же закон, по замыслу авторов, должен стать непреодолимой преградой для 720 тысяч “некоренных” жителей республики, большинство из которых — русские.

Если же парламент отвергнет инициированный национал-радикалами закон, он будет вынесен на референдум, в котором примут участие только граждане. Однако оплачивать дорогостоящее мероприятие придется всем налогоплательщикам, вне зависимости от наличия или отсутствия гражданства, и обойдется “удовольствие” в 250 тысяч долларов.

Законопроект содержит чрезвычайно жесткие ограничения на натурализацию. Так, претендовать на гражданство смогут лишь латыши и ливы, а также бывшие граждане Литвы и Эстонии, легально въехавшие в Латвию до 1940 года, и супруги граждан с 10-летним стажем супружества. При этом на все эти группы, за исключением латышей и ливов, распространяется ежегодно квота в 0,1 % от числа граждан за предыдущие годы. Другим жителям Латвии в праве на получение гражданства отказано. Но и это не все. Латыши и ливы, а также лица, легально въехавшие в Латвию до 1940 года, согласно проекту, смогут подать прошение о присуждении гражданства сразу же, а вот супруги граждан — лишь с 1 января 1999 года.

Примечательно, что и ныне действующий закон о гражданстве дает латвийским апатридам очень мало шансов изменить свой незавидный статус. За год, минувший со дня начала натурализации, в Латвии появилось всего 1340 новоиспеченных граждан. При таких темпах очередь из неграждан не рассосется и в следующем веке. Однако национал-радикалы из объединения “Отечеству и свободе” видят и в сегодняшнем далеко не либеральном порядке натурализации опасность своим планам.

Таким образом, в современных международных отношениях проблема мигрантского компенсирования присутствует, но является сложноразрешимой, а методы и способы выделения граждан “второго сорта” и превращения их в мигрантов становятся все более изощренными.

Основные параметры компенсирования. Основные параметры компенсирования строятся на расчетах по численности мигрантов с учетом их структуры.

Структуризация мигрантов (беженцев и вынужденных переселенцев) в Россию по регионам в соответствии с имеющейся в Российской Федерации государственной статистикой, разработанной ФМС РФ совместно с Госкомстатом РФ, может быть произведена по следующим основным категориям, имеющим и различное экономическое поведение. Мы выделяем для цели создания нашей методики компенсирования 3 основные группы: трудоспособные лица; нетрудоспособные лица, а вторые в свою очередь на нетрудоспособных старше трудоспособного возраста и остальных лиц нетрудоспособного возраста.

Такое разделение поможет нам охарактеризовать потерю основного. В первом случае это — зарплата, во втором — пенсия, а в третьем случае лишь пособия для детей, инвалидов и др. Таким образом, структуризация всего контингента мигрантов позволяет дать основу для расчета компенсации по потерянному в процессе миграции основному источнику доходов.

В принципе расчет компенсирования возможен по нескольким типовым схемам.

Схема 1. — Простая схема. По ней все мигранты получают компенсирование на основе минимальной зарплаты по региону выхода.

Схема 2. — Упрощенная схема. По этой схеме все трудоспособные получают среднюю зарплату, лица старше пенсионного возраста — пенсию или компенсацию, рассчитанную как и минимальные зарплаты, остальным нетрудоспособным компенсация не рассчитывается.

Схема 3. — Дифференцированная схема. Трудоспособные получают компенсирование на базе средней зарплаты, нетрудоспособным старшего возраста компенсация рассчитывается как 2 минимальные зарплаты региона выхода, поскольку в большинстве стран СНГ, где есть данные, средняя пенсия составляет примерно 2 минимальные зарплаты. Остальные нетрудоспособные получают компенсацию на основе одной минимальной зарплаты. В расчет здесь принимаются выплаты и доплаты из социальных фондов (поликлиники, школы и т.д.), как правило, составляющие в среднем не менее одной минимальной зарплаты в месяц.

В нашем примере расчета мы используем дифференцированную схему (N 3).

Настоящая концепция ставит целью предоставить достаточно полную оценку всех расходов РФ от приема беженцев и вынужденных переселенцев.

Потери России от вынужденных переселенцев и беженцев мы разделяем на следующие статьи компенсирования:

Б — Затраты бюджета на Федеральную миграционную программу в целом по России.

А — Прямые потери всех категорий беженцев и вынужденных переселенцев, в том числе:

А1 — потери трудоспособных, из расчета средней заработной платы за весь год (исходя из того, что в среднем подготовка к переезду, переезд, поиск нового места жительства, регистрация в качестве беженца или вынужденного переселенца, первоначальная адаптация на новом месте — занимает в целом не менее одного года).

А2 — потери нетрудоспособных (старше трудоспособного возраста) рассчитываются на базе неполученной пенсии. В большинстве стран бывшего Советского Союза отсутствует публикуемая статистика по выплачиваемым пенсиям, а в тех, где данные имеются, средняя пенсия примерно соответствует минимальным заработным платам. Поэтому минимальную заработную плату за тот же период умножаем на коэффициент 2.

А3 — потери остальных нетрудоспособных в виде одной минимальной заработной платы. Фактически нетрудоспособные (кроме пенсионеров) получают ее косвенным путем — через различные социальные фонды в России. При отсутствии полных статистических данных по минимальной зарплате определяем ее (по анализу на примере стран СНГ) как 20 % от средней, т.е. среднюю зарплату умножаем на коэффициент 0,2.

И — имущественный ущерб, рассчитанный на потерю жилья и имущества на каждую семью мигрантов в среднем на уровне 10 тыс. долларов США. Мы исходим из того, что средняя квартира в среднем областном центре России в районе новостроек стоит около 5 тыс. долларов, а имущество средней семьи примерно равно рыночной стоимости квартиры, т.е. общая сумма составляет 5 + 5 — 10 тыс. долларов.

М — моральный ущерб, рассчитанный как процент от числа мигрантов, подвергшихся этому негативному воздействию по регионам выхода. При этом мы различаем 2 уровня морального ущерба.

М1 — моральный ущерб обычного уровня воздействия, рассчитанный по отношению ко всем материальным потерям мигрантов (А + И) с коэффициентом 1, т.е. сумма мигрантского личного ущерба удваивается. Мы считаем, что возмещение морального ущерба является одной из сторон личного компенсирования.

М2 — моральный ущерб повышенного уровня воздействия, рассчитанный так же, как и М1, но с коэффициентом 2, т.е. сумма мигрантского личного ущерба утраивается (само компенсирование + двойной моральный ущерб. В нашем примере мы не оценивали морального ущерба для отдельных мигрантов, так как это сложно, а подсчитали его по региону выхода в целом, в зависимости от военно-политической ситуации в регионе в расчетном периоде.

Примером морального ущерба 1-ой степени, на наш взгляд, может служить ситуация в большинстве стран СНГ и Балтии, а 2-ой степени в Таджикистане и Азербайджане.

Данные, приведенные в приложении, позволяют сделать на базе нашей концепции и самостоятельные расчеты по компенсированию.

Наша идея компенсирования представляет собой упрощенную и легкую в употреблении модель быстрого расчета компенсации на базе немногих имеющихся данных по статистике стран СНГ и Вьетнама в основном по источникам Международного Валютного Фонда. Последнее обстоятельство представляется важным еще и потому, что на будущих переговорах с этими странами расчеты на базе данных Международного Валютного Фонда будут более основательными, чем расчеты по статистике СНГ или, тем более, по российской статистике.

Мы предлагаем здесь использовать по необходимости принцип подсчета “на дату”. Согласно этому принципу, все прибывшие на определенную дату (например, на 1 апреля 1993 г.) считаются получившими среднюю зарплату на эту дату (в данном случае на март 1998 г.) Это позволит рассчитывать среднюю зарплату по региону, выходя на каждого трудоспособного, и пенсию или минимальную зарплату, или условную пенсию (рассчитываемую по средней зарплате) на каждого нетрудоспособного.

Этот законопроект, если будет принят, может изменить подход к выплате мигрантам со стороны соответствующих правительственных структур РФ, в частности увеличить степень морального компенсирования с М1 и М2.

При всех этих расчетах следует учесть, что в самих странах СНГ и Балтии (регионах выхода) плохо налажена или отсутствует статистика по миграции. Среднюю зарплату региона поэтому приходится подсчитывать не всегда одинаково.

Мы используем для расчета личного компенсирования данные по зарплате либо на 01.04.98 г. как середину периода с 01.07.92 г. по 01.01.94 г., либо среднюю за 1993 г. в зависимости от наличия данных. В любом случае различия от выбора “середины” не дают сильных расхождений. В случае начала переговоров с бывшими республиками СССР по компенсированию можно будет получить дополнительные данные. Наша задача — показать концептуальный подход и критерии расчетов для подобного компенсирования. Для ведения переговоров в начальной стадии достаточно иметь в арсенале обоснованные расчеты, а главное — подходы к компенсированию. Окончательную позицию все равно придется выбрать в процессе переговоров, и тогда предлагаемая нами модель будет модифицироваться под влиянием встречных предложений другой стороны. Мы исходим из того, что по данным руководства ФМС период адаптации занимает минимум один год. В то же время в случае изменения ситуации в предложенную нами методику можно внести соответствующие изменения.

Нами были использованы следующие основные экономико-статистические принципы компенсирования:

1. Явление, происшедшее за год, оценивается по всем показателям на конец года.

2. Все лица, прибывшие на конец года, считаются в процессе отъезда — переезда и адаптации в течение всего года.

3. Перерасчет по валютным операциям делается на конец года.

4. Личные потери считаются как средняя зарплата для трудоспособных мигрантов и минимальная зарплата для нетрудоспособных мигрантов по региону выхода, для лиц старше нетрудоспособного возраста — 2 минимальные зарплаты (по расчетным данным — аналог пенсии).

5. В связи с практически полным отсутствием статистики по СНГ в 1991-1994 г. первым учетным годом является 1993 год. Все мигранты, зарегистрированные до 1993 года, учитываются в графе как мигранты 1993 года.

Для того, чтобы оценить потери по зарплате мигрантов (беженцев и вынужденных переселенцев) в Россию, нам потребовалось собрать и обобщить данные по заработной плате во всех странах исхода, т.е. в странах СНГ и Балтии.

Следует заметить, что национальная статистика в этих странах не налажена и сильно запаздывает. Тем не менее нам удалось собрать необходимые данные через справочники по странам СНГ и Балтии, выпущенные Международным Валютным Фондом. Для того, чтобы оценить потери за период с 1.07.92 г. до 1.01.94 г., мы должны были взять в качестве расчетной базы среднюю зарплату за этот период. В этом случае мы могли бы с известной степенью допуска взять среднюю зарплату на середину этого периода, т.е. на 1.04.1993 г. В тех случаях, когда этих данных не было в статистике, мы брали (или рассчитывали) данные по средней зарплате за 1993 г.

Пример конкретного расчета возможного компенсирования по странам СНГ и Балтии за период с 1.07.92 г. по 1.01.94 г. В этом разделе на примере показываем возможные варианты компенсирования с учетом гипотетических потерь стабильности жилья, морального ущерба и других факторов. Учитывая сложности поиска данных и не налаженный статистический учет в ряде стран, мы вынуждены прибегать к некоторым допущениям и оценкам, но каждый раз мы стараемся дать каждой оценке и каждому допуску соответствующее обоснование.

Все мигранты по статистике ФСМ обозначены нами как Е, а далее мы распределили их на группы по уровню компенсирования: трудоспособные как Е1, Е2 — мигранты старше трудоспособного возраста и Е3 — остальные мигранты, т.е. в основном младше трудоспособного возраста. Соответственно категориям мигрантов Е1, Е2, Е3 подсчитывается и их уровень личного компенсирования А1, А2, А3, дающий в сумме общее личное компенсирование всех категорий мигрантов.

Некоторые принципы ведения переговоров по компенсационным выплатам.Касаясь типовых схем компенсационных мигрантских выплат, следует заметить, что с каждой страной переговоры могут вестись отдельно, т.е. на двусторонней основе, и каждой стране может быть предложена та или другая из предложенных схем. В процессе переговоров РФ может прийти к согласию о компенсировании мигрантских выплат с различными странами на различной основе. Если будет взята общая линия переговоров “получить что можно”, то такая линия себя вполне оправдывает.

Другой вариант — вести переговоры на многосторонней базе. Он имеет преимущество в том, что у отдельных стран не вызывает ощущения, что они находятся в особом положении. Однако имеет и тот большой недостаток, что каждая страна, как правило, старается занять позицию “не-я-первая”, что означает систему длительных переговоров с многочисленными отсрочками, равнение на худших (несговорчивых) и неясность результатов. На наш взгляд, система переговоров на многосторонней основе ослабит позицию России. В любом случае переговоры должны вестись с пакетом предложений “в портфеле”, основу которых представляют предложенные нами примерные схемы компенсирования.

Даже сама постановка вопроса о компенсировании означает существенный “прорыв” в отношениях с бывшими союзными республиками, удаление неясностей и недопонимания по самому сложному и конфликтному вопросу взаимных отношений и создание системы его разрешения. Причем система компенсирования дает идею разрешения этого вопроса во времени — и в прошлом, и в будущем.

На наш взгляд, даже само обсуждение вопроса по компенсированию заставит страны выхода скорректировать свою политику по русскоязычному населению.

Затраты по компенсированию предлагаемой концепции перед республиками-регионами выхода важнее, чем реальное получение компенсации, это является цивилизованным методом давления на страны, стимулирующие исход населения в Россию.

Получение компенсирования с его последующим распределением по беженцам и вынужденным переселенцам резко поднимает престиж России.

Выводы

1. Несмотря на скромные исходные данные, закладываемые по нашей концепции в базу расчетов по компенсированию, суммы его могут быть весьма внушительными за счет численности мигрантов и составить новую статью доходов Российской Федерации.

2. Несмотря на отсутствие статистических данных по целому ряду стран СНГ и Балтии, предлагаемая методика компенсирования дает простую и научно обоснованную базу, удобную для расчетов компенсирования по странам-регионам выхода мигрантов в Россию.

3. Мировой опыт показывает, что компенсирование — один из трудных вопросов международных отношений. Дискуссии, прошедшие в последние 20 лет на межгосударственном уровне, показали резкое противостояние различных государств по этой проблеме компенсирования и сложность практического решения этого вопроса. Рассмотрение некоторых случаев международного миграционного компенсирования затягивают в течение десятилетий.

4. Политическое значение поднятия вопроса по компенсированию предлагаемой концепции перед республиками-регионами вызова важнее, чем реальное получение компенсации, ибо является цивилизованным методом давления на страны, стимулирующие исход населения в Россию.

5. Вопрос о расчетах за рабочую силу в международных экономических отношениях является одним из вопросов, постоянно поднимаемых политиками и экспертами национальных и международных организаций ООН, Международной Организацией Труда, Международного Валютного Фонда и др. Но только в связи с “утечкой умов”.

6. Само обсуждение вопросов по компенсированию заставит страны выхода скорректировать свою политику по русскоязычному населению.

Система компенсирования с его последующим распределением по беженцам и вынужденным переселенцам резко поднимет международный престиж России и усилит позиции Федеральной Миграционной Службы РФ.