2. Становление партийной системы с доминированием одной партии
К моменту первых в постсоветской России парламентских выборов на конкурентной основе - выборов депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в декабре 1993 г. партии в силу скоротечности партогенеза не успели стать необходимым элементом политической системы, играющим роль связующего звена между государством и развивающимся гражданским обществом. Более того, как отмечает Г.М. Михалева, в период двух избирательных циклов (1993-1995 гг.) они стали утрачивать начавшие формироваться функции представительства интересов общества и превращались в механизм самоорганизации элит и сохранения статус-кво за правящей номенклатурой.
В первом электоральном цикле 1993 г. принимала участие только одна полностью правительственная партия - Партия российского единства и согласия, возглавлявшаяся С.М. Шахраем. Еще одним проектом стала партия «Выбор России» (лидер - Е.Т. Гайдар), которая только частично контролировалась Кремлем. Это был первый опыт на пути создания «партии власти», при этом результаты выборов оказались весьма скромными: 5,5% и 6,7% соответственно. Главной причиной того, что партии, созданные правительством, не получили должной поддержки у электората, можно считать скептицизм и недоверие элит по отношению к партийному инструменту. Следует также отметить и пока еще неумелое использование так называемого «административного ресурса».
Второй электоральный цикл наметил новые тенденции в развитии партий. На базе прежних избирательных объединений стали появляться новые коллективные акторы: «Демократический выбор России» (июнь 1994 г.), Общественно-политическое объединение «ЯБЛОКО» (январь 1995 г.). В этот период возникает идея внедрения двухпартийной системы по примеру США, причем ставилась задача сделать такие партии подконтрольными власти. В этих целях для участия в выборах депутатов Государственной Думы второго созыва, намеченных на декабрь 1995 г., были созданы две протопартии: правоцентристское движение «Наш дом - Россия» (НДР, В.С. Черномырдин) и левоцентристский «Избирательный блок Ивана Рыбкина». Однако итоги и этих выборов также нельзя назвать успешными с точки зрения реализации проектов «партий власти» - 10,13 % у НДР и чуть более 1% у «Избирательного блока Ивана Рыбкина». Тем не менее, инструмент создания «зависимой партии», используемый правящей элитой, продемонстрировал свою эффективность.
К третьему электоральному циклу в избирательное законодательство были внесены поправки, в соответствии с которым в выборах могли принимать участие политические партии, политические объединения и политические движения. Однако поскольку партии по-прежнему не являлись единственными участниками избирательного процесса, это служило тормозом их развития. Также немаловажным фактором неразвитости партий являются различия в избирательных системах субъектов федерации. При этом все более существенным в этот период становится отношение партий к правящему режиму, а их идеологическая маркировка отступает на второй план.
В канун думских выборов 1999 г. появляется совершенно новая протопартия, опирающаяся на административные структуры в регионах - Межрегиональное движение «Единство», целями создания которого были: 1) отнять голоса у другого избирательного блока - «Отечество - Вся Россия»; 2) в случае успеха на выборах в Государственную Думу развернуть президентскую кампанию В. В. Путина. Поддержка новой «партии власти» была найдена в лице экономически зависимых от центра субъектов федерации (всего за создание «Единства» подписались 39 регионов).
По результатам выборов депутатов Государственной Думы третьего созыва Межрегиональное движение «Единство» получило поддержку 23,32 %, а «Отечество - Вся Россия» - 13,33%. Тем самым утвердилась тенденция к установлению партийной системы с доминированием одной проправительственной партии, наглядно проявившаяся в последующие электоральные циклы.
В целом можно сделать вывод, что партии в России в 90-е гг. не смогли стать тем институтом, который представлял бы интересы различных социальных групп. В этой связи возникает логичный вопрос о том, какие факторы препятствовали развитию партий? На наш взгляд, они таковы.
Во-первых, процесс партогенеза в России начался значительно позже, чем в других странах, шел слишком быстрыми темпами и носил во многом хаотичный характер. Это, разумеется, не могло отразиться на качестве партийного строительства.
Во-вторых, появлению партий не предшествовали социетальные размежевания и расколы, на базе которых сложились классические партии в странах Западной Европы.
В-третьих, изначально партии в России создавались не как институты демократии, а как мобилизационные инструменты по примеру КПСС, что не подходило к условиям партийного плюрализма. По существу, главной функцией российских партий является не представительство разнообразных общественных интересов или посредничество между государством и гражданским обществом, а самоорганизация элитных групп. Именно такое искажение изначальных функций вело к становлению так называемой «дефектной демократии».