Metod_Ili_Franka_G_Uellsom_-_Voyna_mirov
.pdfабсолютный, полный /устар./), without any of the emotional substratum of the human being (без какой бы то ни было эмоциональной основы, /заложенной/ в
человеческом существе; substratum — нижний слой; основание, основа).
agent ['eIdZ(q)nt], dwindle [dwIndl], substratum ['sAb'strQ:tqm]
Only one other part of the body had a strong case for survival, and that was the hand, “teacher and agent of the brain.” While the rest of the body dwindled, the hands would grow larger.
There is many a true word written in jest, and here in the Martians we have beyond dispute the actual accomplishment of such a suppression of the animal side of the organism by the intelligence. To me it is quite credible that the Martians may be descended from beings not unlike ourselves, by a gradual development of brain and hands (the latter giving rise to the two bunches of delicate tentacles at last) at the expense of the rest of the body. Without the body the brain would, of course, become a mere selfish intelligence, without any of the emotional substratum of the human being.
The last salient point in which the systems of these creatures differed from ours (последняя характерная особенность, которой организм этих существ отличается от нашего; salient — выдающийся, выступающий; бросающийся в глаза, характерный; system — система; организм) was in what one might have thought a very trivial particular (заключается в том, что могло бы показаться совершенно незначительной деталью). Micro-organisms, which cause so much disease and pain on earth (микроорганизмы, которые вызывают болезни и
/причиняют/ столько страданий на Земле), have either never appeared upon Mars (то ли никогда не появлялись на Марсе) or Martian sanitary science eliminated them ages ago (то ли санитарная наука марсиан давным-давно уничтожила их). A hundred diseases, all the fevers and contagions of human life (сотня болезней, различного рода лихорадки и инфекции, /отравляющие/
451
жизнь человека), consumption, cancers, tumours and such morbidities (туберкулез, рак, опухоли и все прочие заболевания; morbidity —
болезненность; заболеваемость), never enter the scheme of their life (никогда не проникали в их жизненный уклад = были им совершенно незнакомы). And speaking of the differences between the life on Mars and terrestrial life (и, говоря о различии между жизнью на Марсе и на Земле), I may allude here to the curious suggestions of the red weed (я могу = намерен упомянуть здесь о любопытном обстоятельстве /появления/ красной травы; suggestion —
вероятное или возможное обстоятельство; weed — сорная трава).
salient ['seIljqnt], trivial ['trIvIql], morbidity [mO:'bIdItI]
The last salient point in which the systems of these creatures differed from ours was in what one might have thought a very trivial particular. Micro-organisms, which cause so much disease and pain on earth, have either never appeared upon Mars or Martian sanitary science eliminated them ages ago. A hundred diseases, all the fevers and contagions of human life, consumption, cancers, tumours and such morbidities, never enter the scheme of their life. And speaking of the differences between the life on Mars and terrestrial life, I may allude here to the curious suggestions of the red weed.
Apparently the vegetable kingdom in Mars (несомненно, что растительное царство Марса), instead of having green for a dominant colour (вместо того,
чтобы иметь основным цветом зеленый), is of a vivid blood-red tint (окрашено в яркий кроваво-красный цвет; tint — краска; оттенок). At any rate, the seeds which the Martians (intentionally or accidentally) brought with them (во всяком случае, семена, которые марсиане (намеренно или случайно) привезли с собой) gave rise in all cases to red-coloured growths (во всех случаях давали всходы красного цвета; growth — рост, развитие; культура /разводимое растение/). Only that known popularly as the red weed, however (однако только
452
растение, известное всем под названием красной травы; popularly —
популярно; всенародно), gained any footing in competition with terrestrial forms (смогло утвердиться: «добилось устойчивого положения» в соперничестве с земными видами; footing — точка опоры; прочное, устойчивое положение). The red creeper was quite a transitory growth (красный ползун не смог прижиться на Земле: «был временной культурой»; creeper — ползучее растение), and few people have seen it growing (и лишь немногие люди видели его: «видели, как он рос»). For a time, however, the red weed grew with astonishing vigour and luxuriance (однако красная трава некоторое время удивительно быстро росла и буйно развивалась; vigour — сила, энергия; luxuriance — изобилие, достаток; буйный рост или развитие).
It spread up the sides of the pit by the third or fourth day of our imprisonment (она разрослась по краям ямы на третий или четвертый день нашего заточения; to spread — распространять/ся/; покрывать, устилать), and its cactus-like branches formed a carmine fringe to the edges of our triangular window (и ее кактусообразные побеги образовали карминного цвета бахрому по краям нашего треугольного оконца). And afterwards I found it broadcast throughout the country (и впоследствии она мне встречалась, распространившись по всей стране; to broadcast — передавать по радио, вещать; широко распространять), and especially wherever there was a stream of water (и
особенно там, где протекала вода: «где был поток воды»).
vegetable ['vedZItqbl], kingdom ['kINdqm], luxuriance
[lAg'zjuqrIqns]
Apparently the vegetable kingdom in Mars, instead of having green for a dominant colour, is of a vivid blood-red tint. At any rate, the seeds which the Martians (intentionally or accidentally) brought with them gave rise in all cases to redcoloured growths. Only that known popularly as the red weed, however, gained any footing in competition with terrestrial forms. The red creeper was quite a
453
transitory growth, and few people have seen it growing. For a time, however, the red weed grew with astonishing vigour and luxuriance. It spread up the sides of the pit by the third or fourth day of our imprisonment, and its cactus-like branches formed a carmine fringe to the edges of our triangular window. And afterwards I found it broadcast throughout the country, and especially wherever there was a stream of water.
The Martians had what appears to have been an auditory organ (марсиане имели,
как /впоследствии/ оказалось, орган слуха), a single round drum at the back of the head-body (одну круглую барабанную перепонку на задней /части/
головы-тела; drum — барабан; барабанная перепонка), and eyes with a visual range not very different from ours (и глаза, по дальности обзора не сильно отличающиеся от наших) except that, according to Philips, blue and violet were as black to them (кроме этого, по мнению Филипса, синий и фиолетовый цвета для них были черным; according to — в соответствии с; по /чьим-л./ словам). It is commonly supposed that they communicated by sounds and tentacular gesticulations (существует распространенное предположение, что они общаются между собой посредством звуков и движений щупалец; common —
общий; общепринятый, распространенный; gesticulation — жестикуляция); this is asserted, for instance, in the able but hastily compiled pamphlet (так утверждает, к примеру, толковая, но составленная наспех, брошюра; able —
умелый; способный) (written evidently by someone not an eye-witness of Martian actions (очевидно, написанная кем-то, кто не был свидетелем действий марсиан)) to which I have already alluded (о которой я уже упоминал), and which, so far, has been the chief source of information concerning them (и
которая до сих пор является основным источником информации, касающейся их). Now no surviving human being saw so much of the Martians in action as I did
(в настоящий момент нет человека, который так долго: «много» наблюдал за марсианами, как я; to survive — выживать, оставаться в живых). I take no credit to myself for an accident (я не ставлю себе в заслугу этот случай; to take
454
credit for smth. — ставить себе в заслугу что-л.), but the fact is so (но факт остается фактом: «является таковым»).
drum [drAm], visual ['vIzjuql], gesticulation [dZes"tIkju'leIS(q)n]
The Martians had what appears to have been an auditory organ, a single round drum at the back of the head-body, and eyes with a visual range not very different from ours except that, according to Philips, blue and violet were as black to them. It is commonly supposed that they communicated by sounds and tentacular gesticulations; this is asserted, for instance, in the able but hastily compiled pamphlet (written evidently by someone not an eye-witness of Martian actions) to which I have already alluded, and which, so far, has been the chief source of information concerning them. Now no surviving human being saw so much of the Martians in action as I did. I take no credit to myself for an accident, but the fact is so.
And I assert that I watched them closely time after time (и я утверждаю, что время от времени пристально следил за ними; closely — близко;
внимательно), and that I have seen four, five, and (once) six of them (и что я видел, как четверо, пятеро и (один раз) шестеро из них) sluggishly performing the most elaborately complicated operations together (совместно выполняли, с /присущей им/ медлительностью, самые искусные и сложные действия) without either sound or gesture (без какого бы то ни было звука или жеста). Their peculiar hooting invariably preceded feeding (их специфическое уханье постоянно предшествовало /процессу/ питания); it had no modulation (оно было монотонным: «оно не имело модуляции»), and was, I believe, in no sense a signal (и означало, как я полагаю, не какой-то /определенный/ сигнал; sense
— чувство; значение), but merely the expiration of air preparatory to the suctional operation (а /было/ просто выдыханием воздуха, подготавливающим
/организм/ к процессу всасывания /крови/; preparatory — подготовительный).
455
I have a certain claim to at least an elementary knowledge of psychology (я
претендую на знание психологии, по крайней мере, элементарной; claim —
требование; претензия, притязание), and in this matter I am convinced (и в
/отношении/ этого вопроса я убежден) — as firmly as I am convinced of anything (настолько же твердо, насколько и во /многом/ другом) — that the Martians interchanged thoughts without any physical intermediation (что марсиане обменивались мыслями без какого-либо вмешательства физических
/органов/). And I have been convinced of this in spite of strong preconceptions (и
мне пришлось увериться в этом, несмотря на сильную предвзятость; preconception — предвзятое мнение, предрассудок). Before the Martian invasion (перед вторжением с Марса), as an occasional reader here or there may remember (что, наверное, редкий читатель может припомнить), I had written with some little vehemence against the telepathic theory (я написал /статью/
против телепатической теории с некоторой излишней горячностью; vehemence — сила; горячность, страстность).
assert [q'sq:t], suctional ['sAkS(q)nl], knowledge ['nOlIdZ], vehemence ['vi:Imqns]
And I assert that I watched them closely time after time, and that I have seen four, five, and (once) six of them sluggishly performing the most elaborately complicated operations together without either sound or gesture. Their peculiar hooting invariably preceded feeding; it had no modulation, and was, I believe, in no sense a signal, but merely the expiration of air preparatory to the suctional operation. I have a certain claim to at least an elementary knowledge of psychology, and in this matter I am convinced — as firmly as I am convinced of anything — that the Martians interchanged thoughts without any physical intermediation. And I have been convinced of this in spite of strong preconceptions. Before the Martian invasion, as an occasional reader here or there may remember, I had written with some little vehemence against the telepathic theory.
456
The Martians wore no clothing (марсиане не носили одежды; to wear). Their conceptions of ornament and decorum were necessarily different from ours (их понятия об украшениях и приличиях, как и следовало ожидать, отличались от наших; necessarily — обязательно, непременно); and not only were they evidently much less sensible of changes of temperature than we are (очевидно,
они не только были намного менее чувствительны к изменениям температуры, чем мы), but changes of pressure do not seem to have affected their health at all seriously (но и перемены давления, казалось, вообще серьезно не влияют на их здоровье). Yet though they wore no clothing (хотя они не носили одежды), it was in the other artificial additions to their bodily resources (у них были другие искусственные дополнения к их физическим возможностям; addition — прибавление, дополнение; resource — способ, средство;
возможность) that their great superiority over man lay (в чем заключалось их огромное преимущество перед людьми; to lie — лежать; находиться,
заключаться /в чем-л./). We men, with our bicycles and road-skates (мы, люди, с
нашими велосипедами и роликовыми коньками), our Lilienthal soaringmachines, our guns and sticks and so forth (с нашими летательными аппаратами Лилиенталя, с пушками, рычагами и тому подобным; to soar — парить,
высоко летать; stick — палка, трость; рычаг, рукоятка), are just in the beginning of the evolution (находимся лишь в начале эволюции) that the Martians have worked out (которую марсиане уже прошли; to work out —
разрабатывать; отработать). They have become practically mere brains (они,
в сущности, стали чистым разумом: «одними лишь мозгами»), wearing different bodies according to their needs (надевающим различные оболочки соответственно своим потребностям; to wear — носить, быть одетым /во что-л./; body — тело; корпус) just as men wear suits of clothes (так же, как люди надевают комплекты одежды) and take a bicycle in a hurry or an umbrella in the wet (и берут = пользуются велосипедом, когда спешат, или зонтиком,
когда сыро).
457
ornament ['O:nqmqnt], decorum [dI'kO:rqm], superiority
[sju"pIqrI'OrItI]
The Martians wore no clothing. Their conceptions of ornament and decorum were necessarily different from ours; and not only were they evidently much less sensible of changes of temperature than we are, but changes of pressure do not seem to have affected their health at all seriously. Yet though they wore no clothing, it was in the other artificial additions to their bodily resources that their great superiority over man lay. We men, with our bicycles and road-skates, our Lilienthal soaring-machines, our guns and sticks and so forth, are just in the beginning of the evolution that the Martians have worked out. They have become practically mere brains, wearing different bodies according to their needs just as men wear suits of clothes and take a bicycle in a hurry or an umbrella in the wet.
And of their appliances, perhaps nothing is more wonderful to a man than the curious fact (и касательно этих приспособлений, наверное, нет ничего удивительнее для человека, чем тот любопытный факт) that what is the dominant feature of almost all human devices in mechanism is absent — the wheel is absent (что главная деталь почти всех земных: «человеческих» механических приспособлений — колесо — /в их машинах/ отсутствует); among all the things they brought to earth there is no trace or suggestion of their use of wheels (среди всего, что они доставили на Землю нет и намека на использование ими колес; trace — след; признак; suggestion — предложение,
совет; намек, указание). One would have at least expected it in locomotion (по крайней мере, можно было бы ожидать их /использование/ для передвижения). And in this connection it is curious to remark (и в связи с этим любопытно отметить) that even on this earth Nature has never hit upon the wheel
(что даже на Земле природа никогда не использовала колесо; to hit upon —
натолкнуться, случайно обнаружить; to hit — ударять /по чему-л./), or has
458
preferred other expedients to its development (и предпочитает другие средства для своего развития). And not only did the Martians either not know of, or abstain from, the wheel (which is incredible) (и марсиане не только не знают колес или избегают /их применения/ (что маловероятно)), but in their apparatus singularly little use is made of the fixed pivot or relatively fixed pivot
(но и очень мало = редко используют в своих аппаратах неподвижные или относительно неподвижные оси поворота; singularly — в единственном числе;
особенно), with circular motions thereabout confined to one plane (с круговыми движениями, ограниченными одной плоскостью; thereabout — поблизости;
около, неподалеку). Almost all the joints of the machinery present a complicated system of sliding parts (почти все соединения в их машинах представляют собой сложную систему скользящих деталей; part — доля, часть; деталь) moving over small but beautifully curved friction bearings (двигающихся на небольших, но превосходно изогнутых = подогнанных подшипниках скольжения; beautiful — красивый, прекрасный; великолепный, превосходный; friction — трущийся).
wonderful ['wAndqf(q)l], locomotion ["lqukq'mquS(q)n], expedient
[Iks'pi:djqnt]
And of their appliances, perhaps nothing is more wonderful to a man than the curious fact that what is the dominant feature of almost all human devices in mechanism is absent — the wheel is absent; among all the things they brought to earth there is no trace or suggestion of their use of wheels. One would have at least expected it in locomotion. And in this connection it is curious to remark that even on this earth Nature has never hit upon the wheel, or has preferred other expedients to its development. And not only did the Martians either not know of (which is incredible), or abstain from, the wheel, but in their apparatus singularly little use is made of the fixed pivot or relatively fixed pivot, with circular motions thereabout
459
confined to one plane. Almost all the joints of the machinery present a complicated system of sliding parts moving over small but beautifully curved friction bearings.
And while upon this matter of detail, it is remarkable (и если уже в подробностях
/обсуждать/ этот вопрос, то нужно отметить; remarkable — замечательный,
примечательный) that the long leverages of their machines are in most cases actuated (что обширная: «длинная» система рычагов в их машинах в большинстве случаев приводится в действие) by a sort of sham musculature of the disks in an elastic sheath (своего рода подобием мускулатуры из дисков в эластичной оболочке; sham — притворный, напускной; мнимый; sheath —
ножны; оболочка); these disks become polarized and drawn closely and powerfully together (эти диски поляризуются: «становятся поляризованными» и плотно и сильно притягиваются друг к другу) when traversed by a current of electricity (когда по ним проходит электрический ток; current — струя, поток; /электрический/ ток). In this way the curious parallelism to animal motions (таким образом, любопытное сходство с движениями живого существа; parallelism — параллельность), which was so striking and disturbing to the human beholder, was attained (которое так поражало и волновало людей,
наблюдающих /за ними/, было достигнуто; to attain — достигать,
добиваться).
Such quasi-muscles abounded in the crablike handling-machine (такого рода мускулы были во множестве у той похожей на краба автоматической машины) which, on my first peeping out of the slit, I watched unpacking the cylinder (за которой, в первый раз выглядывая из щели, я наблюдал /в
момент/ разгрузки цилиндра). It seemed infinitely more alive than the actual Martians lying beyond it in the sunset light (она казалась гораздо более живой,
нежели марсиане, лежащие неподалеку в лучах закатного солнца), panting, stirring ineffectual tentacles (тяжело дышащие, шевелящие бесполезными щупальцами), and moving feebly after their vast journey across space (и с трудом передвигающиеся после своего долгого путешествия в космосе).
460