Гуссерль.Э.2001.Логические.исследования.Т.2(1)

ственное представление о говорящей личности содержало бы в себе полное и целостное значение слова я. Мы не можем, разумеется, счи­ тать это слово эквивокацией, значения которого нужно было бы ото­ ждествить со значениями всех возможных собственных имен лично­ стей. Очевидно, что к значению этого слова оп р е Д е л е н н ы м обра­ зом относится и представление о том, что подразумевают себя самих (Sich-selbst-meinens), и содержащеесяв нем указание на непосредствен­ ное индивидуальное представление о говорящей личности. В своеоб­ разной форме - мы должны, пожалуй, будем это признать - здесь над­ страиваются друг на друге два значения. Первое, которое соотнесено с общей функцией, связано со словом таким образом, что в актуальном акте представления может реализоваться оповещающая функция; по­ следняя, со своей стороны, служит другому, единичному представле­ нию и выделяет его предмет, подводя его в то же время (in der Weise der Subsumption) [под представлениео я], как подразумеваемое hic et nunс. Первое значение мы могли бы поэтому назвать о п о в е Щ а ю - Щ и м (а п z е i g е п d е), а второе - значением, о к о т О р О М О П 0- в е Щ е н о (а п g е z е i g t е )б6.

То, что имеет силу для личных местоимений, распространяется также и на указательные. Если кто-нибудь говорит это, то он не про­ буждает в слушающем непосредственного представления о том, что он имеет в виду, но прежде всего представление или убеждение, что он имеет в виду нечто находящееся в его сфере созерцания или мышле­ ния, на что он хотел бы указать говорящему. В конкретных обстоятель­ ствах речи эта мысль становится достаточной ориентацией для того, что действительно имеется в виду. Отдельно прочитанное это снова лишается своего собственного значения и понимается лишь в той мере, в какой оно вызывает понятие своей указывающей функции (то, что мы называем оповещающим значением слова). В каждом нормальном слу­ чае своего функционирования полное и действительное значение мо­

жет проявиться только на основе представления, которое навязыва­

ется тем, к чему это слово относится предметно.

бб Ср. соображения, касающиеся дальнейшего прояснения этого различения, VI Исследование, § 5. (Добавление из В. Ср. "Добавления и улучше­ ния" к А: {К сожалению, при последнем просмотре § 26 и уже при подго­

товке к печати я упустил из виду, что в настоящем изложении старое пони­ мание (по ходу моих исследований улучшенное) не искоренено в доста­ точной степени и поэтому не совсем согласуется с VI Иссл., § 5. В отноше­

нии различения между оповещающим значением и значением, о котором

оповещено, следует сравнить более четкое и хорошее изложение в допол­ нении. s. 494 о.)

86

Конечно, следует заметить, что указательное местоимение во мно­ гих случаях функционирует таким способом, что мы можем признать его равнозначным объективному способу. В математическом контексте некоторое это указывает на [нечтоJтак-то и так-то строго понятийным образом определенное, понимание которого, как таким-то образом по­ ложенного, не требует какого-либо обращения к его действительному выражению. Так, например, когда в математическом изложении после

экспликации некоторого положения продолжают: это следует из того,

что... Здесь можно было бы это это без ущерба для смысла заменить самим положением, и это понятно из объективного смысла самого из­ ложения. Конечно, следует обратить внимание на непрерывную связ­ ность этого изложения, так как указательному местоимению в себе и для себя принадлежит не интендированное значение, но только мысль, заключающаяся в указании. Опосредствование через указывающее зна­ чение служит здесь лишь для краткости и для того, чтобы было легче регулировать основное направление мыслительных интенций. Оче­ видно, что этого нельзя сказать о тех случаях в обыденной жизни, когда в указывающем это и в подобных формах подразумеваются, например, находящийся напротив говорящего дом, взлетающая перед ним птица и т.п, Это должно предполагать (меняющееся от случая к случаю) инди­

видуальное созерцание, здесь недостаточно ретроспективного взгляда

на выраженную ранее объективную мысль.

К сфере сущностно окказиональных выражений относятся, далее, определенности, связанные с субъектом: здесь, там, вверху, внизу или те­ перъ, вчера, завтра, после и т.д. Здесь обозначает, если мы еще раз продума­ ем последний пример, неопределенно ограниченное пространствен­ ное окружение говорящего. Тот, кто употребляет это слово, подразу­ мевает свое местонахождение (Ort) на основе наглядного пред­

ставления и полагания своей личности вместе с ее местоположением

(Ortlichkeit). Последнее меняется от случая к случаю и от личности к

личности, тогда как все же каждый может сказать: здесь. Это опять-таки является общей функцией этого слова - называть пространственное окружение говорящей личности, и причем так, что его собственное

значение конституируется лишь на основе соответствующего пред­

ставления этого места. В некотором смысле значение является, ко­ нечно, общепонятийным, поскольку здесь повсюду обозначает место как таковое; однако к этому общему присоединяется, изменяясь от случая к

случаю, непосредственное представление места, которое в опре­

деленной ситуации речи через оповещающее понятийное представле­ ние здесь становится конкретно понятным и подчиняется этому пред­

ставлению.

13*

87

Сущностно окказиональный характер распространяется на все вы­ ражения, которые содержат эти и подобные представления как части, и это охватывает все многообразные формы речи, в которых говоря­ щий нормальным образом выражает нечто его самого касающееся или то, что мыслится в связи с ним самим. Таковы все без исключения вы­ ражения восприятий, убеждений, сомнений, пожеланий, надежд, опа­ сений, приказов и т.д, Сюда относятся также и все сочетания с оп р е­

Д е л е н н ы м а р т и к л е м , в которых он соотнесен с чем-то индиви­

дуальным, которое определено только посредством понятий, выра­ жающих класс или свойство. Когда мы, немцы, говорим о кайзере (von dem Kaiser), то мы имеем в виду, естественно,теперешнегонемецкого кайзера. Когда мы вечером нуждаемсяв лампе (die Lampe), то каждый подразумеваетсвою собственную.

Примечанне. Рассматриваемыев этом параграфе выражения сущностно окказиональногозначения не укладываютсяв целесообразное[само по се­ бе] разделение П а у л я на выражения узуального и выражения окказио­ нального значения. Это разделение основываетсяна том, что "значение. приобретаемоесловом в каждом отдельном акте употребления. не обяза­

тельно должно совпадать со значением, присущим слову как таковому со­

гласноузусу"67. Равным образом, однако, П а ул ь включилв свое рассмот­

рение сущностноокказиональныезначения в нашем смысле. А именно, он

пишет'": "Существуют, правда, отдельные слова [слова в окказиональном употреблении], по самому своему существу призванные обозначать нечто конкретное,тем не менее этим словам самим по себе еще недостаетотно­ шения к чему-либоопределенномуи конкретному(die Beziehung auf etwas bestimmtes Konkretes); но это отношениедолжно быть дано лишь в инди­ видуальном употреблении. Сюда принадлежат личные, притяжательные,

указательныеместоименияи указательныенаречия, а также слова: теперь,

сегодня, вчера"69. Мне кажется, однако. что окказиональноев этом смысле выпадает из противопоставления,данного в дефиниции [Пауля]. К у з у­

а л ь н о м у значениюэтого класса выраженийпринадлежитто, что их оп­ ределенностьзначения образуется лишь благодаря [тому или иному] слу­ чаю (Gelegenheit) и является окказиональным в некотором Д р у г о м смысле. Выражения узуального значения (в смысле П а у л я) можно во-

67 Раи! Н. Prinzipien der Sprachgeschichte, S. 68. (Цит, по: Пауль Г. Принци­

пы истории языка. М., 1960. С. 93. Перев. с.д. Кацнельсона. - Прим. перев.). 68 Там же, С. 95. (Перевод изменен в связи с согласованием терминологии; см. след. сноску Гуссерля. В квадратных скобках - вставка Гуссерля. - Прим. перев.).

б9 Ограничение конкретным, конечно, не существенно. Так, указательные

местоимения MOryг, например, указывать на абстрактное.

88

обще разделить на выражения узуальной однозначности и на выражения узуальной многозначности; последние снова - на выражения, которые узу­ альным способом колеблются между определенными и заранее указан­ ными значениями (как случайные эквивокации переоценить. расточить и т.д.), и на выражения, которые этого не делают. К последним принадлежат

наши выражения сущностно окказионального значения, поскольку они

ориентируют свои соответствующие значения лишь на отдельные случаи,

тогда как способ, каким они это делают, является узуальным.

§ 27. ДРУГИЕ ВИДЫ каЛЕБЛЮЩИХСЯВЫРАЖЕНИЙ

Колебания сущностно окказиональныхвыражений увеличиваются еще из-за неполноты (Unvollstandigkeit), с которой они зачастую выра­ жают то, что подразумеваетговорящий. Вообще, различениесущност­ но окказиональныхи объективныхвыраженийпересекаетсяс другими различениями, которые в то же время дают обозначениеновым фор­ мам многозначности.Так обстоитдело с различениямимеждуполными инеполными (энтимематическими),между нормально и аномально функционирующими,между точными инеопределенными (vage) вы­ ражениями. Безличные выражения в обыденной речи дают хороший пример того, как кажущиесяустойчивымии объективнымивыражения из-за энтимематического сокращения в действительности являются субъективно колеблющимися. Никто не захочет понять утверждение

имеются nироги как математическое утверждение имеются праеильные тела. В первом случае подразумеваетсяне то, что вообще существуют пироги как таковые, но то, что здесь и теперь - к кофе - имеются пи­ роги. Идет дождъ (es regnet) не означает, что он вообщеидет, но что он идет теперь и за окном. То, что недостаетвыражению,не просто умал­ чивается, но вообще не мыслится эксплицитно;однако оно несомнен­ но относитсяк тому, что подразумеваетсяв речи. Если вставлятьтакие

дополнения, то это позволяет, очевидно, выявлять выражения, кото­

рые должны быть обозначены как сущностно окказиональныев опре­

деленномвыше смысле.

Еще большее различие существуетмежду собственно выраженным

содержанием речи, а именно выделенным и схваченным посредством

соответствующихслов, которые везде выполняют одну и ту же функ­ цию значения, и ее смыслом при определенныхобстоятельствах,когда выражениянастолько с о к р а Щ е н ы , что без понимания этих случай­ ных обстоятельств они не были бы пригодны для того, чтобы выразить целостную мысль. Например, Прочь! Вы! Послушайте! Ну 'Что это! и т.д. Наглядность ситуации, в которой находятся говорящий и слушающий, дополняет или дифференцирует частью неполные, частью субъективно

89

неопределенные значения; они делают понятными недостаточные

(diirftige) выражения.

Среди различий, относящихся к многозначности выражений, мы

назвали выше различие между т о ч н ы м и и н е о п р е Д е л е н н ы м и

выражениями.Неопределеннымиявляются большинствовыраженийв обыденнойжизни, как дерево и кусm, животноеи растениеи т.п., тогда как все выражения, которые выступают в качестве составных частей чис­ тых теорий и законов, являются точными. Неточные выражения не обладают в каждом случае употребления тождественным значением­ содержанием (Веdеutuпgsiпhаlt); они ориентируют свое значение на типические, однако только частично ясные и только с некоторой оп­

ределенностьюпонятые примеры, которые в различных случаях, и да­

же в пределах одного и того же хода мысли, обычно многообразноиз­ меняются. Эти примеры, взятые из предметно единой (или, по край­ ней мере, по виду предметно единой) сферы, определяютразличные,

однако, как правило, родственные или соотнесенныедруг с другом по­

нятия, из которых, в соответствии с обстоятельствамиречи и побуж­ дениями мысли, влияющими на эту речь, выходит на первый план то

одно, то другое понятие; это происходит чаще всего вне возможности

достоверно их идентифицироватьи различить, что могло бы предо­ хранитьот незаметногосмешениясвязанныхмеждусобой понятий.

Расплывчатостьэтих неопределенныхвыражений находится в свя­ зи с расплывчатостьювыражений относительно простых родов и ви­ дов являющихся определенностей, которые, как пространственные,

временные, качественные определенности, как определенные интен­

сивности, постояннопереходятдруг в друга. Настойчивопроявляющие себя на основе восприятия и опыта типические особенности, напри­ мер пространственныхи временных, цветовыхи звуковыхформ и Т.Д., определяют значимые (bedeutsame) выражения, которые вследствие текучего перехода между этими типами (sc. в пределах их высших ро­ дов), сами должны становиться текучими. Хотя в определенных преде­ лах и границах их применение достоверно - в тех сферах, где типиче­ ское отчетливо выходит на первый план, там, где его можно с очевид­ ностью идентифицировать и с очевидностью отличить от далеко от­ стоящих [друг от друга] определенностей (ярко-красный и угольно­ черный; апdапtе и presto). Однако эти сферы имеют неопределенные границы, они перетекаютв коррелятивныесферы более широкого ро­ да и обусловливают[существование] переходныхсфер, в которых это применениеявляетсяколеблющимсяи совсемне доотоверным".

70 ер. в. Erdmann "Theorie der Typeneinteilungen". Philos. Monatshefte, Bd. ХХХ.

90

§ 28. КОЛЕБАНИЯ ЗНАЧЕНИЙ КАК КОЛЕБАНИЕ АКТА ПРИДАНИЯ ЗНАЧЕНИЯ (DAS BEDEUTEN)

Мы познакомилисьс различными классами выражений, которые меняют свое значение и все без исключенияявляются субъективными и окказиональнымив той степени, в какой на это изменениеоказывают влияние случайные обстоятельстваречи. Им противостоятдругие вы­ ражения, которые, если их брать в соответствующемширокомсмысле, являются объективными и устойчивыми, поскольку их значение при нормальных условиях не подвержено никаким колебаниям. Если эту свободу от всех колебаний мы понимаем в строгом смысле, то на этой стороне остаютсятолькоточные выражения, на другой же - неопреде­

ленные и к тому же еще выражения, изменяющиеся окказионадьно по

другим причинам.

Вопрос состоит теперь в том, чтобы рассмотреть, смогут ли поко­ лебать нашу концепцию значений как идеальных (и, таким образом, устойчивых) единств эти важные факты колебания значений. В осо­ бенности могут нас настроить на сомнительный лад в этом отношении многозначные выражения, которые мы назвали с у Щ н о с т н о субъек­ тивными или окказиональными и, подобным образом, различия неоп­ ределенных и точных выражений. Если, следовательно, сами значения распадаются на объективные и субъективные, на устойчивые и при

случае меняющиеся, то можно ли понимать это различение, как это

кажется на первый взгляд (выражая его другими словами), что первые представляют собой в качестве устойчивых видов (Spezies) идеальные единства, которые остаются незатронутыми потоком субъективных

актов представления и мышления, тогда как другие погружаются в по­

ток субъективных психических переживаний и как мимолетные собы­ тия то появляются, то исчезают?

Следует решительно утверждать, что такое понимание было бы не­ верным. Содержание, которое полагается в том или ином случае субъек­

тивным выражением, ориентирующим свое значение на определенные

обстоятельства, есть точно так же идеально единое значение, как и со­ держание устойчивого выражения. Это ясно обнаруживает то обстоя­ тельство, что в и Д е а л е каждое субъективное выражение, когда при­ сущая ему в определенный момент интенция значения констатируется тождественная, может быть заменено на объективноевыражение.

Мы должны, конечно, при этом признать, что такая замена остается нереализованной не только по практическим причинам, например из-за ее затруднительности, но что в громадном большинстве случаев ее фак­ тически нельзя провести, и она остается навсегданеосуществленной.

91

В действительности же ясно, что наше угверждение - каждое субъ­ ективное выражение может быть заменено объективным - в основе своей означает не что иное, как неограниченность объек­ т и в н о г о раз у м а. Все, что есть, познаваемо "в себе", и его бытие есть содержательно определенное бытие, которое документируется в таких-то и таких-то "истинах в себе". То, что есть, обладает в себе твер­ до определенными свойствами и отношениями и {если это реальное бытие в смысле вещественной природы, то} своим четко опреде­

ленным распространением и положением в пространстве и времени,

своими четко определенными способами устойчивости и изменчиво­ сти. То, что, однако, в себе четко определено, то может быть опреде­ лено объективно, а то, что может быть объективно определено, то мо­ жет быть выражено, в идеале, в четко определенных значениях слов. Бытию в себе соответствуют истины в себе, а последним - четкие и однозначные высказывания в себе. Конечно, чтобы была возможность все их высказать, требуется не просто необходимое число хорошо раз­

личимых с л о в е с н ы х з н а к о в, но прежде всего соответствующее

число вы р а ж е н и й с точным значением - понимая это слово в стро­ гом смысле. Потребовалось бы [специальное] умение, чтобы найти выражения для всех тех значений, которые рассматриваются в теории, и с очевидностью идентифицировать или различить эти значения.

Однако от этого идеала мы бесконечно далеки. Стоит только поду­ мать о многообразии определенностей времени и места, о нашей не­ способности определить их иначе, как через отношение к уже пред­ данным индивидуальным существующим предметам (Existenten), тогда как сами они не поддаются строгим определениямбез использования по существу субъективно значимых выражений. Пусть попробуют вы­

черкнугь сущностно окказиональные слова из нашего языка и попро­

буют описать какое-нибудь переживание однозначным и объективно четкимобразом. Очевидно,что любая такая попыткатщетна.

Равным образом {ясно}7\, что, если значение рассматриватьсамо по себе, то нет никакого существенногоразличия между [одними] зна-

7\ А: { мне кажется, что, например, и каждая определенность места и времени, в идеальной возможности, может стать субстратом относящегося к ней собственного значения. Любое место (Оп) в себе должно отличаться от любого другого, так же как любая качественная определенность цвета от любой другой. И так же как возможно а pтiori представление, которое не­ посредственно подразумевает тождественное с самим собой качество (и не как парафраза и совсем вне отношения к предданной индивидуальности); так же как, далее, а pтioтi мыслимо возможное повторение этого представ­ ления вместе с продолжающейся идентификацией того, что оно подразуме-

92

чениями и [другими] значениями. Фактические значения слов колеб­ лются, в ходе одной и той же последовательности изменяются; и по большей части они определены, по своей природе, случаем. Однако, если присмотреться повнимательней, то колебание значений есть, собственно, к о л е б а н и е [а к т а ) при Д а н и я з н а ч е н и я. Это означает, что колеблются субъективные акты, которые придают значе­

ние выражениям, и они изменяются при этом не просто индивиду­

ально, но одновременно также в соответствии с видовыми особенно­ стями, в которых заключено их значение. Однако изменяются не сами значения, такое утверждение было бы абсурдным - при предположе­

нии, что мы продолжаем понимать под значениями идеальные един­

ства, как в случае однозначных и объективно устойчивых, так и в слу­ чае многозначных и субъективно окрашенных выражений. Этого, од­ нако, требует не только обычная, ориентированная на устойчивые вы­ ражения речь об о д н о м определенном значении, которое тождест­ венно то же самое, кто бы ни произносил это выражение, но прежде всего этого требует ведущая цель нашего анализа.

§29. ЧИСТАЯ ЛОГИКА И ИДЕАЛЬНЫЕ ЗНАЧЕНИЯ

всамом деле, чистая логика, идет ли речь о понятиях, суждениях,

выводах, имеет дело исключительно с этими и Д е а л ь н ы м и единст­ вами, которые мы называем з н а ч е н и я м и; и так как мы стараемся

высвободить (hегаuslеsеп) идеальную сущность значений из психоло­ гических и грамматическихсвязей, и так как мы нацелены, далее, на то, чтобы коренящееся в этой сущности априорное отношение адек­ ватности прояснитьв [сфере) значимой (bedeutete) предметности,мы находимсяв сфере чистойлогики.

Это ясно с самого начала, если мы, с о Д н о й с т о р о н ы , проду­ маем позицию, которую логика принимает по отношению к многооб­ разным наукам - в связи с чем она является номологической наукой, которая имеет дело с идеальной сущностью науки как таковой; если,

что то же самое, она есть немологическая наука о научном мышлении

вообще, и притом в соответствии с его теоретическим содержанием и

вает, и в конечном итоге присоединение этого тождественно [самому себе)

подразумеваемого как значения к некоторому выражению, так же и для ин­

дивидуализирующих определеннастей должно иметь силу то же самое, пусть даже они обычно значительно отличаются от других определенностей.

Во всяком случае, идеальная возможность, которую мы только что рас­ смотрели И которая, будучи с очевидностью а рпоп удостоверена, пред­ ставляет фундамент теории познания, делает также для нас ясным.}.

93

связностью; и если мы, с Д р у г о й с т о р о н ы , обратим внимание,

что теоретическое содержание науки есть не что иное, как независи­

мое от всех случайностей судящего и ситуаций суждения содержание­ значение ее теоретических высказываний, что при этом высказывания о б ъ е Д и н е н ы в форме теории и что теория опять-таки имеет свое объективное содержание (Geltung) благодаря идеально-закономерной соразмерности своего единства как единства значения со значимой (bedeutete) (и "данной" нам в очевидном познании) предметностью. Несомненно, что то, что в этом смысле называется значением, вклю­ чает в себя только идеальныеединства, которые выраженыв разнооб­ разных выраженияхи мыслятсяв разнообразныхактах переживанияи все же должны быть четко отделеныкак от случайныхвыражений, так и от случайныхпереживаниймыслящего.

Если любое теоретическоеединство есть по своей сущности един­ ство значений и если логика есть наука о теоретическомединстве во­ обще, то очевидно, что логикадолжна быть наукой о значенияхкак та­ ковых, об их сущностныхвидах и различиях, так же как о непосредст­ венно коренящихся в них (следовательно,идеальных) законах. Ибо к

таким сущностным различиям относятся следующие: между предмет­

ными и беспредметными,истиннымии ложнымизначениями,а к этим законам - чистые "законы мышления", которые выражают априорную взаимосвязь между категориальной формой значений и их предметно­ стью, или истиной.

Это понимание логики как науки о значениях противостоит обыч­ ным рассуждениям и методам в традиционной логике, которые опери­

руют психологическими терминами или такими терминами, которые

могут быть психологически интерпретированы как представление, су­

ждение, утверждение, отрицание, предположение, следование и т.п. и

которые полагают, что при этом можно действительно установить

простые психологические различия и проследить относящиеся к ним

психологические закономерности. Однако после критических исследо­ ваний в Пролегоменах такое понимание не может сбить нас с толку. Оно

лишь показывает, насколько удалена еще логика от верного понимания

объектов, которые составляют ее собственную сферу исследований, и как много она должна еще почерпнуть у объективных наук, сущность

которых она притязает все же понять теоретически.

Там, где науки развивают систематические теории, там, где они, вместо того чтобы просто сообщать о субъективной стороне исследо­ вания и обоснования, представляют зрелый плод познанной истины как объективное единство, там никогда и нигде не идет речь о сужде­ ниях и представлениях и прочих психических актах. Объективный ис-

94

следователь о п р е Д е л я е т, конечно, выражения. Он говорит: под жизненной силой, под массой, под интеграло-м, под синусо-м и т. n. понимают то-то и то-то. Но он указывает при этом только на о б ъ е к т и в н о е з н а ч е н и е своих выражений, он маркирует (sigпiегt) "понятия", ко­ торые у него перед глазами и которые относительно истин этой сферы играют роль конституирующих моментов. Не акт понимания (das Vегstеhеп) интересуетего, но понятие, которое означаетдля него иде­

альное единство значения, а также истина, которая сама выстраивается

из понятий.

Исследователь устанавливает затем положения. Естественно, он при этом утверждает, судит. Он, однако, не стремитсяк тому. чтобы го­

ворить о своих или чужих с у ж Д е н и я х, но о соответствующемпо·

л о ж е н и и Д е л , и если он критически отнесется к этим п о л о ж е -

н и я м , ТО он имеет в виду идеальные значения высказываний. Не суж­ дения, но положения (Satze) называет он истинными или ложными,

положения суть для него предпосылки и положения суть для него след­

ствия. Положения выстраиваются не из психических актов, актов представленияили утверждения, но в конечном счете из понятий, если опять-таки не из положений.

Сами положения суть краеугольные камни в ы в о Д о в . Опять-таки

издесь существует различие между актами вывода и их едиными со­

держаниями, выводами, т. е. тождественными з н а ч е н и я м и опреде­

ленных сложных высказываний. Отношение необходимого следствия, которое составляет форму вывода, не есть эмпирико-психологическая связь суждений как переживаний, но идеальное единство возможных значений высказываний, положений. Оно "существует" (existiert), или "наличествует"(besteht), и это означает: оно имеет силу (es gilt). И то,

что оно имеет силу, не имеет существенного отношения к эмпирически

судящему. Если естествоиспытательиз законов рычага, из закона тяго­ тения и т.п. выводит способ действия некоторой машины, то он, ко­ нечно, переживаетв себе всевозможныесубъективныеакты. То, что он,

однако, мыслит и связывает как единое, это суть понятия и положения

с их предметными отношениями. Субъективным связям мышления со' ответствует при этом объективное (т. е. адекватно соразмерное объек­ тивности, "данной" с очевидностью)единствозначения, котороеесть то, что оно есть, осуществляетли его кто-нибудьв мышлении или нет.

Итак повсюду. Если ученый не имеет повода эксплицитноотделить

висследовании языковую и сигнификативную область от объективно мыслимого и значимого (ВеdеutuпgsmаJЗigеп),то он, пожалуй, хорошо

знает, что выражение является случайным, а мысль, идеально-тождест­ венное значение - существенным. Он знает также, что он не с о з Д а е т

95