Гуссерль.Э.2001.Логические.исследования.Т.2(1)
.pdfТаким образом, гуссерлевское различие переживаний изменяющихся содержаний и восприятия самотождественного предмета релевантно только искусственному или аномальному опыту. Еще раз подчеркнем, что
речь идет не просто о рассматривании вещи с разных сторон - в этом нет
ничего искусственного или аномального, но об опыте, когда рассматрива ние вещи сопровождается сознанием, что это та же самая вещь. Обозна
чить это сознание как имплицитное явно недостаточно, это сознание тож
дества при рассматривании предмета является также переходным, измен
чивым и содержит в себе важное различие: в нормальном опыте рассмат ривания вещи идентификация ее или уже произошла (по крайней мере предварительно, когда нам нужно, например, приобрести ручку, а не ка рандаш, книгу по зоологии, а не по антропологии и т.п.), или же еще не произошла окончательно, когда мы рассматриваем вещь, чтобы убедиться, что это та же самая вещь. (Во втором случае предварительная идентифика ция также должна иметь место.) Таким образом, идентификация может быть как исходным пунктом рассматривания, так и целью. Однако и в каче стве исходного пункта идентификация - это уже свершившийся опыт раз личия, это уже результат приостановки различения при выборе предмета.
Гуссерль не проводит различия между «прошлым» И «будущим» созна нием тождества, хотя косвенно указывает на него и на имплицитный ха рактер такого сознания. Тяжеловесную гуссерлевскую конструкцию «wahrnehmend zu erfassen vermeinen» с излюбленным«мегтпешеп- я передаюкак «мы предполагаемсхватыватьв восприятию> (дословно: «мы имеем в виду схватывать воспринимая).Это «уеппешеп. указываети на то, что иденти фикация уже совершилась, и на то, что сознание тождества не образует <<переднего плана» сознания. Однако дескрипции Гуссерля все же проти воречивы. Говоря о сознании тождества как переживании, в следующем предложенииГуссерль косвенноуказываетуже на целевойхарактер созна
ния тождества; он определяетего как «dieses Vermeinen, Identitat zu erfas-
зеп», т.е. «это намерение схватить тождество». «Уеппешеп» здесь синоним интенции как целеустремленности. Конечно, можно было бы переводить «уегтпешеп» как в одном, так и в другом случае как «подразумевать», ис пользуя более сложный синтаксис, например: То, что мы подразумеваем (или имеем в виду), что при изменениипережитыхсодержаний»и т.д. А во
втором случае вместо «намерения схватить тождество» - «этот акт, в кото
ром подразумевается тождество», но тогда это различие между прошлей и будущей идентификацией, конечно, имплицитное различие, совсем бы исчезло, хотя осталось бы указание на имплицитный, или потенциальный,
характер сознания тождества.
И все же в ЛИГуссерль склоняется при описании сознания тождества к актуальности этого сознания. Об этом говорит прежде всего характери
стика этого сознания как акта, причем акта схватывания различных содер-
сп
жаний «в одном И том же смысле». Очевидно, однако, что эта схема еще
менее приемлема, чем схема различного схватывания одного и того же
комплекса ощущений. Последняя схема по крайней мере заимствована из сферы практики: из одной и той же глины может быть сделан как сосуд, так и кумир. Однако из разных материалов нельзя создать вещь как форму:
создавая вещь из различных материалов, например дом, мы не интерпре
тируем эти материалы «в том же самом смысле», мы скорее различаем их,
например, по добротности. Идентификация дома как дома не происходит как отнесение различных содержаний к одной и той же вещи. Такое опи сание не только значительно упрощает этот весьма сложный процесс, де скрипция которого должна, видимо, сопрягаться с дескрипцией мира (при чем не обязательно в хайдеггеровсном смысле, но обязательно тематиче ски), но и является по существу тавтологией. Тавтологичность гуссерлев ских описаний сознания тождества очевидна: сознание тождества опреде ляется как способность схватывать различные содержания «В одном И том же смысле», Т.е. тождество сводится к тождеству, и это не случайно; для Гуссерля тождество остается изначальной характеристикой предметности,
акоррелятом тождества является акт схватывания тождества. Именно то ждество как предпосылка анализа и вынуждает Гуссерля придерживаться, по крайней мере на методологическом уровне, концепции сознания как схватывания. Тождество, если его понимать не как результат и не как цель,
акак исходный пункт, нельзя различить и даже нельзя «синтезировать». Таким образом интерпретированное тождество можно только схватить,
постигнуть, констатировать.
В Картезианских медитациях (КМ) (§§17-18) Гуссерль определяет син тез как изначальную форму (Urform) сознания, а идентификацию- как основную форму синтеза. Здесь Гуссерль рассматривает пример, аналогич ный примеру с вращением коробочки в ЛИ. Однако в КМ, после многолет них штудий, обозначенных позднее как «Анализ пассивного синтеза», для Гуссерля уже недостаточно зафиксировать «сознание тождества», но необ ходимо дать ему «синтетическое» обоснование: «Если мы рассмотрим ос новную форму синтеза, а именно синтез идентификации, то он предстает перед нами прежде всего как всепроникающий, пассивно протекающий синтез в форме непрерывного внутреннего сознания времени»103. Несмот ря на то, что Гуссерль явно указывает на пассивность синтеза идентифика ции, он все же не указывает явно на имплицитный характер сознания тож дества. Пассивный синтез, по Гуссерлю, «создает это сознание тождества как единое <...> и тем самым каждый раз делает возможным знание (Wissen) о тождествеьЧ". Слово «знание» указываетскорее на активное созна-
103 Husscrliana 1; Haag, 1950, S. 79.
101 lbid., S. 80.
СШ
ние переднего плана, хотя, конечно, может интерпретироваться и как
«пассивное знание». Дело, однако, не только в том, что остается нерешен ным вопрос об эксплицитном или имплицитном характере сознания тож дества. (Решить этот вопрос в общем нельзя, ибо сознание тождества вы ступает как эксплицитно, так и имплицитно, в зависимости от обстоя тельств. Наше возражение Гуссерлю состояло в том, что в избранных им примерах он не проводит этого различия.) Дело в другом: как понимать само это имплицитное сознание? Как многообразие имплицитных разли чений, Т.е. различий, проведенных и переведенных в разряд диспозиций, или же как пассивно протекающий синтезирующий поток? Преимущество первого пути состоит в том, что мы находимся в сфере опыта: диспози циональное сознание различений может быть переведено в позициональ ное, Т.е. в явное. Во втором случае мы «выходим за пределы опыта»: проте кающий пассивно синтез, так же как и абсолютный поток сознания време ни - это допущения трансцендентализма кантовского типа, когда за каждой нашей познавательной способностью предполагается априорная форма.
Иными словами, речь идет не о том, чтобы отрицать наличие «пассив ного сознания» и тем самым отрицать одно из важнейших различий опыта -
между активным и пассивным, но речь идет о том, как понимать пассивное -
как синтез, который «в себе и для себя» описать невозможно и который якобы проявляет себя для нас в различных формах, или же пассивное - это диспозиции опыта различий?
Ситуация с описанием опыта тождества существенно изменяется, когда Гуссерлю необходимо описать реальный, а не сконструированный опыт, т.е. не вращение коробочки или игральной кости, а выделение самостоя тельной, или отделимой, части целого. Здесь мы возвращаемся к §5 III Ис следования, где Гуссерль, как мы видели, отказывается от принципа кор релятивности, когда речь идет о различии. Однако сама постановка про блемы описания отделимого в представлениисодержания (например, го ловы лошади) опровергаетпоследующиевыводыГуссерля.
«Такая отделимость, - пишет Гуссерль, - подразумевает не что иное, как то, что мы можем удерживать в представлении это содержание {тожде ственным} при неограниченной (произвольной, не сдерживаемой ника ким законом, коренящимся в сути этого содержания) вариации связанных с ним и вообще данных вместе с ним содержаний; помимо этого также под разумевается, что это содержание никак не затрагивалось бы уничтожени ем любого состава данных вместе с ним содержаний»105.
Хотя слово «тождественным» (idепtisсh) появляется лишь во втором издании ЛИ, ясно, что и в первом издании речь идет об удержании тожде-
105 Наст. изд., с. 218 [238-239].
CIV
ственности содержания. Удерживать тождество определенного содержа ния можно только от различий, которые могут появиться и фактически по являются при вариации связанных с ним других содержаний. Таким обра зом, при описании реального опыта мы находим у Гуссерля не интерпрета
цию тождества как схватывания в «одном И том же смысле», но анализ тож
дества, где тождество выступает как результат и как предел различений. Явно принимаемая Гуссерлем предпосылка тождества соответствует
его пониманию значений как своего рода ментальных атомов, субстанций, очищенных от психологических и грамматических оболочек. По существу Гуссерль понимает, как мы уже указывали, значение по аналогии с самото ждественным предметом, и по преимуществу идеальным. На основе такого
понимания значения развертывается и так называемая «чистая граммати
ка» в IV Исследовании. По аналогии с различием самостоятельных и неса мостоятельных частей Гуссерль вводит различие самостоятельных и неса мостоятельных значений - основное различие IV Исследования. Такое
различие правомерно только на основе предпосылки самотождественно
сти и «субстанциальности» самостоятельных значений.
Каким образом разрешить дилемму между субстанциальной теорией значения, согласно которой существуют значения «число», «лошадь» И т.д., И узуальной теорией, согласно которой значение выражения - это его употребление? Или, если персонально, - между ранним Гуссерлем и позд ним Витгенштейном? Когда Гуссерль определяет, причем неоднократно,
значение как идеальное единство, он не указывает, единством чего являет
ся значение. Быть может разрешение дилеммы станет возможным, если значение понимать как единство различений, соответствующее единству различенного? Тогда значение выражения «три высоты треугольника пе ресекаются в одной точке» (излюбленный пример Гуссерля) предстанет не вечным, независимым от каких бы то ни было «психических актов» и даже
от существования человечества идеальным предметом, но единством раз
личий, тождественным для тех, кто мыслит в пределах определенной ие
рархии.
Различение как стихия опыта и одновременно стихия анализа как мно гоуровневого различения не может существовать без тождества, однако не в качестве исходного пункта, но в качестве результата, ибо в опыте нельзя проводить различия, не завершая их в идентификации предметов. «Пере ход» от различения к тождеству - это и есть процесс «формирования»
смысла и смыслового поля коммуникации.
Переход от различий к тождеству связан с одним из основных разли чий, которое характеризует любое различие, с различием переднего плана и фона. Различие переднего плана и фона, их принципиальная «асиммет рия» - источник такого опыта сознания, как предпочтение. В свою оче редь, устойчивое предпочтение определенного переднего плана и забве-
СУ
JI"
ние фона характеризует объективирующую функцию сознания, приоста навливающую дальнейшие контекстуальные различения и определяющую тем самым границы предмета. Объективирующая функция трансформиру ет сознание как опыт различений в сознание как идентификацию, «реког
ницик» предмета.
Вопрос в том, достаточно ли для постановки вопроса о значении и для описания человеческого бытия и опыта в целом различия между различе
нием и различенным, или, на языке интерпретативном, между сознанием и
предметом. Поиски посредника между ними, начиная с критики чистого разума, привели к появлению целого ряда своеобразных квазипредметных или функциональных начал, от «неизвестного корня чувственности и рас судка» и «воли» до общественной и коммуникативной практики. Искомый посредник превращается, как правило, в абсолют, претендующий на роль смыслсформирующей инстанции.
Проведение основных различий феноменологии, различий, не нуж дающихся в исходном тождестве, - таково брентановское различие психи ческих и физических феноменов, таковы гуссерлевские основные разли чия в ЛИ, таково хайдеггеровское различие бытия и сущего - и феномено логическая тематизация мира у Гуссерля и Хайдеггера позволяют иначе поставить вопрос о посреднике между различающей способностью челове
ка и различенными предметами, иначе говоря, позволяет иначе поставить
вопрос о мире, «мире человека».
В аналитике опыта поиски такого посредника означают проведение различий между различением и различенностью, с одной стороны, и раз личенностью и различенным - с другой. Таким образом, посредник между
различением и различенным есть не что иное как различенность - грани
ца опытов, ситуаций, предметносгей. Иерархия различенностей, иерархия подвижная, составляет человеческий мир, мир коммуникации, мир посто янных переходов от различений к различенному, от различений к разли ченностям, от различений к различению различий и Т.д. Мир не интерпре тируется как иерархия различий, но осуществляется и анализируется как такая иерархия. В рамках аналитики мира можно поставить вопрос о зна чении как о свойстве мира, а затем уже как о «свойстве» смыслопридающе го сознания или как о некой принадлежности предмета или как о свойстве языкового выражения. Не сознание наделяет предмет, образ или знак зна чением, но предмет становится значимым (в том числе в качестве образа или знака), когда он, как различенное, обнаруживает свои функции на гра нице по крайней мере двух опытов, ситуаций, «регионов сущего».
Различие и конфликт анализа и методологии, или конфликт "разли чия» И «тождества», опыта мышления и формулируемых предпосылок в ЛИ становится предметом анализа только благодаря различению аналити ческого и интерпретативного. Во введении (§4) Гуссерль характеризует
СУ}
свое учение как аналитическую феноменологию, однако гуссерлевской аналитике опыта противостоит не принадлежащая сфере опыта предпо сылка тождества. И все же именно благодаря аналитике и дескрипции опыта и вопреки предпосылке тождества ЛИ стали «произведением про рыва» , лучше сказать, «делом прорыва» - прорыва к феноменологии вре мени и бытия, сознания и экзистенции, восприятия и тела, прорыва к жиз ненному миру и интерсубъективности.
Будущее феноменологической философии во многом зависит от того, насколько в феноменологии будут превалировать здравый смысл, а не спе куляция, обыденный язык и термины, взятые из обыденного языка, а не изощренная терминология или высокий стиль, построение методологии в
процессе дескрипции, а не методологические процедуры, предваряющие
опыт, анализ, а не интерпретация.
В интерпретативном аспекте Логические uссясдоваuuя Эдмунда Гуссерля принадлежат настоящему и прошлому феноменологии, в аналитическом - настоящему и будущему.
СVП
ОТ ПЕРЕВОДЧИКА
Публикация перевода Логических исследований т. П, ч. 1 - один ИЗ итогов международного проекта "Перевод на русский язык и издание основ ных философских текстов (Гуссерль, Хайдеггер) на основе разрабаты ваемой нормативной концепции перевода", осуществлявшегося в рам
ках программы INTAS (1995-1998).
Свою искреннюю признательность я хотел бы выразить руководи телю проекта проф, К. Хельду, моим коллегам - соруководителям про екта - проф, М. Руженини, проф. Х. Сан-Мартину, Н. А Печерской, проф. АА Михайлову, организатору и координатору проекта д-ру Гансу Райнеру Зеппу, а также всем участникам конференций во Фрайбурге (1995), Праге (1996) и Москве (1998), во время которых интенсивно обсуждалиськак теоретические,так и терминологическиепроблемы.
Я благодарен программе INTAS, а также Институту "Открытое об щество" за финансовую поддержку.
Основные проблемы феноменологии я постоянно обсуждал и об суждаю с моим другом и неизменным оппонентом В.В. Калиниченко, с которым мы предприняли первую попытку перевести 1 гл. V Исследова ния (см. Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига, 1988). Для настоящего издания этот перевод был сделан мной за ново; В.В. Калиниченкопринималучастие впереводе §7 указанной гла
вы.
Существенную помощь мне оказал В.А. Куренной, который внима тельнейшим образом прочитал перевод 1 Исследования и сделал ряд за мечаний, часть которых была мною безоговорочно принята, часть - также безоговорочно отвергнута, а оставшаяся часть вызвала между на
ми интересную дискуссию, которая сыграла важную роль при подготов
ке к печати всего текста в целом.
Значительным образом текст перевода был улучшен благодаря ре дакторской и корректорской работе С.Ю. Мазура.
Моя особая благодарность к.Ф. Блохину, блестящему знатоку не мецкого языка и немецкой литературы, который принял активное уча-
1
стие впереводе III Исследования. Его критическое отношение к гуссер
левскому языку оказало мне неоценимую помощь.
Ряд полезных замечаний к варианту перевода К.Ф. Блохина сделал
КВ. Бандуровский.
Яблагодарен аспирантам и студентам РГГУ и МГУ, которые посе щали мой семинар по Логическим исследованиям в 1996-2000 ГГ. и мате риалом для работы которых служили различные варианты моего пере
вода.
Техническую помощь при подготовке текста мне оказали А.В. Иван ченко, АВ. Михайловский, О.А. Назарова, Е.К Овчаренко, Е.В. Строга нова, АА Самойкина, Н.Н. Трубникова.
Разумеется, у меня нет намерения разделить с кем-либо ответствен ность за возможные ошибки или недочеты.
Несмотря на различные исследовательские интересы, я постоянно ощущал поддержку, которую оказывали мне коллеги по философскому факультету РГГУ, и прежде всего проф. В.Д. Губин, проф. АИ. Алешин, доц. В.И. Григорьев, доц. с.М. Половинкин, проф. В.П. Филатов.
Die Obersetzung und die Ver6ffentlichung eines Teils des Werks уоп Edmund Husserl /лgisсhе Vntersuchungen, Band II, Teil 1 ist eines der Ег gebnisse des intemationalen Projekts "Russischsprachige Edition philosophischer Ргцпапехге (Husserl, Heidegger) auf der Basis festzulegender normativen Obersetzungskonzepte", INTAS Ref. I 94-2665, das im Rahmen des INTAS-Programms in die Tat umgesetzt wurde (1995-1998). Die ОЬег setzung und deren Ver6ffentlichung wurden dank der Finanzhilfe seitens INTAS m6glich gemacht.
Meine innigste Dankbarkeit m6chte ich dem Leiter des Projekts, Неггп Prof. Dr. Юаus Held, den Mitleitem Prof. Dr. Mario Ruggenini, Prof. Dr. ]avier San Martin, Frau N.A Petscherskaja und Prof. Dr. AnаtоЦj Michailov, sowie dem Organisator und Koordinator des ganzen Unternehmens Dr. Наns Rainer Sepp aussprechen. Ich Ып gleichfalls аlIеп Teilnehmern der Konferenzen in Freiburg (1995), Prag (1996) und Moskau (1998) recht herzlich erkenntlich, aufwelchen sowohl theoretische wie auch terminologische РroЫеmе tiefsch6rfend аЬег auch lebhaft debattiert wurden.
Виктор МОЛЧАНОВ
2
ИССЛЕДОВАНИЯ
ПО
ФЕНОМЕНОЛОГИИ И ТЕОРИИ ПОЗНАНИЯ
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Вопрос о том, в какой форме я должен представить для нового издания
это произведение, которое исчезло из продажи уже несколько лет на
зад, доставил мне немало забот. Логические исследования были для меня произведением прорыва (Werk des Durchbruchs), и, таким образом, не концом, а началом. Я попытался отдать себе более полный отчет о смысле, методе, философскомзначении феноменологии,всесторонне проследитьнамеченныепроблемныелинии и одновременновыявитьи присryпитьК параллельнымпроблемам во всех онтическихи феноме нологическихсферах. Вполне понятно, что с расширениемвовлечен ного в исследованиегоризонта, с более глубоким познанием столь за путанным образом соотносящихсяинтенциональных"модификаций", столь многослойно переплетающихся CTpyKryp сознания некоторые полученные при первом проникновении в новую сферу концептуаль ные результаты подверглись изменениям. Оставшиеся неясности были
устранены, эквивокации распутаны, отдельные замечания, которым
первоначально нельзя было придать особой важности, обрели при вхождении в более широкий контекст основополагающее значение - короче, везде в сфере исследования были осуществлены не просто до
полнения, но переоценки. и, с точки зрения одновременно расширен
ного и углубленного познания, сам порядок изложения не казался те перь полностью адекватным. В каком смысле и в какой степени был осуществлен этот прогресс и была расширена исследовательская сфе ра, показывает уже появившаяся недавно первая книга Идей 'Чистой фе номенологии и феномеиолоzu'ЧеС1СОЙ фuлософии, которая была напечатана в первом томе Ежегодника по философии и феномеиологи'ЧеС1СUМ исследованиям, и еще лучше покажет последующее вскоре опубликование двух ожидаю
щихсякниг.
Первоначально я питал надежду. что после отыскания и основа тельного исследования радикальной проблематики чистой феномено логии и феноменологической философии для меня станет возможным развернуть систематическое изложение, которое сделало бы излишним новое издание старой работы - в той мере, в какой ее содержание, ни в
8 -- 3685 |
5 |