личество собственно спартанских кораблей в общесоюзном флоте

никогда не превышала двух-трех десятков (Thuc. VIII, 3, 2) 21 . Той

же причиной - ничтожностью собственного флота - можно объяс­

нить сравнительно редкое упоминание спартанских навархов в на­

ших источниках. Они, как правило, упоминаются лишь в связи с

деятельностью союзного флота22.

2. ПЕРВАЯ НАВАРХИЯ ЛИСАНДРА

Конкретным выражением возросшей значимости наварха явля­ ется то, что его назначение перестало быть в какой-то мере делом

случая. Спартанская община вынуждена была признать ценность

данного института и более дифференцированно относиться к выбо­

ру кандидатов на эту должность. Более того, в 405 г., желая вто­ рично сделать Лисандра навархом, спартанское правительство по­

шло на прямое нарушение конституционных норм, отменив, по

существу, свой собственный закон, запрещающий одному и тому

же человеку дважды занимать этот пост (Xen. Hell. П, 1, 7; Diod. XIII, 100; Plut. Lys. 7). Мы здесь имеем дело с чрезвычайной ак­

цией - вторичным назначением человека на подобную важную

должность. К чему привели подобные акции, хорошо видно на при­ мере Лисандра, который фактически в течение нескольких лет еди­

нолично осуществлял руководство обширной державой, создавая со­

вершенно новые принципы и методы управления союзниками, а

вместе с тем и новый военно-бюрократический аппарат, всецело ему

преданный. Крушение державы Лисандра было не только личной трагедией самого Лисандра, но также и трагедией Спартанского го­

сударства, чья примитивная полисная структура вовсе не соответ-

21 Так, среди 120 триер, сражавшихся при Аргинусах, было не более

десяти спартанских кораблей, причем девять из них погибло (Xen. Hell.

1, 6, 34). В дальнейшем, когда спартанцам приходилось опираться толь­

ко на помощь своих пелопоннесских союзников, их общий флот не пре­

вышал 60-65 триер, а количество спартанских кораблей в нем составля­ ло не более десятка (Xen. Hell. У, 4, 65; Diod. XV, 34, 5; 47).

22См.: Busolt С., Sшoboda Н. Griechische Staatskunde'. Hf. 2.

S. 715. Очевидно, резкое уменьшение случаев упоминания навархов

связано с поражением союзного флота при Книде и Наксосе. Послед­

ний спартанский наварх действовал в 373/372 г. (Beloch К. /. GG2 •

Bd. 11, 2. S. 289).

359

ствовала тем задачам, которые встали перед Спартой как перед

сверхдержавой греческого мира23•

Политическая карьера Лисандра началась с назначением его навархом. Первая навархия Лисандра явилась своеобразной пре­ людией к его дальнейшей политической деятельности. Здесь исто­

ки не только его личной головокружительной карьеры, но и первые

ростки новой, вовне направленной военной организации Спарты,

которая подготавливает нас к восприятию той большой роли, кото­

рую стали играть спартанские наемные отряды и спартанские вое­

начальники - командиры этих отрядов - в IV в.

Лисандр впервые появляется на политической арене в 407 г.

Его предшествующая жизнь нам абсолютно неизвестна24• Мы зна­

ем только, что он был сыном Аристокрита25 и по отцу принадлежал

к Гераклидам (Plut. Lys. 2, 1; 24, 3). Согласно традиции, Лисандр точно так же, как Гилипп и Брасид, был мофаком (Phylarch. ар.

Athen. 271 e-f; Aelian. V. h. XII, 43), хотя в случае с Лисандром ситуация не столь очевидна (Филарх, по-видимому, не был уверен

в своей информации: недаром он употребляет глагол фаа[, говоря о

происхождении Лисандра). Однако, с другой стороны, указание Плутарха на бедность отца Лисандра (Lys. 2, 2) может служить

сильным аргументом в пользу того, что Аристокрит был гипомей­

оном и не смог обеспечить своему сыну необходимых условий для

карьерного роста. Поэтому, несмотря на знатность своего рода, Ли­

сандр сумел добиться высокого положения в обществе в далеко не

юном возрасте, как, например, его преемник Калликратид. В 407 г.

ему, по-видимому, было около 45 лет, а может быть, и больше26•

Эфор и Плутарх объясняют сам факт его выдвижения исключи­ тельными способностями Лисандра как военного и дипломата (Diod.

23 Фролов Э. Д. Рецензия на книгу: Lotze D. Lysander und Peloponnesische Кгiеg / / ВДИ. 1964. № 4. С. 156.

24 Единственным источником, сообщающим некоторые сведения о

юности Лисандра, является Плутарх, у которого сохранились остатки очень

ценной античной традиции (Lys. 2). Жаль, что эти остатки не организу­

ются в целостную картину.

2506 отце Лисандра см.: Meyer Ed. GdA. Bd. IV. Stuttgart; Berlin, 1901. S. 631; Lotze D. Lysander und Peloponnesische Krieg. Berlin, 1964. S. 11, Anm. 5.

26Возраст Лисандра путем сравнения с возрастом Аrесилая пытаются

вычислить Д. Лотце (Lotze D. Lysander und Peloponnesische Кrieg. S. 12) и Ст. Ходкинсон (Hodkinson S. Social Order... Р. 251).

360

ХШ, 70, 1; Plut. Lys. 3, 2). Однако оба источника ничего не го­ ворят о действительных заслугах Лисандра, так что может создаться

впечатление, будто они спроецировали в прошлое его позднейшие

успехи. Ксенофонт вообще никак не комментирует это назначение

(Hell. 1, 5, 1). Возможно, что молчание историка объясняется не­ желанием бросить тень на прошлое Лисандра. Кроме того, сам стиль изложения Ксенофонта таков, что оценочный момент, коль скоро

он присутствует, дается, как правило, в достаточно осторожной и

ненавязчивой манере.

По-видимому, и Брасид, и Гилипп, и Лисандр обязаны были

своим выдвижением только одному фактору - жесткой необхо­

димости в необычных для Спарты условиях дальних походов и

морских кампании выдвинуть и нетрадиционных военачальников.

Прежняя спартанская армия и ее командиры были хороши в усло­ виях гоплитской войны. Но для авторитарного командования арми­

ей и флотом, для принятия самостоятельных решений в сложных и неординарных ситуациях, для активных действий без постоян­ ной оглядки на «домашние» власти спартанские командующие

обычного типа не годились. Как мы знаем, робость и осторожность,

отсутствие независимого мышления, постоянное ожидание инструк­

ций из дома - вот характерные черты целой галереи спартан­

ских военачальников27• С ними Спарта никогда бы не выиграла

Пелопоннесской войны. Поэтому и пришлось в самые критичес­

кие моменты обращаться к любым талантливым в военном отно­

шении спартиатам, даже если они по своему рождению или иму­

щественному положению и не относились к правящей корпорации.

Примеры с Брасидом, Гилиппом и особенно Лисандром нагляд­

но демонстрируют, что в опасных для государства ситуациях ин­

тересы общины in corpore иногда оказывались выше корпоратив­

ных интересов правящего сословия.

Хотя в случае с Лисандром скудость традиции делает невоз­

можным восстановить истинную картину тех причин, которые заста­

вили спартанское руководство остановить на нем свой выбор28, но

одно можно считать бесспорным - спартанцы искали и нашли

нужного им человека. На этот раз ни о каком случайном выборе не

27Подробнее о стиле и методах руководства спартанской армией и

флотом см.: Hodkinson S. Social Order... Р. 260-268.

28Подробный разбор всех существующих версий о причинах выбора

Лисандра навархом см. у Д. Лотце (Lolze D. Lysander und Peloponnesische

Кrieg. S. 13 f.).

361

может быть и речи29. Причем свою роль в возвышении Лисандра

могла сыграть и рекомендация Агесилая, сводного брата царя Агиса, с которым у Лисандра, согласно традиции, были тесные дружес­ кие отношения (Plut. Lys. 22, 6; Ages. 2, 1).

Так или иначе спартанцы в 408 г. должны были гораздо серь­ езнее отнестись к выбору наварха, чем раньше. Отправкой посоль­ ства в Персию и энергичными действиями по восстановлению флота Спарта явно демонстрировала свое намерение продолжать морскую войну в Ионии. Поэтому выбор Лисандра, конечно, соединялся с определенными надеждами, которые на него возлагались. В этой связи кажется вполне правомерной точка зрения Г. Бузольта, по­

лагавшего, что существует несомненная связь между посылкой спар­

танского посольства в Персию и выдвижением Лисандра как став­

ленника военной партии30• Возможно, Лисандр был одним из авторов

новой программы, направленной на дальнейшее усиление военно­

морского потенциала Спарты. Лисандр, бесспорно, обладавший

большим политическим чутьем, вполне мог быть идейным руково­ дителем той политической группировки, которая побудила спартан­ ское правительство установить непосредственный контакт с персид­ ским царем через голову малоазийских сатрапов.

Хотя, вероятно, Лисандр получил титул наварха во время обыч­ ного выбора должностных лиц, т. е. в августе-сентябре 408 г.,

по традиции он приступил к командованию спартанским флотом,

находящимся в Ионии, только весной 407 г. (Хеп. Hell. 1, 5, 1). Не исключено, что в промежутке между этими двумя датами он руководил постройкой кораблей в лаконской гавани Гифии (Xen. Hell. 1, 4, 11). Соответствующие корабли (30 триер), по-видимо­ му, составляли ядро той эскадры, которую он взял с собою на Восток. Пополнив их число кораблями союзников с Хиоса и Родоса (Xen. Hell. 1, 5, 1; Oiod. XIll, 70, 2), он уже в начале своей навархии

29 Д. Лотце, однако, не исключает элемента случайности в назначе­

нии навархом именно Лисандра. Он, конечно, прав в своем утверждении,

что при первоначальном ничтожном значении спартанского флота для

избрания в навархи вовсе не требовалось особых способностей и высокой

квалификации. Однако вряд ли из этого следует, что и назначение Ли­ сандра также могло быть «просто делом рутины» (Lotze D. Lysander und Peloponnesische Кrieg. S. 13). 408-й г. диктовал уже свои правила игры

и побуждал спартанцев исключительно добросовестно отнестись к выбо­

ру наварха на новый срок.

30 Bиsolt С. GG. 2. Aufl. Bd. Ш. Тl. 2. Gotha, 1904. S. 1569 f.

362

имел 70 судов, а перед битвой при Нотии - 90 (Хеп. Hell. 1, 5,

1; 5, 10). Старт Лисандра, таким образом, был много лучше, чем старт его предшественников Пасиппида и Кратесиппида, которые

не обладали таким количеством судов.

Первым шагом Лисандра в Ионии было перенесение штаб­ квартиры спартанского флота из Милета в Эфес. Среди причин переноса ставки наварха в Эфес основным, очевидно, было жела­ ние Лисандра покинуть Милет, чтобы строить отношения с новыми

союзниками без оглядки на то, что было сделано его предшественни­

ками. Немаловажным аргументом для Лисандра была и полная лояль­ ность эфесцев. Так, в начале войны, будучи членом афинской держа­ вы, Эфес, тем не менее, в приватном порядке оказывал материальную

поддержку Спарте (IG, V, 1, 1 = Oitt. Syll.3, N 84). Прибытие в

407 г. Лисандра во главе с эскадрой вызвало в среде проспартан­ ски настроенных олигархов Эфеса неподдельный энтузиазм. По словам Плутарха, «прибыв в Эфес, Лисандр встретил там распо­ ложение к себе и полную преданность Спарте» (Lys. 3, 3).

Уже первые шаги Лисандра на посту наварха свидетельствуют о том, что в Азию прибыл не обычный военный функционер, а скорее политик и дипломат. В то время как Лисандр еще устраивался в Эфесе, к нему явились спартанские послы, возвращавшиеся из Суз. Они стали посредниками при первой встрече Лисандра и Кира (Xen. Hell. 1, 5, 1).

Кир Младший, сын Дария 11 и возможный претендент на трон Ахеменидов, был послан в Малую Азию со специальным задани­

ем - установить непосредственные контакты со спартанским пра­

вительством и немедленно начать переговоры со спартанской мис­

сией в Азии, возглавляемой Лисандром. Подробности об этих переговорах известны благодаря Ксенофонту (Hell. 1, 5, 2-7). На

официальном приеме в обычной для персидских вельмож манере,

изобилующей общими местами и преувеличениями, Кир подтвер­

дил все обещания своего отца, однако решительно отказался уве­

личить плату корабельным экипажам, ссылаясь на директивы Да­

рия и на ограниченность собственных средств31• Только в более

31 О финансировании спартанского флота Персией см.: Busolt С"

Swoboda Н. Griechische Staatskunde'. Hf. 2. S. 721; Lotze D. Lysander und Peloponnesische Кrieg. S. 10 f. Кир привез с собой 500 талантов из государственной казны Персии, которые предназначались на содержание спартанского флота (Xen. Hell. 1, 5, 3-4). Сумма в 500 талантов была достаточной для содержания в течение года флота в 80-90 кораблей при

363

непринужденной обстановке на пиру, устроенном в честь гостей,

Лисандру удалось добиться уступки от Кира. Тот обещал, во-пер­ вых, увеличить плату экипажам с 3 до 4 оболов в день, во-вторых,

заплатить задолженность за прежнее время и выдать плату за ме­

сяц вперед. Таким образом, Лисандру удалось намного лучше, чем всем его предшественникам, решить столь важную тогда для Спарты финансовую проблему. И Ксенофонт и Плутарх этот успех Ли­

сандра во многом объясняют установлением неформальных контактов

между ним и Киром, т. е. тем, казалось бы, невесомым фактором

личных симпатий и антипатий, который так часто в истории ло­

жится на чашу весов большой политики. По словам Плутарха, «Кира расположили к Лисандру и это обвинение (против Тиссаферна), и вообще его манера обращения; своим угодливым тоном Лисандр окончательно пленил юношу и возбудил его к войне» (Lys. 4).

Сразу же после переговоров в Сардах Кир продемонстрировал свое намерение оказывать последовательную помощь Спарте. Не­

смотря на влиятельное посредничество, он отказался принять афин­

ское посольство и отклонил план Тиссаф~рна, убеждавшего его по­

прежнему не оказывать решительной поддержки ни одному из

греческих государств (Хеп. Hell. 1, 5, 8-9). Такое поведение юного принца во многом было обусловлено влиянием Лисандра.

Вторым крупным политическим актом Лисандра, прямо не

связанным с его военной миссией, был созыв в Эфесе представи­ телей местных олигархов. Съезд в Эфесе, очевидно, имел место сразу

же по возвращении Лисандра из Сард (Diod. ХШ, 70, 4)32•

Эти две акции - союз с Киром и объединение олигархического движения в Ионии - можно считать главными политическими достижениями Лисандра в его первую навархию. Обе инициативы, особенно «партийное)) строительство в Ионии, не были напрямую связаны с должностными обязанностями Лисандра как наварха.

Теперь посмотрим, каких успехов он добился на военном по­

прище в качестве командующего самым большим флотом, который

когда-либо был у Спарты и ее союзников.

средней команде корабля в 200 человек и обычной поденной плате мат­ росам по 3 обола каждому. Если прав Д. Лотце, который датирует спар­

танское посольство в Сузы 408 г. (lbid. S. 10), то это может означать,

что Спарта еще до назначения Лисандра навархом планировала резкое

увеличение своего флота.

32 Об этой стороне деятельности Лисандра подробнее см. в следую­

щем разделе настоящей главы.

364

В течение лета 407 г. никаких военных действий в Ионии, по сути дела, не велось. Лисандр был занят большой подготовитель­

ной работой: полным ходом шло строительство кораблей. Однако

в целом спартанский флот ни по выучке, ни даже по количеству

еще не был равен афинскому33. Когда в октябре-ноябре 407 г. в

Ионию прибыл Алкивиад во главе эскадры из 100 кораблей (Xen. Hell. 1, 4, 21) и сделал попытку вызвать Лисандра на решающее

сражение, он столкнулся с полным нежеланием последнего идти на

какой-либо риск и ставить на карту судьбу только что созданного

флота (Xen. Hell. 1, 5, 10).

Однако Лисандру и здесь сопутствовала удача. В отсутствие Алкивиада ему удалось взять верх над афинянами в небольшой, в сущности, стычке у Нотия (Xen. Hell. 1, 5, 12-14; Oiod. ХШ, 71, 2-4; Plut. Lys. 5, 1-4; А\с. 5, 5-8; Paus. IX, 32, 6). Потери афинян, по-видимому, не превышали двух десятков судов. Но ре­

зонанс от этой стычки оказался неожиданно большим и роковым

для афинян. Сражение при Нотии послужило причиной отставки Алкивиада - единственного человека, который мог успешно сопер­ ничать с Лисандром. Это было третье достижение Лисандра. По словам Д. Лотце, отставку Алкивиада можно считать «важнейшим результатом битвы при Нотии, которая при других обстоятельствах

была бы для Афин лишь незначительным ударом»34.

Весной 406 г. в Ионию на смену Лисандру прибыл новый на­ варх Калликратид (Xen. Hell. 1, 6, 1; Oiod. ХШ, 76; Plut. Lys. 6).

Этот человек был полной противоположностью Лисандру: и по воз­

расту, и по политическим взглядам, и по дипломатическим способ­

ностям. Назначение Калликратида на должность наварха означало, очевидно, отход Спарты от внешнеполитического курса Лисандра и возврат к более осторожным позициям. Возможно, за спиной Кал­

ликратида, провозгласившего своим политическим идеалом полный

разрьm с Персией (Plut. Lys. 6), стояли противники подобного со­

юза35. Их идейным руководителем вполне мог быть царь Павсаний.

33О флоте Алкивиада см.: Meyer Ed. GdA. Bd. IV. S. 632.

34Lotze D. Lysander und Peloponnesische Кrieg. S. 23.

35«Очень может быть, что сюда были втянуты принципиальные

политические противники Лисандра, однако подоплеку этого дела нам

осветить не дано. Очевидно, существовало течение, которое не очень-то

охотно, как и Калликратид, видело все увеличивающиеся связи между

Спартой и Персией и поэтому доверило ему верховное командование на море» (Lotze D. Lysander und Pelopoпnesische Кrieg. S. 25).

365

В дальнейшем он всегда отличался крайней враждебностью по отно­ шению к Лисандру и выступал лидером тех консервативных кругов,

которые с большим недоверием относились к внешнеполитическим

акциям последнего. Именно Павсанию через несколько лет Лисандр

будет обязан своим политическим поражением, связанным с отме­

ной системы декархий (Xen. Не\1. III, 4, 2; 4, 7; Plut. Ages. 6, 2).

Лисандр согласно обычаю должен был передать флот Каллик­ ратиду и возвратиться домой. Формально он так и поступил, не предприняв никакой попытки к открытому сопротивлению. Но свое

разочарование и недовольство решением властей он выместил на

Калликратиде, максимально затруднив положение нового команду­ ющего. Интриги Лисандра, направленные лично против Каллик­

ратида, были, с другой стороны, первым его нелояльным шагом по

отношению к своему государству36. Во-первых, он оставил спар­

танский флот без денег, вернув остаток полученных от персов суб­

сидий Киру (Xen. Не\1. I, 6, 10; Plut. Lys. 6, 1). Во-вторых, он настроил Кира против Калликратида. Когда последний вынужден был просить денег у персов, Кир продержал его два дня в перед­ ней и отпустил ни с чем (Xen. Не\1. I, 6-8; Plut. Lys. 6, 5-8). И в третьих, Лисандр, который за время пребывания в Малой Азии

сумел заручиться поддержкой олигархических кругов ионийских

городов, навербовал из их числа лично преданных ему людей (Хеп. Hell. I, 6, 4), которые, в свою очередь, постарались создать отри­ цательное общественное мнение в отношении Калликратида. Надо

заметить, что одним из пропагандистских лозунгов, распространя­

емых друзьями Лисандра, было декларативное требование к спар­

танскому правительству отменить закон о сменяемости навархов.

Вероятно, эта кампания против Калликратида была инспирирована самим Лисандром, которому вовсе не хотелось, чтобы плодами его

трудов воспользовался другой.

В целом вся деятельность Лисандра во время его первой на­

вархии формально вполне соответствовала официальному империа­

листическому курсу Спарты. Кроме чисто военных задач Лисандр большое внимание уделял политическнм аспектам своей миссии. За

сравнительно короткий срок он сумел укрепить спартанский флот,

организовать единый антиафинский и антидемократический блок в

малоазийских городах и установить прекрасные отношения с Ки-

36 Г. Глотц называет патриотизм Лисандра «эгоистическим». «Он очень

хотел сделать Спарту госпожой всего греческого мира, а себя - хозяи­ ном Спарты» (Clotz С. Histoire grecque. Т. 11. Paris, 1931. Р. 743).

366

fIOM Младшим, который взял на себя fЮЛЬ его банкира. КfЮме того,

Лисандру удалось одержать очень важную победу при Нотии, ко­

торая, несмотря на свою незначительность в военном плане, имела

большой политический резонанс.

Что касается тех норм, которые установила Спарта для своих навархов, то формально Лисандр их не преступал. Законность его распоряжений никогда не оспаривалась. Свою лояльность по отноше­

нию к спартанской общине он доказал тем, что не сделал никаких

попыток ПfЮдлить свои полномочия и в соответствии с требовани­

ями дисциплины передал власть своему преемнику Калликратиду. Однако уже на первом этапе своей карьеры заметны усилия Ли­ сандра наделить данную должность новым содержанием. Все свои способности администратора и дипломата Лисандр направил на

усиление политических аспектов своей власти, т. е. тех функций, которые первоначально вовсе не были присущи этой должности.

Сосредоточение в руках наварха одновременно военной и полити­

ческой власти, их тесный синтез и вызвали к жизни тот кратков­ ременный феномен, который можно охарактеризовать как макси­ мальное приближение навархии к царской власти.

***

На своем заключительном этапе, когда Пелопоннесская война

стала приобретать все более и более черты морской войны, необы­ чайно ВОЗfЮСЛо значение навархии, которая постепенно стала превра­

щаться в должность, чуть ли не конкурирующую с царской. В этом

плане совершенно исключительное значение получает характеристи­

ка навархии, данная Аристотелем в «Политике». Она помещена в

разделе, где Аристотель подвергает разрушительной критике не только

всю систему управления, но и самые основы общественной жизни

современной ему Спарты. ПfЮцитируем полностью этот отрывок: «Что касается закона о навархии (T<';J 8f- ттЕрL тoils" vauapxoVS" v6µtµ},

то его порицали уже и некоторые другие, и порицание это вполне осно­

вательно: он бывает причиной распрей (aтdaEwsуар у(vЕтш aiтtos-};

всамом деле, наряду с царями, которые являются несменяемыми

полководцами, навархия оказалась чуть ли не ВТОfЮЙ царской вла­

стью (Е-тт\, уар то1s- ~aatЛEtюtv ovat атраТТ]уо'is- al8lots- Т~ vauapx(a crxтioov Е:тlра ~acrtЛE(a каеlсrТТ]кЕV)» (П, 6, 21, 1271 а 36-40).

Этот место в «Политике» - единственное в греческой литера­

туре, где дана оценка навархии как магистратуры, чье появление было

санкциониfЮвано специально принятым законом. Аристотель, ссы-

367

лаясь на мнения своих предшественников37, утверждает, что навар­

хия таит в себе большую опасность, ибо является причиной граждан­

ских смут, стасисов, которых раньше Спарта счастливо избегала. Хотя в данном месте Аристотель не приводит конкретных примеров смут

и раздоров, спровоцированных навархами, но, судя по некоторым его

замечаниям, речь, скорее всего, шла о Лисандре, который попьrrался (правда, неудачно) использовать свое положение наварха для уста­ новления личной власти (Pol. V, 1, 5, 1301 Ь 19; 6, 2, 1306 Ь 33).

Далее Аристотель привязывает навархию к существующей в Спарте должностной «табели о рангах» и заявляет, что эта магист­

ратура ничем не отличается от царской власти, кроме обычной для

выборных должностей ежегодной сменяемости навархов. Благодаря

сравнению навархии с царской властью ясно, какое огромное значе­

ние, по сведениям Аристотеля, имела данная должность в Спарте. По-видимому, именно возросшим значением наварха можно

объяснить применение по отношению к нему конституционного обы­

чая, получившего силу закона, который запрещал одному и тому

же лицу вторично занимать эту должность (Xen. Hell. 11, 1, 7; Oiod. ХШ, 100; Plut. Lys. 7). Правда, то, что такой закон упоминается только в связи с Лисандром, наводит на мысль, что он был принят ad hoc, под конкретного человека, и в дальнейшем мог применять­

ся или не применяться в зависимости от обстоятельств38• Подоб­

ную практику, очевидно, стоит рассматривать как реакцию Спар­

танского государства на чрезмерное выдвижение таких сильных

личностей, как Лисандр. Действительно, Лисандр, став навархом в 407 г., сумел воспользоваться этой должностью как помостом для своего возвышения. Путем усиления политических аспектов навар­

хии, т. е. тех функций, которые ей первоначально вовсе не были присущи, он за короткий срок необычайно поднял престиж подоб­

ной магистратуры, что, по-видимому, и заставило Аристотеля в

«Политике» приблизить навархию к царской власти.

37 Под некоторыми другими, которые порицали закон о навархии (каl lт.:pol пv<s- tшт.:пµl\кааtv), скорее всего, имеются в виду Критий и по­ добные ему сочинители политических памфлетов, посвященных Спарте

(Newman W. L. The Politics of Aristotle. Vol. 11. Oxford, 1887. Р. 342).

38 Однако Г. Бузольт, коль скоро он относит появление навархии к

началу V в., издание этого закона (или поправки к нему) связывает не с Лисандром, а с известным полководцем Павсанием, чье поведение вы­ звало в Спарте сильнейшее недоверие к морской службе (Busolt С..

Swoboda Н. Griechische Staatskunde3 . Hf. 2. S. 717).

368